— Я как-то неловко себя здесь чувствую, — пожаловался Джо Шиллинг. — Я, похоже, неверно истолковал число на карте, произошла досадная ошибка. — Он был вне себя от ярости и еще больше напуган. — Тут происходит какое-то мошенничество, — сказал он. — В любом случае, какая теперь ставка?
«В этом квадрате — Детройт», — ответили вуги.
— Я не вижу ни прав на владение, ни собственности вообще, — сказал Джо Шиллинг, проведя взглядом вдоль поверхности всего Игрового Стола.
«Посмотрите еще раз», — посоветовали ему вуги.
В центральной части стола он увидел, что будто бы из ничего возник стеклянный шар размером с пресс-папье. Что-то весьма замысловатое, яркое и как будто живое замелькало внутри сферы, и он наклонился, чтобы повнимательнее разглядеть. Город, целый город в миниатюре. Улицы и дома, площади и заводские корпуса… Это был Детройт.
«Мы хотим это в качестве следующей ставки», — мысленно высказались вуги.
Вытянув руку, Джо Шиллинг вернул на одно деление свою фишку.
— На самом деле я с самого начала хотел именно сюда ее поставить, но ошибся, — сказал он.
Игра взорвалась.
— Я смошенничал, — сказал Джо Шиллинг. — Теперь невозможно играть дальше. Вы согласны со мной? Я вызвал крах Игры.
Что-то стукнуло его по голове, и он упал, мгновенно погрузившись в поглотившую его серую мглу небытия.
14
Следующее, что понял Джозеф Шиллинг, это то, что стоит он где-то посредине пустыни и снова испытывает успокаивающее воздействие земного притяжения. Слепящее солнце омывало его потоками горячих, золотистых, столь для него привычных лучей, и он прищурился, пытаясь рассмотреть местность, поднял руку, чтобы защитить глаза от этого изобилия света.
— Не останавливайтесь, — раздался голос рядом.
Он приоткрыл глаза и увидел, что рядом с ним по песчаным буграм бредет доктор Филипсон. Пожилой, маленький, подвижный врач улыбался.
— Продолжайте движение, — своим привычным приятным тоном произнес д-р Филипсон, — не то мы здесь погибнем. Вам ведь этого, разумеется, не хочется.
— Объясните мне, что же все-таки произошло, — взмолился Джо Шиллинг, продолжая ступать по песку. Доктор Филипсон оставался с ним рядом, шагая легко, пружинисто.
— Вы определенно поломали Игру, — рассмеялся доктор Филипсон. — Им бы самим ни за что не додуматься до того, что вы станете плутовать.
— Они смошенничали первыми. Они изменили номинал карты!
— Для них это вполне допустимая уловка, одна из основных пружин Игры. У Игроков с Титана нет более любимого развлечения, чем попытка воздействовать на карты с помощью своих экстрасенсорных способностей. Именно в этом для них и заключается соревнование между играющими сторонами. Тот, кто вытянул карту, пытается изо всех сил сохранить ее значение, если это ему выгодно, или изменить его с тем, чтобы опровергнуть притязания противника. Согласившись с измененным значением вытянутой карты, вы проиграли, но, утверждая, что именно в соответствии с этим новым значением вы хотели переместить свою фишку и просто ошиблись в ее конечном положении, вы полностью расстроили их планы.
— А что случилось со ставкой?
— Детройтом? — Доктор Филипсон рассмеялся. — Он так и остался всего лишь ставкой, на которую никто не поставил. Видите ли, Игроки на Титане свято верят в незыблемость соблюдения правил Игры. Вы можете не поверить этому, но это именно так. Соблюдения их правил — да! Но тем не менее правил! Теперь же я просто не знаю, как они поступят. Они так долго ждали, чтобы сыграть именно с вами, но я не сомневаюсь в том, что они не решатся сыграть против вас еще раз после того, что только что произошло. Ваш демарш в чрезвычайной степени расстроил их, лишил присутствия духа, необходимого для нормального ведения Игры. Пройдет еще много времени, прежде чем они оправятся после такого потрясения.
— А какое крыло представляют те Игроки, с которыми мне довелось встретиться за Игровым столом? Это экстремисты?
— О, нет. Игроки на Титане исключительно умеренны в своих политических воззрениях.
— А вы сами? — неожиданно поинтересовался Шиллинг.
— Должен признаться в том, что я — экстремист, — ответил доктор Филипсон. — Вот почему я здесь, на Земле, а не на своей родной планете. — В лучах ослепительного полуденного солнца засверкал в такт его размашистой походке теплоизлучатель. — Мы почти у цели, мистер Шиллинг. Еще один невысокий холм, и вы сами увидите. Здание почти не возвышается над поверхностью земли, дабы не привлекать внимание.
— Все находящиеся здесь, на Земле, вуги — экстремисты?
— Нет.
— А что можно сказать о сыщике Е.Б.Блэке? Доктор Филипсон ничего не ответил.
— Он не принадлежит к вашей фракции, — такое заключение сделал Шиллинг.
Вновь не последовало ответа. Филипсон не хотел отвечать.
— Мне следовало довериться ему, когда у меня была такая возможность, — сказал Шиллинг.
— Наверное, — кивнув, произнес доктор Филипсон.
Впереди Шиллинг увидел здание в испанском стиле с черепичной крышей, стенами из серого кирпича и литыми чугунными решетками. «Мотель Диг Инн», — гласила неоновая вывеска, в данное время неподвижная и выключенная.
— Лэйрд Шарп здесь? — спросил Шиллинг.
— Шарп остался на Титане, — ответил доктор Филипсон. — Может быть, я еще верну его назад, но уж точно не сейчас. — Доктор Филипсон на мгновение нахмурился. — Уж очень острый и живой ум у этого вашего приятеля Шарпа. Должен признаться, мне совершенно безразлична его судьба. — Белым, хорошо отутюженным платком он вытер пот с раскрасневшегося лба, несколько замедлив теперь ход, когда они ступили на дорогу, ведущую к въезду в мотель. — А что касается вашего обмана, то я столь же безразличен и к нему. — Он казался теперь каким-то раздраженным, чем-то взволнованным. Шиллингу не терпелось узнать, что вызвало такую неожиданную перемену в его настроении.
Дверь в контору мотеля была открыта, и доктор Филипсон, подойдя к ней, стал всматриваться в темноту внутри помещения.
— Ротман! — нерешительно окликнул он без особой уверенности в голосе.
В дверях появилась женская фигура. Это была Патриция Мак-Клейн.
— Извините за то, что я опоздал, — начал доктор Филипсон, — однако вот объявился этот человек со своим приятелем и…
— Она совершенно неуправляема, — перебила его Патриция Мак-Клейн. — Аллен ничего не мог с нею поделать. Пропустите меня. — Она стремглав промчалась мимо доктора Филипсона и Джо Шиллинга и стала бегом пересекать стоянку, направляясь к оставленной там машине. А затем вдруг совершенно исчезла. Доктор Филипсон буркнул себе что-то под нос, выругался и отступил от двери в контору мотеля так быстро, как будто изнутри на него полыхнуло жаром.
Высоко в полуденном небе Джо Шиллинг увидел точку, которая быстро поднималась все выше и выше, пока совсем не пропала в голубой бесконечности. Голова его заболела от непрерывного всматривания в небесную высь. Обернувшись к доктору Филипсону, он начал было:
— Боже мой, да ведь это…
— Глядите, — с дрожью в голосе произнес доктор Филипсон и взмахнул излучателем в сторону двери конторы мотеля. Джо Шиллинг тотчас же заглянул внутрь. Поначалу ему ничего не удавалось различить, однако постепенно глаза его адаптировались к полумраку помещения конторы.
На полу валялись скорчившиеся тела мужчин и женщин, переплетенные между собой, словно какие-то многорукие и многоногие чудовища, которых сначала, казалось, отчаянно трясли, а затем как попало швырнули вниз с такой силой, что то, что от них после всего этого осталось, спрессовалось в единую бесформенную массу, образованную немыслимым переплетением тел. В углу комнаты на полу сидела Мэри-Энн, вся скрючившись и уткнув лицо глубоко в ладони. С выражением полного непонимания происходящего стояли Пит Гарден и еще один незнакомый Шиллингу хорошо одетый мужчина средних лет.
— Ротман, — только и удалось выдавить из себя задыхающемуся доктору Филипсону при виде этих изувеченных тел. Повернувшись к Питу Гардену, он спросил: — Когда?
— Только что она это сделала, — пробормотал Пит.
— Вам повезло, — сказал доктору Филипсону хорошо одетый мужчина средних лет. — Окажись вы здесь несколькими минутами ранее, она убила бы вас тоже. Какая для вас удача, что вы опоздали к назначенному времени!
Доктор Филипсон, не переставая трястись, поднял свой энергоизлучатель и нетвердой рукой направил его на Мэри-Энн Мак-Клейн.
— Не надо, — предупредил его Пит Гарден. — Они тоже пытались. И вот результат.
— Матро, — спросил доктор Филипсон, — почему это она…
— Он — землянин, — пояснил Пит Гарден. — Единственный среди вас. Поэтому она его не тронула.
— Самое для нас лучшее, — отозвался Матро из полумрака конторы, — это вообще ничего сейчас не предпринимать. Уйти отсюда как можно быстрее — это для нас самое главное. — Он продолжал смотреть в сторону скрючившейся в углу Мэри-Энн Мак-Клейн. — Она не пощадила даже своего отца. Но Патриции удалось выбраться отсюда. Не знаю, что с ней произошло.
— Ей тоже досталось от девушки, — сказал доктор Филипсон. — Мы это видели. Только вот тогда еще ничего не понимали. — Он отшвырнул в сторону излучатель. Тот покатился по полу и остановился у дальней стены. Лицо Филипсона было белым как снег. — Она хотя бы понимает, что творит?
— Понимает, — ответил Пит Гарден. — Она осознает опасность своего дара и не хочет пользоваться им снова. Им, Шиллинг, похоже, не удалось с нею справиться. Поначалу они частично подчинили ее себе, но удержать свой контроль над нею не смогли. Я наблюдал за борьбой. Она продолжалась в этой комнате в течение нескольких последних часов. С того момента, как сюда прибыл последний член их организации. — Он показал на расплющенное тело светловолосого мужчины в очках. — Дон, так они его звали. Они считали, что ему удастся решить исход борьбы в их пользу, но Матро присовокупил свой дар к ее. Все произошло в какую-то секунду. Минутой раньше все они сидели, каждый на своем стуле, а затем она просто стала расшвыривать их по всей комнате, будто это были не люди, а куклы. Зрелище не из приятных, — добавил он содрогнувшись, — но что уже случилось, то случилось.