Вместо того, чтобы менять состав потока искаженной энергии, я начал наращивать новые слои брони под Гефестом. Разум корабля с радостью откликнулся на мой запрос. Для него всё выглядело так, будто в обшивке полноценный пробой и мы все вот-вот погибнем. Немного подумав, добавил к стандартной биоброне примесь собственной уплотненной энергии. Такую же я использовал когда создавал для себя доспех из остатков энергии после модернизации. Раз Юра нашёл способ пополнить свои ресурсы таким странным способом, то подобная подпитка может быть для него гораздо более привлекательной.
Едва завершил создание первого тестового слоя, стало понятно, что старался не зря. Я контролировал тонкую пленку прессованной энергии, готовый в любое мгновение её убрать, но делать этого не пришлось. Юра издал нечленораздельный рык и, разом провалившись сантиметров на десять, принялся расщеплять новую преграду.
— Уже лучше, — сосредоточенно кивнул я. Общая масса тела Гефеста увеличилась почти вдвое, хотя внешне он был похож на кожаный скелет. Здоровенные кости выпирали со всех сторон, угрожая порвать сухую желтую кожу.
Процесс почти стабилизировался. Я молниеносно восстанавливал тающий слой, а Юра, с такой же скоростью, его поглощал. Всем телом и даже сумел сменить положение, чтобы занимать большую площадь. Первый этап был практически завершён. Я уже видел очертания готового ядра Гефеста. В нашем с Настей случае следующим должен был стать второй этап, когда мы переводили хаотично разросшиеся кристаллы в единую структуру, но Юра его миновал.
— Я тебя ненавижу, Слава… — едва слышно донеслось из глубокой дыры в полу. — Это же надо, так меня обработать, что я с головой нырнул в дурацкую иллюзию?
— Как самочувствие, генерал? — с интересом заглядывая в дыру, спросил я.
Со дна глубокой ямы в монолитной броне на меня недовольно смотрел Гефест. Юра уже не выглядел мумией и был больше похож на древнего аскета, который пару лет ничего не ел. Мышц у генерала осталось мало, но они выглядели, как корни пустынного дерева. Узловатые и невероятно крепкие даже на вид.
— Сам как думаешь? — зло спросил в ответ Юра. На меня накатила волна его недовольства и я ощутил серьезное давление чужой энергии. — Чувствую себя так, будто меня трижды переживал и выплюнул криграз с Савина V!
— Тогда ты отлично сохранился, — вспомнив жуткую тварь, которая могла запросто пережевать боевой танк, улыбнулся я. — Помощь нужна?
— Ты и так уже помог, — ответил генерал и медленно поднялся. Рост Гефеста был не очень большим и из ямы торчали только плечи и голова. — Долго меня крутило?
— Минут пятнадцать, — произнес я.
— А показалось, что несколько лет прошло… — негромко проворчал Юра. — Убери пленку, а то я не вижу нихрена.
Я не сразу понял, что Гефест говорит о барьере вокруг полости. С недавних пор, некоторые малозатратные действия я выполнял почти инстинктивно и не обращал внимания на крошечный расход энергии, который требовался для поддержания созданных объектов. Хотя раньше это требовало массу усилий и концентрации.
— Без проблем, — ответил я и тут же убрал защиту. Со всех сторон тут же обрушились потоки информации. Переговоры экипажа, тревожные сообщения от систем судна, голоса на десятке палуб ниже и присутствие Гекаты. Последнего было особенно много, потому что Настя окружила зону эксперимента вторым слоем защиты. Хорошо ещё, что не пыталась проникнуть внутрь.
— Ух как… — поморщился Юра. — Здесь всегда так шумно?
— Ты быстро научишься отсекать лишнее, — уверенно ответил я. — Пока просто постарайся никого не убить своим постоянным ворчанием.
— Очень смешно, — с сарказмом ответил генерал.
Я только пожал плечами, потому что ничего смешного в этом не было. Теперь это была суровая реальность Гефеста, в которой придется постоянно контролировать свои эмоции и чувства. Это было даже важнее, чем работа с новыми возможностями модернизированного тела.
Дверь разблокировал и открыл только после того, как восстановил внешнюю обшивку. К этому делу неожиданно подключился Юра, который сумел залатать дыру даже быстрее меня. За дверью обнаружилась Настя. Девушка смотрела на нас и, судя по её лицу, готова была убивать.
— Вы хоть понимаете, что весь корабль чуть не угробили? — едва слышно спросила Геката. На нас накатила волна её гнева, но я особого внимания на это не обратил, а Юра только поморщился.
— Не ворчи, певунья. — отмахнулся Гефест. — Всё же нормально прошло? Ну, пошумели немного…
— Немного⁈ — прошипела Настя. — Кайд с Фирзой еле смогли стабилизировать разум судна! Половина систем вообще перестала работать из-за пробоя внешней обшивки!
— Мы же не на челноке в бурю попали, Геката, — ответил Юра. — На Левиафане полно дублирующих контуров управления. Этот малыш может выжить в искаженном пространстве, даже если от него только моторный блок и мозговой центр останутся!
— Вы невыносимы, — устало покачала головой Настя.
— Зато у нас всё получилось! Смотри! — бодро ответил генерал и продемонстрировал Насте голую руку, которая начала стремительно обрастать мышцами. — Вот что теперь могу!
— Очень впечатляет, — ответила девушка. — Лучше бы ты мозг мог так быстро выращивать, генерал.
— Тогда я стану слишком умным и вообще перестану реагировать на твои шутки, — предупредил Юра.
Я, неожиданно для самого себя, улыбнулся. Эта перепалка до боли напомнила мне те времена, когда Идеалы были надеждой и опорой человечества. Уже тогда к нам относились совсем иначе, чем к обычным людям. И только среди своих мы могли по-прежнему оставаться обычными людьми, которые могут позволить себе небольшие слабости и даже банальную ругань. А я уже думал, что навсегда останусь один в этом измененном состоянии, когда вообще непонятно, что ты есть на самом деле… То ли разумный кристалл, то ли кусок чудовища или ещё кто-то.
— Нам лететь ещё около пяти часов, — прерывая перепалку, произнес я. — Стоит отдохнуть.
— А что насчет Асклепия? — тут же спросила Настя. — Когда планируешь его модернизировать?
— Минуту назад ты говорила, что мы едва не уничтожили весь корабль, — нейтрально напомнил Юра и получил в ответ злой взгляд девушки. — А что? Если не будешь последовательной, то превратишься в Апату.
— Асклепий сам справится, — ответил я.
— В смысле? — озадаченно спросила Настя.
— Как? — одновременно с ней задал вопрос Гефест.
— У него свой подход к работе с телом, — ответил я. — По крайней мере, я сам не планировал с ним работать в этом направлении. Даже не обсуждал такую возможность. Просто передам Диме результаты Гефеста и пусть он сам разрабатывает методику.
— А если он ошибется? — прямо спросил Геката.
— У Асклепия, в отличии от всех нас, есть право на ошибку, — ответил я. — Если он не справится, то сможет восстановиться и повторить всё заново.
— Но ведь гораздо проще ему в этом помочь, — озадаченно проворчал Юра. — Я ведь ни за что бы не стал этим заниматься сам. Тем более, мы сейчас в искаженном пространстве и любая ошибка в работе с таким объемом энергии может выйти всем боком.
— Это приемлемый риск, — возразил я.
— Поясни, — потребовала Геката. Она смотрела на меня и в то же время с чудовищной скоростью отрабатывала различные варианты. Анализ энергетики Асклепия мы не проводили и девушка занялась этим только сейчас. С каждой секундой и каждой следующей моделью взгляд Насти становился всё более задумчивым. И наконец она понимающе кивнула. — Ерма… Ты решил, что Дмитрий сможет пройти модернизацию в привычной обстановке. Рядом с пациентом, который в нем нуждается и которого невозможно спасти иначе, кроме как выйти на совершенно другой уровень работы с собственными способностями. Уверен, что стоит так рисковать мальчиком?
— Про кого из них двоих ты говоришь, певунья? — с интересом спросил Юра. Генерал очень быстро приходил в себя и я снова видел того старого ворчуна, который готов был стать затычкой в любой подвернувшейся бочке.
— Ахилл говорит, что Дмитрий сможет восстановиться после провала, — не глядя на Гефеста, ответила Настя. — Но если мы потеряем Ерму, то вся затея с поиском Омниссии будет обречена на провал. Мы снова окажемся в положении обороняющихся и не сможем сказать, откуда будет нанесён следующий удар. Ты готов так рисковать, Слава? А ещё мне непонятно, что такого должно произойти с мальчиком, чтобы ему не хватило помощи лучшего медика корпуса и Асклепию потребовалось модернизировать своё тело. Что ты задумал, Ахилл?
— Это всего лишь один из рабочих вариантов, — невозмутимо ответил я. — Ерма не пострадает. И никто из нас не будет провоцировать ситуацию, при которой мальчишке будет что-то угрожать. Если ты помнишь, я лично позаботился о его защите, на случай неприятностей.
— Кто тогда? — не унималась Геката. — Если мы не будем иметь к этому отношения, то остаются только Сеятели. Ты считаешь, что они попробуют вернуть контроль над мальчиком, чтобы нанести удар изнутри?
— Я допускаю такой вариант, — кивнул я. — Ерма слишком важен для плана нашего противника, чтобы Сеятели могли просто сбросить его со счетов. Апата подтвердила, что пацан часть древней расы, а она вряд ли такая многочисленная, чтобы они запросто могли оставить в чужих руках кого-то из своих. Достать его физически они не смогут. Дистанционно тоже вариантов не много, но я не уверен, что перекрыл все каналы связи. Принципы работы некоторых из них мы можем просто не знать. На данный момент у нас три модернизированных Идеала. Этого достаточно, чтобы обеспечить защиту судна и провести первый этап переговоров с противником. Асклепий особо расклад не изменит. Поэтому я оставил его с Ермой. Поэтому и потому, что он единственный из нас может стабилизировать парня в случае непредвиденного вмешательства. Что в мозговом центре, Настя?
— Кайд помогает Фирзе с управлением судном, — девушка явно не одобряла мой план, но спорить не стала. В такие моменты включалась давно выработанная стратегия подчинения. Если ты не знаешь, что делать в сложившейся ситуации или у тебя нет своего плана, то просто выполняй приказы старшего командира. Тогда вся ответственность за провал будет лежать на нём. Я бы тоже иногда с удовольствием переложил это бремя на кого-то другого, но старше меня среди людей никого не было. — Они следуют заданному курсу. Конечную точку ты не определил, поэтому данных по этому поводу нет. Не знаю, почему ты вообще решил, что мы будем на месте через пять часов.