От напряжения на висках Алана уже выступили вены, но он, от усердия даже высунув язык, продолжал выполнять задание, к которому готовился весь вчерашний вечер. Ни одна капелька не должна была упасть на стол!
Если бы ему кто-то сказал несколько месяцев назад, что он ещё на первом году обучения сумеет достичь четвёртого ранга и получит контракт воды от своего клана, то парень бы послал шутника в гости к Первому. Однако, вот он сидит и выполняет задание мастера, демонстрируя свой контроль над силой контракта, а на покрытом множеством тонких трещин красном сосуде души с редкими зелёными прожилками гордо пульсируют четыре кольца. Метод развития красного сосуда, описанный Хранителем Знаний Лаутом в его небольшой тетради, оказался невероятно эффективным. Алан вспоминал друга практически каждый день, чувствуя безмерную благодарность за возможность двигаться вперёд семимильными шагами. Единственное, чего парень не понимал, так это повышенного внимания со стороны мастера Ганна, который с момента ухода Эдвана лично взялся за его тренировки. Он раскрыл ему секрет контракта воды, рассказал много интересных и полезных вещей и всячески помогал в освоении клановой силы. Вот и сейчас, когда парень успешно справился с заданием, мастер Ганн, довольно кивнув, начал объяснять новый приём.
— Сегодня я хочу научить тебя покрову бегущей воды. Основному боевому приёму клана Линн, — сказал мужчина и продемонстрировал руку, покрытую тонким слоем жидкости, словно невидимыми перчатками.
— Мастер… можно задать вопрос? — поинтересовался парень и, дождавшись кивка, осторожно спросил, — почему вы со мной возитесь?
Этот простой вопрос довольно давно не давал покоя Алану, который попросту не понимал причины такого повышенного внимания к своей персоне. В конце концов, он ведь просто изгой, позор семьи. Даже добравшись до четвёртого ранга.
— Почему? — приподнял бровь мужчина, — всё просто. Наш общий знакомый дал тебе одну интересную книгу о развитии красного сосуда. Совсем скоро начнётся набор новых учеников в академию, и наш с ним уговор иссякнет. Однако, прежде, чем обучать этим методам, я должен лично убедиться в том, что они работают. Считай себя первопроходцем, — усмехнулся мастер, — Лаут говорил, что пользуясь его советами красный сосуд сможет добраться до третьей ступени и мне очень интересно, правда ли это. И как далеко сможешь забраться ты.
Алан кивнул. Ответ мастера его полностью устроил. Он был совсем не против побыть первопроходцем ведь, в конце концов, свои плоды техники Эдвана уже принесли, и немалые.
Мастер продолжил было своё объяснение, но вдруг осёкся на полуслове и резко повернулся куда-то в сторону. Его невозмутимое лицо стало вдруг очень напряженным. Мужчина хмурился. Проследив за направлением взгляда, Алан смекнул, что наставник смотрит на небо в стороне западных городских ворот. Через несколько мгновений его сердце кольнуло странное, необъяснимое чувство тревоги. Парень так и не смог понять, что же это было.
Однако, мастер Ганн и все остальные одарённые, сумевшие перейти границу второй ступени, или хотя бы приблизиться к ней, ощутили нечто большее, нежели укол странной тревоги. Особенно сильно в этот момент занервничал Горан Морето. Будучи в своём кабинете, мужчина едва не сломал край стола, когда вдруг почувствовал, как вся атра вокруг вдруг всколыхнулась и пришла в движение не по своей воле. Каждый сильный одарённый сумел уловить странное, необъяснимое напряжение, словно сама ткань мироздания на какой-то миг натянулась подобно широкому полотну, готовому вот-вот порваться. Не было ни звука, ни света, ничего другого, что могло бы хоть как-то отразить это странное явление внешне. Только внезапное движение атры, которая всколыхнулась так, словно кто-то швырнул огромный булыжник в тихий, спокойный пруд.
И не только люди смогли почувствовать это. Сильнейшие из одарённых зверей по всей Туманной чаще в одночасье подняли головы, глядя на запад в сторону ущелья Ша-Суул, а те твари, что не сумели почувствовать странного явления, начали напряжённо озираться по сторонам. Ощутили его и за стенами Башни отверженных, где уже несколько недель томились солдаты и бойцы Когтя в ожидании нового отряда из Города.
Хого, который в данный момент следил, как его собратья ловко забрасывают добытые камни атры в телегу, украденную ими у ненавистных двуногих лысых уродцев, растянул морщинистые губы в гаденькой ухмылке. Он повернулся к Башне и, поймав мрачный взгляд солдата в узком окне, оскалился и погрозил мужчине своим посохом. Пока что, угрозы — это всё, что Хого мог им сделать. Проклятый чёрный камень оказался настолько крепок, что даже медведи, призванные им на помощь в бою, не смогли сломать его. Но это только пока…
— Хозяин Лесов пришёл! — довольно протянул вожак, — Недолго вам осталось прятаться в этом каменном дереве, жалкие человеки!
Глава 53. Путник
Крохотные рыжие огоньки весело плясали на чернеющем куске толстой ветки, медленно, но верно поедая его. Стянув с себя промокшие сапоги, Эдван положил их на камень рядом, а сам уселся, вытянув ноги к огню, чтобы насладиться теплом. Зябко поёжившись, юноша стряхнул с головы снег и с глупой улыбкой на лице взглянул в сторону выхода из пещеры. Снаружи свирепствовала метель.
Жуткий снегопад продолжался уже четвёртый день и был он настолько сильным, что порой Эдвану казалось, будто бы сам Творец пожелал похоронить это место под толщей снега и льда. Однако парень, никогда в этой жизни ещё не видавший столько снега сразу, не мог злиться на плохую погоду. Он лишь сидел и с довольной улыбкой наблюдал, как ярится погода, низвергая из облаков настоящее море снежинок, что покрывали землю белым пушистым ковром.
Вздохнув, Лаут взглянул на груду обглоданных косточек, что валялась шагах в десяти от него, практически у самого входа в пещеру. Увы, как бы не была прекрасна могучая метель, для охоты такая погода не подходила совершенно. Чёрные куропатки, которых парень приноровился ловить за первые пару недель своей жизни по другую сторону арки, в непогоду прятались так, что даже с развитым чувством атры найти их было не так-то просто. Да что там охота! Он и свои запасы дров, весьма скудные, надо заметить, пополнил с большим трудом, едва не заблудившись на обратном пути. Итогом похода стала одна сосёнка, высотой всего в десяток шагов.
Осторожно сорвав несколько иголок, Лаут высвободил немного атры через ладонь и принялся медленно гонять хвою между пальцами обеих рук. Это небольшое упражнение было слегка продвинутой версии той тренировки с листочком, которую юноша проворачивал ещё на третьем ранге с Лизой. Разница была лишь в том, что сосновые иголки были куда меньше листьев размером, а то, что их было несколько, в разы усложняло задачу.
Самое то для улучшения контроля над резко подскочившим объёмом атры, который стал ему доступен после перехода на десятый ранг. Прикрыв глаза, Лаут сосредоточился на сосуде души и не удержался от кривой ухмылки. Стенки уже достаточно укрепились, одиннадцатый ранг был уже не за горами. Осталось лишь дождаться, пока тело окончательно привыкнет к такой плотной энергии, и немного подтянуть контроль, чтобы не потерять ни единого кусочка силы, поднявшись на следующий ранг.
Вздохнув, парень невольно обернулся назад и посмотрел вглубь пещеры, которая последние две недели выполняла роль его дома и тренировочной площадки одновременно. Давление силы здесь было почти таким же, как под Башней отверженных, а огромное количество камней атры позволяло не задумываться о количестве необходимых ресурсов. С достижением десятого ранга, Эдван перешёл на использование четвёртого уровня Сферы концентрации атры, благодаря которой и сумел так быстро подобраться к порогу одиннадцатого. На более высокие уровни техники юноша не решался, справедливо опасаясь за свою жизнь.
Стряхнув иголки с рук, парень широко зевнул и, подперев спину охапкой веток с колючей хвоей, улёгся на них, как на мягкое кресло. Устроившись поудобнее на новом ложе, парень продолжил свою прерванную тренировку, лениво поглядывая то на бушующую снаружи метель, то на пляшущие по полену рыжие огоньки. Небольшой костерок, который Эдван развёл для того, чтобы хоть немного согреть место своего пребывания, а заодно высушить сапоги, находился за крупным валуном и практически не дымил, из-за чего снаружи его было невозможно заметить. По-крайней мере, днём.
Впрочем, скрывал огонь он уже больше по привычке, чем из-за реальной необходимости, успев за время, которое провёл тут, привыкнуть к полному одиночеству. После памятной встречи с двуногим тигром он больше никого и не встретил. Лес казался мёртвым и пустым, разительно отличаясь этим от Туманной чащи, где за каждым кустом могла поджидать смертельная опасность. Поначалу, когда Эдван только-только изучал его опушку, выбираясь на короткие вылазки за дровами, эта тишина и безжизненность казались юноше странными. Однако, вспомнив окрестности ущелья Ша-Суул, где точно так же, как и у этой пещеры, не наблюдалось практически никого, парень справедливо решил, что все одарённые твари обходили странную пещеру и арку внутри неё десятой дорогой. Хотя, вполне возможно, что причина его одиночества была куда прозаичнее. Крупным одарённым хищникам здесь было не на кого охотиться, а копытным — нечего жрать. Ни орехов, ни желудей… одни иголки да засохшая трава под сугробами.
Через час Эдван вновь стряхнул иголки с ладоней и приступил к тренировке другого плана. Поднявшись на ноги, он потянулся и, сделав глубокий вдох, вышел немного вперёд, поближе к выходу из пещеры, где было просторней и поваленная сосна не занимала половину прохода. Приняв боевую стойку, сосредоточился и, медленно шагнув вперёд, нанёс прямой удар кулаком по воздуху. Раздался хлопок, и поднявшийся ветер разметал снежинки с холодной земли. Лаут сделал следующий шаг, продолжая движение, и ударил ногой. Эффект повторился. Все движения юноши были плавными и медленными, ускоряясь лишь в самый последний момент. Атра следовала за движением мышц, могучей волной проходя по телу юноши и выплёскиваясь наружу вместе с завершением удара. Каждую атаку Эдван старался наполнить максимально возможным количеством силы, подвергая свои мышцы, кости и связки сильнейшему давлению. Так он пытался увеличить то количество энергии, которое его тело было способно вложить в один мощный удар. И пока что, его пределом была примерно одна двадцатая часть.