Убийца шута — страница 60 из 138

– Сегодня вечером я должен отправиться в короткое путешествие. Возможно, меня не будет всю ночь.

Я ощутил, как взгляд Би скользнул по моему лицу – она пыталась прочитать мои мысли. Такая у нее появилась новая привычка. Она по-прежнему не смотрела мне в глаза, но иногда я чувствовал ее взгляды. Теперь, когда я постоянно сдерживал Силу, она вела себя более расслабленно, однако при этом я сделался для нее более непредсказуемым. Оставалось лишь гадать, сколько она успела прочитать во мне за девять лет своей жизни. От этой мысли повеяло тоской, и я выкинул ее из головы. Би ничего не сказала.

– Попросить Тавию, чтобы уложила тебя спать сегодня ночью?

Она быстро покачала головой.

– Может, Майлд? – Другая кухонная служанка была моложе, лет двадцати с небольшим. Возможно, она бы лучше подошла Би.

Би уставилась в свою тарелку с кашей и покачала головой – медленнее. Ну вот, ни одно из моих легких решений не годилось. Можно было все устроить как-нибудь и просто приказать ей, чтобы потерпела, но пока что я не был готов так строго вести себя с дочерью. А буду ли готов когда-нибудь? Не хватало еще стать одним из тех отцов, кто балует своих детей, потакая их капризам. Пообещав себе, что найду выход из положения, я на время выкинул заботу из головы и принялся обдумывать обычные дневные дела.

Потребности Ивового Леса ничто не отменяло, даже смерть. Я быстро обнаружил, сколько подводных камней таилось в управлении имением, пусть Ревел и помогал с большей частью из них. Раньше им всегда руководила Молли. Вместе они обсуждали меню и сезонные работы, повседневные дела, наем помощников. Я ничего этого не видел, и теперь управляющий с его настойчивым желанием встречаться каждый день после обеда, чтобы обсудить дела, почти сводил меня с ума. Он был добрым малым и хорошо справлялся со своей работой, но всякий раз, когда он стучался в мою дверь, я вспоминал о том, что Молли нет и она его не перехватит. Дважды Ревел заговаривал о начатом ремонте, который надо было бы закончить до зимы. Он передал мне аккуратные и подробные заметки с предложениями относительно мастеров, материалов и сроков; я был ошеломлен. Все это накапливалось поверх моей обычной работы. Сегодня я уже опоздал рассчитаться со слугами, и, хотя они как будто понимали мое горе, я знал, что их жизни продолжаются. Как с этим справиться? Нанять еще одного человека, чтобы и он докучал мне весь день? Я страшился мысли о том, что придется искать кого-то, достойного доверия, и мое сердце еще больше потяжелело, когда я понял, что мне по-прежнему надо отыскать няню или наставника для Би. Готов ли Фитц Виджилант? А ведь для маленькой девочки больше бы подошла женщина… Она могла бы спать в примыкающей к ее комнате спальне для слуг. А когда Би вырастет, няня стала бы ей горничной. При мысли о том, чтобы привести в жизнь Би женщину, которая отчасти заменит ей мать, горе охватило меня с новой силой. Но я знал, что другого выбора нет. Встреча с Чейдом – первый случай, когда я вынужден ее оставить, но точно не последний.

Вот только где искать служанку, чтобы отвечала столь высоким требованиям?

Я молча поел, ломая голову над этими вопросами, и молча встал из-за стола. Не в первый и не в последний раз я задумался о том, что в силу странных жизненных обстоятельств оказался в стороне от местной жизни. Для землевладельцев и малого дворянства вокруг Баккипа мы с Молли не были ни аристократами, ни простолюдинами, но застряли между классами. Садовники и конюхи, работавшие на меня, разговаривали со мной вежливо и принимали мой опыт в их занятиях, но не считали другом. А помещики, чьи имения располагались в непосредственной близости, знали нас как «помещика Тома и леди Молли». С их точки зрения, Молли была обязана свои нынешним высоким положением исключительно заслугам Баррича и благодарности короны за них. Соседи были достаточно милы при встрече, но нас никуда не приглашали и не стремились с нами общаться. Моя мудрая Молли и не напрашивалась. Мы проводили день за днем в компании друг друга, а случайные визиты родных привносили в нашу жизнь хаос и веселье. Этого нам обоим хватало.

Но теперь ее не было. Я осмотрелся и понял, насколько моя жизнь в Ивовом Лесу одинока без нее. Наши дети вернулись к собственным жизням, и я остался здесь один. Если не считать дочери. Я посмотрел на Би. Ребенок не должен расти в таком одиночестве.

Маленькие тапочки Би ступали почти бесшумно, когда она шла за мной по коридорам особняка, точно призрак. Я сказал:

– Мне надо в конюшню. И собирается гроза. Давай найдем тебе теплую одежду.

– Я могу это сделать сама, – проговорила она мягко, но настойчиво.

– Ты сумеешь дотянуться до всего? – Я нахмурился, задумавшись. Где ее зимние вещи, в каком-нибудь сундуке? Впору ли они ей?

Она немного поразмыслила, а потом кивнула с серьезным видом. Вскинула подбородок и мимоходом скользнула по мне взглядом:

– Я не такая маленькая, как выгляжу. Мне девять.

– Ну ладно. Буду ждать тебя в своем кабинете.

Она серьезно кивнула в знак согласия и поспешила вверх по лестнице. Я проводил ее взглядом. Для Би лестница была горой: на каждую ступеньку приходилось карабкаться. Я попытался представить, каково быть таким маленьким человеком в мире, созданном по мерке взрослых, и не смог. Она очень способный ребенок, сказал я себе, и подумал: а может быть, я ее недооцениваю? Опасно требовать слишком многого от ребенка, но требовать слишком малого – тоже. Тем не менее надо все устроить на тот случай, если я ей понадоблюсь, когда меня не будет рядом. Я принял решение.

Когда Би пришла в мой кабинет, она была в ботинках и теплых штанах, с зимней накидкой на полусогнутой руке. Ее волосы были стянуты на затылке в куцый хвостик. Я понял, что она причесалась сама, и не стал критиковать. Она окинула комнату взглядом, явно удивляясь, почему мы здесь в столь ранний час. Комната была меньше официального кабинета, но довольно милая: стены обшиты панелями из темного дерева, а очаг сложен из плоских речных камней. Это была удобная комната отдыха для мужчины, но я не поэтому избрал ее в качестве своего логова. Я все думал и сомневался. Би девять. Но ведь мне было столько же, когда со мной поделились секретом Оленьего замка.

– Пожалуйста, закрой за собой дверь, – сказал я, когда она вошла.

Би так и сделала, а потом взглянула мимо моего плеча, удивляясь странной просьбе:

– Я думала, мы идем наружу.

– Идем. Но не прямо сейчас. Я хочу тебе кое-что показать. И проверить, справишься ли ты с этим. Но сначала давай объясню. Сядь, пожалуйста.

Она вскарабкалась на одно из мягких кресел и уселась там, глядя на меня, но не в глаза.

– Это секрет, – предупредил я. – Он твой и мой, и больше ничей. Пейшенс поделилась им с твоей мамой и со мной, когда мы сюда приехали. Пейшенс с нами нет, а теперь нет и Молли… – Я подождал, сглотнул и продолжил: – Поэтому только я знаю о нем. И вскоре узнаешь ты. Он нигде не записан, и его ни в коем случае нельзя доверять бумаге. Ты не можешь его никому показывать. Поняла?

Некоторое время она сидела совершенно неподвижно. Потом медленно кивнула.

Я встал из-за стола, подошел к двери и убедился, что она на засове.

– Эту дверь надо полностью закрыть, – объяснил я Би и коснулся петель на массивной двери. – Погляди-ка. Висит на четырех петлях. Две сверху и две ближе к нижней части. Они все выглядят одинаково.

Я подождал, и она опять кивнула с серьезным видом.

– Эта, вторая снизу, фальшивая. Если вытащить штырек из ее верхней части, она превращается в ручку, за которую можно ухватиться. Видишь? Теперь можно сделать вот так…

Я вытащил бронзовый штырек, взялся за фальшивую дверную петлю и потянул на себя. Открылась высокая узкая дверь, замаскированная под деревянную стенную панель. Поперек входа натянулась и разорвалась паутина. На нас дохнуло темнотой. Я бросил взгляд на Би. Я полностью завладел ее вниманием, она прикусила нижнюю губу безупречными зубками.

– Это тайный ход.

– Да? – нетерпеливо проговорила она, и я понял, что сообщил очевидное. Почесал щеку и почувствовал, как сильно зарос.

«Так и не подстриг бороду, – пришло мне на ум, – и Молли меня не упрекнула». Волна утраты нахлынула вновь, затопила меня с головой, и на миг мой разум опустел.

– Папа? – Би потянула меня за манжету рубашки.

– Прости, – сказал я и опять втянул воздух.

– И ты прости, – сказала она. За руку меня не взяла, цеплялась только за рукав.

Я даже не заметил, как она спустилась с кресла и пересекла комнату, чтобы подойти ко мне. Она кашлянула, и я увидел на ее щеках блестящие дорожки. Я укрепил свои стены Силы, и она кивнула в знак молчаливой благодарности. Понизив голос, спросила:

– Куда он ведет?

И мы, вместе преодолев волну горя, двинулись дальше.

– Он ведет в маленькую комнату наверху. Там небольшое смотровое отверстие, чтобы можно было сидеть и смотреть, как люди приходят, уходят и беседуют здесь. – Я потер глаза. – А из той маленькой комнаты узкая лестница ведет в очень низкий лаз. По нему можно попасть к другим шпионским комнаткам в других частях особняка. – Я сглотнул и мой голос сделался почти нормальным. – По-моему, Видящие одержимы шпионством. Кажется, нам нравится иметь дома глазки для подглядывания и тайные местечки.

Она кивнула, глядя мимо меня на дверь. От небольшого сквозняка разорванная паутина колыхалась. На лице Би появилась улыбка, и она прижала к подбородку руки со сплетенными пальцами.

– Как здорово! Это для меня?

Вот уж чего я точно не ожидал! Я невольно улыбнулся в ответ.

– Да, для тебя. Есть еще два способа попасть внутрь. Один – из моей спальни. И еще один – через кладовую. Те двери трудно открыть, большей частью потому, что их очень, очень давно не использовали. Эта открывается легче. Но ее тоже не использовали уже давно. Так что внутри полным-полно паутины, пыли, мышей и пауков.

Би приблизилась ко входу в тайный лабиринт. Помахала ручкой сквозь болтающуюся паутину и стряхнула с пальцев лохмотья, не испугавшись маленьких многоногих созданий. Бросил