– Сергей говорил никогда не верить ментам… полиции.
– Твой Сергей затащил тебя в ад! Попадешь в СИЗО, живой оттуда не выйдешь. Знаешь, что это такое, получить заточкой в живот и валяться потом в смертных муках?
Прокофьев не запугивал, Юлю действительно могли убить в СИЗО, причем сделать так, чтобы она умирала в диких мучениях.
– Я никого не убивала!
– Где Бешеров?
– Сергей его увез.
– Куда?
– Я не знаю, где он его похоронил. Яна может знать.
– Зачем Сергей это сделал?
– Бешеров подставил нас под удар. – Голос у Тетеревой неожиданно затвердел.
– Как?
– А так, что на него вышла полиция… А полиция вышла на него, потому что он начал суетиться, сам сунулся к Вельяминовой, типа, он только что приехал, ничего не знал.
– На самом деле все знал, – кивнул Прокофьев, вспомнив, как Бешеров стучался в опечатанную дверь.
– Засветился Бешеров. И вы это поняли, и он сам это понял. Друзей к себе в дом потащил, вечеринку устроил. Как вы за ним следили, мы знаем, – едва заметно усмехнулась Тетерева.
Прокофьев не стал отвлекаться на производственные вопросы служебно-романтического характера.
– Значит, Бешеров засветился и вы его убрали?
– Я не знаю, куда его дел Сергей. Яна может знать.
– Кто убил Вельяминову?
– Сергей.
– Зачем?
– Бешеров договорился с ней, что убьет ее мужа, взял деньги. Сергей сказал, что заказ нужно исполнить, но Вельяминову в живых оставлять нельзя. Он хотел показать, как надо работать чисто… – Тетерева замолчала в ожидании вопроса, и он последовал:
– И как надо работать чисто?
– Сергей узнал, где находится муж Вельяминовой, Бешеров ей позвонил, сказал, что ей нужно алиби, предложил отправиться на базу отдыха. Если честно, мы даже не предполагали, что Вельяминову поселят в одном доме с ее мужем, все складывалось просто отлично.
– Но что-то пошло не так?
– Сергей убил Вельяминову, хотел открыть дверь в номер ее мужа, но кто-то ударил его по шее. – Тетерева легонько шлепнула себя ладошкой по затылку.
– Кто ударил? – спросил Прокофьев.
– А закурить можно? – спросила она, в раздумье глянув на Прокофьева.
Егор кивнул, задержанная закурила, глубоко затянулась и выпустила в потолок густую струю дыма.
– Я Сергея ударила.
– Зачем?
– Зачем… – Тетерева снова глубоко затянулась. – Он так легко эту женщину убил, мне стало страшно. А потом он пошел ее мужа убивать.
– Убивать?
– Вельяминов должен был убить свою жену и застрелиться.
– Логичная концовка, – не мог не согласиться Прокофьев.
– Но слишком жестокая. Два трупа – это слишком много.
– А один?
– Я в этом не участвовала. Сергей сказал, что ему даже подстраховка не нужна. Но меня с собой взял, для того чтобы просто рядом постоять. Чтобы привыкала. Ну а я поближе подошла. И мне стало страшно…
– А ударила чем?
– Рукой. – Тетерева ощупала пальцами подушечку на правой ладони. – Сергей меня сам учил этому удару. По шейным позвонкам. Ударить так, чтобы только вырубить. В этом ударе главное – точность.
– И хладнокровие.
– Это правда, но я действовала на эмоциях. А потом очень-очень жалела.
– Сергей знал, кто его ударил?
– Он бы меня убил! – мотнула головой Тетерева.
Прокофьев с сомнением смотрел на девушку. Ее показания соответствовали логике совершенного преступления. Вельяминова действительно могла заказать своего мужа, Бешеров взялся за работу, к делу подключился профессиональный киллер. В случае успеха и уголовное дело возбуждать бы не стали. Муж убил жену и застрелился – виновный осужден и наказан. Но случилась осечка, и Вельяминов остался жив. Вопрос: по чьей вине произошел сбой? Тетеревой сейчас нужно набирать бонусы для предстоящего суда, а ее Сергей все равно погиб, его сестра, возможно, ничего не знает, почему бы не присвоить себе лавры спасителя Вельяминова?
– И куда делось орудие убийства?
– Я выбросила его в озеро. – Тетерева и глазом не моргнула.
– Покажешь место?
– Да, конечно.
А озеро глубокое, дно илистое, если пистолет не найдут, это не будет означать, что его там не было.
– Уверен, что этот твой поступок тебе зачтется.
Прокофьев решил не выдавать свои подозрения. Не так уж и важно, кто спас Вельяминова, главное, что раскрыто убийство его жены. И покушение на жизнь Карамболя, который сейчас находился в тяжелом состоянии.
– Дело не в этом… – Тетерева спрятала глаза.
– Кто вам заказал Карамболя?
– Я не знаю. Яна может знать.
– Почему ты так думаешь?
– Я же говорю, Сергей ей больше доверял. И Сергей, и человек, который за ним стоял.
– Ты знаешь этого человека?
– Нет. Знаю только о его существовании. Яна как-то сказала, что Карамболя нам заказал компьютер.
– Компьютер?
– Я тоже удивилась. А она сказала, что не шутит. Компьютер Карамболя заказал.
– Заказал или выбрал? Из миллиона возможных комбинаций? – усмехнулся Прокофьев. – И почему именно Карамболя?
– Да я и сама думаю, что Яна прикалывалась, не хотела говорить. Не доверяла мне. Может, и правильно делала, – вздохнула Тетерева.
– Если не доверяла, значит, что-то знала?
– Знает. Только она вам ничего не скажет.
Прокофьев озадаченно посмотрел на девушку. Он не знал, что сказать. Каленым железом Яну жечь не будут, сыворотку правды колоть не станут, а угрозы на нее могут и не подействовать. Возможно, она действительно ничего не скажет. Но в любом случае картина ясна. Убийство Вельяминовой и покушение на Карамболя – дело рук одного человека.
Маша-Юля во всем призналась, преступление, считай, раскрыто, а на душе тоска. Маша, конечно, прикидывалась хорошей, на самом деле она еще та сука. Но ведь прикидывалась, и душа потянулась к ней. Вместе с телом. Но с Машей все покончено. И с Ксюхой-Яной тоже. А в кабинет заходят Лида и Раиса. Сейчас начнется! Закрывая глаза, Саша заметил, как жмурится Паша. Может, еще и уши заткнуть?
– Сидите? – спросила Лида.
– Сидит за решеткой орел молодой… – скривил губы Саша. – Ты это хочешь сказать?
Проштрафились они сильно, вплоть до уголовного наказания, к счастью, сидеть им уже не придется, но служебного расследования не избежать.
– Орел? – В голосе Лиды звякнула язвительная нотка.
– Началось!
Никакие они с Пашей не орлы. Петухи ощипанные. Зато Лида с Раисой – ангелы Чарли в зените славы, хоть к лику святых причисляй.
– Я думала, ты сокол. – Лида подошла к Саше, одной рукой обняла за плечо, другой провела по волосам.
– Но орел тоже хорошо, – кивнула Раиса.
Она склонилась, обняла Пашу сзади и носом зарылась в его волосы.
– Больше тебе слова плохого не скажу, – шепнула на ухо Лида.
Звучание ее голоса привораживало, ласкающее движение руки пьянило, но Саша все же обнаружил в себе волю к сопротивлению.
– А ты громче это скажи!
– Я не буду говорить громко. С тобой я буду говорить тихо… Поехали домой, Прокофьев нас отпустил.
Что-то в том же духе и также тихо говорила и Раиса, Саша не слышал, но увидел, как Паша поднялся, увлекаемый ею. Ну что ж, домой так домой.
Сарычев улыбался с хищной иронией во взгляде. Он ничуть не сомневался в своей невиновности.
– Я же говорил, что Вельяминова заказала своего мужа. Я всего лишь подстраховался.
– Узнал, куда и зачем едет Вельяминова, отправился вслед за ней на базу. И остановил киллера, когда тот пошел за ее мужем, – предположил Прокофьев.
Не верил он Сарычеву и не исключал его участия в истории с Вельяминовым.
– Я остановил? – как-то не очень удивился Сарычев. – Зачем?
– Вот я и спрашиваю.
– А если бы я остановил, то что?
– Куда делся пистолет?
– Не хочешь ты отпускать меня, начальник. Не нравлюсь я тебе. То деньги у меня ищешь, то Василькова на меня вешаешь. Теперь вот за Вельяминову взял.
– Не надо было ставить «жучки» в ее квартире.
– Ну да, скажи, что еще с чужими женами спать нельзя. Сам-то ты с кем спишь, начальник? – усмехнулся Сарычев.
– Я не сплю с чужими женами! – тяжело глянул на него Прокофьев.
Злые языки уже успели разнести новость о том, что подполковник Прокофьев схлестнулся с Карамболем из-за женщины. Может, и не всем это интересно, но Марина узнала, и Сарычев уже в курсе. Нехорошо это, очень нехорошо.
– Ну, я не знаю, с кем там… – скривился Сарычев, останавливая себя.
– Не знаешь – не говори… Вы свободны, гражданин Сарычев.
– А извиниться?
– А статья сто тридцать восемь Уголовного кодекса? Незаконное производство специальных технических средств. До четырех лет лишения свободы.
– Так не мои это «жучки», под угрозой признание давал.
Прокофьев поднялся, смерил Сарычева презрительным взглядом и вышел из помещения. Он терпеть не мог людей, спекулирующих на грязных слухах. Если раньше Сарычев вызывал в нем лишь неприязнь, то сейчас еще и омерзение.
Женщины любят сильных мужчин, а жить предпочитают со слабаками. А что еще мог подумать Аркадий, глядя на свою неверную жену. Глаза испуганные, лицо бледное, но волосы хотя бы нерастрепанные и вид нераспаренный. Не успели они еще с Вильямином отпраздновать его возвращение.
– Я не знаю, чем вы думаете, – снимая обувь, с ухмылкой сказал Сарычев.
Вильямину все рассказали, все объяснили, он должен был понять, что обвинения снимут не только с него. А нет, как только освободился, сразу же отправился к Ларисе. И она должна была понимать, что вслед за ним вернется и муж, но нет, впустила козла в свой огород.
– А ты о чем думаешь? – Лариса и хотела завестись на все обороты, но страх перед силой сдерживал гнев.
Она правильно все понимала, Аркадий – человек сильный, а Вильямин слабак. Только сильный человек может управлять судьбой как своей, так и чужой. Только сильные не боятся ментов, плюют на них даже в самых сложных для себя ситуациях.