Но выдохнуть Максим не дал. Навалился сверху и куснул за щеку. Что за ребяческие замашки?!..
Дальше куснул за подбородок и бесстыже поцеловал.
И чего он довольный такой? Как будто это не я обещанное получила, а он подарок к Рождеству.
Но намек поняла, и сама оплела узкие бедра парня ногами. Вновь задышала чаще, удивляясь его настроению продолжать наше рандеву.
– Ты не устал, босс?
– Нет, с чего бы? Я тебя только получил, так что во вкус намерен входить еще долго.
– А я думала, что ты уже… ну, вошел.
Мы улыбнулись с Максимом вместе, слишком очевидно это прозвучало. А вот дальнейшее признание заставило напрячься и подумать, что нас с Орловским несет не в ту степь.
– А как же близнецы, Геля? – услышала у лица. – Ты поставила передо мной сложную задачу. В одну ночь могу не справиться, нам лучше несколько дней повторить.
– О-очень смешно, Орловский. Смотри, дошутимся.
– А разве уже не дошутились, Ветерок?
Я ничего не поняла. Ночь для вопросов оказалась слишком сложной. Или Хвостатого чувство юмора подводит, или я окончательно разучилась понимать намеки. Но чувствовать не разучилась. И слышать:
– Мне нравится, как ты пахнешь. Как цветок на раскаленном камне. Сегодня весь день хотелось тебя согреть.
– Я заметила, что с тобой трудно замерзнуть.
– Невозможно! И я тебе это докажу.
Я не была против таких ассоциаций и с удовольствием позволила ночи вести нас и дальше в нашей близости.
Максим сменил позу и усадил меня сверху на свои бедра. Не забыл. Теперь мы двигались медленнее, а мужские ладони ласково гладили меня. Спину, талию, грудь. Мы не говорили, молчали, пока Максим не провел ладонью по моему плечу и вдруг тихо выдохнул:
– Ангелина…
Практически прошептал.
Что?! Или послышалось?.. Нет, не могло. Но… а вдруг?
Я замерла, ощутив, как холод скатился вдоль позвоночника, заморозив мурашек, а потом полезла с парня вбок.
– Стой! Куда? – Максим приподнялся на локте и поймал меня за талию.
– Мне пора! Уже поздно! Я забыла, что должна позвонить сестре!
– Завтра позвонишь! Уже ночь, она давно спит. Геля…
– Пусти!
– Нет.
Из рук выкрутиться не вышло, Орловский попросту скрутил меня и уложил на подушку. Стал целовать – сначала нежно, а потом глубоко и долго. Соблазняя напором и мягкостью губ до самого дна хмельного сознания. Доказывая неоспоримый факт присутствия в моей жизни.
Что ж, отличный способ выветрить сомнения из головы любой девушки.
Так, может, мне на самом деле показалось?
Когда засыпали поздней ночью, услышала от Максима:
– Геля, переезжай ко мне? Завтра.
И ответила в полусне:
– Не выйдет.
– Почему?
– Я отвратительно готовлю, тебе не понравится. Только не говори никому.
– Не скажу. Зато я сносно. Правда, делаю это редко, но постараюсь чаще.
– Не-а… Тебе нравится блондинка-стерва, я помню.
– Глупая, мне ты нравишься.
– Бабники… они… такие непостоянные… Разобьют сердце, а потом… мы где-то встречались?
– Спи!
– Умгу.
***
Из сна выдернуло, как будто кто-то за косу из теплой ванной вытащил. Убрала с себя осторожно руку Орловского, села в постели и уставилась в ужасе на спящего рядом парня.
О нет! Как я могла уснуть?!
Потом обвела взглядом чужую гостиную, укрытую покровом ночи, и бегом скатилась с кровати. Пробежала на носочках на середину комнаты и мысленно взвыла. Проклятье! И как я в этой темноте свои трусики найду?!.. А корсет?.. А юбку с чулками?..
А главное, как я это всё за минуту надену?!
О-о-о, Геля, ты влипла!
Черт!
Схватила первое, что нашла – рубашку Максима. Натянула на голое тело и побежала в прихожую искать сумочку и лабутены. Зашарила руками по полу. Был бы мел в руке, я бы сейчас такую пентаграмму нарисовала! Вызывая всех демонов к Хвостатому! Соблазнитель чертов, как обработал! Не только мне, ни одной девушке бы не оставил шанса устоять!
Но нужно искать лабутены. За них Ленка точно убьет! Хотя и за потерю корсета тоже!
Отыскав всё в темноте, как воришка, тихо прокралась к двери и выскользнула из люкса. Закрыв за собой дверь (замок утвердительно щелкнул), огляделась и побежала на носочках к своему номеру. Сбежавшая любовница, первая серия, не иначе. Хоть бы никто не увидел!
Найдя в сумочке ключ, забежала в свой апартамент и закрылась. Привалившись к двери, выдохнула. Фух, кажется, получилось удрать незаметно. Но расслабляться рано. Теперь нужно быстро одеться, собрать вещи и как можно скорее помочь Гельятине исчезнуть из замка, в котором обитают мега-страстные драконы!
Но стоило включить свет и увидеть в зеркале прихожей свое отражение, как я подскочила и закричала по-настоящему, придя в ужас. Потому что передо мной стояла растрепанная и взъерошенная, со смазанным макияжем, но определенно Ангелина Ветрова! В чужой рубашке и с голой грудью!
– Ааа! Проклятье! Где мой парик?!
О, нет, нет, нет! Только не это! Неужели остался в постели Орловского?!
Но конечно! Именно там он сейчас и был!
Я простонала, хватаясь за свои распущенные светлые волосы. Ну и как я парик теперь достану? Даже если рискну вернуться в люкс, дверь-то уже надежно заперта!
Одной линзы на радужке тоже не хватало, не говоря уже про очки.
Ветерок сбежала, но обеспечила Орловскому все шансы после пробуждения остаться заикой.
Я прямо услышала над собой укоризненный голос Марика:
«Геля, это провал! Уноси ноги!»
Быстро!
Ну, я и унесла. За пять минут собралась, натянула на голову капюшон, сдала ключ на ресепшн и, плюнув на задаток с аванса, растворилась в ночи на такси…
– Девушка, а может, в холле машину подождете?
– Нет, я спешу!
…К которому выдвинулась навстречу по снегу, обойдясь без всяких лыж.
Прощай, Гельятина Ветерок! Я тебя никогда не забуду!
***
Домой вернулась рано утром. Оставила «Порше» у подъезда, вошла в квартиру и села на любимый пуф, вытянув ноги. Вздохнула тяжело: ну и приключение я за последний месяц пережила! Нет, конечно, мне многое в нем понравилось – особенно ночная часть командировки, но о последствиях-то я должна была подумать!
Я поднялась и медленно разделась. Войдя в ванную комнату, умылась и перед тем, как принять душ, решила заглянуть к сестре.
Надеюсь, хоть у Женьки всё в порядке.
Однако младшей сестры в спальне не было. Постель осталась заправленной, сумочка отсутствовала, но самое ужасное – ее телефон, когда я трясущейся рукой набрала знакомый номер, оказался отключен.
Мне кажется, я в этот момент поседела. А все собственные проблемы осыпались прахом.
– Марик! Марик! – Я набрала номер друга и прорыдала в сотовый: – Женька пропала! Я только что вернулась домой, а ее нет!
– Привет, Геля. Она у меня.
– Я сейчас звоню в полицию! Я звоню ее друзьям! Она вчера ушла на вечеринку и…
– Ты меня услышала?
– Что?!
– Женя у меня. С ней всё хорошо. Выдохни, слышишь? Ей ничего не угрожает.
Выдохни? Я онемела. И осела без сил на постель.
– Я тебя убью, Суббота, – пообещала без силы в голосе, зная, что, конечно же, никогда этого не сделаю. Просто новость обездвижила.
– Я честно ждал, Геля, теперь поздно убивать, – в свою очередь вздохнул Марьян. – Женька расстроится. И потом, подруга, ты меня любишь. Я тебе еще пригожусь.
– Иди к черту. Ненавижу!
Ну да, так он мне и поверил. Если уж Орловского моё деструктивное чувство не впечатлило, то Марика и подавно не убедит.
Мы помолчали.
– Это то, что я думаю? – все же спросила.
– Да. Оно самое.
Больше другу ничего не нужно было мне объяснять, я все поняла.
– Геля?
– Что?
– Женька проснется, и мы сразу приедем. Ты не будешь одна!
– Только не вздумай меня жалеть, Суббота. Даже не начинай! Тебе и так хватило.
– Геля?
– Я тебя уже послала к черту, Марик. Не надо, не приезжайте. Хочу побыть одна.
Я отключила телефон и уронила его на постель. Легла на нее и свернулась клубком. Закрыла глаза и вздохнула, натянув на плечо конец одеяла.
Я должна радоваться за Женьку и Марика. Им будет хорошо вместе.
Я радуюсь.
Но почему такое чувство, что в целом мире я самая несчастная?
Глава 28
Максим
Накануне вечером…
– Где режиссер данного кордебалета? Кто в ответе за этот цирк и срыв доклада? Ты-ы?!.. Иди сюда!
– Отпустите меня, я всего лишь постановщик шоу! Я не мог предвидеть, что девушка зайдет в заднюю часть сцены и окажется в декорациях. Охрана, помогите!
– Максим Богданович, успокойтесь! Давайте решим вопрос мирно! Произошла досадная случайность!
– Клянусь, я ни при чем! Конструкция должна была выехать позже, у нас все расписано по минутам!
– По судебным разбирательствам у вас всё будет расписано на ближайшие полгода! Ваша хреновина едва не покалечила моего секретаря! А мой директор лежит без чувств!
– Охрана, разнимите их! Успокойтесь, Максим Богданович!
– Не надо учить, что мне делать! Где страховка и ограждения? Какого черта здесь ничего нет?! Почему провода болтаются на честном слове?!
– Это кабина телепортаций и сигнальная система. Мы были вынуждены всё монтировать в последний момент. Ой, только тумбу не трогайте, у нас программа! Что вы делаете?!..
– Поздно! – я зашвырнул тумбу за кулисы и оборвал провода. – Теперь у вас будут дрова!
Ведущие у края сцены стояли бледные, но народ в зале с интересом наблюдал за происходящим и против изменений в программе не возражал. Отец отошел от Киры, которую приводили в чувство Спиридон с ее отцом, и шагнул мне наперерез. Остановил, поймав за предплечье.
– Максим, держи себя в руках. Очень тебя прошу! Инцидент на самом деле мог произойти по случайности.
– Пап, хоть ты не подливай масла в огонь, ладно? – бросил сгоряча. – Я сам разберусь! Ты как хочешь, а я на ужине не останусь. К псам под хвост весь доклад и поездку! Сейчас мне нужно найти Гельятину, всё остальное потом!