– Нет, – поспешно сказал Риддл. – Ну конечно нет. Виновен тот, кто пытался вас отравить.
Она удивительным образом успокоилась и перестала всхлипывать. Уткнулась лицом Риддлу в плечо, обхватила его руками за шею, прижалась всем телом. Он бросил на меня смятенный взгляд поверх ее головы. Я попытался не хмуриться. Я не был уверен в том, что связывает его и Неттл, но все равно мне не понравилось видеть, как он держит в объятиях другую женщину.
– Я проверю комнату. Удостоверюсь, что мы ничего не упустили, – сказал я ему.
Шун чуть отстранилась от плеча Риддла. Слезы и сопли стерли с ее лица всю красоту.
– Я не спала, это не был ночной кошмар! И я ничего не выдумываю! Я слышала плач!
– Я разберусь.
Когда я шел мимо Риддла, он передал мне свой нож и изогнул бровь, вместо того чтобы пожать плечами. Всегда лучше быть при оружии.
– Я уложу ее в своей комнате на ночь, – предложил он.
– Вы не можете оставить меня одну! – взвыла она.
С глубокой покорностью Риддл предложил:
– Я лягу спать поперек вашего порога, прямо за дверью. Если что-то вас потревожит, я буду всего лишь в нескольких шагах.
Я уже шел по коридору и не услышал ее сдавленных возражений. Перед дверью в ее спальню я остановился и собрался с духом. Напомнил себе, что это может быть что угодно – или вовсе ничего. Открыл дверь, заглянул в комнату. Дал волю своему Дару, чтобы изучить помещение. Пусто. Я не чувствовал в комнате ни человека, ни зверя. Это не обязательно означало, что Шун вообразила вторжение, но мне стало чуть спокойнее.
Свет пламени, низко горевшего в камине, как будто погрузил комнату в мед. Простыни и покрывала сползли с постели и протянулись до самой двери, по следам Шун. Я вошел, ступая тихонько и прислушиваясь. Что она услышала? Я подозревал, что в ее жалобах таилось по меньшей мере зерно правды. Может, ветер завыл в дымоходе или за окном? Но вокруг было тихо, если не считать приглушенного потрескивания дров в очаге.
Я зажег свечи на большом канделябре и с его помощью осмотрел комнату, проверил за шторами, и под кроватью, и даже в сундуках для одежды, которые пока пустовали. Их только что вычистили и положили в них свежие мешочки с душистыми травами. Сундуки пахли кедром и лавандой и ждали, что ими воспользуются. Шун не распаковала вещи, а разбросала их по комнате, как будто здесь прошел ураган. Одежда была повсюду – сыпалась из дорожных сундуков, висела в изножье кровати, лежала на крышках сундуков. Я сердито нахмурился при виде такой неопрятности. Что ж, завтра ее горничная наведет здесь порядок. И все же мне не понравилось, что взрослая девушка даже не умеет как следует распаковывать вещи. Ее драгоценности рассыпались по небольшому туалетному столику, рядом с пакетом розовых и желтых леденцов.
Чейд явно позволил ей залезть в свой кошелек, и она не преминула этим воспользоваться. Чему же он учил эту девушку? Она явно была о себе слишком высокого мнения, и я не нашел в ее поведении ни малейшего признака дисциплины или привычки к порядку. Как же он на нее смотрел, что счел достойной кандидаткой на роль шпионки, не говоря уже про тайного убийцу? Интересно опять же, где он ее нашел и почему она так много для него значит. Он скрыл от меня ее родословную, но я пообещал себе все разузнать. Разнюхать его секреты. Когда будет время. В перерывах между поисками потерянного наследника Шута, выговорами слугам из-за несуществующих клопов и возмещением ущерба, причиненного дочери. Я не очень-то хорошо справлялся со своей прежней жизнью. Только Шун мне и не хватало…
Я аккуратно закончил осмотр, убедился, что окна и ставни как следует закрыты и что в примыкающей комнате для горничной нет незваных гостей. Там было пусто. Я вышел из комнаты, пытаясь выкинуть из головы беспокойство из-за Шун хотя бы на эту ночь. Сегодня надо заняться тем, что меня тревожит больше всего. Завтра хватит времени подумать о том, как приучить эту девицу к более простому образу жизни. Завтра… нет, полночь уже давно миновала. Сегодня.
Я взял с собой зажженные свечи и вышел в коридор, где стоял Риддл в ночной сорочке, скрестив руки на груди. Я никогда не видел на его лице подобного упрямства. Взъерошенная кухонная служанка, одна из деревенских девушек, недавно нанятых в имение, стояла рядом в шали поверх ночнушки, одновременно сонная и встревоженная. Возле нее была Майлд, чье лицо отражало неодобрение в связи со всей этой суматохой. И Шун громко жаловалась. Я мысленно порадовался, что мы не разбудили Ревела. Завтра наступит совсем скоро, и вот тогда наш управляющий все вверх дном перевернет.
Шун уперла руки в бока и сверлила Риддла сердитым взглядом. Ее темные кудри буйно разлетелись по плечам, а ночная рубашка на выпяченной груди была вся в пятнах.
– Нет. Я не желаю, чтобы она спала рядом со мной. И что она сможет сделать, если призрак вернется? Риддл, ты должен меня защищать. Я хочу, чтобы ты спал в моей комнате!
– Леди Шун, это было бы неприлично, – сказал Риддл твердо и, как я заподозрил, не в первый раз. – Вы не хотите спать одна? Вот Пенси, готовая услужить. И заверяю вас обеих, что я буду спать прямо здесь, у порога, на случай, если вам понадобится моя помощь.
– Призрак? – вмешалась Пенси, и сон ее как рукой сняло. Она с испугом и мольбой обратилась к Риддлу: – Сэр, я вас умоляю, леди права! От меня не будет никакого толку, если в комнате появится призрак. Уверена, я тотчас же хлопнусь в обморок!
– Я проверил комнату леди Шун. Заверяю вас, там нет чужаков и нечего бояться, – уверенным голосом объявил я.
– Ну конечно, его там уже нет! – яростно возразила Шун. – Это был призрак маленького Роно, он плакал и обвинял меня! Призраков нельзя увидеть, если нарочно их искать. Они приходят и уходят, как пожелают!
– Роно? – Майлд рассмеялась и сказала: – О, прошу прощения, леди Шун, но в комнате нет никакого призрака Роно. Единственный призрак, который гуляет по этим комнатам, – старый лорд Пайк. Точнее, так он звался от рождения, но все горничные в особняке называют его «лорд Гляделка» – уж очень он любит подсматривать за девушками, когда они переодеваются! Моя матушка рассказывала, что он прятался в…
– Хватит на сегодня историй! – твердо заявил я.
По лицу Пенси уже было видно, что завтра она попросит расчет. Веселые искорки в глазах Риддла не улучшили моего настроения. Мне хотелось лишь добраться до постели.
Я проговорил хозяйским тоном:
– Майлд, будь любезна, помоги Риддлу обустроить место для ночлега у дверей леди Шун. Леди Шун, если вы не хотите спать в одиночестве, мы предлагаем вам Пенси. И только ее. Пенси, завтра тебе заплатят за эту ночь сверх жалованья. И на этом, дамы и господа, все. Я иду спать. Хватит уже суматохи после столь тяжелого дня.
– Если призрак Роно задушит меня ночью в отмщение за свою смерть, надеюсь, ты найдешь что сказать в свое оправдание лорду Чейду по поводу того, как ты меня «защитил»!
Она швырнула в меня слова, точно камни. Я не обернулся. Я знал, что перекладываю бремя забот на плечи Риддла. И знал, что он справится. Ему-то хоть немного удалось поспать, и он этой ночью никого не убил и не сжег ничье тело.
Я открыл дверь в комнату Би. Пусто. Значит, она додумалась переодеться и пойти в мою спальню. Пройдя немного по коридору, я открыл свою дверь и замер. Ее не было и там. Мой Дар ясно говорил: комната пустая и холодная, внутри никого. Огонь в камине почти погас.
Я высоко поднял свой канделябр, пытаясь понять, заходила ли Би сюда. Насколько я мог судить, ничего не изменилось с тех пор, как я побывал в своей спальне в последний раз. Привычка заставила меня подойти к камину и подбросить дров.
– Би? – тихонько позвал я. – Ты где-то здесь прячешься?
Я стянул с кровати скомканные одеяла, чтобы убедиться, что она не спит, зарывшись в них. Смятые простыни и вонь мужского пота убедили меня, что это место показалось бы ей непривлекательным убежищем. Нет. Она сюда не заходила.
Я вернулся в ее комнату. В коридоре было тихо. Риддл открыл глаза и поднял голову, когда я шел мимо. Я сказал ему, что просто проверяю, как там Би. Мне не хотелось сообщать, что я понятия не имею, где именно «там». От одной мысли о том, что он доложит Неттл, какой беспорядок у меня дома, я поморщился. Призраки, забившиеся дымоходы и недоученная прислуга – пустяки в сравнении с потерянной младшей сестрой Неттл.
Держа канделябр в поднятой руке, я вошел в ее спальню и тихонько позвал:
– Би, ты здесь?
На голой кровати ее точно не было. Я ощутил укол страха. Не забралась ли она в постель в комнате для горничной? Какой же я дурак, что не сжег и те тряпки сразу…
– Би? – позвал я громче и в два шага пересек комнату и вошел в смежную.
Пусто. Я попытался вспомнить, как она выглядела в последний раз. Разве бо́льшая часть постели лежала не на полу, а на кровати? Я взмолился богам, в которых едва ли верил: только бы Би ее не трогала. Комната была такой маленькой, что мне понадобилась секунда, чтобы понять: ее тут нет. Я вышел и в приступе ужаса бросился к ее сундуку с зимней одеждой. Как часто я себе напоминал, что ей нужно что-то поменьше, с более легкой крышкой? Я представил себе, что она упала внутрь, разбила голову и задохнулась в темноте…
Но там была только ее одежда, запиханная как попало и скомканная. Меня захлестнуло облегчение с примесью тревоги. Здесь ее нет. Я испытал приступ раздражения из-за того, что ее вещи хранятся в таком беспорядке. Неужто слуги покинули и эту комнату, когда я прогнал их из своей? Я подвел своего ребенка во многом, но больше всего – в том, что этой ночью потерял ее. Моя нога что-то зацепила, и я, посмотрев на пол, увидел кучу мокрой одежды. Одежда Би. Значит, здесь она переоделась. Она была тут, и теперь ее нет. Где же она? Куда могла пойти? В кухню? Может, она проголодалась? Нет. Она испытывала беспокойство и даже испуг. Так куда ее могло увлечь?
И я понял.
Напустив на себя безмятежный вид, я прошел мимо Риддла и сухо проговорил: