ыстро. Заменить убитых мастеров начертания фоциане не сумели и тактика тварей сменилась. Они перешли к постоянным ударам. Царь обезьян трижды даже пытался прорваться сквозь барьер но, к счастью, Святой кот всегда отбрасывал его назад у самой границы.
Было очевидно, что защита не может держаться вечно. Уже сейчас она изрядно истощилась, большая часть атры была потрачена, и построение поддерживалось только той энергией, которую собирало из земли да с грозовых туч. Враги это тоже прекрасно понимали и потому старались наносить совместные удары чаще, чтобы не позволить защите восстановить былую силу.
Внезапно, по спине Эдвана пробежался холодок. Он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд и, обернувшись, увидел Хозяина лесов. Медведь стоял на расстоянии выстрела арбалета и смотрел прямо на него. Конечно, со стены его глаза было не слишком хорошо видно, но Лауту их видеть и не требовалось. Мерзкое ощущение чужого взгляда, этой жуткой, холодной ненависти сразу же прилипло к Эдвану и говорило о внимании мастера Моря довольно чётко. Парень с трудом оторвал взгляд от врага и оглядел поле боя в поисках второго. Царя обезьян не было видно. Неужели, пошёл в обход? Или где-то прячется? Или…
Вдруг, Мо поднялся на задние лапы и взревел. Барьер содрогнулся, а орда вновь пришла в движение и твари помчались к стене живой лавиной прямо по трупам сородичей. Эдван перехватил покрепче копьё. Раздались щелчки арбалетных выстрелов, загремели молнии. Визу расцвели вспышки взрывов. Неподалёку от левой части стены, там, где Лаут стоял в самом начале сражения, он сумел разглядеть красные перья на золотом шлеме главной макаки. Вот только, в отличие от прошлых попыток сломать барьер, Царь обезьян почему-то не встал рядом с Мо и не спешил атаковать ветром. Вместо этого он бежал вместе со своими подчиненными так, словно собирался запрыгнуть на стену сразу, без предварительного удара. Эдван хотел было доложить об увиденном Эгилю, но не успел даже повернуться. В следующее мгновение силуэт медведя смазался и барьер содрогнулся от удара чудовищной силы. Защита пошла волнами и рябью, загудела от натуги, норовя разрушиться, и именно в этот миг в воздухе над стеной мелькнула яркая вспышка, послышался треск, оглушительный грохот и… что-то прошибло барьер насквозь, оставив в нём дыру, словно попавший в окно камень. Царь обезьян прорвался внутрь. Прорвался, и тут же вылетел назад примерно с той же скоростью, оставляя за собой шлейф золотистого света.
Эдван выдохнул. Святой кот, хоть и опоздал немного, но не подвёл и в этот раз. Хвала мастерам начертания — дыра в барьере мгновенно затянулась, но тут по защите пришёлся новый удар, заставив парня вновь подобраться. В отличие от прошлых попыток, когда Мо просто отступал, на этот раз он остался внизу и обрушил на барьер всю свою мощь. Видимо, посчитал, что защита ослабла достаточно, чтобы её можно было наконец-таки додавить. В громадного медведя тут же полетели молнии, стрелы со словом смерти и прочие снаряды, но тот лишь громко рыкнул и большая часть разлетелась в стороны. Оставшиеся удары он попросту проигнорировал, не снижая натиска. Барьер опасно загудел. Формация бросила всю энергию на удержание мастера Моря, из-за чего по краям, как раз там, где под стенами образовались горы из тел и ледяные глыбы, защита истончилась настолько, что сквозь неё начали прорываться твари. Защитники тут же встретили их слаженным ударом, сбрасывая назад вниз, но зверья было всё ещё слишком много и уже через несколько мгновений они ворвались на стену. В воздухе вновь промелькнула золотая вспышка и Царь обезьян, ворвавшийся на какой-то миг в крепость, снова оказался отброшен, оставив дыру в барьере как раз, когда Лаут добежал до ближайшей бреши и вступил в бой.
Тварей было много, но по большей части барьер держался. Они теснили врагов, скидывали их со стены, посылая вдогонку арбалетные болты, молнии, пламя и алхимические бомбы. Заколов двух особенно шустрых айадов, Эдван быстро взглянул в сторону главных ворот, где Мо пытался пробить барьер и, не увидев ничего нового, тут же вернулся к сражению, столкнувшись с коренастым фоцианином в синем доспехе. Вражеский мастер Озера сумел ворваться на стену, сбив потоком воздуха троих бойцов слева от Эдавна и теперь пытался выиграть время другим тварям.
Окутавшись покровом молнии, Лаут атаковал копьём, нанёс несколько быстрых уколов, но враг сумел их парировать своим. Звонко столкнулись древка, противник резко сместился в сторону, посылая в парня мощный поток ветра и попытался нанести укол, но Эдван сбил чужое копьё, вскинул руку и, не пожалев атры, огрел фоцианина молнией. Громыхнуло. Противника отбросило на десяток шагов, едва не сбросив со стены и на несколько мгновений дезориентировало, но добить его Лаут не успел — на него тут же набросились несколько тварей, только-только запрыгнувших на стену. Уклонившись от когтей огромной кошки, Эдван пинком вышиб её обратно вниз, молнией отбросил двух волков, пригнулся, пропуская над собой удар сжатым воздухом и парировал копьё обезьяны в синем доспехе. Парировал, но не успел ударить в ответ. Мимо кометой пронеслась окутанная золотым сиянием фигура и вражеский мастер Озера внезапно осыпался горсткой праха, а следом за ним перестали существовать и другие твари. Волки, фоциане, зверолюди — все просто… рассыпались, обратившись в пыль.
Его товарищи по вылазке оказались правы. Сила Святого Кота и вправду устрашала. Однако времени, чтобы предаваться раздумьям о её природе у Эдвана не было. Не успел прах от убитых зверей осесть на крепостную стену, как в небе снова мелькнула вспышка, раздался грохот и что-то рухнуло где-то в середине крепости, обрушив несколько домов. Нутром почуяв неладное, Эдван схватил копьё покрепче и быстро спрятался за зубец на стене. Вовремя — через мгновение порыв ураганного ветра ударил в лицо, прижимая к каменной кладке так плотно, что даже ему, мастеру Озера, было тяжело пошевелиться. Рядом проносились тела людей и зверей, и их отчаянные крики тонули в неистовом рёве ветра. Чувствуя, как его ноги медленно начало тянуть в сторону, Эдван сполз по стене ниже и, крепко ухватившись за ближайший кирпич, упер копьё в зубец, за которым прятался. От воя ветра в ушах ничего не было слышно, да и осмотреться особо не получалось — в глаза тут же лезла пыль, грязь и жесткий, насыщенный атрой ветер. Сверху и по сторонам мелькали какие-то тела. Несколько раз Эдван получал куском черепицы, или каким-то булыжником, а один раз кто-то резко дёрнул его за копьё. Схватился и тянул куда-то в сторону несколько долгих секунд, после чего не выдержал и отпустил. Скорее всего ещё один несчастный, которому не повезло вылететь за стену.
Каждая секунда этого чудовищного буйства стихии казалась вечностью, но в реальности это всё длилось примерно полминуты. В какой-то момент земля снова ощутимо вздрогнула, в вое ветра получилось разобрать звуки далёкого грохота и ураган резко стих. Но этих тридцати секунд было более чем достаточно, чтобы нанести защитникам крепости чудовищный ущерб.
Наглядная демонстрация ужасающей мощи контракта воздуха. Без защиты барьера, который ослаблял подобные атаки, удар Царя обезьян оказался по-настоящему страшным. Часть улицы близ стены была завалена камнями, мусором и сорванной с крыш черепицей. Более-менее высокие дома просто развалились, накрыв обломками воинов, так неудачно оказавшихся поблизости. Гарнизон понёс страшные потери. Стена попросту опустела. Тех, кто не успел спрятаться за зубец, как Эдаван, просто вышвырнуло наружу, сбросив с высокой стены прямиком в лапы тварей.
Хозяин лесов, при этом, не прекращал давить на защиту. Барьер трещал по швам, а бреши появлялись в нём с устрашающей скоростью. Стоило жуткому ветру утихнуть, как твари тут же рванули на стену, стараясь быстро выбить оставшихся людей и сломить самый тяжелый рубеж обороны. Не прошло и минуты, как вся стена, кроме участка близ главных ворот, была охвачена ожесточённой битвой.
В это же время Эгиль, с ног до головы покрытый треском электрических разрядов, метеором мчался к центру крепости, где за тонкой фиолетовой плёнкой ещё одного барьера с устрашающей скоростью мелькали смазанные фигуры, а в воздухе то и дело объявлялся шлейф золотого сияния. Мужчина невольно усмехнулся. Кажется, он зарекся вступать в бой с Морем? Что ж… недолго продержалось обещание. Хвала Творцу, мастера начертания всё же сумели активировать второй рубеж защиты и отсекли прорвавшуюся тварь от остальной крепости. Эгиль очень боялся, что они не справятся после того, как Царь обезьян создал посреди Перевала ураган ужасающей мощи. Всё же, реальность оказалась намного жестче и страшнее, чем они предполагали. План был предельно простым — если вражеское Море всё же прорывалось внутрь крепости, нужно было связать его боем и оградить от остальных бойцов гарнизона барьером, чтобы не допустить атаки на стену с двух сторон. Вступить в сражение должен был либо Святой Кот, либо группа сильнейших воинов Перевала, в зависимости от того, кто окажется ближе. Оставшийся брал на себя защиту стены и барьера от второго Моря.
Сейчас барьер трещал под мощью Хозяина Лесов и норовил разрушиться в любую минуту. По плану, Эгиль должен был напасть на Мо, отвлечь его от барьера, чтобы защита могла немного восстановиться, вот только… он не мог этого сделать. Было обидно признавать, но они просчитались. Недооценили силу этой твари, поверив кошачьему старейшине, который утверждал, что разница между первым и вторым Морем не такая уж и большая. Возможно, для него она и вправду не была большой, но для Эгиля её хватало с запасом. Он не сумел бы продержаться против медведя до прибытия помощи, это было бы сущим самоубийством. Владыка, или командующий гарнизоном смогли бы, но их, как назло, поблизости не было. Зато был Святой Кот, для которого это был вполне подходящий противник.
Эгиль пролетел сквозь барьер, спасибо специальному амулету. Битва Морей была в самом разгаре. Вокруг них не осталось ни одного целого здания, всюду валялись груды камней, в земле виднелись глубокие трещины, а от мощи ударов вздрагивало всё вокруг. Эгилю повезло. В тот самый миг, когда он подобрался к сражающимся, Царь обезьян пропустил удар. Его отбросило спиной вперёд прямо на Эгиля и тот, не раздумывая ни мгновения, обрушил на врага свой топор. Не иначе, как спиной почуяв неладное, сильнейший фоцианин развернулся прямо в полёте и ударил мужчину воздушной волной, сбивая его скорость и отклоняя топор. Тяжелое лезвие вместо головы задело плечо макаки, оставило глубокую вмятину в золотом доспехе и отбросило врага на десяток шагов в сторону, прямо в руины разрушенного здания.