— У вас есть время на размышления, — уголок её губ поднялся в усмешке. — Пусть они тут и совсем неуместны… — не позволив вставить и слова принцессе, она обратилась к блондину. — Проводи миледи в её покои и обеспечь её досуг.
Сделав мелкий шаг в сторону, чтобы не задеть стол, Иван склонился, прижимая руку к сердцу. Подхватив девушку под локоть, он потянул её за собой, проявляя не сколько силу, сколько настойчивость. Девушка возмущалась, но следовала за ним.
Проводив миледи в её временные покои, Иван, Вэн, как он представился их новой гостье, спокойно провернул ключ в замке, оставляя девушку заточённой в её золотой клетке и направился в свою скромную обитель. Было бы странно, если бы столь юная особа смогла с ходу здраво оценить ситуацию, понять, на чьей стороне перевес сил и принять правильное решение. Эти британцы, несмотря на их напускную чопорность, немногим отличаются от глупых тринадцатых, что позволяют чувствам контролировать разум.
Как великолепно, что генерал целиком разделяла его собственные взгляды на чувства. О, нет, Ларисе были чужды лишние эмоции и мысли. Холодный расчет, чёткая последовательность действий, сухой, свойственный столь редким людям реализм и стрессоустойчивость. Ему, человеку чужому на поле боя, сложно было понять степень её выдержки, но он многократно слышал от других, тех, кому посчастливилось видеть её в бою, что в войне Альтштейн нет равных.
Зато он лично имел честь неоднократно участвовать в её небольших представлениях, где каждый отыгрывал доверенную им роль. Как, например, сегодня, он был почти верным слугой, а она была почти добродушной хозяйкой.
Размышляя об этом, он и сам не заметил, как добрался до своей комнатушки и стал разбирать множественные травы и капсулы, что были навалены на столе неопрятной кучей. Следя за порядком в их убежище, он редко задумывался о порядке у себя.
— Русские не чувствуют. Должны не чувствовать, — регулярно напоминала она окружающим.
У самого Вэна никогда не возникало с этим проблем, но вот у его вынужденного коллеги…
— Ваня, — раздался обеспокоенный голос сзади. Иван был почти уверен, что запер дверь, но Вельского это останавливало редко.
— Вспомни солнце — вот и лучик, — устало произнес юноша, продолжая рассматривать поверхность собственного стола. — Чего тебе?
— А убитых во время исполнения задания на вражеской территории после смерти отвозят на Родину? — шатен сполз по двери, скрипя кожей плаща.
— Насколько я знаю — нет.
— Чёрт… Надо написать семье… Твою мать, у меня даже семьи нет! — он ударил себя по затылку, роняя голову в колени.
— Какая жалость. Теперь я, наверное, должен поинтересоваться, кто именно хочет тебя убить, но я, пожалуй, попрошу тебя удал… — он запнулся на полуслове, когда Юрий выдохнул:
— Ласира. То есть… Лариса. То есть босс… То есть генерал!
— Занимательно, но всё ещё неинтересно, — вздохнув, Вэн решил предпринять последнюю попытку выпроводить собеседника.
— Первый раз в жизни она похвалила меня, а я, идиот, всё так бездарно профукал! Не оставляет следов, гений своего дела, мужчина моей мечты!..
— Я почти уверен, что последнего она не говорила. Юрий, я тоже был там и всё слышал.
— Надо же было именно на этом задании облажаться и выронить чёртов платок! Ну как, как можно быть таким идиотом?! — вцепившись в волосы, он поднял голову, устремляя взгляд в потолок.
— Некоторым это свойство дарит матушка природа, но тебя, скорее всего, уронили в младенчестве.
— Тебе смешно, да?! Если ты не понял, то это ставит под удар всё! Надёжность нашего прикрытия, благополучие принцессы, нашу репутацию при дворе, наше с Ларисочкой счастливое будущее!..
— У вас нет будущего, — устало выдохнул парень.
— Конечно нет, я ведь всё разрушил! Дурацкий платок… Я ведь не рассказывал, как получил его, да?..
— Рассказывал примерно сотню раз, — раздраженно выдохнул он.
— Да, как я мог не рассказать, как тогда её крепкая, но такая нежная рука, изнеможенная и истощенная боем, одарила меня белоснежной тканью, что так часто касалась её лица… — он провёл тыльной стороной ладони по щеке, будто пытаясь напомнить себе те самые ощущение, когда платок с вышитые позолотой буквой «Л.А.» на нём, оглаживал его кожу. — Награда за то, что я спас её от смерти…
— Ты споткнулся и уронил её на землю, — фыркнул Иван.
— Что спасло её от вражеской пули! А теперь — всё разрушено… Как быть? Что делать?
— Слушай, — почти взрыкнул парень, все-таки оборачиваясь к Вельскому. — Если я предложу очевидное решение, которое сможешь осуществить даже ты — ты оставишь меня в покое?
— Если это поможет всё исправить, то я клянусь, что да! — Юрий заметно воодушевился, моментально подскакивая на ноги.
— Платок уже наверняка обнаружили, поэтому возвращаться за ним смысла нет никакого. Всё, что остается — это оставить новые улики.
Шатен вздёрнул брови, смотря на друга с искренним непониманием.
— Но… Это ведь ещё больше продвинет их к нам?
— Нет, идиот. Просто добавь следы, которые приведут их к другому, не менее опасному противнику. Скажем, к повстанческой группировке, коих тут массы. Найди одну, страви с ней британских ищеек, а вторые и думать забудут про платок генерала.
— Точно! — звонко ударив себя ладонью по лбу, Юрий вскочил на ноги и выскользнул за дверь. Иван выдохнул и снова развернулся к столу, чтобы продолжить пытаться выудить необходимую вещь, в дверном проёме снова показалась физиономия Вельского. — Спасибо, дружище!
Как только Вэн успел выдохнуть и расслабиться, в дверном проёме снова появилось лицо мужчины.
— Слушай, а ты не знаешь, где… — договорить он не успел, так как ему в лицо прилетела серая тряпка, вымазанная в чём-то зловонном. — Ты что творишь?! — дверь, к которой прислонялась его щека, с силой захлопнули, тут же проворачивая замок дважды. Спустя минуту приглушенных возмущений, блондин наконец расслабленно выдохнул, возвращаясь к работе. По шагам было слышно, что Юрий решительно удалился.
— Почему глупость не причислена к инвалидности?.. — выдохнул он, рассматривая стол.
Глава 12
Вторник, 1 июля 2025 года
Территория тринадцатой колонии Британии
Дворец девятого принца Сазерленда
Тренировочное поле номер три
Когда Эфингем подошёл, он с ужасом отметил, что поле отнюдь не пустует. Повсюду толпились рыцари и столпы. Кто-то лениво развалился на лавочке, кто-то горячо о чём-то переговаривался, а кто-то и вовсе ел. Парень заметил махнувшую ему Эмму, что держала за щекой чупа-чупс и вытащила из левого уха наушник. Она сидела на бетонном блоке, в привычной форме рыцарей, даже не удосужившись переодеться. Хотя, может она и не тренировалась.
Рядом с ней он заметил первого столпа, что находился на том же бетонном блоке, но в горизонтальном положении. Он спал. Зато Луис, второй столп, первым протянул ему ладонь, свободной рукой поправив очки. Удивленный Эфи поздоровался и поставил спортивную сумку позади четвёртой.
— Почему здесь столько народу? — парень снял с запястья резинку, завязывая на затылке крошечный хвостик. Отдельные пряди всё равно спали ему на лицо.
— Шутишь? — та причмокнула леденцом. — Все собрались посмотреть на твоего брата. Наши так точно, чтобы проверить как сильно его нужно бояться. Эти, — она указала конфетой на спящего столпа, — посмеяться над тобой.
Эфингем помрачнел.
— А ты?
— Да так, — она похлопала по крышке стоящей внизу аптечки. — Буду следить, чтобы ты не слишком сильно умер.
— Круто звучит, — выдохнул тот. — Брат как всегда опаздывает.
— Ты ведь тоже, — девушка глянула на электронные часы на руке Луиса. — Почти на двадцать минут.
Подошедший к ним Кроу, шестой рыцарь круга, усмехнулся:
— Ну, а что? Цепешам правила не писаны.
— Кто бы говорил, — Эмма сунула леденец за щеку. — Кстати, вы Филлипа не видели?
Эфингем огляделся. Второго рыцаря действительно нигде не было видно, как и первого, но Бредфорд вечно где-то пропадал, так что его отсутствие не было чем-то удивительным.
— Ищет вице-наместницу, — вдруг прохрипел поднимающийся Арчибальд, тот самый первый столп. Самый верный пес Аластера. Он сладко зевнул. — Лип организовывает поисковый отряд.
— А нас почему не запрягли? — похлопала глазами Эмма.
— Всё тебе скажи, — потянулся Арчи. — Но это уже не секрет. Столица на ушах. У нас капитально не хватает людей, а рыцари, всё-таки символ прежде всего дворца. Столпы должны делать вид, что всё спокойно. Иначе, если личный отряд военачальника сорвался куда-то — быть панике.
Эфингем хрустнул пальцами. Он потихоньку разминался перед боем, слушая, но не участвуя в беседе. Он уважал Филлипа. Тот всегда был добр и приветлив, причём единственный, кто на самом деле признал его рыцарем. Эфи хотел думать, что они со вторым похожи. Хотя, он сам и думать забыл о вице-наместнице. Как-то всё без них решилось.
— Кстати, — по кошачьи протянул Кроу, — малыш Эфи, пока без значка, ты ведь и не считаешься рыцарем круга?
— Считается, — Эмма не дала парню и слова вставить, но он всё равно густо покраснел. — Я свой вечно теряла, так что пришлось узнать правила получше.
— Ну, тогда, если что, можешь впихнуть ему свой, а собственный объявить потерянным, — улыбнулся Арчибальд, думая, что до публики дойдёт его прозрачная абсурдная шутка.
Кроу по-кошачьи фыркнул, закатывая глаза:
— Он всегда так обременен рассудком? — бросил он Эмме, но, не дожидаясь ответа, развернулся, удаляясь.
— Черт возьми, что у рыцарей с чувством юмора, а?! — крикнул он вслед шестому рыцарю, кидая полный надежды взгляд на четвёртую.
Эмма тяжело вздохнула, потирая шею:
— Дело в том, что, во-первых, дело слишком громкое… — вступила она, но Арчи перебил её глубоким вздохом. — А во-вторых, все значки отличаются.
— Что? — его глаза тут же загорелись интересом, и он наклонился к Аннадейл. — Правда?