Сложный дизайн ковров в фургоне с его четырьмя цветами – зеленым, синим, бирюзовым и черным – стал очень важным фактором в проверке сотен обнаруженных в фургоне волокон тканей. Многие волокна были переплетены. Обрывки одного синего волокна, необычной полиэстеровой ткани с тридцатью одной ниткой на ярд, оказались обрывком футбольной формы Кимберли.
Такие же волокна были обнаружены на голубом блейзере Теда в момент ареста. Волокна с голубой куртки были под микроскопом сопоставлены с теми, что обнаружены в белых носках Кимберли. Снова и снова Хинсон обнаруживала молчаливые свидетельства того, что одежда Ким находилась в тесном контакте с обивкой фургона (или с коврами, идентичными данной обивке на микроскопическом уровне) и с одеждой Теда (или с одеждой, на микроскопическом уровне идентичной его одежде). Вывод эксперта был, что контакт крайне вероятен. «Весьма и весьма вероятно», что одежда Ким находилась в тесном контакте с обивкой фургона и голубым блейзером Теда Банди.
Весьма и весьма вероятно, но не наверняка.
Хинсон не пыталась найти соответствие найденным в фургоне волокнам, за исключением тех, что совпали с обивкой и одеждой Теда и Ким. Патриция Ласко, эксперт из лаборатории Департамента уголовной полиции Флориды, не обнаружила среди сотни образцов никаких соответствий ни волосам Ким, ни волосам Теда.
Отпечатков пальцев Теда найдено не было. Относительно отпечатков Ким нельзя было сказать ничего определенного. Отпечатки двенадцатилетних детей редко встречаются в архивах полиции, а ее тело уже успело до такой степени разложиться, что о снятии полных отпечатков не могло быть и речи.
Исходя из наличия переплетения волокон с одежды обоих лиц и положения, в котором было обнаружено тело Ким, медицинской эксперт Липкович высказал предположение, что ребенок был убит во время нападения с целью изнасилования. Совершенно очевидно, что ее тело было оставлено в таком положении в тот момент, когда уже началось посмертное окоченение, и затем перевезено в свиной загон, где его и обнаружили.
Этикетки с указанием цены из спортивного магазина «Грин Акр», найденные в фургоне, происходили из Джексонвиля. Владелец магазина Джон Фархат вспомнил, что продал большой охотничий нож где-то в начале февраля. «Стоил он от 24 до 26 долларов». Нож был продан за наличные. Купил его мужчина-шатен, на вид лет тридцати с небольшим. Однако, просматривая фотографии, Фархад первоначально выбрал фотографию другого мужчины, не Теда. Только увидев позже снимок Теда в газете, он позвонил следователю и сказал, что теперь абсолютно уверен, что человек, купивший у него десятидюймовый нож, был Тед Банди.
В оранжевом «Жуке», на котором ехал Тед, когда его задержали в
Пенсаколе, была пара очков в темной оправе, с простыми стеклами. И пара клетчатых слаксов. Принадлежали ли эта одежда и очки «Ричарду Бартону из пожарной охраны»?
И как всегда, вызывали проблемы покупки Теда по кредитной карте, особенно заправка автомобиля. Среди двадцати одной кредитной карты, обнаруженных у него при аресте офицером Ли, были карты, похищенные у Кэтлин Лоры Эванс, Томаса Н. Эванса III и Уильяма Р. Эванса, карты, до исчезновения лежавшие в сумочке у мисс Эванс в Таллахасси.
В ходе многолетних наблюдений следователям удалось установить, что Теда отличала специфическая фобия – страх остаться без горючего. Частенько он покупал бензин небольшими порциями много раз за день. 7 и 8 февраля карты «Галф» и «Мастер Чардж» были использованы для покупки бензина в Джексонвиле. Один раз было истрачено 9,67 долларов, во второй раз – 4,56. Номер машины? 13-D-11300.
Рэнди Джоунз, портье в гостинице в Лейк-Сити, вспомнил, что вечером 8 февраля заносил в список постояльцев мужчину, которого он охарактеризовал как «довольно потрепанного, с трехдневной щетиной». Джоунз также отметил, что глаза этого человека производили впечатление «стеклянных», а другой сотрудник предположил, что этот человек был либо пьян, либо «под дозой». В гостинице он зарегистрировался под именем «Эванс», воспользовавшись одной из карт, похищенных в Таллахасси. В баре гостиницы он заказал еду и несколько напитков.
Следующим утром «Эванс» выехал из гостиницы, не заплатив за проживание, хотя одна ночь в этом мотеле стоила бы ему ничтожную сумму, учитывая, что у него на руках были похищенные кредитные карты. Однако в восемь утра он просто ушел из своего номера.
Менее чем через полчаса свидетели видели, как Кимберли Лич вел в белый фургон «рассерженный отец». Пожарный Энди Андерсон продолжил идти домой и ничего не сказал об этом инциденте. Позже он заявит, что «опасался устраивать переполох… и направлять полицию на поиски ветра в поле». И он даже не подумал, что та девочка, которую он видел с «отцом», может иметь какое-то отношение к пропавшему ребенку. Когда Андерсон все-таки пошел в полицию полгода спустя, он позволил ввести себя в гипнотический транс, чтобы восстановить в деталях все происшествие, свидетелем которого он стал утром 9 февраля, и смог описать одежду Кимберли и уводившего ее мужчину.
– Мужчина был гладко выбрит… возраст 29–31, довольно привлекательный, вес 72–74 килограмма.
Джеки Мур, жена хирурга, пришла в полицию, но она не смогла точно опознать Теда, пока два года спустя во время просмотра телевизионной трансляции суда над ним не стала свидетельницей вспышки гнева Теда в зале суда в Орландо. Только увидев профиль разгневанного обвиняемого, она смогла сопоставить его с лицом, маячившим на задворках ее памяти.
Еще один свидетель, школьный охранник Клинч Эденфилд, оказался совершенно никудышным наблюдателем. Два года спустя, вспоминая 9 февраля 1978 года, он охарактеризовал его как «теплый, почти летний день», хотя на самом деле это был очень холодный, почти морозный день с ледяным ливнем и сильными порывами ветра.
Глава 40
В течение следующих полутора лет вряд ли была неделя, когда во флоридских газетах не писали бы о Теде Банди. Однако ему не разрешили проводить пресс-конференции в тюрьме, на которых он настаивал. Как только его анонимность осталась в прошлом, Тед сразу решил высказать в прессе свое отношение к характеру освещения его дела в СМИ, в которых его представляли как подозреваемого номер один в деле Таллахасси и в деле Лейк-Сити. Ему удалось тайно передать несколько писем газетчикам в Колорадо и Вашингтоне, где он резко порицал отношение к нему флоридской прессы.
Прокуратура Флориды гораздо больше была заинтересована в получении образцов его волос и крови, которые в конце концов были ей предоставлены. Однако Тед отказался представить образцы своего почерка. Судья Чарльз Майнер заявил, что если Тед будет и дальше упорствовать, он будет лишен права на предоставление информации в делах о подлоге.
10 апреля 1978 года ему было предъявлено еще два обвинения в подлоге. Одно из них гласило, что 9 февраля в Лейк-Сити он воспользовался украденной кредитной картой «Gulf Oil», чтобы приобрести бензин. Второе касалось использования украденной карты «Master Charge» в том же городе. Теперь на него начал претендовать Лейк-Сити. Но Лейк-Сити пришлось долго ждать. В округе Леон против Банди было выдвинуто шестьдесят два обвинения. И конечно, он все еще находился в розыске в Колорадо по обвинению в убийстве и побеге из заключения.
Юридические проблемы Теда продолжали накапливаться. 27 апреля в тюрьме в округе Леон был выдан ордер на доставку Теда к стоматологу для снятия слепка с его зубов. Этот слепок затем сравнят с отметинами зубов, обнаруженными на теле Лизы Леви.
Цитировали шерифа Катсариса, сказавшего:
– Не исключено, что в самое ближайшее время кому-то будет предъявлено обвинение в убийствах в «Хи Омега».
В то же самое время судья Майнор отменил назначенный на 9 мая суд над Тедом по обвинению в угоне автомобиля и ограблении со взломом и заявил, что новая дата не будет назначена до тех пор, пока подозреваемый не предоставит образцы почерка. Внезапная поездка к стоматологу, как кажется, также была намеренно запланированным сюрпризом для Теда. Ходил слух, что власти не хотят давать ему возможность «сточить зубы» до получения одонтологических образцов.
Много говорилось и о том, что обвинения в убийстве последуют практически сразу же. Однако Катсарис положил конец подобным слухам, сказав:
– Они, возможно, будут предъявлены через пару месяцев… либо не будут предъявлены вовсе.
Пока тянулся месяц за месяцем, а обвинения так и не предъявлялись, начинало складываться впечатление, что дело с убийствами во Флориде может закончиться так же, как и подобные дела в Вашингтоне и Юте. Возможно, следствие не располагало достаточным количеством вещественных доказательств, чтобы рисковать выходом на процесс.
Тем временем Тед начал потихоньку привыкать к своему пребыванию в тюрьме. Тюрьма округа Леон – белое кирпичное четырехэтажное здание, не новое, но отнюдь не какая-нибудь зловонная развалина с крысами, как часто описываются южные тюрьмы в литературе.
Его содержали в полной изоляции в особо охраняемой четырехместной камере в центре тюрьмы на третьем этаже. Он не имел никаких контактов с другими 250 заключенными, и его единственными посетителями были местные государственные адвокаты. Ему нравились его охранники, в особенности Арт Голден, массивного сложения, грубоватый, но, в общем, довольно привлекательный, отвечавший за порядок во всей тюрьме. Но Тед в принципе редко критиковал своих охранников. Наибольшее его раздражение вызывали следователи и прокуроры.
Камера его была чистая и с кондиционером. Ему разрешили слушать радио и приносили газеты. Он знал, что большое жюри склоняется к передаче дела в суд с предъявлением обвинения в убийстве.
Памятуя о предыдущих побегах Теда, его охранники были крайне внимательны. Лампочка у него в камере висела слишком высоко, чтобы он мог до нее дотянуться. Внешняя дверь была обеспечена двумя дополнительными замками, и только у одного охранника были ключи, открывавшие оба замка. И, как обычно, Тед постоянно жаловался на недостаток движения, плохую еду и освещение. Он не мог видеть внешний мир. В камере не было окон, даже зарешеченных.