Когда я захожу в тупик, помогает рассказать самой себе историю об уже случившемся, что я и сделала, надеясь выйти на предположение, где искать дальше. Меня сдерживал яркий образ. Всякий раз, излагая эту историю, я спотыкалась на воспоминании об обнимающихся Мэри Джейн и Бобе Конрое.
Конрой совершил сделку с Леджером. Продажа скота и оборудования была лишь вопросом времени, а затем Конрой уедет. Но куда он поедет и с кем — со своей женой или с Мэри Джейн, ее детьми и банковской книжкой?
Не в состоянии продвинуться вперед, я вернулась назад, в гостиную в доме викария и к последним словам мисс Тримбл. «Горькое». Ну да, умирать — горькая пилюля. «Диванчик». Мебель? Во время своего краткого пребывания в доме викария я не заметила никакого особенного дивана.
Миссис Сагден пришла в спальню унести поднос.
— Вам нужно что-нибудь еще?
— Да, но я возьму сама.
— Отдыхайте. Любой, у кого слишком много забот, должен хотя бы один день в месяц провести в домашнем халате.
— В таком случае принесите мне, пожалуйста, словарь. Последним словом мисс Тримбл было «диванчик», и я не могу представить, что она имела в виду.
— И не представляйте, — сказала миссис Сагден. — Она, вероятно, бредила. Дайте отдых своим мозгам, а не то и у вас начнется бред.
Я посмотрела на часы. Девять тридцать. Полежу до половины одиннадцатого с закрытыми глазами, может, меня посетит какое-нибудь необыкновенное озарение.
Вернулась миссис Сагден со словарем. Она встала у корзинки с котятами и зачитала словарную статью на это слово.
Закончив, она захлопнула книгу.
— Ну как, что-то прояснилось, миссис Шеклтон?
— Нет.
Она вздохнула.
— Это маловероятно, но, может, она хотела, чтобы ее перенесли на диван?
Загадка оставалась. Я решила больше не задерживаться в постели. Приняв ванну, я погуляла в лесу, надеясь на прилив вдохновения. Я все еще находилась там, любуясь колокольчиками, когда Маркус окликнул меня по имени.
Он шел ко мне, раскинув руки.
— Моя лесная нимфа! Теперь я вижу тебя в твоей естественной среде обитания.
— Добро пожаловать в Бэтсвингский лес.
— Здесь очень приятно.
Мы присели на бревно, выполнявшее роль скамейки. Маркус огляделся.
— У тебя здесь даже сцена под открытым небом.
— Да. Местные дети разыгрывают здесь свои пьески. Все развиты не по годам, родители у многих из академической или медицинской среды, приезжают порадоваться лету, прежде чем надолго смыться на каникулы. — Он приехал не для того, чтобы обсуждать достоинства Бэтсвингского леса или моих ученых соседей. — Ты пообедаешь, Маркус? Уверена, это затянется.
— Может, быстренько перекушу.
Он игриво попытался схватить меня за ухо.
— Ты с водителем?
— Да.
— Позови его в дом. Миссис Сагден о нем позаботится. — Я взяла Маркуса за руку. — Давай пойдем в дом.
Он потянул меня назад, усаживая на бревно.
— Прости. Мне не следовало шутить. Я оттягиваю то, что должен тебе сказать.
— Продолжай.
— Вскрытие Этана Армстронга провели сегодня рано утром.
— Не говори мне здесь, Маркус. — Я встала. Смешно и неразумно, но я не хотела, чтобы эти слова произнесли в моем маленьком лесу. Не то чтобы колокольчики услышали, но эти слова вечно будут перелетать от дерева к дереву. Когда бы я ни пришла сюда подумать или понаблюдать за белками, я буду слышать то, что он вынужден сказать. — Давай прогуляемся по дороге. Много времени это не займет, и ты скажешь мне там, вдали от моего леса.
Он не стал спорить. Заглянув на кухню, я попросила миссис Сагден собрать чего-то легкого и пригласить в дом шофера.
Мы прошли к началу дороги, мимо большого соседского дома, где садовник прервал стрижку живой изгороди. Дорожка привела нас в другой, не мой лес.
— Теперь говори.
— Этана Армстронга убили тупым предметом, его же молотком, ударом по голове.
— Значит, это был кто-то высокий.
Убийцей мог быть Боб Конрой, Джосайя Тернбулл, один из людей Леджера, кто угодно, но не Мэри Джейн.
— Не обязательно. Вокруг коленной чашечки у него синяки, на коленной чашечке трещина. Наиболее вероятное объяснение такое: нападавший ударил его сначала туда, чтобы он упал на колени, а затем ударил молотком по голове. У него расколот череп, и произошло кровоизлияние в мозг.
— У тебя есть какие-то зацепки?
— Еще только самое начало, Кейт. Теперь мы знаем, как он умер и приблизительно когда. Мне нужно узнать, почему и кто.
— Когда ты собираешься сказать Мэри Джейн?
— Пусть она сначала освоится с его смертью, а потом уж с тем, как это произошло.
— Она этого не делала, ты же понимаешь.
Мне следовало сказать ему о Бобе Конрое, но тогда я вовлекла бы в это и Мэри Джейн.
Он не ответил на заявление о невиновности моей сестры.
— У тебя есть документы, принадлежавшие мистеру Армстронгу, материалы по профсоюзу и тому подобное.
— Да.
— Отдай их мне, пожалуйста.
— Конечно.
Мы пошли назад, домой.
— Я очень хотел снова тебя увидеть, Кейт, но не в такой ситуации.
— Я знаю.
Он грустно засмеялся.
— Я приглашен в воскресенье на ленч с тобой и твоими родителями. Сегодня утром позвонил твой отец, по указанию твоей матери, я полагаю.
— Что ж, это понятно. Я знаю, папа будет рад с тобой познакомиться, и мама несколько раз говорила о тебе после вашей мимолетной встречи в Харрогейте.
— Где мы будем в воскресенье? — спросил он и сам же ответил: — Я просто не знаю. Ты поймешь, если в последний момент мне вдруг придется отказаться?
— Мы с мамой привыкли к этому, живя с папой.
Он остановился у моих ворот.
— Есть еще кое-что, Кейт. — Я ждала. — Когда я снова привезу миссис Армстронг в участок, мне может понадобиться, чтобы ты побыла там с ней.
— Ну, конечно.
— Побыла там с ней, понаблюдала.
— Маркус, на что ты намекаешь?
— Я хочу, чтобы ты знала: все будет сделано справедливо и должным образом. Ты знала, что адвокат Леджеров прожужжал мне все уши?
— Боюсь, это я виновата. Я подумала, что они пожелают помочь Мэри Джейн, потому что она когда-то у них работала. Теперь мне интересно, не займешься ли ты ими поближе.
— Кейт, ты же не хочешь сказать, что Этана Армстронга убил Леджер?
— Они недавно купили ферму Боба Конроя. Этан Армстронг был человеком, много лет стоявшим на пути этой сделки. У Леджера проблемы на одной из его угольных шахт. Этан пытался организовать там забастовку.
— И Леджер одержал над Армстронгом верх по всем статьям. Ему не было нужды прибегать к убийству. Полковник мог в любой момент прожевать Армстронга и выплюнуть. Идем, Кейт. Давай перекусим.
Я могла бы сказать кое-что еще. Меня так и подмывало сообщить о банковской книжке, фотографиях Мэри Джейн, которые делал Леджер, о «приданом» от миссис Леджер. Но это плохо отразилось бы на Мэри Джейн, а ее перспективы и без того уже были достаточно безрадостными. Пока что придержу эти сведения.
Я повела Маркуса в гостиную, где на краю стола высилась гора бумаг Этана Армстронга. Сверху лежало объявление хорошо обеспеченной дамы, ищущей хорошо обеспеченного мужчину. Как можно небрежнее я сказала:
— Я этим занимаюсь.
— Ты написала письмо?
— Составила письмо, да.
Нет необходимости впутывать в это мистера Даффилда.
Маркус снисходительно улыбнулся. В тот момент я готова была хорошенько его треснуть, а я, как правило, не склонна к насилию.
Пятница
Донести — или, на официальном языке, «доложить», — кажется, столь же свойственно природе англичан, как погонять мяч или выпить стакан пива.
Глава 1
В десять часов утра в пятницу, поставив свой «Джоуитт» на Кортъярд-стрит, всего в нескольких шагах от полицейского участка Отли, я вошла в здание. С собой я прихватила сандвичи для Мэри Джейн и термос. Возможно, она не это имела в виду, когда возникла у меня на пороге, прося о помощи.
Дежурный сержант меня ждал. Он выскочил из-за стойки и повел меня наверх.
Через несколько минут навстречу мне встал, здороваясь, Маркус, уже расположившийся во временном кабинете. Стены здесь были выкрашены казенной зеленой краской, на полу — потертый линолеум, в воздухе — сильный запах старого пепла из металлической корзины для мусора. Мне немедленно вспомнились все прежде слышанные истории и рассказы о тюремном заключении. Я почувствовала себя совершенно ни на что не способной. Напустив на себя веселый вид, Маркус спросил, как я доехала; так можно спросить незнакомого человека. Разговор казался официальным, даже тревожным. С его точки зрения я понимала, почему Мэри Джейн может казаться виновной. Не признавайся в этом даже себе, Кейт. Веди себя так, будто она невиновна, и она будет невиновна.
— Спасибо, что приехала, Кейт. Я понимаю, что это, должно быть, трудно.
— Что происходит, Маркус?
— Леджеры назначили адвоката, мистера Нельсона, защищать Мэри Джейн. Он будет здесь в одиннадцать, и я допрошу ее в его присутствии.
— Зачитав ей ее права, ты имеешь в виду?
Он проигнорировал мой вопрос.
— Ты можешь кое-что для меня сделать, и для нее тоже. Не хочу прибегать к помощи жены еще одного полицейского.
— Где Мэри Джейн? Как давно она здесь?
Он замялся.
— Мы привезли ее в восемь. Она в комнате для допросов. Никто не применяет к ней допрос третьей степени, Кейт. Поверь мне, с ней будут обращаться в высшей степени вежливо и справедливо. Сегодня утром мне звонил полковник Леджер. — Лицо Маркуса перекосилось. — Между нами говоря, она может быть уверена, что ее интересы хорошо защищаются.
— Если она здесь с восьми утра, это значит, что вы выдерживаете ее в надежде, что она даст слабину.
— Нет, Кейт, в самом деле, ты должна бы лучше меня знать.
— Да? Ну, продолжай, чего же ты от меня хочешь?