. Беннетт: Лакомый кусочек» (очевидно, подброшенную Павлинак).
Драчливый ухажер сообразил, что очень скоро присяжные на его суде услышат ее истеричный голос, обвиняющий его в жестоком изнасиловании и убийстве. Если благодаря этой записи она оказалась в тюрьме, то где окажется он? За несколько часов до начала процесса его адвокаты заключили сделку с правосудием, и Сосновски получил пожизненный срок.
5Гниющие останки
Из своей камеры в окружной тюрьме, с вьющейся каштановой шевелюрой, остриженной тюремным парикмахером, Кит Джесперсон продолжал свою кампанию – мутил воду в правоохранительной сфере. Большинство его писем с признаниями были отправлены уже после того, как собственный адвокат велел ему заткнуться. Он подписывал их всегда одинаково: «Желаю хорошего дня, ваш Смайл».
Он написал в газету «Коламбиан» в Ванкувере, Вашингтон:
Прежде всего вы, вероятно, захотите узнать, почему я это делаю? Видите ли, один факт не давал мне покоя целых пять лет… Я на самом деле Убийца со счастливым лицом, о котором Фил Стэнфорд писал в своих репортажах. Я создал этот образ, потому что хотел, чтобы меня остановили, но сдаться самому для меня было слишком тяжело.
Другое письмо заканчивалось так: «Я не безумен! Я знаю, чего хочу. Я хочу сберечь штату деньги налогоплательщиков. И хочу, чтобы свершилось правосудие».
Чтобы добавить своим заявлениям правдоподобия, он сделал так, чтобы его сокамерник выдал информацию, касающуюся трех незакрытых дел, которые вела полиция Калифорнии: убийств путем удушения Синтии Линн Роуз близ Тарлока и неизвестной по имени Синди близ Корнинга, а также женщины, которую он знал как Клаудию, в Блисе. Он также признался в убийстве Лори Пентленд в Салеме, Орегон, и убийстве Анджелы Мей Сабриз.
В своей камере он рисовал сложные схемы, демонстрирующие, где выброшены тела его жертв. Трупы, найденные полицией, находились в состоянии сильного разложения, но эти гниющие останки подтверждали его слова.
Каждый раз, когда его перевозили с места на место, Кит поражался суровости мер безопасности. «Они надевали на меня наручники и ножные кандалы. Мне приходилось ходить крошечными шажками. Вне тюрьмы я сразу бросался в глаза в своем оранжевом комбинезоне. У полицейских был ошейник с поводком на случай, если я попытаюсь броситься в сторону. Мы ехали по шоссе I-5, и четыре полицейские машины перегородили стоянку, чтобы я мог сходить в туалет. Я шаркал к писсуарам, и копы шли слева и справа от меня. Я сказал:
– Ну что, ребятки, у кого самый большой?
Из кабинки раздалось хихиканье, и полицейские перегородили ее и не выпускали парня оттуда, пока я не закончил. Когда он наконец вышел, то показал мне большие пальцы. Позднее его грузовик обогнал нас на шоссе; он ткнул пальцем в рацию. Он сообщал всему свету, что Смайл только что заставил полицейских краснеть».
Киту, как всегда, очень нравилось внимание.
6Показать себя с наихудшей стороны
Психопат насмехается не только над истиной, но также над любыми авторитетами и институтами.
Поток откровений у Кита не иссякал; он обратился к интернету в поисках дополнительного внимания и славы, заваливая пользователей «Америка Онлайн» посланиями, подтверждающими полное отсутствие у него сдержанности, стиля и такта.
С помощью друга по переписке он создал веб-сайт, где предлагал купить «Набор начинающего серийного убийцы» со слоганом «Ты будешь первым серийным убийцей у себя в квартале», а также надувную куклу в человеческий рост, изображающую убитую женщину. В заметках, которые начинались со слов «Привет, мои интернет-фаны!», он называл своих жертв «мои мусорные кучи» и отпускал другие дерзкие замечания, собирая пожертвования на оплату услуг адвокатов.
Интернет-провайдер AOL по требованию разъяренных пользователей закрыл его сайт, но противоречивые заявления продолжали распространяться из его тюремной камеры. В основном он делал их через прессу: «На самом деле я убил 166 человек в пяти штатах за двенадцать или тринадцать лет», «Я убивал не только женщин. В Канаде я забил одного мужчину до смерти», «Я никогда не говорил, что убил 166 человек. Их было гораздо меньше», «Сосновский и Павлинак заплатили мне двадцать тысяч долларов, чтобы я взял на себя их вину», «За всю жизнь я убил только одного человека», «Я невиновен», «Меня подставили», «Я виновен, как сам дьявол. А теперь пускай они это докажут».
Он сообщил репортеру с телевидения, что не убивал Танью Беннетт, и сказал: «Теперь вы знаете правду». К любой своей лжи он непременно добавлял: «Клянусь, что это истинная правда, и да будет Господь моим свидетелем».
Позднее он объяснял, что намеренно сеял сомнения в достоверности своих показаний и собственном здравом уме. По заголовкам газет можно судить о том, какая неразбериха царила в общественном мнении: «Скандал вокруг дальнобойщика», «Убийца со счастливым лицом отрицает свою вину в бойне в Вайоминге», «Серийный убийца охотится в киберпространстве», «Новое признание Джесперсона», «Признание в убийстве было ложью», «Человек, заявивший, что он – серийный убийца, остается загадкой».
Когда начались переговоры о сделке с правосудием, опытный общественный защитник, назначенный Джесперсону штатом Вайоминг, выразил свои сомнения в адекватности его тактики: «Это чистое самоубийство – делать подобные признания… Он в буквальном смысле мочится против ветра – и, должен добавить, уже весь мокрый».
Сам Джесперсон на это возражал: «Я пока еще жив. Меня не казнили. Так, может, я все делаю правильно?»
В открытом письме к прокурору Вайоминга он заявлял: «Парень, у меня для тебя отличное предложение!» Он обещал отказаться от экстрадиции и выйти на процесс по делу Анджелы Сабриз с назначенным ему адвокатом и за счет штата. И добавлял, что, если ему вынесут смертный приговор, он будет затягивать дело так долго, что налогоплательщики выйдут из себя и потребуют назвать «имя того идиота, который присудил мне смертную казнь». Он пообещал разорить любой штат, который попробует вынести ему смертный приговор.
Какой бы провокационной ни казалась его тактика, в логике ей отказать нельзя. После первичных консультаций со своими адвокатами Кит понял, что главная улика против него – его собственные слова. «Это было в буквальном смысле все, чем они располагали. К тому времени, как они добрались до трупов, причину смерти установить было невозможно. От женщины во Флориде остался один скелет. Анджелу Сабриз я раздавил своим грузовиком. Тело Клаудии сожрали хищники. Синди несколько месяцев пролежала за грудой камней. Во всех этих случаях у них были только мои показания, и ничего больше. Но признание без сопутствующих улик не может быть использовано в суде. Уж это про наши законы я точно знал».
Кит твердо стоял на том, что задушил Анджелу Сабриз в Вайоминге и уничтожил ее тело под своим грузовиком на трассе в Небраске, но пересмотрел свои показания, когда губернатор Вайоминга Джим Герингер экстрадировал его для процесса по тяжкому убийству, подразумевающему смертную казнь. Едва самолет с Китом приземлился в Чейенне, как обвиняемый начал объяснять, что солгал насчет места убийства, потому что хотел привлечь Герри Спенса на свою защиту.
Знаменитый адвокат защиты из ковбойского штата отклонил это предложение, и когда дело Сабриз сошло с первых страниц газет и стало суровой реальностью в зале суда, прокурор Вайоминга осознал грандиозность стоящей перед ним задачи. Теперь, когда Джесперсон предстал в глазах тысяч возможных присяжных как патологический лжец, чьи заявления и признания изменчивы, как погода в Скалистых горах, присудить ему убийство первой степени, а уж тем более смертную казнь, было совершенно точно невозможно.
– Я перехитрил их! – торжествовал Джесперсон. – Я знал, что если буду скармливать прессе разную чушь, то лишусь их доверия и в конце концов власти захотят избавиться от меня. В ту же минуту, как мое имя исчезнет из новостей, я могу умереть в своей камере в тюрьме. Полицейские так стремятся разделаться со мной, что могут подстроить все как самоубийство. При помощи прессы и интернета я насмеялся над системой. Я убедил весь гребаный пул присяжных в том, что я лжец и мои признания не стоят выеденного яйца.
Он называл своего нового заклятого врага, губернатора Вайоминга Герингера, «камбалой, которая заглотила наживку и не хотела ее отпускать, пока я тащил ее из воды», и говорил, что тот «откусил кусок себе не по зубам». Он обличал прокуроров Орегона и Вашингтона: «Им не нужны были признания. Они хотели доказать мою вину в суде. Хотели похвастаться, что раскрыли тайну по имени Кит Джесперсон. Хотели восхищения общественности. А я у них это отнял».
Когда убийца перешел от насмешек к издевательствам, многие начали видеть в нем нарциссического, незрелого мужчину-ребенка, готового на что угодно, лишь бы добиться своего – даже если пострадает репутация его семьи, а сам он станет всеобщим посмешищем. Он как будто гордился своей ловкостью и часто повторял фирменную присказку: «Я лжец, и чертовски хороший».
Продюсеры из корпорации «Фокс» выступили со своим предложением: они устроят для Кита проверку на детекторе лжи, а вопросы будет задавать прокурор с процесса О. Джей Симпсона, Марсия Кларк.
– Да ради бога, – ответил Кит. – На этот раз я скажу правду.
В частной обстановке он сказал:
– Я ни разу в жизни не провалил ни одного теста на полиграфе. Когда все время врешь, это легко.
Корпорация «Фокс» отказалась от этой идеи.
Неудобный заключенный провел в тюрьме Ларами около пяти месяцев, после чего власти Вайоминга, устав от него, вернули Кита на Северо-Запад.
7Крокодиловы слезы
Самомнение и напыщенность некоторых психопатов в суде проявляется в особенно выраженной форме.