Указ о награждении Л. Ф. Тимашук орденом Ленина. После смерти Сталина его отменят.
Изначально список отщепенцев славного советского общества был невелик – всего девять фигурантов. Вошел в него и профессор Егоров. Его вина состояла в том, что он понизил в должности Тимашук после истории с ее диагнозом Жданову. То есть проявил себя как социально чуждый элемент. Но следствию этого было мало. Не может заговор против лидеров Советского государства и лично Сталина состоять из каких-то девяти человек. Поэтому на основе их показаний были арестованы еще десятки людей.
Тимашук стала известна всему Советскому Союзу. Это от ее недремлющего классового сознания не укрылась предательская и преступная деятельность «врачей-отравителей». Ее наградили высшей наградой страны – орденом Ленина. Газета «Правда» писала в те дни: «Имя врача Лидии Федосеевны Тимашук стало символом советского патриотизма, высокой бдительности, непримиримой, мужественной борьбы с врагами нашей Родины. Она помогла сорвать маску с американских наймитов, извергов, использовавших белый халат врача для умерщвления советских людей».
До сих пор не смолкают споры: чем бы закончилось «дело-врачей», проживи Сталин дольше? В годы перестройки был популярен миф о том, что шпионов и двурушников в медицинских халатах планировали повесить на Красной площади. Странное утверждение. Обычно в СССР избегали подобной театральности. Большинство врагов народа было расстреляно подальше от людских глаз. Исключение сделали для самой отпетой дряни – пособников немцев в годы Великой Отечественной войны. Например, фигурантов Краснодарского процесса казнили на центральной площади города в присутствии около 50 тысяч человек. Однако подобные исключения лишь подтверждают правило.
Всех фигурантов «дела врачей» спасла смерть Сталина. В развернувшейся в Политбюро борьбе за наследство эта постыдная история была однозначно лишней. Поэтому арестованных без лишней шумихи освободили, немедленно восстановили на работе и полностью реабилитировали. Их место в камерах заняли другие люди. Прежде всего – Рюмин. Его арестовали через 12 дней после кончины великого вождя и учителя, а через год с небольшим Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к высшей мере наказания с конфискацией имущества. С расстрелом долго тянуть не стали.
Тимашук повезло больше. Ее не поставили к стенке и даже не привлекли за дачу ложных показаний. Всего лишь лишили ордена Ленина. Раз нет «дела врачей-убийц» – нет и никакого подвига. Нечего обесценивать главную награду страны. А чтобы Лидии Федосеевне совсем уж обидно не было, ее наградили спустя год орденом Трудового Красного Знамени за долгую и безупречную службу. Безукоризненная формулировка, не придерешься.
А сейчас я скажу то, что очень многим может категорически не понравиться. Но и не произнести этих слов не смогу. Надо быть честным. Тимашук очень сложно упрекнуть в чем-то серьезном. Да, она не была светилом советской медицины и поставила ошибочный диагноз Жданову. Так случается регулярно. Не побоялась отстаивать свою точку зрения. Хотела сделать как лучше, но получилось, к сожалению, как всегда. Если вдуматься, то ее донос – классический пример человека, который радеет за дело. Другой вопрос, что в эпоху тотальной образованщины она встала в один ряд с большими учеными.
Едва ли она писала свое письмо в надежде получить повышение по службе или заработать иные материальные блага. По сути же, благодаря деятельности даже не Рюмина, а Хрущева ее имя стало нарицательным. А при чем тут Никита Сергеевич? – гневно спросит меня какой-нибудь сверяющий пульс жизни с «Эхом Москвы». Дело в том, что Тимашук стала фигурантом того самого доклада «О культе личности и его последствиях». Большинство тех, кто восхищается хрущевской принципиальностью, этот документ никогда не читали. Поэтому познакомлю их с таким хрущевским пассажем: «Собственно, никакого «дела» не было, кроме заявления врача Тимашук, которая, может быть, под влиянием кого-нибудь или по указанию (ведь она была негласным сотрудником органов госбезопасности), написала Сталину письмо, в котором заявляла, что врачи якобы применяют неправильные методы лечения».
Вдумайтесь в реалии той эпохи. Достаточно одного предложения, озвученного с большой трибуны, в котором к тому же, вероятно, сознательно искажается подлинный ход событий, и к тебе на всю оставшуюся жизнь приклеивается постыдное клеймо провокатора, да еще и антисемита. И слушать твои объяснения никто не станет, можешь даже не стараться. Коллеги начнут смотреть на тебя с искренним презрением. «Шестидесятники» будут неистово проклинать тебя до самой смерти. А тот самый Хрущев уже и думать про тебя забыл. Такая вот цена за участие в очередном несуществующем покушении на Сталина.
Кстати, о заговорах, которых не было. После «письма Еремина» и «дела врачей-убийц» те события не только значительно померкли, но и полностью оказались на обочине общественного внимания. А ведь было время, когда их активно обсуждали. Давайте исправим эту несправедливость. Интересного в них, конечно, крайне мало, но наше общее представление об эпохе они, несомненно, дополнят.
Первое так называемое покушение произошло в ночь на 26 августа 1931 года. Место действия – Ривьерский мост в Сочи. Правительственный «Бьюик», в котором находились Сталин и Ворошилов, попал в аварию. Охрана открыла стрельбу. Шофер грузовика, с которым столкнулась машина Генерального секретаря, с места происшествия скрылся. Его, разумеется, быстро нашли. В ту ночь он был страшно пьян, своей вины в ДТП не отрицал. Но и намерений убить Иосифа Виссарионовича и Климента Ефремовича, разумеется, не имел.
Спустя месяц произошло еще одно экстраординарное событие. Сталин отдыхал на правительственной даче в Гаграх. В один из дней он захотел совершить морскую прогулку к мысу Пицунда. На обратной дороге катер был обстрелян из винтовки. Раненых и убитых не было. Немедленно провели следствие. Выяснилось, что стреляли пограничники: их забыли предупредить об этом катере. Однако все три выстрела были предупредительными. Старшему наряда пограничников сержанту Лаврову дали пять лет лагерей. После смены народного комиссара внутренних дел с Ягоды на Ежова его дело истребовали из архива, и ставший «орудием троцкизма» сержант был расстрелян как террорист.
Следующий эпизод произошел в мае 1935 года. Самолет Ант-20 столкнулся в воздухе с И-5. Обе машины упали на землю, все члены экипажей и пассажиры погибли. Официальная версия – несчастный случай и халатность. Но за границей заговорили о покушении на Сталина. Варшавская газета «Меч» напечатала обращение пилота И-5 Брагина, в котором он, признавая себя противником большевизма, собирался сознательно пойти на таран самолета, где должны были находиться Сталин, Молотов, Орджоникидзе и Каганович. Но, скорее всего, речь идет о фальшивке. В Речи Посполитой ими не брезговали. Ни тогда, ни сейчас.
Особняком стоит в этом перечне, пожалуй, лишь дело Николая Дмитриева. Это самая мутная история. В ноябре 1942 года он спрятался на Лобном месте Красной площади. Как только из Спасских ворот Кремля выехала правительственная машина, этот красноармеец-дезертир открыл огонь. Он успел сделать несколько выстрелов, прежде чем был схвачен охраной. Только одна из пуль попала в цель. Была разбита фара в автомобиле председателя комитета продовольственно-вещевого снабжения Красной Армии Анастаса Микояна. Никто не пострадал.
На допросе террорист заявил: «До войны наши руководители в газетах и по радио всегда утверждали, что, если начнется война, мы будем драться на территории противника. А вышло наоборот – немец все дальше идет, уже до Москвы дошел. Сколько людей полегло. Вот я и решил устроить свой личный суд над верховной властью за обман народа». Считалось, что Дмитриев был психически болен. Проведенное следствие не выявило ни единой его связи с врагами народа. Кристально чистая биография парня из рабочей семьи. Это не помешало спустя восемь лет расстрелять бывшего рядового Московского корпуса ПВО по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
Вот, казалось бы, классическое покушение. В лучших традициях боевой организации партии социалистов-революционеров. Только эпоха тогда была уже совершенно иной. И одиночка, даже обладая профессиональной подготовкой, совершить его был неспособен. Позвольте, скажет мне кто-то, но Штауффенбергу почти удалось взорвать Гитлера, а Освальд убил Кеннеди. Все так, за исключением одного пустяка. Система охраны вождей СССР подобные операции исключала в принципе.
Сталин далеко не случайно называл себя лучшим учеником Ленина. Он таковым и был во всем, в том числе в вопросах обеспечения собственной безопасности. История покушения Каплан (о нем я подробно рассказывал в книге «Тайна личности Ленина») была тщательным образом изучена соответствующими ведомствами. И выводы были сделаны правильные. Потому и не нашлось желающих внести в кабинет товарища Сталина бомбу в ноябре 1941 года. При советской системе охраны вождя отечественный аналог графа Штауффенберга был бы остановлен если не на первом посту охраны, то на втором – с гарантией в 300 %.
В стране, где шпиономания на определенном этапе была едва ли не ключевой сферой интересов общества, иначе и быть не могло. Это только в последние тридцать лет у нас безостановочно льют грязь на силовые ведомства. Но в то время на территории Советского Союза царил всепоглощающий культ НКВД. «И недаром лучшие чекисты боевые носят ордена» – это не просто строчка из популярной тогда песни. Если угодно, это образ жизни. Мечта каждого комсомольца. И с этой точки зрения Сталин был великолепно защищен. Чего, кстати, нельзя сказать про Гитлера. На драгоценную жизнь фюрера германской нации неблагодарные немцы покушались более 40 раз. И хотя было в Третьем рейхе гестапо папаши Мюллера и не менее преданный вождю «Гитлерюгенд», толку от них было немного.
А вот когда Иосиф Виссарионович зачем-то заменил своего многолетнего начальника охраны, тогда и случились события, которые многими расцениваются к