В информационной комнате, созданной полицией для расследования, мы изучили все материалы дела, включая показания свидетелей на местах обнаружения тел, фотографии трупов и протоколы судмедэкспертизы. Мы побеседовали с родственниками погибших, чтобы понять, есть ли у них что-то общее с точки зрения викгимологии.
В большинстве своем жертвы обладали определенным жизненным опытом, полученным на улицах собственного района. В остальном же они были достаточно наивны, и потому увлечь их разного рода соблазнами было нетрудно. Кроме того, в основном они жили достаточно бедно, и для того чтобы заманить их к себе в лапы, неизвестному было достаточно самых скромных приманок. Чтобы проверить это, переодетые полицейские (как чернокожие, так и белые) по нашему поручению предлагали уличным ребятишкам по пять долларов за выполнение какой-нибудь работы. Это срабатывало почти в каждом случае, а попутно мы убедились в том, что белые мужчины в таких районах обращают на себя внимание.
В ходе расследования мы увидели, что две жертвы (обе девочки) не вписываются в общую картину ни по способу похищения, ни по викгимологии. В случае серийных убийств следователю нужно быть очень внимательным, чтобы не увязывать между собой случаи, на самом деле не имеющие отношения друг к другу.
По нашему мнению, в ряде случаев отсутствовали убедительные доказательства их принадлежности к этой серии убийств. Некоторые могли быть делом рук подражателей, а другие - просто бытовыми убийствами детей. По статистике, таких в этом городе ежегодно случалось десять-двенадцать.
Мы приступили к созданию нашего психологического портрета. При том что подавляющее большинство известных нам серийных убийц были белыми, мы знали также и то, что такого рода маньяки обычно выбирают жертв одной с ними расы. Поэтому мы были практически уверены, что имеем дело с чернокожим мужчиной. Серийные убийцы женского пола большая редкость, а кроме того, мужчине было бы легче навязывать свою волю юным жертвам. Скорее всего, это был мужчина в возрасте 25-30 лет, которого сексуально привлекали мальчики. При этом отсутствие следов сексуального насилия говорило о том, что он ощущал дискомфорт или стыд в связи со своими гомосексуальными наклонностями. Поскольку преступления совершались в разное время суток, мы посчитали, что у него либо нет постоянной работы, либо убийца относится к категории самозанятых лиц. Мы полагали, что уровень интеллектуального развития этого человека выше среднего, но он не добился серьезных успехов. А с учетом того, что ему нужно было выглядеть перед своими жертвами авторитетно, мы решили, что мужчина боек на язык и, возможно, косит под сотрудника правоохранительных органов. А если так, то он должен разъезжать на большой машине типа полицейской и, наверное, иметь собаку крупной породы.
Прорыв в расследовании произошел после того, как в полицейский участок в 20 милях от Атланты поступила аудиозапись, якобы сделанная убийцей. Все очень обрадовались, но, прослушав пленку у себя в Куантико, я однозначно решил, что это фальшивка: записанный на ней голос явно принадлежал белому мужчине. Однако говоривший упоминал о своей последней жертве и сообщал, что труп нужно искать на обочине определенного участка пригородного шоссе. Произведя интонационный и психолингвистический анализ, я понял, что этот мужчина считает себя умнее полицейских. Поэтому я посоветовал им изобразить, что они ему поверили, и устроить поиски на указанном участке шоссе, но не на той стороне. И, если он будет следить за происходящим, его, возможно, удастся схватить.
Как я и предполагал, эти подробно освещавшиеся СМИ поиски ни к чему не привели. И, разумеется, человек не удержался, чтобы не позвонить и не сказать легавым, какие они кретины. «Кретины-легавые» были наготове, отследили телефонный звонок и взяли мелкого хулигана на дому. Им оказался пожилой белый южанин. На всякий случай обыскали и ту сторону шоссе- трупа не было.
Однако вскоре на том же шоссе было обнаружено тело пятнадцатилетнего чернокожего юноши. Это снабдило нас критически важной информацией: неустановленный подозреваемый следит за реакцией СМИ и старается продемонстрировать свое превосходство. С учетом этого мы предложили полицейским несколько вариантов упреждающих действий, но заместитель генпрокурора слишком затянул с утверждением этих планов.
Когда обнаружили следующий труп, судмедэксперт заявил в прессе об идентичности найденных на нем следов тканей и волос с предыдущими пятью. Поскольку мы знали, что неустановленный подозреваемый следит за прессой, я был уверен, что следующий труп будет выброшен убийцей в реку, чтобы смыть подобные улики водой. Потребовалось время, чтобы организовать постоянное наблюдение за реками силами всех местных правоохранительных органов. К моменту, когда оно началось, в реке Саут нашли труп тринадцатилетнего мальчика, а в канале Чаттахучи еще два: юноши 21 года и еще одного тринадцатилетнего мальчика. В отличие от предыдущих жертв, эти трое были раздеты до нижнего белья, вероятно, с целью избавления от следов тканей и волос убийцы.
Спустя месяц с небольшим, когда постоянное наблюдение за реками уже начало раздражать местные власти, курсант полицейской академии Боб Кэмпбелл находился на посту под мостом через канал Чаттахучи. Он увидел автомобиль, как он ненадолго остановился на середине моста, после чего раздался шумный всплеск. Направив луч фонарика на поверхность воды, Кэмпбелл увидел расходящиеся волны. Автомобиль развернулся и уехал, но по просьбе курсанта был сразу же остановлен полицейской патрульной машиной.
За рулем был 23-летний афроамериканец по имени Уэйн Бертрам Уильямс. Он рассказал, что работает в музыкальном бизнесе и живет у родителей. После того, как из реки выловили тело незадолго до этого пропавшего без вести 27-летнего чернокожего мужчины, за Уильямсом установили интенсивное открытое наблюдение.
Уильямс практически полностью соответствовал подготовленной нами ориентировке, включая наличие у него большой машины и собаки крупной породы. Он считал себя умнее правоохранителей и на первом допросе вел себя очень бойко. Получив ордер на обыск, полиция нашла в автомобиле Уильямса следы тканей и волос, совпадавшие с найденными на телах жертв серийного убийцы. Его осудили за некоторые из серии убийств 1979-1981 годов в Атланте.
Но был и еще один заслуживающий внимания момент. В одном из случаев девочку подросткового возраста похитили и удушили электрическим проводом. Мы были уверены, что это дело рук душевнобольного преступника, который почти наверняка был в свое время пациентом психиатрической клиники. Полиция вышла на подозреваемого, в точности соответствовавшего нашему описанию, вплоть до электропровода, которым он подпоясывался. Однако убедительно доказать его причастность к убийству не удалось, и под суд его не отдали.
Перед отъездом из Атланты после окончания своей работы мы разговаривали с психиатром из оперативной группы по расследованию серийных убийств. Я объяснял ему, как мы пришли к своим выводам относительно личности убийцы. «И как вам это удается?» - спросил психиатр. «Мы узнаем о нем по почерку преступлений. Мы стараемся мыслить также, как он», - ответил Рой. Этому нас научил Гэри Трэпнелл. Доктор был явно заинтригован. Он поинтересовался, сможем ли мы выдать себя за психически нездоровых людей по результатам психологического тестирования. Мы сказали, что сможем.
Нас развели по разным помещениям, и мы прошли Миннесотский многоаспектный личностный опросник (MMPI) - наиболее широко используемый психологический тест для взрослых. Каждый из нас показал себя общественно опасным психопатом с параноидальной направленностью мышления. Психиатр искренне изумился, а мы с Роем были очень горды собой. Мы доказали, что умеем мыслить, как настоящие подонки общества.
Теперь, по прошествии времени, это расследование может казаться простым и очевидным, но в реальности это было отнюдь не так. Мы могли подозревать Уэйна Уильямса сколько угодно, но в отсутствие фактических доказательств арестовать его было невозможно. Даже при их наличии прокуратуре нужно было составить обвинительное заключение. Да, наш психологический портрет помог вычислить его, но это было лишь начало. Чтобы отправить его за решетку, одной психологии было недостаточно. Подозрения - нормальная тема для телеобозревателей и дискуссий в интернете, но не имеют никакого значения в реальном судебном процессе. Как мне предстояло узнать, Кондро прекрасно усвоил эту мысль.
Когда Джозефа вызвали в полицию для дачи показаний, он, как и Уэйн Уильямс, всячески демонстрировал расположенность к сотрудничеству. Раздражался он только в случаях, когда следователи ловили его на явных нестыковках. По завершении допроса руководитель следственной группы Джим Душа сообщил Кондро, что прокуратура округа запрещает ему любые контакты с Джули Уэст, включая приближение к ее дому и попытки поговорить лично или по телефону. Он сказал, что ему понятно.
На следующее утро Уэст связалась с Душе и сообщила, что ей звонил Кондро с вопросами о ее беседах с полицией. Он велел ей больше ничего не говорить полицейским, в том числе и о его звонке. Джули ответила, что расскажет полиции все, что ей известно, поскольку скрывать ей нечего.
Она очень боялась агрессивного Кондро. В своем письменном рапорте Душа процитировал ее слова: «Не знаю, что он сделает, если узнает, что я говорила с полицией».
Следователь отреагировал на ситуацию без малейшего промедления и поехал к судье за ордером на арест. Во второй половине дня Душа и старший оперуполномоченный Стивен Рихэйм приехали домой к Кристал Смит, где был замечен Джозеф. Он и открыл им дверь. Ему сказали, что он арестован за попытку оказать давление на свидетеля, надели на него наручники, посадили на заднее сиденье патрульной машины и зачитали права.
На допросе в здании суда Кондро сказал, что не разговаривал с Уэст и вообще не знает, что она проходит свидетелем по делу. В конце концов Душе надоело это слушат