– От силы еще сутки, – отозвался полковник милиции. – Синоптики говорят, завтра видимость наладится.
– Уже трое суток это слышу, – проворчал командир спецназа.
– Хватит, Журин, – остановил его мужчина в медвежьем полушубке. – Сколько нужно, столько и будете сидеть. Денов не подарок, да и помощники его зашевелились. Так что малейший просвет в погоде – и вперед. Закроешь Выселки намертво. Поиском его занимаются вэвээшники и СОБР. Твоя задача не дать ему пройти в Выселки. Откровенно говоря, будь моя воля, дал бы я ему добраться до горла этой стервозы, она ведь больного ребенка бросила… А уж потом брал бы его. В общем, ты понял, что делать. Вся надежда на вас. Только бы он оружие не заполучил, а то начнем жертвы считать. Этого очень не хотелось бы.
– Да успокойтесь, товарищ полковник, – сказал Журин, – не так страшен черт, как его малюют.
– Вот-вот, – усмехнулся полковник, – так и про ваххабитов в Чечне говорили. А чем там кончилось, помнишь, наверное?
– Я про Буденновск помню. Не выпустили бы тогда Басаева, и кончили бы всех еще там.
– Давай не будем ворошить прошлое. Сейчас у нас свой Басаев – Денов. С ним были двое. Наверняка теперь баба одна осталась. Он, наверное, уже слопал конечности мужика и ее поддерживает тем же. Он наверняка пройдет к Выселкам, так что вся надежда на тебя. Если будет возможность, возьми этого людоеда живым. Не убивайте его там. Конечно, если серьезно огрызаться начнет, то…
– Посмотрим, как будет, но попробуем справиться…
– Особо тоже не старайся. Денов убийца, вырос в тайге. Стреляет, как снайпер, быстро и метко. Нож кидает и приемы рукопашного боя знает, это заслуга одного бывшего морпеха, мать его. Для армии готовил, а получился бандит. Так что поосторожнее, Журин. У тебя в группе только двое на операциях были и ты повоевал немного. Осторожнее, ясно?
Тикси
– Да все получилось как надо, – сообщил по телефону Гатов. – Жива она осталась. Но ее попутчик людоед, – усмехнулся он. – Надеюсь, не подавился он Иркой, она ведь баба в теле. И везучая. Вертолет вдребезги, а она ушла. Но тем хуже для нее. Правда, тут меня менты за задницу взяли. Как я понял, Андрей Васильевич воду мутит. Но все нормально будет, скоро приеду.
– Всем внимание и еще раз внимание! – наставительно проговорил подполковник милиции. – Никто не знает, что у Денова в голове. Может, он в нашу сторону идет. Так что работаем по режимному варианту. Усилить все посты, обратиться к населению и показать фотографии Денова.
– И сразу начнут звонить, – усмехнулся капитан милиции. – То там есть похожий, то там этот бандит. И потерпевшие появятся. Именно этот ограбил кого-то. Неужели не помните, как было, когда залетного гастролера, который сберкассу взял, искали?
– Действительно, – согласился помощник прокурора. – Говорят, Денов находится намного южнее. Так что не стоит устраивать шоу с объявлением его розыска у нас.
– Как знаете, – недовольно поморщился подполковник. – Но если…
– Перестаньте, Никита Павлович, – остановил его помощник прокурора.
Медвежий Угол
– Это точно? – спросил по телефону Лосин.
– По крайней мере прогноз таков, – ответила женщина.
– Да вы, Раиса Антоновна, уже столько раз утверждали, что буран вот-вот закончится…
– Увы, уважаемый Александр Иванович, погода, как и красивая женщина, непредсказуема, к сожалению.
– Но надежда, что вы все-таки дадите точный прогноз, есть?
– Завтра будет тихо. А вот о последующем ничего утешительного сказать не могу – идет арктический циклон…
– Спасибо… – Майор положил трубку и выругался.
– Снова не вылетаем? – посмотрел на него Войцевский.
– Завтра полетим. Но вполне вероятно, что там нас застанет новая волна бурана, Арктика рядом. Надо договариваться с Глубовым, с вертолетчиком.
– Скажите, Александр, – спросил Войцевский, – очень трудно найти тело в заснеженной местности?
– Почти невозможно. Потому в этих краях и говорят о «подснежниках» – так называют найденные после долгой зимы трупы. В основном их так и хоронят безымянными. Конечно, если есть заявление о пропаже, то вызывают тех, кто это заявление писал, для опознания. Но такое бывает редко. Обычно просто хоронят. А вас вызовут, конечно, если мы не найдем…
– Ради Бога, перестаньте. До весны я не доживу, не могу представить, как я буду говорить с дочерью Ирины и с женой, ее матерью. Это невероятно!..
– Рано вы ее похоронили. Вполне может быть, что ваша дочь жива.
– Столько дней без пищи на морозе… Или вы думаете, что людоед согревает ее и кормит тем, что осталось от Сопова? Уж лучше пусть она умрет, иначе как потом ей с этим жить? Но что говорить дочери? Господи, что я несу? Если она жива, как я буду спрашивать об этом?… Я, наверное, очень боялся бы, зная, что Иринка находится рядом с бандитом, с убийцей. Но она с людоедом. Я даже представить не мог, что в наше время, в нашей стране… – Не договорив, Войцевский тяжело вздохнул.
Майор молчал.
– А почему таких не расстреливают сразу? – спросил Андрей Васильевич.
– Понимаете, о том, что Деновы, отец и сын, чтобы выжить на льдине, съели человека, говорят все, но слова есть слова. Сами они это отрицают. Отец Ивана выжил благодаря тому, что питался бежавшим с ним из лагеря зэком. Но это опять только слова. Хотя, повторяю, в этом убеждены все. Да и Афанасий, отец Денова, не скрывает этого. Но к делу это не пришьешь. Деновы из староверов. Не знаю, насколько они верят в Бога, но старший Денов имеет авторитет не только в своем поселке, но и в районе в целом. Его боятся. Но ведь прямых улик против него нет. В открытую он закон не нарушает. Поймать его на чем-то не удается.
– У вас выпить есть? – неожиданно спросил Войцевский.
– Найдем, – кивнул майор. – Водку будете?
Выселки
– Ты чего колотишь? – зло спросил открывший дверь Василий Торов. – Время-то позднее…
– Беда, Василий Андреевич, – заговорил невысокий худой мужчина. – Топора с мужиками в наручниках на оленьих упряжках менты привезли. Скованных. Какой-то старший лейтенант Лебедев. Их всего девять человек. Топора с остальными на Серебрянке взяли. Сейчас в старой бане они сидят в наручниках. Меня приводили туда печь растопить. Топор и шепнул: передай…
– Вот это хрен! – Василий бросился в комнату. – Олег! Топора взяли! И остальных тоже. Лебедев их хапнул. Топор говорит…
– Откуда узнал? – спросил, вскакивая с кровати, Олег.
– Да вон, – Василий махнул рукой на дверь, – Фома Печник сказал. Их в старой бане закрыли. Оттуда не уйти. Фому печь затопить позвали.
– Топор, значит, просит освободить?… – процедил Олег.
– Что делать будем? Ведь Топор…
– Зови этого Печника.
– Фома! – крикнул Василий. – Подь сюда!
– Чего надо? – опасливо входя, спросил тот.
– Ты на кой хрен приперся? – прорычал Олег. – Если кто увидел…
– А что мне делать было? Топор сдаст всех! Короче, мы…
– Иди к дяде Луке, – перебил его Олег, – и скажи ему про Топора. Он их послал, вот пусть и расхлебывает дерьмо, в которое сам нас втянул. Говорил же ему – не посылай тех, кто в розыске, подключи лучше Серу с его головорезами, им один хрен, кого валить. И с ментами бы они не лопухнулись. А теперь что делать? Вот пусть дядька Лука и думает, ему больше нас бояться надо.
«Нет, мусорки! – усмехнулся про себя Печник. – Я уйду от греха подальше. За мной есть малехо, но не более чем на пятерку натяну. А вам, ментовские морды, хана наступит».
– Так что давай, – сказал ему Олег, – иди к дяде Луке и сообщи ему. А мы что делать будем? – посмотрел он на брата.
– Туда сходи и шепни Топору, что по дороге его Сера с парнями отобьют.
– А ведь действительно может получиться. Дядя Лука…
– Пусть он и думает. Нам главное, чтоб они Лебедеву здесь ничего не сказали. Вот влипли, черт возьми!..
– Погодь-ка, – нахмурился Лука Демьянович, – что значит – менты привезли? Откель тут вдруг менты оказались?
– Не знаю, – ответила полная пожилая женщина. – В старой баньке сидят и Топор с Шестом, и остальные твои бандюги. Печник Фома там был, печку растопил, чтоб не перемерзли, значит. Я рано в магазин пошла, а когда открыли его, там и услышала. Ну и к бане отправилась. Вижу, около баньки молодцы стоят с ружьями, во всем белом. И Фому туда запускают. Я и побегла домой.
– Вот черт возьми, – проворчал Лука. – Семен! Беги шустро до Фомы, вызнай у него все! А ты, Гришаня, – посмотрел он на коренастого мужика, – давай к Торовым. Пусть оба сюда идут. Крепко подумать надобно. Топор и Шест ой как много знают.
– Говорила тебе, старый черт, – вздохнула женщина, – хоть под старость уймись. Ведь все уже вроде как имеется. Филимон свою артель…
– Чай свари с листьями, – перебил он ее. – А вы чего стоите?! Стремглав выполнять!
– И Топора с Шестом, – кивнул молодой мужчина, – и еще троих в наручниках привели. Менты на учениях были, там и остались. А тут услыхали, знать, про Ваньку-то, ну и пошли к Выселкам. А по дороге у Серебрянки этих хапнули.
– Мало им теперь не покажется, – усмехнулся Афанасий. – Ответ и перед государством, и перед Господом держать станут. То-то я гляжу, у Луки суета началася. Припекло, знать, зад Торовым. А менты – молодцы! И откель же они там объявились?
– Я ж говорю, на учениях были, и буран их там застал. А сейчас чуток распогодило, они и двинулись к нам, чтоб Ивана перехватить. А по дороге этих и хапнули.
– А Рябой с Латышом, значится, проскочили? – довольно улыбнулся Денов. – Встретились они с Иваном или нет еще?
– Афанасий, – нерешительно проговорила жена, – там с Ванькой женщина молодая. Я уж просила Господа, чтоб он ее в живых оставил и не брал грех на душу. Мужика-то…
– Помолчи, Тамара Васильевна, – остановил ее муж. – Главное – выжить самому. Такая задача у человека в тайге. А Ванька должен выжить, чтоб зло наказать. Эту Натку, едрена корень, давно надо было земле предать. Она тяжкий грех свершила. Вместо того чтоб отдать Лешку нам, она больного пацаненка, сына родного, как щенка кинула. И наказать ее смертью за такое надобно. А убьет Ванька кого или нет, все равно ответ перед государством держать станет. Значит, должен он выжить. А баба там или мужик – без разницы.