– Обязательно приеду.
Ирина положила телефон на тумбочку и улеглась на кровать.
Мюзикл – это хорошо.
О Люсе нет известий – плохо.
А что ей надеть? Это же театр, туда чушкой не ходят! Оххх, вот не было проблемы!
На следующее утро Ирина работала.
Итак, представьте. Чисто умозрительно, вы преступник и хотите срочно спрятать тело. Сила есть. Но труп – не то, что тащат на руках по улице. Или там, через плечо. Это до первого же бдительного гражданина, или полицейского, или патруля, или даже камеры.
Какие есть еще варианты?
Замотать в ковер, сунуть в мешок… оно, конечно. Но с ковром можно управиться только вдвоем. Вес – полбеды, такая скотина, как Савелий, и два ковра упрет на горбу, но там же еще размеры!
Мешок?
Ага, такой мешок у каждого валяется, чтобы в него труп поместился, да чтобы мешок не порвался. И чтобы всегда под рукой.
Верится плохо.
А вот если есть машина, все становится проще. Или на заднее сиденье посадить и алкоголика изобразить. Или в багажник спрятать, тоже дело….
Ирине пришлось немного побегать.
Сначала – к бабушкам на лавочке, чтобы те показали машину Савелия. Жигуленок-шестерка, симпатичный и ухоженный, красного цвета. Это хорошо, заметный.
Потом еще в ГИБДД.
А получив подтверждение своим догадкам, Ирина отправилась к начальнику.
Иван Петрович выслушал и кивнул.
– Ирина, а если мы ничего не найдем?
– Найдем, – твердо пообещала Ирина. – Там больше некуда деваться!
Иван Петрович махнул рукой.
– Ладно. Жди.
Федор и Найда явились через час. Ирина как раз успела кучу бумаг написать. А чем еще заниматься, пока есть время?
– Привет, – поздоровался Федя. – Вместе работаем?
– Работаем, – охотно согласилась Ирина. И почесала овчарку. – Найда, привет, красотка! Это – тебе.
Грызальная косточка из чего-то вкусного появилась в руках у девушки. Собака перевела взгляд на хозяина, получила кивок и осторожно забрала вкусняшку.
И только на клыках что-то хрустнуло.
– Где искать будем?
– В овраге, – вздохнула Ирина.
– Бли-и-и-ин, – Федор употребил немного другое слово, но Ирина решила, что при дамах не матерятся. – А я в ботинках…
– Я себе резиновые сапоги взяла и тебе у соседа одолжила, – Ирина улыбнулась. – Они рыбацкие, там чуть не сорок последний размер. Посмотри, подойдут?
Федор примерил сапог.
– Вполне. Даже на ботинок налезут.
– Тогда переобуваемся и вперед.
Для Найды Ирина взяла бахилы, которые намотали ей на лапы и прихватили резинками. Еще и прокладки внутрь положили. Предосторожность оказалась не лишней.
В овраге буквально было – черт ногу сломит.
Грязно, сыро – ручей-то пересох, а вот ключи и прочая радость остались, и очень мусорно. Или помойно – как лучше ни скажи.
Ирина и Федор медленно шли вдоль обрыва, приглядываясь к домам и гаражам. Ирина искала тот, который увидела в воде…
– У него машина приметная, – объяснила она Федору. – Красная. И вроде ее видели… Опа!
Дом был тот самый. Из видения.
– Где-то тут ее и видели, примерно, – Ирина потерла руки. – Ищем?
– Ищем, – кивнул Федор. И наклонился к Найде: – Ищи, детка. Труп нужен…
Ирина готова была поклясться, что собака понимающе кивнула. Труп так труп, поищем…
Собака чудом не пропорола лапу стеклом.
Ирина едва не наткнулась на какую-то арматурину и от души пожелала тому, кто ее выбросил – услуг проктолога.
С-сволочи!
Что за идиотская манера – гадить, где живешь? До мусорки дотащить нельзя? Надорвешься, зараза?
А вот мордой бы тебя, да в этот мусор, чтобы осознавали!
Чтобы было!
Но результат был! Да еще какой!
Тело они нашли примерно после часа поисков. Завернутое в несколько мусорных пакетов, засунутое в промоину у самого дна оврага и закиданное сверху мусором.
– Она? – уточнил Федя.
Ирина медленно кивнула.
– Она. Вряд ли тут два трупа образуются в одно и то же время.
– Тогда вызываем всех остальных.
– Вызываем.
Труп следовало найти по всем правилам. С понятыми и следственно-оперативной группой.
Ровно через три часа в квартиру Оболовых позвонили.
Дверь открыла Дина Оболова. Ирина смотрела ей прямо в глаза и понимала, что все плохо. Еще бы пара дней, и…
Некогда это была красивая, цветущая, яркая женщина, довольная жизнью и судьбой. А сейчас…
Осколок жизни.
Огрызок, который эта жизнь безжалостно пожевала, сплюнула в мусорное ведро, да еще и пнула на прощание.
Лицо пожелтело, глаза запали, скулы резко выделялись, а движения наводили на мысль о синяках под одеждой. Да не одном синяке.
Если бы Ирина не поторопилась, долго бы женщина не прожила. И не по причине чувства вины. Это – метафизика, а в жизни все намного прозаичнее. Чем уж там ее лупил муж, Ирина не знала, но – ладно. В протоколе будет и это.
Как легко догадаться, Ирина была не одна. Наряд полиции организовать удалось быстро – еще два человека, кроме Ирины. Повезло, видимо, выглядели ребята очень внушительно. В камуфляже, с оружием…
Оба ждали ее на лестнице.
Савелий, который вышел в коридор, совершенно не смотрелся рядом с этими бугаями. Хоть и было в нем за сто кило, но прокачан там в основном был мускул живота.
Ирина помахала рукой с корочками.
– Добрый день. Участковый уполномоченный, лейтенант полиции, Алексеева Ирина Петровна. Савелий Венедиктович, нашлась ваша падчерица, представляете?
– Да? – Савелий смотрел исподлобья, и Ирина поморщилась, правда, внутренне. Вот что бабы в таких находят? Как есть – горилла!
Фигура обезьянья, тут и руки ниже колен, и характерная сутулость, и выпирающий пивной живот, и короткие кривые ноги… супермачо!
Морда – тоже. Так посмотришь и подумаешь, что питекантропы не вымерли.
Лоб низкий, глаза глубоко посаженные, борода даже на вид жесткая и неприятная…
Ладно. Она просто пристрастна. Может, будь Савелий порядочным человеком, она бы и видела его по-другому. А так…
Черти б его взяли!
А не возьмут, так поможем!
Ирина вежливо помахала в воздухе бумажкой.
– Да. Сегодня мужчина мусор выбрасывал, часы уронил в овраг. Полез доставать – и чуть не поседел. Лежит тело…
– Бли-и-и-иннн!
Савелий тоже сказал немного другое слово, но верующим оно не к лицу, так что Ирина заменила его блином.
– Так что прошу вас проехать с нами для опознания.
– Конечно-конечно, – кивнул мужчина. – Вы пройдите пока, чая выпейте? Динка!
– Проходите пожалуйста, – засуетилась женщина. Голос у нее был надтреснутый и тихий, словно рюмку раскололи и пытались сыграть какую-то музыку на осколках.
– Где разуться можно? – Ирина топталась в коридоре. – Не пачкать же полы?
– На коврике.
Савелий утопал в комнату. Дина посторонилась, давая всем троим посетителям шанс войти внутрь. И Ирина вдруг подумала, что эта женщина безумно устала.
От всего.
От жизни, от своих мучений, от беспомощности и безответности… ей просто все это в тягость. Для таких смерть – избавление.
Ну уж – нет! Это еще заслужить надо! Перебьешься!
Ирина понимала, что не сможет многого сделать для этой семьи – и злилась. По-настоящему злилась. Эта женщина предала свою дочь, фактически помогла убить ее, не встала на защиту своего внука… и ее жалко?
Потому что первой жертвой была именно она. Она уже сломана. Легкая добыча для любого подонка и насильника. И вопрос стоит не так – будет или нет следующий подонок после Савелия. Вопрос стоит – когда он будет?
Но хоть сколько времени семья от мерзавцев отдохнет, и то хлеб! А там и дети подрастут, смогут за себя постоять!
– Савелий Венедиктович, да мы ненадолго, – громко позвала она. – Вы не думайте, мы туда и обратно, только подтвердите, что это ваша падчерица. Фото вроде совпадает, но может, у нее какие приметы были…
– Ожог, – всхлипнула мать. – Под коленкой… ожог… полоска такая.
– Под которой – правой или левой?
– Под левой коленкой.
В костюме Савелий стал еще больше похожим на большую гадкую обезьяну. Интересно, почему бы это?
– И сразу скажите, парень у нее был? – насела Ирина.
– Н-нет… н-не знаю, – вякнула Дина.
Лицо у нее было мучнисто-белым. И не знала бы Ирина ничего, а заподозрила бы, что все плохо.
– Да кто ж их разберет, шалав молодых, – огрызнулся Савелий. – А что?
– А она от родов умерла, – добила Ирина.
– К-как?
Теперь уже заикался Савелий.
– Это, конечно, секрет, – понизила голос Ирина. – Но похоже, у вашей падчерицы были с кем-то отношения. Вы точно не знаете, с кем?
– Нет. А что?
– А там все очень удачно сложилось, – Ирина округлила глаза. – Представляете, кусок плаценты остался.
– И что?
– А там генетический материал! По нему можно отца ребенка определить, так что нам лишь бы узнать, кто, а там мы эту сволочь возьмем за жабры, – Ирина сделала движение рукой, словно мечтала кому-то свернуть шею. – Не отопрется! Да, госпожа Оболова…
– Да?
– Подойдите, пожалуйста, сегодня в лабораторию вот по этому адресу, – Ирина протянула заранее заготовленный листок.
– Хорошо. А зачем?
– Кровь сдать. У Савелия Венедиктовича мы ее сейчас возьмем, при опознании, сами понимаете, такие правила…
– Зачем?
– Ну, как же! Всех родных проверять будут, – удивилась Ирина. – Мало ли какие ДНК на трупе найдут, вот, чтобы исключить вас сразу… вы же понимаете, что следы бывают самые разные. И убийца их наверняка оставил…
Ирина заговорщически круглила глаза, болтала вроде бы, не придавая ничему значения. А сама…
Она не знала, как это лучше назвать. Волна?
Цунами?
Оно было похоже на водную стихию. Такое ощущение, как будто тебя захлестывает водой, затягивает, как в водоворот, но не утягивает вниз, а наоборот, растет сквозь тебя, развивается, разворачивается в неукротимую стихию – и ты на гребне! И все это летит сквозь тебя, вместе с тобой, и есть только солнце, небо и стихия.