платком, бандит с задумчивым видом смотрел на сидевшего у стены Кнута. Тихона заботливо уложили на соседнюю с Портосом кровать.
– Да, – протянул наконец Клещ, собираясь с мыслями, и фыркнул: – Столько дел сделали и почти без потерь. А тут… – Он зло сплюнул прямо на пол.
– Бывает, – сокрушенно вздохнул Егор. – Что теперь делать будем?
– Этих, – Клещ показал взглядом на Тихона и Кнута, – в мою машину. Придется везти в больницу.
– Надо придумать, где они так…
– Заплатим, пусть врачи сами думают. Главное, не огнестрел.
– А Портос? – едва слышно спросил Пастух.
Сокрушенно вздохнув, Клещ поднялся и подошел к кровати с раненым:
– Ты меня слышишь?
Портос никак не отреагировал на вопрос.
– Хана ему, – шепнул кто-то.
– Это точно, – согласился Клещ. – Как отойдет, похороните.
– А может… – открыл было рот Егор, но, поймав на себе испепеляющий взгляд главаря, осекся и отвел взгляд в сторону.
– Мы можем только облегчить ему уход из жизни. – Клещ вновь уставился на обезображенное лицо. – Приготовьте дозу. Побольше. Сами понимаете. В общем, не мне вас учить.
Поручив провести своеобразную эвтаназию, он вышел на улицу. Дождавшись, когда Кнута с примотанным к ноге бинтами обломком лыжи вместе с Тихоном погрузят на заднее сиденье джипа, он приказал Пастуху сесть за руль, а сам занял место рядом с ним. Он не собирался отвозить калек в больницу. В этом не было смысла. К тому моменту, когда они встанут на ноги, банда будет уже уничтожена. Кроме этого, не исключен вариант, что от удара головой о бетонный пол у Тихона съедет крыша и он проговорится об их делах.
Лес погрузился в сумерки. Пастух включил фары. Сзади, слегка постанывая при тряске, тяжело сопел Кнут. Через полчаса езды впереди, между деревьями, замелькали огни села, за которым был выезд на шоссе. Клещ давно присмотрел в окрестностях села огромный заброшенный карьер. Талые воды весной и дожди летом образовали в нем никогда не пересыхающее озеро. В сочетании с мусором, который украдкой ссыпали сюда недобросовестные водители мусоровозов и местные жители, получилось довольно удобное для сокрытия трупов место. Зловонная жижа не давала обосноваться и использовать в качестве источника средств к существованию эту свалку ни бомжам, ни охотникам за цветными металлами.
– Остановись, – как можно спокойнее попросил Клещ. – Отлить надо.
– Ч-черт! – простонал сзади Кнут. – Я тоже хочу.
– А кто мешает? – Пастух насмешливо посмотрел на дружка в зеркало заднего вида. – Валяй.
– Нога! – зло выдавил из себя Кнут.
Пастух прижался к обочине и остановился.
Клещ вышел наружу, бросил по сторонам настороженный взгляд и отошел к дереву.
– Слышь, помоги! – обращаясь к Пастуху, взмолился Кнут. – Я же не нарочно! Не доеду!
Пастух, нехотя выбравшись из машины, обошел ее и встал, уперев руки в бока напротив высунувшего из дверей здоровую ногу Кнута:
– Ну, ты чего?
– Подставь плечо.
Едва, с шумом переведя дыхание, Пастух сделал шаг к пострадавшему, как из темноты, проявив незаурядную прыть, выскочил Клещ. Проворно схватив Кнута за щиколотку, он со всей силы рванул его из машины. Не успев даже пикнуть, Кнут вылетел из салона. Гулкий стук затылка о металлический порог и звук шлепнувшегося на землю тела вывели Пастуха из оцепенения:
– Вы… Зачем?!
– А ты что хотел? – Клещ отошел, зловеще сверкнув отраженным светом габаритных огней в глазах. – Нянчиться с ними? Они друг друга угробили, а я их по больницам? Хватай и волоки к карьеру!
Неожиданно Кнут протяжно застонал. Затем, всхлипнув, громко охнул:
– Где я?
В тот же момент окрестности огласил нечеловеческий вой. Клещ не собирался разбираться, что послужило такому огромному выбросу децибел в атмосферу: боль или ужас от того, что несчастный осознал, какую участь ему уготовили кореша. Схватив с обочины кусок отколовшегося асфальта, он поднял его и обрушил на голову Кнута.
– Хватай и волоки! – тяжело дыша, рявкнул он Пастуху.
Без лишних слов тот подчинился.
Дотащив тело до кромки обрыва, Пастух встал. Следом, негромко кряхтя, тяжело ступая, появился Клещ. На плече, словно свернутый в рулон ковер, лежал Тихон. Свалив его на землю, он отряхнул руки:
– Надо придушить, потом привязать что-нибудь потяжелей и столкнуть вниз.
– Они до воды не докатятся, – возразил Пастух, доставая из кармана удавку.
– Тогда проводишь их до конца! – зло выдавил из себя бандит.
Добив раненых, Пастух сходил к машине за фонарем и в течение получаса спрятал трупы.
Все это время Клещ стоял над обрывом, глядя в черноту котлована. Он мог свободно дождаться в машине, когда его подручный доведет дело до конца, однако что-то удерживало его у этой кромки. Казалось, отвратительный запах материализовался и стал маслянистым, но он не уходил, завороженно глядя, как ему казалось, в никуда.
«Шагни, и за этой чертой ад, – рассуждал про себя Клещ. – Кто бы из этих двух клоунов пару часов назад мог подумать, что этот день у них последний! За ним – ничего. А ведь кто его знает, какая уготована судьба мне! Наверняка такая же».
Сокрушенно вздохнув, он развернулся и медленно побрел к машине…
– Куда сейчас?
– Что? – Клещ вздрогнул. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как Пастух уселся за руль и даже завел двигатель.
– Едем? – Пастух настороженно смотрел на него.
– Куда? – не понял Клещ и неожиданно очнулся от тягостных мыслей. – Домой. Только ты не вздумай кому брякнуть!
– Может, завтра вы будете требовать молчания от человека, который так же, как и их, меня?.. – Он не договорил. Лишь испытующе посмотрел на шефа.
– Ты не такой лох и на их месте не окажешься, – возразил Клещ.
– Ваш ответ равносилен предположению. – Пастух опустил окно и закурил.
Джин проснулся от грохота посуды на кухне. Поднявшись, посмотрел на часы. Было семь. Перевел взгляд на диван. Шамана уже не было.
Хмыкнув, он встал, натянул брюки и вышел из комнаты.
Шаман сидел за столом. У газовой плиты суетилась Лизка. В меру накрашенная девушка что-то негромко напевала. Каштановые волосы, перетянутые на затылке резинкой, рассыпались по спине.
– Доброе утро! – Она окинула изучающим взглядом мощный торс Джина и вновь отвернулась к плите.
Ничего не ответив, Джин направился в ванную.
Вчера перевозивший их на стареньком «Опеле» уже немолодой, наполовину лысый мужчина по имени Саша высадил его и Шамана на одной из станций недалеко от Москвы, назвав адрес этой девушки. Добравшись до столицы на электричке, они взяли такси и приехали сюда.
Лизка встретила горцев настороженно. По словам Саши, который отправил их к ней, она уже была предупреждена о гостях. Заодно он на полном серьезе попросил вести себя с девушкой достойно и не обижать ее. Из дома не выходить. Ждать человека от Хакима. Кто это такой и как они узнают, что тот, кто придет, не мент, он не пояснил. Лишь пожал плечами, сославшись на то, что его дело только доставить их в столицу.
Включив воду, Джин достал сотовый и, набрав номер Родимова, продиктовал адрес, где они находятся. Генерал дал понять, что по мере возможности с этого времени постарается контролировать все перемещения своих офицеров.
Приведя себя в порядок, Джин вернулся на кухню. Стол уже был накрыт. Дымились две чашки чая, стояла тарелка с бутербродами с ветчиной и сыром. Едва он опустился на табурет, Лизка выставила перед ним яичницу.
Кивком поблагодарив девушку, он взял вилку.
– Как спалось? – Лиза выключила газ и развернулась к ним лицом, скрестив на груди руки.
– Спасибо, нормально, – с набитым ртом ответил Шаман.
– Вы из Чечни? – осторожно поинтересовалась она.
– А что, – Джин посмотрел в ее карие, немного настороженные глаза, – тебе ничего о нас не сказали?
– Так… – Она взяла пластиковый табурет и, подойдя к окну, поставила его у батареи. Открыла форточку. Усевшись, достала из кармана халата пачку длинных дамских сигарет, закурила. – В общих чертах.
– Странно, – Джин переглянулся с Шаманом, который перестал жевать, следя за разговором. – А не боишься?
– Чего?
– Да мало ли, – уклончиво ответил Джин, беря бутерброд. – Вдруг мы убийцы или маньяки?
– Мне обещали, что с вами проблем не будет. – Она выпустила тонкую струйку дыма, стряхнула пепел в стоящую на подоконнике пепельницу.
– Кто хоть сказал? – спросил Шаман.
– Один мой знакомый. – Она передернула плечами. – Вы его наверняка знаете. Зовут Хаким.
– Впервые слышу. А ты? – Джин вопросительно посмотрел на Шамана.
Тот лишь пожал плечами.
– Чем он занимается?
– Бизнес, – она улыбнулась. – Кем может быть в Москве человек с таким именем?
– При чем тут имя? – удивился Шаман.
– Да так, – она слегка смутилась. – Я, например, не видела, чтобы мужчина с Кавказа работал дворником или учителем.
– Плохо знаешь, – Джин нахмурился. – Да, улицы мести не станет. У нас это женщины делают. А все остальное – пожалуйста.
– Извини, если обидела. – На щеках девушки выступил легкий румянец. Хмурый вид Шамана слегка напугал ее.
– Ты учишься? – Шаман, не сводя с Лизы взгляда, забросил в рот ломтик сыра.
– Нет, – она покачала головой. – В прошлом году закончила экономический факультет. Сейчас работаю в «Империи» бухгалтером.
– Это торговый центр? – уточнил Джин, пытаясь вспомнить его адрес. – На Мясницкой, кажется.
– О! – Она удивленно посмотрела на него. – Хорошо Москву знаешь. Именно так. Он как раз и принадлежит Хакиму. Сейчас у меня отпуск.
– Ты его любовница? – в лоб спросил Шаман.
От такой постановки вопроса Джин поморщился.
Но Лизу ничуть не смутила прямолинейность чеченца:
– Нет, я сестра одного из его компаньонов.
– Он работает с русскими? – удивился Джин.
– А что тут такого? – вопросом на вопрос ответила она и потушила сигарету.
Выпив чай, Джин с Шаманом направились обратно в комнату. Лиза уже убрала постель.