– Ну, что?..
– Что там?..
– Рассказывай!
– Сигнал с этого мобильника поступил на сотовую вышку в окрестности поселка Качинские Дачи. Район лесополосы и дачных кооперативов, – сказал Бернарделли.
– У Колодяжных есть дача?! Кто знает?! – воскликнула Анна и, оглядевшись, тут же осеклась. – Ну да… Откуда… – Потом она что-то вспомнила, схватила свой телефон и стала лихорадочно перебирать контакты. – Да где же он… Вот! Савельева!
Стерхова набрала ее номер.
– Час ночи… – вполголоса напомнил ей Платонов.
– Плевать! – Услышав голос Савельевой, Анна пояснила: – Это не вам! – И, выслушав неизбежные в такое время упреки, сказала: – Знаю, что ночь, но вы мне очень нужны. Только один вопрос: у Колодяжных есть дача?.. Что? Досталась от стариков? Это неважно! Где она находится? Назовите место! Качинские Дачи? Адрес! Адрес какой?! Название кооператива?! – Выслушав ответ, Анна приказала Савельевой: – Немедленно собирайтесь. Через пятнадцать минут за вами заедут.
Схватив сумку и пальто, Стерхова ринулась к двери.
– Едем к Савельевой! Она может показать, где находится дача Колодяжных! Уверена, они скрываются там.
Клейменов засомневался:
– Не слишком ли это просто?
– Никто не помешает проверить. – Словно споткнувшись, Анна остановилась и посмотрела на Николая: – Другой зацепки у нас нет.
– А как же группа захвата? – поинтересовался Усков.
Она махнула рукой:
– Как-нибудь обойдемся. Оружие возьмите с собой.
Когда микроавтобус, на котором ехали Анна, Клейменов, Усков, Платонов и Савельева, прибыл к дачному кооперативу, уже светало, но еще не рассвело до конца. Автомобиль пробирался по ухабистой дороге между темными прямоугольниками щитовых и бревенчатых домиков.
Савельева ежилась от холода и руководила маршрутом:
– Сейчас – налево… Прямо… Прямо… Господи, как же здесь холодно… А теперь сверните направо.
До дома Колодяжных было уже недалеко, автомобиль пошел в гору, и его мотор заурчал гуще. Но как только он свернул на повороте, все вдруг увидели над крышами дач вздымавшийся к небу густой черный дым.
– Кажется, там пожар, – проронила Анна, и у нее тяжело засосало под ложечкой. Она крикнула водителю: – Гони!
Тот резко прибавил скорости, и Савельева едва успевала показывать, где нужно свернуть.
Когда добрались до места, сбылись самые плохие предположения: они увидели, что горит дом Колодяжных.
Огонь к тому времени уже перекинулся на крышу. Языки пламени были яркими, хищными и танцующими. Черные хлопья копоти порхали в воздухе, оседая на крышу автобуса и головы вышедших из него людей.
В какое-то мгновение Анне показалось, что в доме мелькнула тень.
– Смотрите! – Она указала рукой на окно. – Там кто-то есть!
Не дожидаясь ничьей помощи и не отдавая себе отчета, Стерхова ринулась вперед, выбила ногой непрочную дверь и скрылась в горящем доме.
Последствия этого демарша могли быть фатальными. Полыхавшая крыша дома рухнула ровно через минуту после того, как Клейменов выволок Анну на улицу и оттащил к автобусу.
Покрытая копотью, с подпаленными волосами и в обгоревшем пальто, она стояла рядом со всеми и безмолвно наблюдала, как пламя пожирает остатки дома. Никто из присутствующих не сомневался в том, что внутри горели Колодяжные, формально – муж и жена, а по сути – преступник и жертва.
Глядя на огонь, Анна думала: может, это и к лучшему, если Елена Васильевна не узнает, что жила с человеком, который убил ее мать.
К восьми утра из Качинских Дач на догоравшее пепелище приехали машина пожарных и оперативный наряд полиции с криминалистом. Когда огонь потушили и все тщательно пролили водой, криминалист приступил к осмотру. Остальные выстроились по периметру сгоревшего дома, ожидая ответа на главный вопрос.
Вскоре криминалист сообщил:
– Двое сгоревших. Пол определить пока не могу, но, скорее всего, мужчина и женщина.
Услышав это, Савельева громко заголосила:
– Лена-Леночка-а-а-а! Какая страшная смерть!
Водитель обнял ее и повел к автобусу.
– Идемте, в аптечке есть валерианка.
– Ну вот, все и разрешилось. И что характерно, само собой, – с удовлетворением сказал Усков. – Дело сделано. Ждем свидетельство о смерти и прекращаем расследование в связи со смертью подозреваемого.
– Об этом говорить преждевременно. Ждем заключения патологоанатома. – Анна поморщилась, стянула с плеча обгоревшее пальто и попросила Клейменова: – Что там у меня? Посмотри.
Оглядев ее руку и плечо, Клейменов побледнел:
– Да у тебя тут ожог! Волдырь на половину плеча и кровь! – Он бросился к полицейскому: – «Скорую» вызывайте!
– Не надо! – крикнула Анна. – Вернемся в город, отвезешь меня в поликлинику.
Глава 28. Сила и противодействие
Анна Стерхова не обошлась одним только визитом к врачу. Все закончилось госпитализацией в ожоговое отделение областной больницы.
Уже во второй половине дня она лежала в отдельной палате с перебинтованным плечом и лицом, намазанным специальным составом.
Открыв глаза, Анна оглядела палату. Увидев рядом Клейменова, тихо спросила:
– Красивая?
– Палата? – не понял он.
– Я.
– Красивая. – Клейменов поправил одеяло. – Тебе сделали укол, чтобы ты немного поспала. Очень больно?
– Терпимо. – Она поморщилась. – А ты почему не уехал?
– С тобой уедешь, – ласково усмехнулся он. – Сижу вот и думаю, что было бы, не успей ты выбраться из горящего дома до того, как рухнула крыша.
– Я и не выбралась. – Анна погладила его по руке. – Меня вытащил ты. Спасибо…
– Ну и зачем ты полезла в огонь?
– Сдуру.
– Слава богу, что все обошлось…
– Когда ты уезжаешь в Придивный? – спросила Анна.
– Сегодня вечером.
– Вот и хорошо.
– Что ж тут хорошего? – Клейменов повесил голову и скорее задумался вслух, чем спросил: – Когда мы теперь увидимся…
– Тук-тук… – из-за двери послышался голос Платонова. – Можно?
– Заходи! – громко сказала Анна.
В палату вошел Павел и поставил на стол пакет.
Она улыбнулась:
– Могу поспорить, что ты принес апельсины.
– Ну да… – Он засмущался. – А что еще приносят в больницу? Я же не знаю.
– Ну, рассказывай. Есть что-то новое?
– Сегодня утром в дежурную часть явился с повинной сосед Колодяжных.
– Тот самый мужичок? – уточнила Анна.
– Ну да… Это он рассказал Колодяжному о штурме дома, когда тот позвонил, чтобы разузнать обстановку. Видать, осознал, что сболтнул лишнего.
– После этого звонка Колодяжный послал меня подальше, а точнее – в Тамбов. – Анна устало прикрыла глаза и поворочалась в постели, принимая удобное положение.
– Болит? – спросил Клейменов.
– Терпимо.
– В Тамбов он вас отослал, чтобы выиграть время. Хотел успеть покончить с собой и убить жену, – уверенно продолжил Платонов. – Пожар в его дачном домике не случайность, а способ свести счеты с жизнью.
– Ну да… – проронила Анна.
– Скажите! Что ожидало Колодяжного в случае задержания?
– Не мне тебе рассказывать – суд и пожизненный срок.
– Вот он и решил: чем гнить в застенках до конца своей жизни, лучше сгореть.
– Красиво рассказал. Молодец, – улыбнулась Анна. – Помнишь, мы с тобой говорили про третий пункт?
– Третий признак невывозного дела? – спросил Павел. – И что?
– Вот тебе ярчайший пример, практически иллюстрация. Применение убийцей изощренных способов совершения и сокрытия преступления.
– Колодяжный… Хитрый был, черт… – Платонов покрутил головой. – Но мы его сделали.
– Послушай, Павел, пока я здесь прохлаждаюсь, на тебя ложится вся бумажная волокита, – напомнила Анна.
– И долго вы будете здесь… – Замявшись, он повторил: – Прохлаждаться.
– Врачи говорят, не меньше недели. – Она улыбнулась: – Но я обещаю, что выпишусь раньше.
– Короче, не бросите меня одного на растерзание акулам Стратонова, – сказал Платонов и, услышав, что кто-то скребется в дверь, громко сказал: – Татьяна, заходи, я уже здесь.
В палату вошла Краюшкина, и Анна спросила:
– Значит, пришли вместе?
Та кивнула.
– Меня задержал Бернарделли.
– Он тоже здесь?
– Нет. Просто позвонил, и я говорила с ним в коридоре.
– Сказал что-то новое?
– Ну да. – Краюшкина уверенно зачастила: – Профиль ДНК Колодяжного совпал с профилем убийцы. – Она хлопнула в ладоши, словно стряхнула с ладоней песок. – Все! Следствие по делу закончено!
– Ох-ох-ох… – обронил Клейменов.
– Что такое? – насторожилась Краюшкина.
– У вас, молодых, все слишком просто.
– А разве не так?
– Если бы молодость знала, – сказал Клейменов. – Если бы старость могла.
Немного подумав, Татьяна Краюшкина посмотрела на Павла:
– Ну, вроде все… Идем?
– Зачем? – удивился тот. – Давай побудем еще.
– И-и-идем… – пропела Краюшкина и многозначительно указала взглядом на Анну, а потом на Клейменова.
– А-а-а… – протянул Платонов и двинулся к двери.
Они вышли. Клейменов и Анна снова остались наедине, и Николай попросил:
– Пообещай, что скоро приедешь.
– Обещаю.
– И что не будешь ждать лета.
– Не буду. – Она притянула к себе его руку и поцеловала. – Ну, все, иди. Не то опоздаешь на поезд.
Николай наклонился и поцеловал Анну в губы.
– Тебе ничего не нужно?
Она указала взглядом на градусник, который лежал на тумбочке:
– Скажи медсестре, что я измерила температуру.
– Сделаю. – Николай снова ее поцеловал на прощанье. – С дороги я позвоню.
Закрыв глаза, Анна притихла. Было слышно, как хлопнула дверь и шаги Клейменова затихли в конце коридора.
Ей сделалось грустно и одиноко. Она будто выпала из мощного, хорошо отлаженного механизма и оказалась ненужной деталью. В такие минуты приходило осознание того, что без работы жизнь не имела смысла. Вот если бы…
Додумать эту мысль и подобрать для себя альтернативу Стерхова не успела, потому что открылась дверь и в палату кто-то вошел.