— Совсем нет, — запротестовала Нора. — И чем дальше, тем больше он мне дорог. Просто его невозможно поймать, а я как-то слегка стесняюсь настаивать.
— Видите ли, он чересчур ответственный. Получается так: или вы смиритесь с тем, что все распланировано на пятьдесят лет вперед, я имею в виду минимум по срокам…
— Ужас, — охнула Нора.
— Тогда не допивайте чай, — хитро подмигнул посол. — Порушьте его планы хоть сегодня. До утра мой скорпион не вернется из леса. А когда он закончит валить сухостой, мы поедем в столицу неспешно, и господин Крони прекрасно отдохнет по дороге. Нора, если вы не сломаете его планы, он сломает вашу жизнь. Извините за грубость, но я слишком давно его знаю. Вы — последний шанс на нормальную жизнь для этого… гхм… человека.
Гном решительно развернулся, шурша костюмом по стенам и усердно прижимая к бокам локти. Открыл дверь в столовую и с порога взялся раскатисто излагать подробности юности славной королевы Тафи, столь важные с недавних пор для генерала. Речи вести посол умел, слушали его охотно, так что про Нору и не вспоминали.
Крыса обнаружился в комнате для гостей, он уже успел раздеться, нырнуть под одеяло и забыться самым сладким сном. Из которого выбрался нехотя и в полном недоумении. Его решительно толкали в бок и даже, странное дело, ругали.
— Крыса, подъем! Это я, твой сыр. По слухам — сплошной.
— Нора, что-то серьезное случилось? — Советник заподозрил угрозу своим неспешным планам женитьбы после победы и уточнил: — Я сплю.
— Случилось! — тяжело вздохнула ведьма. — Еще как.
Советник сел, жмурясь, зевая и кутаясь в одеяло. Нелюбезно глянул на разбудившую его Нору. Пару раз встряхнул головой. Все же не каждый вечер будят красивые ведьмы, да еще в таком впечатляющем сплошном кружеве ручного плетения. То есть если строго учесть предметы — и рубашка, и даже накидочка имеются. Но видно сквозь них все исключительно хорошо…
— Ой, — насторожился советник. — Это что за безобразие — самоходный сыр? Нора, я вообще-то…
— Ты поцеловал мою левую коленку, давно. А правая? Ей каково? Две кастрюли супа на него истратила, и вот пожалуйста — спит! Пока я тебе не сказала, что ты мне нравишься, имела право на массаж ног, — обличающим тоном сообщила ведьма. И добавила мрачно: — Я так засохну и заплесневею, Крыса. Меня это не устраивает. Марька вон уже детям имена выбирает. Леська, мелкая хитрюга, сержанту глазки строит и водит его смотреть болота в лунном свете. А я? У меня бессонница, я ворочаюсь и думаю: на кой купила это кружево? Третий раз сюда приезжаешь и даже не изучил покрой.
— Нора, так нельзя, — расстроился советник, опасливо отползая к стенке. — Ты вообще про меня ничего толком не знаешь. Я должен рассказать, объяснить. Сделать предложение, предупредить о последствиях. Опять же вот-вот начнется большая заваруха…
— Начнется, — решительно предупредила Нора. — Ты с ведьмой имеешь дело! Не дергайся, заклятия использую, так что все равно никуда не сбежишь. Я тебе не президент, не курс акций и не финансовая система в целом, чтобы меня просчитывать. Целуй коленку, гад такой! И учти, последствия тоже должны быть.
— Нора!
— Не зли меня.
— Нора, я, по крайней мере, должен объяснить…
— Молчать! — решительно приказала ведьма. — Не можешь заклинать, уродился бездарем — терпи неравноправие. До первого солнечного лучика слова не скажешь, понял? За исключением «Нора нравится Крысе» и «сыр». Ну?
— Нравится, — обреченно кивнул советник, попытался сказать незапланированные слова, не смог и тихо рассмеялся. — Нора…
Попробовал еще раз упрямо выговорить что-то необозначенное и зашипел от возмущения. Упомянул три раза сыр, который тоже нравится. Виновато пожал плечами и с возросшим интересом изучил кружево. Видимо, оно выглядело куда сложнее финансовой системы, поскольку потребовало детального исследования. Как и несчастная правая коленка…
Нора прикрыла глаза, мысленно похвалив себя за оригинальный выбор заклинания. В конце концов, ей мешает уважение к этому человеку. Он слишком умный и интересный. Ему мешает что-то менее понятное — впрочем, тайны вокруг Крысы не переводятся. А если ограничить набор слов до минимума, можно прекрасно исключить посторонние темы. До самого утра советник самозабвенно бормотал про сыр все более восторженным тоном. И, надо признать, в сыре он, крыса такая, разбирался.
Солнце взялось карабкаться к горизонту, по мнению Норы, очень рано и некстати. Советник дождался окончания срока действия заклинания, задумчиво улыбнулся и поцеловал Нору в ухо.
— Давай ругайся, — расстроилась ведьма.
— Крысе нравится сыр, — сообщил мерзкий тип и пару раз энергично кивнул.
— Что, другое не выговаривается, не сработало? — забеспокоилась Нора.
— Сработало, — фыркнул Крыса. — Просто не по плану все это. Я даже не сказал тебе, как меня зовут на самом деле. И кто я.
— Ты безнадежно организованный тип, — посочувствовала Нора. — Глупости планируешь и планируешь. Скажи лучше, когда приедешь обратно?
— Не знаю. Видишь ли, мы отправляем Гила к маме, в Тампу, не случайно. По моим оценкам, через две-три недели возможен настоящий взрыв, во всех смыслах этого слова. И что с этим делать, я пока не придумал. За лето мы кое-как предотвратили три десятка попыток убить посла гномов, разрушить грызлотракт или отравить скорпионов. Все это были мелочи, проба сил, прощупывание. Прекратились они две недели назад. И мне не нравится тишина. Очень не нравится. В Альянсе действует целая сеть людей, подчиненных некоему общему интересу и имеющая руководителя. Он мне неизвестен.
— А если искать через ведьм?
— Все испробовали, — решительно качнул головой Крыса. — Я вычислил и знаю примерно треть важных лиц из верхушки, скажем так, заговора. Но этого мало. Потому что у них все равно получается задуманное. Корпус дагов расформирован, да? Все так полагают. Но самые опасные подразделения лишь сменили название. Три наиболее крупные движутся к столице, их переместили на новую зимнюю базу. Ведьмы-нелегалки опять концентрируются в пригородах. Кто-то наблюдает за приютами «Рыжего солнышка». Посольство гномов под контролем. Много всего.
Крыса сел, виновато вздохнул, для профилактики новых угроз и заклинаний поцеловал свой «сыр» в плечо и стал одеваться, продолжая рассказывать, как трудно понять, отчего южные приморские провинции не желают слышать о товарах из-за Барьера. Что у границ кто-то сеет слухи о скорой агрессии и пугает все тем же — эльфами и кровавой резней. Что появились слухи: гномам скоро отомстят за их доброту к Альянсу, а грызлы очень опасны — они подточили грунт под столицей, город может просесть и вообще сгинуть в огромных провалах.
Слушать Норе было не очень страшно, зато интересно. Смотреть Крысе в спину — вообще замечательно уютно. Тут, возле него, никто не посмеет обидеть. Это странное чувство окончательной и полной защищенности посетило Нору еще вечером, едва руки советника обняли ее плечи. И дело не в том, что с ним тепло и хорошо. А в чем-то ином, более глубоком.
— Крыса, почему ты меня выбрал? — тихо поинтересовалась Нора.
Мужчина остановился на полуслове, тряхнул головой, прогоняя остатки мыслей о заговоре и его участниках. Улыбнулся. Нора с удивлением отметила: сегодня морщинки у глаз едва заметны. Неужели он так удачно отдохнул?
— Ты единственное существо, способное отвлечь меня от слишком серьезных мыслей. С тобой мне хорошо, по-настоящему. Я не могу на тебя обижаться. Хотя знать весьма много из теории магии и лишиться дара речи в силу простейшего заклинания — это, по идее, обидно. И вообще, ты мой сыр, а я — твой крыс. Без тебя я умру.
— Если ты не вернешься через неделю, я поеду в столицу искать тебя.
— Не надо. Я постараюсь.
— Поеду, — упрямо пообещала Нора. — Ты хоть представляешь, как я устала тебя ждать каждый день? И бояться за тебя. Месяц назад ты был на севере и в тебя стреляли. А в середине лета ты ездил на море. И там что-то случилось, не скажу, что именно, но — плохое.
— Так подробно чувствуешь? — удивился мужчина. — Извини, я не предполагал.
— А теперь, зная наверняка, начнешь беречься? — грустно усмехнулась Нора.
— Я не приеду через неделю, — признался Крыса, чуть поколебавшись. — Может, через две. Ладно? Дай мне всего четырнадцать дней. Глядишь, разберусь и распутаю этот клубочек. Их очень мало, тех, кто мог его смотать. Потом приеду, все расскажу толком. Мне надо многое объяснить тебе.
Он поднялся, перекинул через плечо легкую куртку. Еще раз улыбнулся, прощаясь. Заказал суп из риса с перцем и гороховый тоже, попросил не провожать и ушел. А Нора осталась лежать, почти с ужасом осознавая, как гаснет ощущение тепла и безопасности. Крыса странным образом оставил ей уверенность и защиту, а сам ушел без них.
Тревога шумела в ушах и выгоняла на ресницы слезы сомнения. Может, не стоило слушаться ни гнома, ни себя самой и так решительно загонять Крысу в угол? Может, пусть бы следовал своим странным и непонятным планам… Для него это привычнее и безопаснее. Наверное.
Мысли помешали заснуть. Нора встала, неторопливо прошла в ванную комнату, долго и усердно причесывалась там, с интересом рассматривая свое отражение в зеркале, постепенно избавляясь от дурных предчувствий. И прикидывая, что бы еще придумать эдакое, для Крысы. Может, прическу поменять, чтобы еще сильнее отвлекался от своих серьезных мыслей? Впрочем, и так неплохо смотрится. Длинные волосы ей идут, не зря все лето отращивала. Разве что сделать их чуть более волнистыми, как Марша советовала.
Переодевшись и убравшись в гостевой комнате, Нора отправилась готовить завтрак.
Впереди две недели весьма тревожного ожидания невесть чего. Взрыва во всех смыслах, так это назвал советник. Не верить ему причин нет.
Алесия появилась к завтраку довольно поздно, при этом то и дело хихикала и норовила задеть локтем бок Тима. То есть всячески намекала с характерной для нее простотой, что отлично знает, как усердно некоторые ведьмы оберегают покой гостей. Адъютан