Глава 7. Церебральный энтузиазм
Из трех основных меридианов «советского невероятного», быстро складывавшегося в послевоенном СССР, «меридиан В» оформился самым последним. Споры о крушении над Тунгуской инопланетного корабля велись с 1947 года, о фантастических возможностях индийских йогов говорили с 1957-го, парапсихология же (представленная тогда единственным разделом – телепатией) обратила на себя внимание публики в конце 1959-го. Варлам Шаламов отмечал в дневниках: «После 1938 года телепатия в русской печати не упоминается, вплоть до 1959 года, когда Васильев опубликовал популярную книгу “Таинственные явления человеческой психики”, одна глава которой посвящена этому предмету»[627]. Член-корреспондент АМН СССР, заведующий кафедрой физиологии человека и животных в Ленинградском государственном университете (ЛГУ), Леонид Васильев подавал свою работу в духе позднесталинского просвещения масс. Официально заявленная Васильевым цель – борьба с суевериями в области психики: «На фронте идеологической борьбы с суевериями остается, однако, участок, требующий особого внимания. Мы имеем в виду суеверия, порождаемые наивным, обывательским пониманием некоторых реально существующих явлений нервно-психического характера»[628].
Васильев обсуждает физиологию процессов сна (в том числе летаргического и «сна йогов»), подробно говорит о сомнамбулах, о каталепсии, о разных типах гипноза, описывает техники самовнушения, идеомоторные акты и вызываемые пейотлем галлюцинации, после чего переходит к вопросу о том, «существует ли мозговое радио» (то есть телепатия). Вопрос этот, разумеется, должен решаться с последовательно материалистических позиций. Читатели Васильева узнают, что самой влиятельной является электромагнитная теория телепатии, выдвинутая итальянским неврологом Фердинандо Кацамалли («Человеческий мозг во время усиленной деятельности становится источником метровых, особенно дециметровых и сантиметровых электромагнитных волн. <…> Мозговые радиоволны, по мнению Кацамалли, могут быть тем физическим агентом, который передает мысленное внушение от мозга экспериментатора к мозгу испытуемого»[629]) и разделяемая, в частности, советским биофизиком, академиком АН СССР Петром Лазаревым; при этом главное расхождение между Кацамалли и Лазаревым касалось не природы мозгового излучения, но длины производимых мозгом электромагнитных волн: «По вопросу о том, какой вид электромагнитной энергии продуцируется работающим мозгом, выходит в окружающую среду и, проникнув в другой мозг, вызывает в нем определенные нервно-психические процессы, было высказано два взгляда: по Лазареву, это низкочастотные электромагнитные волны огромной длины, по Кацамалли – сверхвысокочастотные волны очень малой длины»[630]. В связи с этим Леонид Васильев упоминает и о своих собственных работах двадцатилетней давности: «В ленинградском Институте мозга имени В. М. Бехтерева при участии автора этих строк была сделана попытка повторить опыты Кацамалли. Положительного результата она не дала»[631].
Несмотря на определенную сдержанность Васильева, его книга производит настоящий фурор и вызывает ряд откликов, главным из которых является заметка Бернарда Кажинского «Радиопередача мыслей», напечатанная в «Комсомольской правде»[632]. Кажинский является горячим сторонником электромагнитной теории телепатии, подтверждением которой он считает результаты своих давних, еще довоенных опытов по внушению мыслей животным в Уголке Дурова. В этих опытах использовалась спроектированная Кажинским металлическая камера – устройство, экранирующее электромагнитные волны: «Когда экспериментатор сидел внутри устройства при закрытой дверце, никакое мысленное задание животному (находившемуся снаружи) не передавалось. Но стоило открыть дверцу, как опыт передачи мысленного внушения увенчивался успехом. Это означало, что открытая дверца нарушала блокирующее воздействие камеры», и позволяло «прийти к выводу, что природа явлений, сопровождающих мысленное внушение на расстоянии, сходна с природой радиоволн»[633].
Леонид Васильев и Бернард Кажинский могут показаться эксцентричными одиночками, решившими воспользоваться оттепелью для публикации воспоминаний о своих работах двадцатилетней давности, – но такое впечатление будет ошибочным. Так, в Москве в конце пятидесятых существует целый круг лиц, увлеченных проблемами телепатии; помимо Кажинского туда входят психолог, доктор биологических наук Соломон Геллерштейн (один из основателей советской психологии труда), психиатр Дмитрий Мирза (продолжающий в НИИ «Электрон» исследования электромагнитных излучений человеческого мозга, начатые Сергеем Турлыгиным) и кандидат биологических наук Александр Пресман (поклонник идей Александра Чижевского о влиянии солнечных вспышек на человеческое здоровье)[634]. Сам Чижевский исследовал проблемы «мысленного внушения» в тридцатые годы вместе с Кажинским и Васильевым; арестованный в 1942 году, отсидевший восемь лет в лагерях, живший в Караганде, он вернулся в Москву только в 1958 году, чтобы продолжить развитие своих идей об аэроионах, – но периодически участвовал и в неофициальных обсуждениях природы телепатии[635].
В Ленинграде, помимо Васильева, вопросами телепатии увлечен доктор биологических наук, заведующий кафедрой физиологической кибернетики ЛГУ Павел Гуляев – вероятно, первый в Советском Союзе ученый, применяющий кибернетический подход к исследованию живых организмов[636]. Пресман, Гуляев и еще один кибернетик, Игорь Полетаев (автор книги «Сигнал», оппонент Ильи Эренбурга в известной дискуссии о «физиках и лириках»), еще до выхода книги Васильева, в 1958 году, делали доклад в Институте биофизики АН СССР о влиянии на организмы сверхвысоких частот и о необходимости научного изучения телепатии. Руководство института в лице члена-корреспондента АН СССР Глеба Франка не поддержало такую инициативу – однако уже спустя два года ситуация с телепатией резко изменилась[637].
В самом начале 1960 года Васильев получает от французского парапсихолога Рафаэля Херумьяна две статьи, описывающие опыты на американской подводной лодке «Наутилус»[638]:
Лодка с находившимся на ней участником опыта (А) на 16 суток погрузилась на дно Атлантического океана. Другой участник опыта (В), остававшийся на берегу, два раза в день, в строго определенное время, мысленно внушал испытуемому А одну из пяти фигур: круг, квадрат, крест, звезда, волнистые линии. <…> Точно в то же самое время испытуемый А на расстоянии многих сотен километров, через толщу морской воды и герметически замкнутую металлическую обшивку лодки, пытался воспринять эти мысленно передаваемые сигналы и записывал их на бумаге. Опыт проводился в условиях безупречного, по всей видимости, контроля за участниками опыта, продолжался 16 дней и дал результат, более чем в три раза превосходящий тот результат, какой можно было ожидать по теории вероятностей[639].
Информация эта полностью согласуется с парадоксальными результатами, полученными самим Васильевым в тридцатых годах, когда «самое тщательное экранирование металлом мысленно внушающего “индуктора” или воспринимающего мысленное внушение “перципиента” ни в какой мере не ухудшало передачу мысленного внушения»[640]. Васильева явно вдохновляет такое развитие событий («Наши давние исследования ничуть не утратили своего интереса. Скорее напротив, с течением времени значение их возросло»[641]); он рассказывает о «Наутилусе» Игорю Полетаеву и Павлу Гуляеву, а чуть позже делает доклад в ленинградском Доме ученых[642]. В марте 1960 года Васильев, Гуляев и Полетаев готовят пояснительную записку («Телепатическая связь»), которую Полетаев вместе с рапортом направляет на имя Министра обороны СССР, маршала Родиона Малиновского[643].
Рапорт звучит более-менее тревожно:
В марте 1960 года профессор Л. Л. Васильев (заведующий кафедрой физиологии Ленинградского Гос. Университета) сообщил о том, что в американских вооруженных силах принята на вооружение телепатия (передача мыслей на расстояние без помощи технических средств) в качестве средства связи с подводными лодками, находящимися в плавании. <…> в условиях эксперимента с «Наутилусом» никакой другой вид связи не мог быть использован. В частности – радиосвязь была невозможна, ибо лодка находилась в погруженном состоянии. Не вдаваясь в обсуждение вопроса о степени достоверности упомянутых сообщений, следует признать, что опасность в случае использования против СССР нового неизвестного нам психологического оружия слишком велика, чтобы оставить эти сообщения без внимания.[644]
По всей видимости, Полетаеву удалось напугать военное руководство страны. В том же 1960 году государство принимает решение выделить средства на изучение телепатии (в качестве перспективного метода коммуникации в условиях, когда радиосвязь невозможна), и при Физиологическом институте биологического факультета ЛГУ создается отдельная Лаборатория электромагнитных полей и аэроионов, главой которой назначен Васильев