— Давайте, ребята, упростим разговор, — предложил Мостовой: — зачем вы поехали в это место? Отвечайте.
— Самое удивительное то, что мы попали на хлебокомбинат оба с одной целью, но независимо друг от друга, — сказала Ольга.
— И что за цель? — спросил Мостовой, приготовясь, наконец, услышать откровенную сказочку.
— Мы оба собирались убить Кустаря, — просто сказал Игорь.
Полчаса Мостовой сидел и слушал, что ему рассказывал Игорь. Теперь уже от него не утаили ничего. Василий Семенович задал несколько вопросов, молча покурил и, когда начал говорить, и Игорь и Ольга поняли, что он оценил их откровенность.
— Скажу откровенно, ребята, вы меня очень удивили тем, что выкручиваться не стали, как всегда. То, что город очищен с вашей, конечно, помощью от Мазая, это хорошо. Мы не могли никак к нему подобраться, он же всеми делами рулил из кабинетов, сам ничего противозаконного не совершал. Видите, как жизнь повернулась: решил он расширить бизнес, помимо вымогательства, наркотиков, проституции, захотелось и на экзотике денежки сделать. Он больше всего опасался своего конкурента Купаву. А нарвался на вас. Вы опасны для бандитов тем, что таких, как вы, в расчет не принимают. На этом и горят. После убийства Мазая, скорее всего, группировка развалится, потому что у них там не один, а два лидера второго эшелона. И я не думаю, что в ближайшее время они позволят себя пристрелить. Самым опасным, конечно, будет Зелепукин, но после Гиви и Мазая он просто школьник исподтишка рисующий на заборе, — Мостовой затушил сигарету в пепельнице и молча посмотрел на Игоря:
— Ну ладно. На этот раз прошло, хотя глупостей вы наделали выше крыши. Следующий раз можно и доиграться. Наше руководство и губернатор так обрадовались решению проблемы Мазая, что давят и давят: закончи и доложи! Самим хочется перед центром себя выставить героями борьбы с преступностью. Работа у них такая. Я понимаю вас, ребята: эти мерзавцы поставили вас действительно в сложное положение, но все это можно было бы разрулить проще…
— Все это можно было бы разруливать дольше, если бы мы обратились к вам. А дольше, значит — хуже. Просто было бы больше невинных жертв, — возразил Игорь, и тут раздался звонок в дверь. Он извинился и пошел открывать.
Из коридора послышались громогласные восклицания Вовки Ляфмана..
— Это наш приятель, — сказала Ольга Мостовому.
Через минуту Вовка вошел, и они познакомились. Вовка принес на хвосте потрясающую новость. Про себя.
— Я так горжусь сам собой! — продекларировал он после того, как уселся на освобожденное Ольгой место и пододвинул поближе тарелку с булочками. Он сделал эффектную паузу и загадочно посмотрел на присутствующих: — Я сбежал от Сони! Вот!
Не дождавшись восклицаний, он продолжил с тем же подъемом:
— И мы сейчас снимаем квартиру, Соня не знает адреса, учтите!
— А кто «мы»? — спросила Ольга.
— Мы с Аленкой, — ответил Вовка, искренне недоумевая, что об этом никто не знает.
Мостовой посмотрел на Игоря красноречивым взглядом.
— Смотрите-ка, Василий Семенович, а ведь в результате этой истории у кого-то, возможно, изменится жизнь к лучшему, это же с нашей помощью, можно сказать, они познакомились.
— В общем, да, — закивал головой Вовка.
— А кто-то просто жить будет, — ровным голосом добавила Ольга и поставила перед Мостовым еще один вариант пирожных.
— Это основная причина, по которой я сижу здесь и пробую твои замечательные кушанья. Ваше самодеятельное расследование, надо признаться, опередило наше, профессиональное, потому что вы изначально имели больше информации. Добыли вы ее помимо своей воли и кровью. А вот жизнь Алены, возможно, вы действительно спасли. Можно мне еще чаю? — попросил Мостовой.
Больше в этот вечер о происшедших событиях не было сказано ни слова. Как, впрочем, и в последующие. Через неделю Ольга вышла на работу, и булочки стали нечастым лакомством в семье Дубровиных. Их жизнь вернулась в обычное русло и, слава Богу, потекла без неприятных неожиданностей.