— Наверное, это надо понимать как похвалу, — сказал Найджел с облегчением.
— Пожалуй. Что было потом?
— Неприятный разговор. Хотя, должен признаться, играла она замечательно.
— Охотно верю.
— Они пригласила меня в гости. — Найджел поежился.
— Но вы не пойдете.
— А что, по мне видно?
— Слушайте меня внимательно. Больше никаких визитов к этим людям, понятно?
— Да. А что вас пугает?
— Если только в моем присутствии. Сочиняйте свои статейки, занимайтесь своими делишками — и довольно с вас.
— Вот она — расплата за самый гадкий поступок в моей жизни!
— Мой дорогой Батгейт, я высоко ценю ваши терзания и искренне вам признателен, — сказал инспектор Аллейн, умевший при желании проявлять обходительность. — Но я вас очень прошу следовать моим советам. Будет вам вознаграждение — лакомая информация.
— Какая?
— Можете уведомить ваших читателей, что мистер Джейкоб Сейнт арестован, однако в чем он обвиняется, неизвестно.
Арест
— Если придерживаться фактов, — продолжил Аллейн, с удовольствием отмечая по отвисшей челюсти Найджела произведенное впечатление, — то Сейнт пока что еще на свободе. Я как раз собираюсь его арестовать. Хотите со мной?
— А вы как думаете? Только можно мне сначала позвонить в редакцию? Надо успеть дать материал для экстренного сообщения.
— Звоните, только сообщите не больше, чем узнали от меня. И пусть потерпят еще минут двадцать. Если он останется на свободе, вы им перезвоните. Ну как, есть от меня польза?
— Еще какая! — воскликнул Найджел и позвонил в редакцию, где произвел фурор. — Все, я готов!
— Как только поступит сигнал от моего помощника, мы не должны будем терять времени. Напомните, чтобы я не забыл захватить наручники. Я слишком взволнован!
— Только пять минут назад, — напомнил Найджел, — у вас был такой вид, как будто я двинул вам промеж глаз. Что вызвало такую перемену?
— Метаморфоза, Батгейт. Я больше не Золотой Осел.
— Вы арестовываете Сейнта за убийство?
— Ох, это ваше несносное любопытство!
Инспектор Фокс оповестил о своем приходе коротким стуком в дверь.
— Нам только что звонили. Подозреваемый находится в своем кабинете в «Единороге». Добрый вечер, мистер Батгейт.
— Живо туда! — крикнул Аллейн.
— Наручники! — произнес Найджел.
— Что бы я без вас делал… Фокс, наручники!
— Вот они. Вы бы надели пальто, сэр, вечер прохладный.
— Да, еще ордер… — пробормотал Аллейн, продевая руки в рукава пальто. Фетровую шляпу он водрузил на голову под игривым углом.
— Как я выгляжу? — осведомился он. — Арест следует производить в безупречном виде.
Найджел мысленно одобрил его вид, хотя усомнился, что его можно назвать безупречным. «Спросить бы Анджелу», — мелькнуло у Найджела в голове.
Пока они шагали по коридору, инспектор Фокс прошептал журналисту на ухо:
— Он очень волнуется из-за этого дела, мистер Батгейт. Я всегда замечаю его волнение. — Сейчас Фокс походил на преданную няньку.
Их ждали трое — один в мундире полицейского, двое в штатском.
— В театр «Единорог»! — скомандовал Аллейн.
— Там караулят двое несносных репортеров, — предупредил Фокс. — Не принимайте на свой счет, мистер Батгейт…
— Мы пройдем по проулку за театром, — решил Аллейн. — Там тоже есть дверь. Попадем в партер, а оттуда прямо в кабинет Сейнта. Вы, Батгейт, можете отвлечь свою прокаженную братию анекдотом. Потом присоединитесь к нам через служебный вход. Покажете эту карточку дежурящему там сотруднику, он вас впустит. Будете на месте одновременно с нами.
— Не подведите меня! — попросил Найджел.
Аллейн пересказал Фоксу сведения Найджела о разговоре на Слоун-стрит, и Фокс уставился на Найджела, как на безрассудного ребенка.
Машина петляла по узким улицам. Фокс постучал по стеклу, водитель затормозил.
— Мы подъехали к «Единорогу» сзади, — объяснил Аллейн. — Вылезайте, Батгейт. Обойдете здание слева, вот вам и главный вход.
Шагая вдоль фасада, Найджел боролся с сердцебиением. Под черным барельефом из стекла и стали — усыпанным звездами единорогом — он сумел взять себя в руки. У входа и вправду переминались двое его собратьев по перу, его знакомые.
— Что-то вынюхиваете? — радостно обратился он к ним.
— А вы? — вежливо отозвался один.
— У меня свидание с актрисой. Не сводите глаз с этого проулка. Потом будете меня благодарить.
— Что вы задумали? — подозрительно спросили они его. — Знаем, вы водитесь с полицией.
— Терпение!
Он беспечно дошел до служебного входа, охраняемого констеблем в форме. При приближении Найджела тот насупился, но, глянув на карточку, осклабился и распахнул перед ним дверь.
— Вверх по этой лестнице, сэр.
Найджел показал нос коллегам-журналистам и вошел.
Укутанная толстым ковром лестница привела его в фойе бельэтажа. Там уже находились Аллейн, Фокс и двое детективов в штатском, беседовавшие с пятым человеком, которого Найджел раньше не встречал.
— Он здесь уже четверть часа, — сообщил пятый. — Караульный внизу впустил его по моему приказу. Он зло на меня посмотрел и спросил, когда полиция оставит его в покое и покинет пределы его собственности. Сообщил, что ему нужно забрать почту. Я постарался его задержать. Мой человек внизу имел инструкцию прозвонить в Ярд, как только Сейнт окажется в западне. Он только что прошел в кабинет в конце коридора, сэр.
— Отлично! — одобрил Аллейн. — Идемте.
— У вас есть оружие, сэр? — спросил Фокс.
— Нет. Я знаю, что оно есть у вас, кровопийца вы этакий. Ступайте за нами, Батгейт.
Они молча проследовали по длинному коридору, где Найджелу ударил в нос специфический присутственный запах. Зрелище соответствовало запаху: люди, которых он знал и которым симпатизировал, вдруг превратились просто в полицейских. «Они шагают в ногу, или мне только так кажется?» — пронеслось у него в голове.
Все замерли перед дверью в стальной раме. Из-за нее слышалось движение.
Аллейн постучал, повернул дверную ручку и вошел. За ним последовали остальные, Фокс — с опущенной в карман пиджака рукой.
В просвете между ними Найджел увидел Джейкоба Сейнта. На голове у него был котелок, во рту сигара. Он поднял голову от вороха бумаг на письменном столе.
— В чем дело?
Полицейские расступились, пропуская вперед Аллейна.
— Мистер Сейнт, — тихо произнес он, — у меня ордер на ваш арест.
Сейнт издал какой-то неясный звук. Аллейн держал паузу.
— Вы с ума сошли, — выдавил Сейнт. — Это не я. Меня там не было. Я был среди зрителей.
— Чем продолжать, лучше выслушайте обвинение.
Сейнт опустился во вращающееся кресло, переводя взгляд с одного посетителя на другого и шаря рукой по краю стола.
— Вы на мушке, мистер Сейнт, — предостерег его Фокс. Владелец «Единорога» фыркнул и положил руки на ручки кресла.
— В чем меня обвиняют?
— В соучастии в торговле запрещенными наркотиками. Зачитайте это, Фокс, у меня проблемы с процессуальной терминологией.
Инспектор Фокс как по щелчку затянул монотонную, усыпляющую песню. Сейнт внимательно слушал, неаппетитно грызя ноготь на мизинце.
— Это позор! — загрохотал он, как только Фокс умолк — так же резко, как начал. — Позор! Вы, Аллейн, превращаете себя в посмешище. Берегитесь, так вы лишитесь места!
— Тогда это послужит мне уроком, — сказал Аллейн. — Идемте, мистер Сейнт.
Сейнт перестал грызть ноготь и взялся за лацкан пиджака. Грузно поднявшись, он встал к полицейским боком.
В следующую секунду Аллейн схватил его за запястье. В толстых пальцах Сейнта белел клок бумаги.
— Я бы вас попросил, мистер Сейнт… — произнес Аллейн. — Мы не позволим вам есть бумагу.
Завязалась борьба. Казалось, Сейнт лишился рассудка. Кресло перевернулось, оба рухнули на стол, упала на пол и разбилась чернильница, забрызгав светлые брюки Сейнта. Пришлось вмешаться остальным. Аллейн не отпускал его руку, заломив ее за спину. Борьба прекратилась так же внезапно, как началась.
— Поставьте кресло! — приказал Аллейн. Найджел, бесполезно переминавшийся на фланге схватки, ревностно выполнил приказ.
— Можете его отпустить, — скомандовал Аллейн подчиненным. — Сейчас вы придете в себя, мистер Сейнт. Кто-нибудь, откройте окна!
Сейнт лежал в кресле бесформенной тушей. Лицо его было багровым, дыхание прерывистым. Аллейн снял с него галстук, расстегнул воротник. На шее толстяка пугающе пульсировала вена. Поправив на себе одежду, Аллейн внимательно посмотрел на Сейнта и набрал номер на телефонном аппарате.
— Ярд? Главный инспектор Аллейн. Немедленно пришлите нашего врача в театр «Единорог». Сердечный приступ. Второй этаж. Констебль покажет, куда идти. Это срочно. Спасибо. — Он положил трубку.
— Выйдите, — сказал Аллейн подчиненным. — Ему нужен покой. Нет, Фокс, вы оставайтесь.
Трое детективов послушно удалились. Фокс остался стоять. Найджел отступил в темный угол и сел в надежде остаться незамеченным.
— Сердце? — тихо спросил Фокс.
— Похоже. Надеюсь, ничего серьезного.
Они молча уставились на багровую физиономию Сейнта. Аллейн включил электрический вентилятор и подвинул его ближе. Редкие волосы Сейнта разлетелись от струи воздуха. Он открыл налитые кровью глаза.
— Не вздумайте говорить, — сказал Аллейн. — Врач будет с минуты на минуту.
Он пододвинул стул и положил на него ноги Сейнта, приведя его почти в лежачее положение. Он действовал быстро и ловко, как будто тяжесть была ему нипочем. Потом он отошел к окну. Найджел увидел у него в руках листок. Аллейн высунулся в окно, проглядел написанное на листке и спрятал его в карман.
В кабинете было очень тихо. Дыхание Сейнта стало не таким надрывным. Он с глубоким вздохом закрыл глаза. Фокс подошел к Аллейну, и они тихо заговорили. Вентилятор, мерно гудя, плавно поворачивался из стороны в сторону. Волосы Сейнта взлетали и снова опадали с регулярными интервалами времени. Вглядываясь в тяжелое лицо Сейнта, Найджел гадал, убийца ли он.