– Две минуты, господин Торре.
– Дрон? – переспросила Коломба.
– Он включен в цену, – сказал Данте и закурил. Его фирменная ухмылка выглядела неискренней. – Если это тот самый завод, о котором говорил Лео, здесь прошла часть моей жизни.
– Надеешься, что, если попадешь внутрь, что-то вспомнишь?
– Наоборот, – отозвался он. – Мне и без того хватает поганых воспоминаний.
Пока мимо проносились машины, Третий и Четвертый готовили похожий на игрушку бесшумный военный дрон весом всего сто сорок граммов, оборудованный обычной и инфракрасной камерами. Легко управляя им с планшета, они заставили его пролететь над территорией завода, после чего Данте попросил их сосредоточиться на хуже всего сохранившихся постройках. У дрона был ограниченный запас хода – батарейки приходилось менять каждые пятнадцать минут, – но за час им удалось составить довольно сносную карту. Растянувшись на заднем сиденье автомобиля с ноутбуком на коленях и гарнитурой в ухе, Данте сравнил ее с официальной планировкой завода, найденной в Сети.
– Наверное, лучше проникнуть туда пешком, – сказала прислонившаяся к машине Коломба, оглядывая окрестности. Охранники, одетые в стиле «кэжуал», чтобы их не приняли за мормонов, притворялись проезжими зеваками. В автомобиле позади них сидели технические специалисты. – Все равно рано или поздно придется войти.
– Тут двадцать пять тысяч квадратных метров, – возразил Данте. – Если не знать, где искать, поиски займут целую жизнь.
– Может, тебе просто хочется поиграть с дроном?
– А что в этом плохого? – Данте включил микрофон. – Сделаем еще один круг над складом – это светлое здание с круглой крышей. Только на этот раз снимайте на тепловую камеру.
Третий и Четвертый снова запустили дрон, и на экране компьютера Данте появилось изображение нескольких разбросанных между зарослями розовых кругов, незаметных невооруженному взгляду. Рядом с одним из них лежала груда кирпичей.
– Как думаешь, что это? – спросил он просунувшую голову в автомобиль Коломбу.
– Понятия не имею, но они чуть теплее окружающей земли. Может, какие-то сточные отверстия. Они могли нагреться, если внутри собралась дождевая вода, которая испаряется под солнцем.
– На старых фотографиях никаких стоков нет, – ответил Данте. – Пошли внутрь.
Коломба покачала головой:
– Не хочу стать легкой мишенью для снайпера. Дождемся темноты.
Данте предложил скоротать время в баре, и они вместе с охранниками отправились на его поиски. Они уже нацелились на придорожный трактир, когда у Коломбы завибрировал телефон.
От потрясения пронзительный, прерывистый от рыданий голос Альберти так изменился, что она не сразу его узнала.
Когда он рассказал, что произошло, Коломбе пришлось сесть на ограду, чтобы перевести дыхание.
Д’Аморе приехал на место происшествия засветло.
– Никогда не видел ничего подобного, – сказал ему замначальника тюремной полиции, координирующий поиски.
– Хорошо, когда миру есть чем тебя удивить, правда? – рассеянно ответил тот.
– Не таким образом, господин Д’Аморе. Сюда. – Полицейский проводил его к берегу Аньене. «Скорую помощь» еще не вытащили из воды. С моторной лодки ее фотографировала пара криминалистов. – Трупы по-прежнему внутри, если хотите, можете взглянуть.
– Не хочу, но придется, – отозвался Д’Аморе.
Замначальника подозвал лодку, и вскоре обоих подвезли к открытым дверцам «скорой». Д’Аморе понял, что его провожатый не преувеличивал: каталка все еще находилась в кузове, но одна пара наручников, приковывавших к ней Немца, свисала с перекладины, а другая была вдавлена в глаза агента ОМГ, тело которого плавало на поверхности зловонной воды. Второму агенту свернули шею, третий был обезглавлен. Тела последнего агента и санитара переплелись, – должно быть, их отбросило друг к другу, когда «скорая помощь» летела с моста. Обоих застрелили.
– Немец сотворил все это в одиночку? – спросил Д’Аморе.
Замначальника кивнул:
– Он вскрыл наручники стальной пластинкой. Наверное, вытащил ее из ящика.
– И ваши сослуживцы этого не заметили?
– Думаю, сначала он открыл только одну пару наручников – ту, что загораживали кислородные баллоны. Ребята нервничали, и, хоть это и против правил, оружие их было заряжено.
– И, освободившись, он выхватил у кого-то из них пистолет, – сказал Д’Аморе, воспроизводя ход событий. – Застрелил вашего сослуживца и водителя. А пока «скорая помощь» падала, позаботился об остальных.
– Похоже, он силен как бык, хоть и выглядел полумертвым, – пробормотал замначальника.
Моторка отвезла их обратно на берег. Спрыгивая в грязь, Д’Аморе чуть не упал, но помог выйти из лодки своему сопровождающему.
– Чем он наелся?
– Каким-то ядом, вызывающим аритмию, диарею и геморрагию. Скорее всего, это мышьяк. – Достав мобильник, он показал Д’Аморе фотографию нескольких обрывков мокрой бумаги. – Это открытка. Немец порвал ее и смыл в унитаз, но мы нашли клочки в трубах. Мы считаем, что мышьяк содержала открытка, и пытаемся установить, кто ему ее прислал.
Мужское лицо, видневшееся на одном из вылинявших обрывков, было Д’Аморе уже знакомо.
– Очень хорошо, – устало сказал он заместителю начальника и пожал ему руку. – Держите меня в курсе.
– Разумеется, господин Д’Аморе.
Машина Д’Аморе была припаркована сразу за ограждающей место преступления лентой, и, садясь за руль, он достал из кармана телефон, чтобы связаться с Ди Марко. Не успел он опуститься на сиденье, как его левая нога взорвалась болью. Он опустил взгляд: из бедра его торчали ножницы.
Чья-то провонявшая болотом ладонь зажала ему рот.
– Надо поговорить, – произнес Немец.
– О боже, – прошептал Данте, когда Коломба рассказала ему о Немце.
– У нас есть охрана, нам ничего не угрожает, – попыталась успокоить его она.
– Не угрожает?! – Лицо Данте так посерело, что почти сливалось со стеной бара. – Даже прикованный к каталке, он прикончил шестерых! С чего ты взяла, что охрана сможет нас защитить?
Пока Данте не узнал, кем являлся Отец в действительности, он много лет верил, что его тюремщиком был Немец. В тысяча девятьсот восемьдесят девятом году он сквозь щель в силосной башне видел, как тот ведет по полю еще одного пленника. Ему так и не удалось узнать, кем был тот мальчик, но из всех узников того времени выжил только он. Правда, теперь он был убежден, что к той партии приложили руку король монет и Лео.
– Однажды мы уже его арестовали, – сказала Коломба.
Зажав уши руками, Данте принялся ходить по кругу. Пара посетителей, вышедших из бара покурить, с любопытством уставилась на него.
– А вдруг он специально позволил себя сцапать?
– Данте… успокойся.
– А вдруг он и есть король монет?
– За Немцем наблюдали круглосуточно, – ответила Коломба. – У него не было возможности разъезжать по стране и бросать в лесу тела своих жертв.
– Может, у него были сообщники. Какие-нибудь очередные легковерные марионетки. – Данте снял пиджак. Его рубашка насквозь промокла от пота. – По-твоему, он случайно сбежал именно сегодня?
– Откуда мне знать? – спросила Коломба и с тревогой ощутила, что у нее начинают сжиматься легкие.
– Все из-за того, что я ему позвонил, – продолжал Данте. – Он понял, что я уже близок к истине.
– Какое ему дело? Все давно мертвы.
– Кроме короля монет. КоКа, давай уедем. Бросим все.
Коломба обняла его и почувствовала, что его бьет дрожь.
– И что дальше? Будешь всю жизнь оглядываться через плечо? Немца поймают, выехать из Рима ему не удастся. Но то, чего мы сегодня не узнаем, будет мучить нас всегда. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Клянусь, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.
Данте опустил голову ей на плечо, а затем потянулся к ее губам. Время словно остановилось. Коломбе показалось, что он вот-вот поцелует ее, но за миллиметр от ее лица Данте отстранился.
– Ладно-ладно. Ты права.
Коломба встряхнулась.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – слегка смущенно спросила она.
Он кивнул:
– Да, пожалуйста. Только вынеси выпивку сюда, потому что я сейчас не в состоянии войти. – Опираясь на трость, он опустился на корточки. – Я побуду здесь с Третьим и Четвертым. Скажу всем, что мы выдвигаемся с заходом солнца.
К семи вечера территория бывшего военного завода погрузилась в сумрак. Фонари освещали лишь оборудованную солнечными панелями сторону ограды. Осмотрев замок на воротах, Данте вскрыл его так быстро, что Коломба не успела понять, что произошло.
– Первый! – позвала она. – Оставьте, пожалуйста, кого-нибудь последить за дорогой. Остальные пойдут с нами.
– Госпожа Каселли, это частная собственность, хоть и заброшенная. Мы не вправе там находиться, – с виноватой улыбкой ответил начальник «Shadow». – Если кто-то сообщит об этом в полицию, мы потеряем лицензию.
– А если с нами что-то случится внутри? – возразила Коломба.
– Прежде чем прийти вам на помощь, мы вызовем полицию. Наша деятельность строго регламентируется законом.
– Какая редкость! Законопослушный гражданин! – сказал Данте. – Правда, сейчас не лучшее время, чтобы ограничивать себя рамками закона.
– Какое у вас оружие? – спросила охранника Коломба.
Тот показал ей на «Глок-17» у себя за поясом:
– Я не могу вам его дать, госпожа Каселли.
– Зато я могу его украсть. Если нас найдут, я скажу, что сама его у вас стащила. Можете доложить на меня в полицию и сказать копам все, что душе вашей угодно. Пистолет мне, скорее всего, не понадобится – согласно съемкам с дрона, здесь никого нет, – но я не могу оставить Данте без защиты.
Не меньше десяти секунд Первый с непроницаемым видом смотрел на нее.
– Ладно, – наконец сказал он и незаметно передал ей «глок». – Я вам доверяю.
Улыбнувшись, Коломба осмотрела пистолет и убрала его в карман.
– Нам понадобятся фонарики.