– Может, сейчас это и так, – сказал старик. – А в былые времена она как будто жалела, что Томми не погиб вместе с ним.
– А что случилось после его смерти?
– Тереза уехала на шесть месяцев и увезла с собой Томми. Хотела работать в турагентстве в Греции. Говорила, что море пойдет мальчику на пользу.
– Когда вы последний раз видели Томми? – спросила Коломба.
– Я приехал его проведать за день до их отъезда. Мальчик рыдал в три ручья. Он понял, что покидает родину навсегда.
– Но сейчас он вернулся.
Карабба переглянулись.
– Может, лучше бы они остались в Греции, – сказала бабушка Томми.
Тем временем воссоединившиеся Эспозито и Альберти занялись отцом механика. Как и сказал Лупо, после работы Гаспаре Мантони ошивался в баре для дальнобойщиков в Конильяно. Увидев, как шестидесятилетний Мантони – низкорослый, худощавый старик с приплюснутым носом, в натянувшейся на мускулистых венозных руках клетчатой рубашке – сидит перед бокалом красного вина, положив локти на стойку, Эспозито тут же решил, что он смутьян. Он показал ему удостоверение:
– Господин Мантони?
– Гляньте, кто явился мозги мне канифолить, – сказал тот хозяину бара, который благоразумно притворился, что протирает стаканы.
– Мы не отнимем у вас много времени. Не хотите поговорить на улице?
– Мне и тут хорошо.
Альберти встал у отца Лориса за спиной, а Эспозито подтащил к стойке табурет. Повернувшись к мужчине, он спросил:
– Думаешь впечатлить меня своим мудачеством? Да я таких, как ты, на завтрак ем.
Мантони подтолкнул локтем бокал, пролив вино на шерстяные брюки Эспозито:
– Ой.
Эспозито собрался было отвесить ему подзатыльник, но Мантони с кошачьей ловкостью увернулся, схватил бутылку и разбил ее о край стойки. Альберти обхватил мужчину, и розочка выпала из его руки, но он тут же пинком сшиб Эспозито на пол и прижал молодого человека к колонне. Работяги за другими столиками загорланили, требуя оставить старика в покое, и в полицейских полетели стаканы и пакетики из-под чипсов.
– Он первый начал! – крикнул Альберти, ударив Мантони кулаком в поясницу.
Тот развернулся, чтобы дать сдачи, размахивая мозолистыми кулаками, но Эспозито потянул его за ноги и повалил на пол. Альберти, повысив голос, велел посетителям оставаться на своих местах, и двое полицейских выволокли Мантони на тротуар перед баром.
Эспозито достал из кармана телескопическую дубинку и разложил ее взмахом руки:
– Хочешь, я ее тебе в задницу засуну?
Мантони засмеялся и показал на красное пятно на брюках Эспозито:
– Киска, ты забыла прокладку надеть.
Эспозито ударил его в лицо и разбил ему губы:
– Сам носи прокладки, мудила.
Не переставая смеяться, стоящий на четвереньках Мантони сплюнул кровь:
– Ладно. Какого хрена вам надо?
Эспозито снова ударил его дубинкой, на сей раз по спине:
– Поговорить о твоем сыне. Понял, осел?
Мужчина прислонился к стене и окровавленными пальцами свернул самокрутку.
– Какого хрена вам от него надо? Он на том свете.
– Вопросы будем задавать мы, – ответил Эспозито, помахав дубинкой у него перед носом, что, похоже, не произвело на Мантони никакого впечатления. – Когда ты видел его последний раз?
– В морге. Меня привели на опознание.
– До этого!
– Два месяца назад. Я заезжал к нему, чтобы поменять резину.
– И больше вы не виделись?
– Нет.
– Ты знал, что он принимает наркотики?
– Я думал, он в завязке, но такие, как он, никогда не бросают. – Мантони закурил мятую, испачканную в крови самокрутку. – Только делают перерывчик, чтобы потом еще больше кайфануть.
– Может, он нуждался в поддержке, – сказал Альберти.
Мантони пожал плечами:
– Может, и так. Но не мне учить кого-то жить.
– Значит, за месяц до его смерти ты с ним ни разу не общался? – спросил Эспозито.
– Пару раз болтал по телефону.
– О чем?
– А тебе что за дело? – Эспозито ударил его дубинкой по ляжке. Мантони потер ушибленное место. – Иди на хер. Одна из покрышек оказалась лысой, и я хотел ее вернуть, но он больше сервис не открывал. Оба раза находил предлог меня послать.
– Какой?
– Якобы говорил по другой линии. Но не спрашивайте с кем и о чем, потому что он мне не сказал. – Мантони выплюнул окурок в водосток и поднялся. – Могу я идти, или вы и дальше будете пересчитывать мне косточки?
– Ты в курсе, что мы можем арестовать тебя за нападение на представителя власти при исполнении? – спросил Альберти.
– Ну так арестуйте, вы от меня разрешения, что ли, ждете?
– Иди на хрен. Проваливай. – Эспозито подтолкнул его в спину.
Мантони, не оборачиваясь, показал им средний палец:
– Если передумаете, ищите меня здесь.
Пока двое амиго приходили в себя после драки с отцом Лориса, Коломба вернулась из Биеллы и стащила Данте с дивана, чтобы встретиться с Деметрой Мелас. Женщина переехала в Кальо – другую деревню в окрестностях Портико, но ниже в долине. Она остановилась на перестроенной под жилой комплекс ферме, населенной по большей части пенсионерами, которые разводили на своих садовых участках куриц и кроликов. Деметра же выходила в сад, только чтобы курить за пластиковым столом, покрикивать на шумных соседей и кидаться в кур камнями. На цепи она держала двух вывезенных по ее распоряжению из Афин доберманов, которые при виде Коломбы и Данте вскочили и зарычали.
– Госпожа бывшая полицейская осчастливила меня визитом, – засмеялась Деметра. – И даже прихватила с собой дружка-инвалида.
– Я не мог пропустить столь приятное знакомство. – Данте отпустил ходунки и потянулся здоровой рукой к мордам псов.
Коломба сжала в кармане с драной подкладкой пистолет.
– Не делай глупостей.
Данте почесал доберманов за ушами, и оба тут же перестали лаять и радостно запрыгали вокруг него.
– Ты о чем?
– Не трогай моих собак! – закричала Деметра.
– А вы не держите их на цепи, – сказал Данте и отцепил псов.
Коломба снова положила руку на пистолет, но доберманы, не обращая на нее никакого внимания, закружились по двору, мочась на газон. Деметра раздраженно встала, взяла их за загривки и заперла в своих мини-апартаментах.
– Могу я узнать, что еще вам от меня нужно? – спросила она.
Данте оперся о ходунки.
– Хотели сообщить, что денег брата вам не видать как своих ушей, – коротко сказал он.
Деметра прищурилась:
– Это деньги Томми.
– Деньги будут арестованы из-за незаконного происхождения. Вам повезет, если по окончании расследования не арестуют вас саму.
Деметра от души расхохоталась:
– Ну и ахинея! У тебя еще и с головой не все в порядке.
Данте снял перчатку:
– Меня зовут Данте Торре, и ваш брат менял мне капельницу полтора года, пока я находился в заложниках у террориста по имени Лео Бонаккорсо.
Коломба оттащила его в сторону:
– Ты каждому встречному собираешься все выкладывать? Ладно еще Лупо, но не этой же шлюхе…
– Можем, конечно, подвергнуть ее пыткам, если хочешь. В противном случае это наш единственный козырь. Если у нее рыльце в пушку, то она уже и так все знает и знает, что мы знаем.
Коломба фыркнула:
– Может, и так, но, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, наше расследование прикроют еще до его начала. – Она придвинула к столу два стула и обратилась к Деметре: – А теперь давайте немного побеседуем.
Неожиданно для обоих Деметра вытащила из-под стола бутылку дешевого бренди:
– И выпьем за твое здоровье, Торре. – Она наполнила два пластиковых стаканчика. Коломба к своей выпивке даже не притронулась, а Данте скривился от одного запаха. – В Греции тебя тоже знают. Тебя же, кажется, в Венеции похитили?
– Точно.
– Мой брат тут явно ни при чем, но рисковать я не собираюсь. Сколько ты хочешь?
– Деметра, я не собираюсь вас шантажировать. Я никак не могу помочь вам войти в наследство. Деньги Томми будут заблокированы на счетах годами, если, конечно, вашего брата не признают невиновным. Но… Это невозможно. Бонаккорсо действительно сделал вашего брата моим тюремщиком, и, когда история станет достоянием общественности, всплывут все ее мрачные подробности.
Коломба понимала, что Данте снова разыгрывает спектакль, и, хотя ей это пришлось не по душе, она догадывалась, какую цель он преследует.
– Это был не он, – сказала Деметра.
– Почему вы так в этом уверены? – спросил Данте.
– Потому что он не был злодеем. Аристид был труслив, как все мужики, но он бы и мухи не обидел. И потом, он бы побрезговал тебя лечить – он и у собаки-то клеща не мог вытащить.
– Я никогда не говорил, что это была его идея.
Деметра затушила сигарету каблуком.
– Если его заставили, значит он невиновен.
– Это зависит от того, чем ему угрожали и сколько он на этом заработал. Счета у него были внушительные…
– Если ты скажешь это в суде, тебе поверят, – сказала Деметра. – Или ты хочешь расквитаться с мертвецом?
– Нам нужны доказательства, – сказала Коломба. – Месть не имеет к этому никакого отношения.
– Вернемся к причине нашего визита, – сказал Данте. – Мы хотим увидеть Томми. Задать ему вопросы. Его деньги – не моя проблема, но если я что-то узнаю, это пойдет на пользу в том числе ему.
Деметра задумчиво посмотрела на него и наконец сказала:
– Как вы могли догадаться, он еще не под моей опекой. Иначе я бы уехала в Грецию вместе с ним. Судья говорит, что надо дождаться окончания расследования в отношении моего брата.
– Вам разрешают навещать его когда хотите? – спросила Коломба.
– Да.
– В следующий раз, как поедете, скажите, что хотите показать Томми психиатрическому консультанту.
– У них уже есть этот клоун Пала.
Данте покосился на нее:
– Вы хотите заграбастать ваши денежки или нет?
– Ладно.
– Советую поговорить, с кем надо, лично, – вмешалась Коломба. – Не забывайте, что вы еще интересуете следователей и ваши звонки, скорее всего, прослушиваются. – Она записала номер своего мобильника на использованном билете на поезд и протянула его Деметре. – Позвоните мне с таксофона. И не называйте имен.