– Почти каждая женщина, убитая Шоукроссом, была небольшого роста, около полутора метров, с каштановыми или грязно-светлыми волосами, – задумчиво рассуждал он. – Здесь есть проститутки любого роста, но этот парень выбрал одиннадцать невысоких женщин с каштановыми волосами. Может ли это быть случайностью? Может быть, дело в том, что педофил всегда остается педофилом. Он знал, что вернется в тюрьму, если приблизится к детям, поэтому преследовал невысоких женщин. А может, это все потому, что он ненавидел другую невысокую женщину с каштановыми волосами. Скажем… свою мать? Кто разберет, черт возьми? Я сомневаюсь, что он сам смог бы дать ответ.
Джордж Эле из отдела криминалистического анализа склонялся к гипотезе насчет педофилии.
– Я думаю, он хотел убивать детей, но не смел, – сказал дружелюбный сержант. – Если бы он убил ребенка в этом городе, десять сотрудников службы условно-досрочного освобождения позвонили бы мне в офис и опознали его в течение часа. Потому что на нем уже висел этот ярлык – «педофил-убийца». Но педофила никто не искал. Мы искали парня, который убивал шлюх.
Теперь, когда убийца был задержан, Эле признался, что нашел несколько хороших улик, спрятанных в стопках непрочитанных бумаг.
– У нас была наводка о десятискоростном велосипеде с удочками. И чудаке по имени Митч. Один горожанин видел, как пузатый парень зашел в кусты с Пэтти Айвз. Кто-то заметил подозрительного хромого мужчину. О серо-голубой машине сообщалось несколько раз. Может быть, нам следовало собрать все это вместе, но таких сообщений было всего лишь четыре или пять из тысячи. Чтобы установить какую-либо связь, нужен был человек, который прочитал бы их все и запомнил.
Следователь Ленни Борриелло, вернувшийся на работу после своего краткого празднования, был озадачен некоторыми из этих теорий, сочиненных задним числом.
– Знаете, к чему в конце концов все свелось? К обычному расследованию убийства: отслеживанию зацепок, поиску свидетелей, слежке, опросам и финалу. Обычная старомодная детективная работа. Возможно, мы поймали бы его раньше, но потратили так много времени на компьютеры – устанавливая уличных клиентов, проверяя лицензии на отстрел дичи, работая с документами. Мы узнали сотни имен благодаря этой проклятой телелотерее, но знаете, чьего имени мы не узнали? Шоукросс тусовался в «Тексас Ред Хотс», и ему нравилось получать что-то бесплатно. Но он был слишком умен, чтобы подписать лотерейный билет. И вообще, кто, черт возьми, собирался проверить все эти списки?
Поскольку убийца ожидал суда, розыгрыш был без лишнего шума сфальсифицирован. Расследование убийства уже обошлось управлению полиции в 575 000 долларов сверх бюджета; ненужная награда в виде телевизора стоимостью 2000 долларов, возможно, для сутенера или кого-то еще, была бы слишком болезненной, чтобы о ней думать. Во внутренней стенке коробки из пенополистирола была прорезана бритвой щель и вставлена поддельная запись. В публичном розыгрыше победителем стал полицейский под прикрытием. Все обставили так, как если бы никакого розыгрыша никогда и не бывало.
Разбежавшиеся проститутки вернулись из Сиракьюса, Скрантона, Бингемтона и городков на юге, а проститутки-ветераны, такие как Джо Энн Ван Ностранд, снова вышли на улицу, и жажда наркотиков возобладала над благими намерениями. Подростки толпились в окрестностях Лейк– и Лайелл-авеню, подбадриваемые бойкими сутенерами, которые объясняли, что Сиреневый город – это толерантное место, где дружелюбные копы объединяются с работающими девушками, чтобы ловить преступников.
Проехавший по «коридору проституции» Терренс Рикард был шокирован.
– Яблоку негде упасть, – сообщил он шефу Эрлахеру. – Там сейчас просто карнавал.
Полиция получила приказ провести двухдневную зачистку, а в тюрьме округа Монро установили дополнительные койки. В первые двадцать четыре часа были задержаны пятьдесят проституток, сутенеров и подручных, во вторые – еще тридцать две.
– Проституция – это не преступление без жертв, с которым следует мириться, – подчеркнул Рикард, обращаясь к журналистам. – События последних нескольких месяцев подтверждают это. Проституция разрушает много жизней и порождает слишком много побочных преступлений.
Он сказал, что не настолько наивен, чтобы думать, будто его офицеры смогут положить конец этому явлению, но контроль, безусловно, должен быть. Он предположил, что газеты внесут свой вклад, дав персональную рекламу некоторым клиентам.
– Ставя себя на место этих людей, – сказал заместитель начальника полиции, – думаю, мне было бы гораздо труднее объясниться с женой, чем с судьей. – СМИ это предложение отклонили, но в остальном его позицию поддержали.
Происходящее пощекотало нервы убийце, запертому в клетке. Трое из арестованных работающих девушек оказались парнями, и одного поместили к нему в соседнюю камеру. Клара Нил так описала реакцию своего возлюбленного:
– Арт смеялся до слез! Этот парень вошел туда, и на нем не было ничего, кроме женского шелкового белья с большим изображением нарисованной спереди вагины. Здоровенный охранник сорвал с него нижнее белье и бросил его самого в камеру. Арт подумал, что начался бунт.
Высокий статус убийцы удерживал его от упоминания о собственном пристрастии к гомосексуализму, начавшемся еще в детстве. Предполагалось, что грязная история жизни всплывет на суде вместе с каким-то объяснением того, что же все-таки его заводит. Этого ждали многие.
В средствах массовой информации началась буря по поводу того, почему такой опасный преступник был освобожден, отсидев меньше пятнадцати лет, и почему такой зловещей тени было позволено упасть именно на Рочестер. «Демократ-энд-Кроникл» поместил на первой странице статью «УДО Шоукросса», в которой приводились слова сенатора штата о том, что комиссия по условно-досрочному освобождению не должна была выпускать такого «психосексуального маньяка».
В очередной раз бывшему окружному прокурору округа Джефферсон было предложено объяснить, как он вел первоначальное дело на севере штата Нью-Йорк.
– Очевидно, он отсидел недостаточно времени, – признал Уильям Маккласки. – Но я не могу это контролировать. Решение полностью зависит от комиссии по условно-досрочному освобождению.
Он повторил, что в его деле против Шоукросса отсутствовали многие существенные элементы, и общественности повезло, что он заключил сделку о признании вины, которая привела к двадцатипятилетнему тюремному заключению.
Мэри Блейк и детектив в отставке Чарльз Кубински были среди других, кто критиковал как Маккласки, так и комиссию по условно-досрочному освобождению. Высокоуважаемый комиссар Томас Кофлин III из Департамента исправительных служб, сам живущий на севере штата Нью-Йорк, выступил с разъяснением:
– Мистер Шоукросс не был выпущен на восемь лет раньше, как неоднократно предполагалось. По законам штата Нью-Йорк его освобождение было бы обязательным после того, как он отбыл две трети своего максимального срока, за вычетом отсрочки за хорошее поведение. Комиссия по условно-досрочному освобождению сочла целесообразным освободить его примерно на год раньше срока. Если это и была ошибка, то уж точно не слишком серьезная.
Эдвард Элвин, исполнительный директор отдела по условно-досрочному освобождению, добавил:
– У нас в нью-йоркских тюрьмах пятьдесят тысяч заключенных, и каждый год мы выпускаем по шестнадцать – восемнадцать тысяч из них. Ошибочные решения вполне возможны, и штат не выдает комиссии по условно-досрочному освобождению спиритическую доску. Что касается отправки мистера Шоукросса в Рочестер, то условно-досрочно освобожденный должен обосноваться в том или ином районе Нью-Йорка. Неужели мы должны каждый раз проводить референдум? А что, если ни одно сообщество не примет его? Что нам делать тогда?
Когда ответа не последовало, буря утихла.
В ожидании суда ни Клара Нил, ни Роуз Уолли Шоукросс, казалось, не желали отпускать своего мужчину. По предложению адвокатов Роуз избежала внимания средств массовой информации, переехав к дочери в другой город, но поддерживала связь с мужем по телефону. Любовница Клара прибыла в тюрьму в очках «Мата Хари», которые наверняка привлекли бы внимание репортеров и операторов. «Таймс-юнион» увековечила память о первой встрече влюбленных в тюрьме новым логотипом «Тропа смерти» и заголовком: «ШОУКРОСС ОБРАЩАЕТСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ: он говорит подруге, что хочет сходить к психиатру».
В длинной статье на первой странице цитировались слова Клары: «Когда я только вошла, он был подавлен. Он выглядел так, словно весь мир сидел у него на плечах. Как будто весь мир покинул его». Но когда он увидел ее, то «небеса засияли в его глазах».
Она объявила, что он намерен обратиться за психиатрической помощью, несмотря на то, что он был «нежным, любящим, добрым, заботливым и свободолюбивым» человеком. Лично она сомневалась, что он убил больше двух проституток, и уж точно не одиннадцать, о которых заявляли копы.
Репортер Линда Канамин процитировала Клару: «Я сказала ему, что все еще люблю его, и он ответил: „Я знаю, что любишь. Мне очень жаль“. Он сказал: „Я люблю тебя“».
Статья заканчивалась на трогательной ноте. Клара сказала, что никогда не воспользуется ножами для стейка, которые он подарил ей на Рождество; она даже не держит их у себя на кухне. «Он купил их, чтобы пользоваться ими вместе со мной», – объяснила она, не догадываясь, что они были украдены из «Джи-энд-Джи».
Перед телекамерами Клара подняла свои пухлые пальцы и показала кольцо, которое ее возлюбленный сорвал с пальца Пэтти Айвз.
– На моем пальце его кольцо. Я люблю его и всегда буду любить… Я знала одну сторону человека, который предположительно сделал это… Он не чудовище. Он любящий человек. Пожалуйста, поверьте мне.
Темные очки я надела не для того, чтобы быть похожей на кинозвезду. Просто глаза распухли и почти закрылись от слез. Скажу прямо, я уже подумывала о том, чтобы врезаться на своей машине в кирпичную стену, съехать с моста или сброситься со скалы. Мы с Артом собирались провести остаток жизни вместе, и вдруг у меня никого не осталось. Хуже всего на свете одиночество.