Казалось, время потекло медленно, лениво, намеренно оттягивая момент истины. Никто из нас уже не сомневался, что Мельоньер виновен. Но вот сознается ли он? Согласится ли снять внушение с делегации и ректора? Да хотя бы объяснить – как это делается? Сейчас этот вопрос казался едва ли не самым важным.
В том, что Ласар справится, получив подсказку, я не сомневалась.
«Тик-тик-тик…» – сообщили деревянные квадратные часы на стене. Пш-ш… Встала часовая стрелка, показывая, что уже одиннадцать утра.
Из форточки пахнуло свежестью, такой неожиданной здесь, где я просто задыхалась от густых, сладких ароматов. Чирикнула где-то за спиной птица.
Часы затикали дальше, а Мельоньер все не появлялся. Слася и Алиса сжали мои ладони – тоже занервничали. Я и сама едва дышала. А вдруг он не придет? Вдруг мужчины просчитались? Никогда мне еще не приходилось целых десять минут сомневаться в Вархаре.
Но когда тишина стала оглушать, дверь палаты тихо приоткрылась, поплыл сладковатый аромат духов, и острый нос Мельоньера появился в зазоре между ней и косяком. Сальф быстро окинул палату взглядом, заметил, что Вархар дышит чаще и глубже остальных лже-комиков, и смело вошел.
Приблизился к кровати и навис над ней. Пауза стоила мне еще нескольких минут сомнений.
Внушатели работали без слов, лишь посылая в чужой мозг особые импульсы. Сможем ли мы доказать, что Мельоньер пришел сюда не ради заботы о больном? Его слово против нашего. Но тут на пороге показался Изумрунд. Братья были так похожи, что я приняла бы их за близнецов, если бы не разница в возрасте. В уголках глаз Изумрунда притаились тонкие, едва заметные морщинки, такие же рассекали высокий лоб.
Он торопливо подскочил к брату и шепотом спросил:
– Что мы делаем? Новое внушение? Или память затираем?
– Сам думаю, – неуверенно прошептал Мельоньер. – Посуди сам. Мы ни разу не пробовали это внушение дважды. Вдруг не сработает? Или оставит в мозгу отпечаток? По нему можно отследить. Вспомни – если энергия оставляет отпечаток на физическом уровне, то оставляет и индивидуальный след тоже. Как почерк. А если сотрем память, а он все равно через какое-то время вспомнит? Такое ведь тоже случалось?
Мне даже страшновато стало за Вархара, над которым планировалось проводить такие эксперименты. Вроде бы скандры не поддаются внушению, но братья Баструбы выглядели слишком серьезно настроенными.
Я едва не шелохнулась. Слася усиленно терла нос, стараясь не чихнуть. Алиса замерла, и ладонь ее заледенела.
– Я все же за наше внушение, – зловеще шепнул Изумрунд. – Затирание памяти не всегда дает длительный эффект. А тут будет до конца жизни поросенком или… гусем… или слоном? А давай сделаем его слоном? Вон какой кабан?
– Ты уж определись, слон или кабан, – нервно хихикнул Мельоньер. – А потом снимем чары с делегации. И будет нам слава. А я наконец-то получу этот замшелый пост. Поработаю чуток и попаду в программу.
Слася бешено затерла нос, выпучила глаза и… чихнула.
Мельоньер дернулся как от взрыва и принялся суматошно озираться, Изумрунд вытянулся по струнке.
– Сюрпри-из! – выпрыгнул из кровати Вархар.
– Давно не виделись, дорогой! – вторил ему Эйдигер, выбираясь из укрытия.
– Сюрпри-из! – завопили медбратья-скандры, вскакивая с других постелей.
Даже я вздрогнула, а братья Баструбы спали с лица и зашатались, словно вот-вот грохнутся в обморок от таких сюрпризов. Но страх разоблачения возобладал над эффектом неожиданности.
Мельоньер рванул к двери, Вархар – за ним. Изумрунд как стоял, так и сел на пол, в ужасе оглядываясь.
– Слабый вы народец, сальфы, – похлопал его по плечу Эйдигер, схватил за шкирку и потащил к выходу.
– У меня просто ик-ик-ик… аллергия на внезапность, – пробормотал Изумрунд, еле передвигая ногами.
– Аллергия, говоришь? – оскалился Эйдигер. – Так ты попал по адресу! Это же моя любимая болезнь!
– Не надо! Не трогай меня! Не надо! Я буду жаловаться властям перекрестий! – взвизгнул Изумрунд и юлой закрутился в руках Эйдигера.
– Да ты не переживай, – неторопливо вылезая из-под кровати, ответил ему Ласар. – Мы ваш с братом диалог вселенского зла и мирового беспредела записали, – и ткнул пальцем в потолок.
Кажется, старший Баструб без пояснений догадался, что спрятано в одном из светильников.
– Если поможешь снять ваши чары, мы подумаем над смягчающими обстоятельствами, – предложил Ласар.
Эйдигер приподнял Изумрунда, потряс им в воздухе, как пыльным ковриком, и с металлом в голосе спросил:
– Ну, так поможешь?
– Я бы с радостью. Но нужен Мельоньер, – жалобно простонал сальф.
– Будет! – пообещал Эйдигер. – Все будет!
Изумрунд совсем сник. Похоже, он надеялся, что брат уйдет от возмездия Вархара. Наивный! Как выражался Езенграс: «Уйти от скандра может только дождь. И то исключительно благодаря нашей любви к природе».
Очень кстати из коридора донеслось верещание Мельоньера, и мы с девушками поспешили наружу.
Младший Баструб как раз выскочил из отделения и попытался закрыть дверь перед носом Вархара. Скандр оттолкнул летящий в лицо бронзовый прямоугольник, как бумажный лист, и последовал за Мельоньером.
Мы поторопились в холл.
По лестнице поднимался сальф Каллиос – правая рука Мельоньера, наперсник во всех черных делах, если верить перекрестному интернету. Сориентироваться Каллиос не успел и был сметен начальником, как ураганом. Вархар пробежался по сальфу, будто не замечая его душераздирающих стонов и грязных ругательств.
Каллиос попытался подняться или хотя бы отползти, но по нему резво проскакал Эйдигер, неся Изумрунда на вытянутой руке, словно брезгуя. Он уже почти спрыгнул с груди сальфа, но тот дернулся и поехал вниз по ступенькам.
Мастгури радостно замотал руками, словно греб в воздухе. Тот факт, что Изумрунд при этом бился о перила, Эйдигера не смущал ни капли.
– По-оберегись! – крикнул он Мельоньеру. – Я еду на санях-сальфоходах!
Но сальф оказался шустрее, чем мы думали. Спрыгнув с лестницы, он метнулся к окну. М-да… В обществе скандров даже сальфы учились выходить из здания этим нетрадиционным способом.
Вархар усмехнулся и притормозил. Мельоньер замер на подоконнике, пошатываясь и, похоже, выбирая между скандром и сотрясением мозга вкупе с несколькими переломами. Окатив Вархара еще одним внимательным взглядом, встретив его фирменную улыбку, сальф решил, что опасные для жизни травмы все же не так опасны для жизни, как общение с моим варваром. Прикрыл глаза и упал спиной вниз.
Вархар плотоядно усмехнулся, Эйдигер вторил ему не хуже.
Мельоньера нам вернул световой кокон – такой же, как тот, что занес в проректорский кабинет Гвенда. Вархар давно мог поймать братьев-акробатов любимым методом, но тогда они с Эйдигером упустили бы нынешнее удивительное приключение.
Младший Баструб испуганно трясся и подвывал от ужаса. Его тонкие пальцы суматошно теребили кружева на манжетах, а губы дрожали.
– Нам нужно, чтобы вы с братом, – Эйдигер тряхнул Изумрундом,– сняли внушение с делегации.
Лицо Мельоньера слегка округлилось, просветлело. Кажется, он понял, что есть шанс уйти живым и здоровым. Хотя бы просто живым.
– А если сниму… отпустите? И не настучите в наш мир? – спросил он, продолжая судорожно перебирать кружева пальцами.
– Не знаю, – пожал плечами Вархар. – Как карта ляжет. Пленку-то я уже отправил.
– Ка-ак? – потрясенно выдавил Мельоньер.
Ласар развел руками и покачал головой, словно говорил: «Варвар, что с него спросишь». Эйдигер тоже пожал плечами и подтвердил:
– Вархар у нас такой. Он же воюет, а не интригует.
– Вархар может, – внезапно подключилась к спектаклю вдохновленная увиденным Слася. – Вон меня застукал с любимым. И сразу к отцу. Фуф! До сих пор на энергии заживления, – мрагулка потерла ягодицы и скривилась.
– Вообще-то он ведь только выслал, – присоединилась и я ко всеобщему веселью, подмигнув заметно расслабившейся Алисе. Кажется, она тоже начала входить во вкус и поняла, что скандры намного чаще пользуются своей репутацией, чем стремятся ее подтвердить. – Если очень поторопиться, как знать…
Мельоньер выпрямился внутри кокона и почти твердо предложил:
– Так может, прямо сейчас?
– Э-э-э… – Эйдигер поковырял скальпелем в зубах, почесал им затылок и поднес к голове Изумрунда, словно планировал и его почесать сверкающим лезвием. Тот задергался, раскачиваясь в руке Мастгури как маятник. – Ну, даже не знаю… Мы еще не обедали.
– В точку! – воскликнул Вархар. – Как можно что-то делать, не пожрав?
– Ну давайте сейчас, а? – простонал Мельоньер.
– Я хочу жрать! – отрезал Вархар, и я едва сдержала смех. На лице скандра было крупными буквами написано «Я неотесанный варвар. Беру штурмом города, а в перерывах ем и сплю».
Мельоньер сжался, втянул голову в плечи и взмолился:
– Ну давайте я быстренько! Это же недолго! Ну хотите, я вам свое печенье принесу?
Ласар посмотрел на Вархара, Эйдигер тоже. Скандры кивнули друг другу, а истл подытожил:
– У тебя четыре минуты. Если Вархар проголодается, нам всем будет плохо.
Мельоньер сморгнул, сглотнул и понесся в отделение так, что только пятки сверкали. Кокон рассеялся, а Ласар крикнул вдогонку сальфу:
– Шестая палата! Не перепутай! Или к высланной Вархаром пленке присоединятся несколько свидетелей.
Эйдигер кивнул нам, расплылся в фамильной улыбке и понес Изумрунда следом за братом.
Глава 18. Скандр предполагает, а судьба располагает
Мы подождали в холле для приличия. Вваливаться в палату к невменяемой делегации, чтобы удовлетворить нездоровое любопытство, лично мне казалось не слишком уважительным и разумным. Алиса считала так же. Слася, после некоторых раздумий и недолгих уговоров, согласилась с нашими доводами.
Вархар отмахнулся и остался тоже.
Некоторое время мы, затаив дыхание, ждали новостей. Скандр то подмигивал, то шутил, стараясь нас подбодрить, но напряжение можно было буквально пощупать руками.