амерцала одна из люминесцентных ламп. Другие либо были разбиты когда-то, либо просто отказались работать. В двух ящиках оказались грязные медицинские халаты, старая поношенная обувь и разная дребедень. С третьим ящиком, повезло больше – там висел старый камуфлированный комбез, разгрузка и ношеные, но вполне ещё пригодные, армейские высокие ботинки. С большим трудом облачившись в привычные вещи, Дог присел на единственную лавочку немного отогреться. В помещении было не более 10 градусов, да и хождение голым не добавляло радости. Согреваясь, поджав под себя ноги, Хотдог сам не заметил, как провалился в глубокий и тревожный сон. Во сне за ним гонялись люди в медицинских халатах, которые затем начинали рычать и превращаться в мутантов. Проснувшись, Дог понял, что после сна чувствует себя просто замечательно – никакой усталости, чувства холода, атрофии мышц, как не бывало. Тело, словно наполненное энергией, было готово покорять Эверест. Однако, левая рука стала словно чужой – еле слушалась, практически не сгибалась, да и на вид оказалась какой-то странной. Кожа странным образом уплотнилась, кисть стала гораздо уже и пальцы практически не двигались, плотно прижимаясь друг к другу, рука в тоже время заметно удлинилась примерно на ладонь, по сравнению с правой. Осмотрев вторую руку, Дог понял, что изменения произошли только с одной рукой. Ничего не понимая, Дог пошел осматривать помещение, в котором пришел в себя первый раз. Камеры напоминали сувенирные композиции, в которых на подставке находился стеклянный шар, с заключенными в нем фигурками. Перевернув такой сувенир, фигурки оказывались в центре снегопада. Зеленые камеры были почти точной копией этих сувениров, за исключением разве, что пучков кабелей, исходивших из верхней части сферы к потолку. Подойдя к первой камере, и не найдя никаких элементов управления, Дог приложил ладони к поверхности стекла. В глубине капсулы находился голый субъект, с гипертрофированной конечностью. Конечно-же это был излом. Глаза его были широко распахнуты, однако ни тени мысли в них не присутствовало. Он словно бы находился в анабиозе и мозговая деятельность просто замерла. Обойдя остальные камеры, Хотдог обнаружил в них всё тех-же изломов. Единственное, чем они отличались, так это ростом и степенью развития излюбленного оружия излома - гипертрофированной конечностью. У Дога не осталось сомнений, что в этой кунсткамере проводят эксперименты на живых людях, и он тоже был частью этого эксперимента. Однако оставалась надежда на то, что процесс обратим, тем более, что его камера дала сбой, и, по всей видимости, он вышел из эксперимента раньше, чем на это рассчитывали «очкарики». Спустя несколько минут блужданий по помещению, Догу удалось обнаружить дверь с электронным замком. Толи замок был настолько примитивным, толи Хотдогу повезло, но, спустя несколько минут, замок пискнул, и дверь мягко отъехала в стену. Пахнуло свежестью, и взгляду открылся уходящий вбок длинный узкий коридор.
Глава 3
ЗДРАВСТВУЙ, МАМА ЗОНА!
Он не заметил, как уснул, видимо, дали знать о себе накопившиеся эмоции и переживания. Снились дни из прошлого, снилось, как однажды они с братом сбежали из детского дома, и весь день провели у реки, доводя местных рыбаков до бешенства, кидая в воду всякий хлам. Снилось, как уходил брат после выпускного вечера. Снилось его обещание вернуть всё то, чего до этого они были лишены по вине родителей, отказавшихся и бросивших их на попечение и без того переполненного сиротами государства. Снилось, как на накопленные деньги он рванул к брату, от которого давно не было вестей. В эту секунду сон резко оборвался от близкого взрыва, который буквально обрушил жалкие остатки крыши над головой. Благо, она была уже прогнившей и поэтому не причинила особого вреда. Выбравшись из-под обломков, Увалень встал под прикрытие одной из уцелевших стен и прислушался: совсем близко что-то вопили люди, гремели тяжелые ботинки бегущих куда-то сталкеров. Из дверного проема прозвучал голос Сиплого:
- Увалень, ты как там, живой ещё?
- Упавшей крыши мало для того, чтоб я отбросил копыта!
-Тогда вылезай оттуда, сматываться надо.
Увалень отыскал глазами огромный рюкзак, лежавший нераспакованным ещё со вчерашней ходки, подхватил его и выбрался наружу. Рядом с остовом избы чернела свежая воронка. Комья сырой земли прилипли к западной стене. Рядом стоял Сиплый, с напряжением вслушивающийся в отдаленные звуки, напоминающие работу множества двигателей.
- Уходить надо, а то вернутся скоро! Подмогу дождутся и примчатся, чтобы всё тут выкосить. Много мы их успели положить – мстить будут.
- Ты чего вообще несёшь и о ком, старик?
- Вояки, чтоб их Зона сожрала! Зачистку решили устроить, да не тут-то было – у нас зачищаться никто не захотел! Вот и дали им пинка… Правда наших тоже полегло нехило.
Сказав это, Сиплый посмотрел на свои руки, и только сейчас Увалень заметил, что руки у того в крови.
- Ты ранен?
- Не я… Малой. Ему ноги оторвало, сейчас Ветеринар пытается что-то сделать.
- Где он? Веди…
Они обошли дом и вышли на улицу. Видны были свежие выщербины от осколков и пуль на стенах домов. В центре улицы у костра лежало семь тел. Увалень знал каждого. У кого-то были раны от пуль, в кого-то попали осколки от минометного обстрела, один вообще попал в единственную жарку в округе, и теперь узнать его можно было лишь по обугленным сапогам.
- Где остальные?
- Ушли уже. И нам пора - скоро военные вернутся и с землей всё здесь сравняют. Вон в том доме. - Сиплый рукой махнул в сторону крайней избы.
Проходя по деревне, Увалень заметил, как несколько человек засыпают землей бочки со «Звездой».
- Так нам они больше не пригодятся, а вояки придут, и мутантам прокорм будет. Теперь-то их ничего не будет отпугивать. Заодно и задержат наших драгоценных гостей: - заметив вопросительный взгляд Увальня, сообщил Сиплый.
В избе, на которую старик указал, горела всего одна керосинка. Прямо под ней сидел на корточках местный лекарь и пытался вколоть шприц в руку дергающегося Малого. Подойдя ближе, Увалень еле сдержал рвотный порыв. Правая нога Малого была оторвана в районе колена – сквозь рваную плоть и плюющиеся кровью обрывки вен виднелась белёсая суставная сумка. Вторая нога разворочена у ступни – торчащие острые кости впивались в землю, когда Малой скреб ногами о землю. Он был почти в бессознательном состоянии, однако врач еле удерживал его в лежачем положении. Наконец ему удалось сделать укол, и спустя несколько секунд Малой обмяк.
- Теперь ранами займемся, несите тряпки, воду и ножевку. – В приказном тоне, гаркнул Лекарь. Сиплый, не говоря ни слова выскочил наружу и уже через пару минут принес всё необходимое.
Чтобы не наблюдать за всем этим, Увалень вышел наружу. Трясущимися руками достал сигарету, подкурил и стал ждать. Пришлось выкурить с десяток сигарет, пока из избы не вышли Ветеринар и Сиплый.
- Раны промыли, сделали культи, однако крови он потерял изрядно. Надо бы его на большую землю…
- Туда нельзя его, лучше к Болотному доктору понесем.
- Сомнительно, что дотянет, хотя делай, как знаешь, Увалень.
Врач развернулся, и, не говоря больше ни слова, ушел в дом.
- Нам тоже пора уходить, если удобрением не хотим стать.
- Сейчас, Малого только прихвачу. Увалень зашел в хижину, взвалил на плечо бессознательное тело Малого и вышел наружу.
Вдали уже виднелись светящиеся «глаза» БТэРов, направляющихся в их сторону.
- Ну, теперь вперед! – С этими словами они ушли из деревни. Ушли и навсегда попрощались в душе с тем миром, где они когда-то родились. Ушли, осознавая, что врят-ли уже когда-то вернутся туда.
Глава 4
НА ГРАНИ ВЫЖИВАНИЯ
Выбраться из подземелий удалось в предрассветные часы, когда солнце ещё только собиралось выглянуть из-за холма, и воздух был пропитан влагой. Туман казался живым существом - он медленно хлопьями плавал над землей, порой принимая причудливые формы. Каждый вдох давался трудно - сказывалось длительное отсутствие притока свежего воздуха под землей и обилие влаги в утреннем тумане.
Хотдог, простояв около входа в бункер несколько минут и набирая в легкие утреннюю свежесть Зоны, как будто протрезвел. В голове поток мыслей потек ровным ручейком, и мозг опять стал функционировать с точностью швейцарских часов. Теперь не осталось сомнений, что правая рука уже не была рукой человека. За время блуждания по темным тоннелям подземных лабиринтов, с рукой произошли серьезные изменения. Покрытая прочным хитиновым панцирем, длинной около полутора метров, она была совсем чужой. Поборов отвращение, Хотдог попытался пошевелить злосчастной конечностью. Казалось, будто клешня весила целую тонну, однако после нескольких тяжелых попыток ему всё-же удалось её согнуть. Сняв здоровой рукой ремень с брюк, Дог привязал конечность к своему телу.
- Теперь хотя-бы не мешает. Кроме обычного Натовского камуфляжа с множеством карманов и разгрузки, на Доге не было ничего. Ни бронежилета, ни тем-более оружия. Осмотрев внимательнее содержимое карманов, Дог выложил всё "богатство" на землю возле себя. Оказалось, скудненько он был вооружен: зажигалка, коробок с солью, пустая фляга, пара "лимонок", старенький "Макаров" и около двух десятков патронов к нему россыпью. Ни ПДА, ни антирада, ни еды при нем не было.
- Прорвемся...: - с озабоченностью пробубнил Дог.
Собрав все свои пожитки, он стал осматриваться и заметил метрах в двухстах на небольшом холмике старую пожарную наблюдательную вышку. Смысла идти, туда пока не было. Даже, если он с одной рукой заберется туда, - увидеть что-либо сквозь туман было врят-ли возможно. Чтобы хоть чем-то себя занять пока туман не развеется - он начал собирать капли воды, осевшие на редкой листве рядом стоящих кустов. Насобирав таким способом полную флягу воды, и сделав несколько маленьких глотков, он с осторожностью направился к вышке. В отсутствии ПДА, даже этот короткий переход