полиция.
У Куямы было одно несомненное достоинство, которое признал бы даже Дэмура, если бы присутствовал при этой сцене: терпение. Он улыбнулся в ответ, словно Таякама порадовал его приятной новостью.
– Ну, так что вы хотите от меня услышать? – Таякама плюхнулся на стул и уставился на полицейского с видом человека, которому каждая минута дорога. Что, кстати, было правдой.
– Кто финансировал этот фильм?
– Я уже говорил! Адзато.
– Откуда у Адзато были деньги?
– Как это – откуда? Да он за один год зарабатывал больше, чем два десятка сыщиков вроде вас способны заработать за целую жизнь. Ну и вопросики у вас!..
– Любопытно… А я слышал, ему пришлось прибегнуть к займу.
– Ну слышали так слышали…
– Вам на этот счет ничего не известно?
– Меня это не касается.
У каждого полицейского своя техника допроса. Куяма старался быть предельно любезным, чуть ли не ласковым, ему нравилось, когда опрашиваемый чувствовал себя партнером в приятной беседе. Таякама таким партнером быть не пожелал, и Куяма перешел на более жесткий тон.
– В чей карман пойдет прибыль?
– Откуда мне знать? Наследнику, наверное.
– А как быть с кредитором?
– Кредитору следует вернуть долг, и дело с концом. Все остальные деньги идут наследнику, если, конечно, кредитор не выговорил у Адзато право на участие в прибыли.
– Кто этот человек?
– Понятия не имею.
Куяма готов был поклясться, что директор картины лжет. Немыслимо предположить, будто он не знал, что капиталы отстегивает Ямамото. Ну да ладно, попробуем подъехать с другой стороны!
– Кто дал указание продолжить съемку?
– Я дал, а кто же еще!
– Почему? Или вы тоже лицо заинтересованное? Видно выло, как Таякама сдерживается, чтобы не вспылить.
– Да будет вам известно, что в этом состоит моя работа! Я обязан наладить бесперебойный ход съемок, даже если произойдет землетрясение, разразится война или, к примеру, если два психа прикончат главного героя. Понятно? И я выполняю свои обязанности, конечно, если меня не отвлекают всякой чепухой!
«Постой, я тебя проучу!» – подумал Куяма и назло директору продолжил расспросы. Если бы этот тип не вел себя так нагло, он, пожалуй, посовестился бы отнимать время у делового человека и поспешил бы свернуть разговор. Но Таякама держался в высшей степени нахально, и инспектор не без злорадства углубился в подробности, совершенно бесполезные для хода следствия, однако вполне пригодные на тот случай, если понадобится завалить Шесра лавиной фактов.
– Где вы нашли подходящих людей?
– Вам-то не все равно? Вас еще и на свете не было, а я уже знал всю кинопублику как свои пять пальцев. Если вы мне скажете, что вам нужен режиссер, который сумел бы сочетать секс, «хоррор»[4] и мистику с ультралевой политикой, я только уточню, желаете ли вы заполучить прославленного мастера этого жанра или довольствуетесь дешевым халтурщиком. В данном случае понадобился режиссер, которому не составит труда работать в манере Адзато, только и всего.
– Кто дописал сценарий? Харрис?
– О нет! Он годится, если нужен совершенно новый текст. А здесь уже была основа – обычная дребедень, сказочка про славного парня, который в одиночку выступил против целой банды гангстеров, – и оставалось лишь довести ее до конца. Бандиты убивают парня, а друг мстит за его смерть.
– Но ведь похожий сюжет и в «Последней схватке»…
– Сюжет примерно одинаков еще в сотне фильмов, которые я снимал. Думаете, в этом жанре возможно большое разнообразие?
– Как же кончался фильм по первоначальному замыслу?
– Представления не имею! Я уже говорил вашему коллеге, что Адзато приносил сценарий по частям. Когда его убили, он дошел, мне кажется, только до середины, так что теперь можно дописать как угодно.
– Не могли бы вы мне дать сценарий Адзато? – Куя-ма и сам не знал, как у него вырвалась эта просьба. Разумеется, если бы понадобилось мотивировать ее, он нашел бы объяснение. «Текст может рассказать о характере его автора» – это для Таякамы. «В случае чего, можно будет заткнуть Шефу рот» – это для себя самого. Но если уж быть до конца откровенным, то в нем попросту взыграло любопытство. Никакой особой ценности рукопись эта не представляла. Но когда он увидел, что Таякама не хочет с ней расставаться и пытается его отговорить, сыщик решил настоять на своем. Под конец пригрозил даже изъятием при обыске и намерен был свою угрозу осуществить. Это подействовало. Таякама достал из шкафа пухлую пачку листов и в сердцах швырнул на стол.
– Вот вам сценарий, получили что хотели! А теперь, надеюсь, я смогу заняться работой!
Куяма тоже был по горло сыт его обществом. Он поблагодарил директора за любезную помощь и проявленную готовность к сотрудничеству, с чем и отбыл. У него было такое ощущение, что, если понадобится еще раз допросить директора, он предоставит эту честь Дэмуре. И если очень повезет, глядишь, Дэмура еще и поколотит строптивца. Он сладострастно улыбнулся при этой мысли.
Эноеда все утро провел в беготне. Где только он не побывал: дома у Адзато – беседовал с вдовой, со слугою и соседями, после этого – с полицейскими из ближайшего участка, затем был у автомеханика и в увеселительных заведениях, в конторах и на квартире у начинающих актрис. Он и не предполагал, что задача окажется такой легкой. Адзато был слишком известной личностью, и его присутствие вызывало сенсацию всюду, где он появлялся. Люди пользовались случаем, чтобы дома похвастаться перед женой: «Представь себе, сегодня в ресторане встретил Джонни Адзатб. В жизни он гораздо ниже ростом, чем кажется на экране». Или жены сплетничали с мужьями: «Представь себе, я видела в ресторане Джонни Адзато, знаменитого актера! Он был с какой-то размалеванной бабенкой. Никогда бы не подумала, что он способен опуститься до таких…» И машина у него была приметная. Европейской марки – «порше». Эноеда знал лишь, что машина эта стоит бешеных денег, но с него и этих знаний было довольно.
Между делом Эноеда купил в писчебумажном магазине по дороге блокнот с почасовым расписанием, каким пользовался в школе его сынишка, и стал записывать, где и когда был актер на прошлой неделе. В полдень, зайдя в харчевню, он взял на обед рамэн. Как и все сидящие рядом, он быстро и ловко отправлял палочками в рот лапшу, кусочки мяса и крабов, а затем, взяв чашку обеими руками, выпил соус. После обеда, в отличие от прочих посетителей, которые, наскоро поев, расплачивались и уходили, Эноеда извлек из кармана блокнот и окинул его горделивым взглядом. Если и дальше так пойдет, то вскоре все почасовые графы окажутся заполнены. Знать бы, что эти данные действительно необходимы, он бы вручил их не этому лощеному субчику Куяме, а самому Шефу. Он отогнал от себя эту недостойную мысль еще быстрее, чем только что заталкивал, в рот еду.
Дэмура поймал себя на том, что берется за телефон привычным движением человека, который только таким способом и проводит расследование. Он набрал номер Фукиды, и, когда в течение минуты никто не снял трубку на другом конце провода, им овладело неприятное чувство, будто удача покинула его. Однако ему не хотелось так легко сдаваться. Он позвонил вдове Адзато, и воспоминание о красивом лице Линды, ее пухлых, чувственных губах всколыхнуло в нем приятные мысли. Но в голосе женщины звучали не волнующие, чувственные нотки; а искренняя тревога и даже страх.
– Ах, это вы?.. Какое счастье, что вы позвонили! Ради бога, помогите, сделайте что-нибудь!
– Что случилось? Пожалуйста, объясните толком!
Женщина говорила отрывисто, быстро и с таким умопомрачительным акцентом, что оставалось удивляться, как Дэмура вообще хоть что-то понял.
– Джек был у меня и забрал Фукиду… Сделайте же что-нибудь пока не поздно!
– Что значит «забрал»? Фукида не узел с барахлом, а здоровый, сильный мужчина!
– Господи, ну неужели вы до сих пор не поняли? Джек спбсобен на все. Фукида зашел ко мне и стал уговаривать, чтобы я не выходила замуж за Джека. Сказал, что он сам на мне женится, даст мне все, что душа пожелает. Представляете, до чего трогательно?
– И что же?
– Я посмеялась. Но потом мне сделалось его жаль, и я решила его слегка утешить.
– Ага, начинаю понимать суть дела! И тут неожиданно нагрянул ваш жених.
– Да не один, а с тремя «гориллами».
– Ничего страшного! – Дэмура был уверен, что даже три драчуна – не угроза для такого, мастера, как Фуки-да. – Не стоит волноваться, Адзато-сан. Фукида сумеет за себя постоять.
– Но вы не знаете, каких телохранителей подобрал Джек! Думаете, я ничего не смыслю в каратэ? Я несколько лет прожила бок о бок с Джонни Адзато, наблюдала за его тренировками, за репетициями перед каждым очередным фильмом, видела, как они упражнялись с Фукидой.
– Я верю вам. Конечно же, вы разбираетесь…
– О'кей. Тогда поверьте, что я в состоянии оценить, чего стоят эти три молодчика. Все они опытные мастера, а один так просто экстра-класса. Но это еще полбеды.
– Тогда в чем же беда? – Дэмура занервничал.
– Джек угрожал Фукиде пистолетом. – Голос женщины звучал все слабей, и последние слова она выговорила чуть слышно. Но все же выговорила. А ведь ей нелегко было решиться на такой шаг: выдать человека, с которым она собирается строить совместную жизнь. Человека, который, по ее мнению, способен на все.
– Куда они направились? – Теперь уже и Дэмура был взволнован, хотя внешне это никак не проявлялось. Взгляни на него кто-нибудь из скучающих дежурных по участку, он не заметил бы в Дэмуре никакой перемены. 'Невысокий щуплый старик с реденькими седеющими волосами и отрешенно задумчивым лицом.
– Не знаю. Джек сказал только, что они научат его приличиям.
– Ладно! Я позвоню, как только мне удастся что-нибудь разузнать. – Дэмура бросил трубку и выскочил из-за стола. Маццони скорее всего собирается просто поколотить Фукиду, так сказать, вернуть долг. Если бы в его намерения входило убийство, Джек Маццони был бы далеко отсюда, скажем, улетел бы к себе в Америку, пока здесь по его приказанию провернули бы это дельце. Но мысль эта не успокоила Дэмуру. Фукида не из тех, кто послушно даст себя поколотить. Конечно же, он воспротивится и, если ему удастся совладать с «гориллами», разделает Маццони под орех. Правда, тот