Мы — коллеги, я вас поздравляю. Только мы понимаем, какое это удовольствие.
Это невероятное удовольствие, да. Безумное и безмерное. Дочери, конечно, очень близки со мной по ряду вопросов. Средняя учится в пятом классе, ей десять лет. Недавно она обратилась ко мне с таким заявлением: «Хочу перейти в другую параллель, потому что у меня там учится близкая подружка». Они, в принципе, и так довольно часто друг с другом общаются, почти каждый день, но она стоит на своем: «Мне нужно туда и все». Я, слушая вас и ваши советы, понимаю, что нужно быть на стороне своего ребенка, поэтому сегодня я снарядил супругу к завучу с вопросом о переводе. Но вот она вернулась…
Сам не пошел, смотрите-ка!
Я очень хотел, но не получилось.
Да нет проблем. Если все по обоюдному согласию, то все в порядке.
Нет, я был готов, если возникнут какие-то трудности, пойти к завучу лично. Так вот, трудности не возникли, но завуч сказала: «Вы подумайте хорошо, потому что дружба дружбой, но тот класс намного слабее. А ребенок у вас гораздо лучше справляется, и ей нет необходимости переходить. Тем более там еще и с дисциплиной большие вопросы. Нужно ли вам это, не пожалеете ли?» И, в принципе, зерно истины в ее словах есть. Но когда супруга заговорила об этом с дочерью, у той началась истерика со слезами, дошло до того, что «ты меня обманула, я уже настроилась» и т. п. И сейчас мне предстоит беседа. Я понимаю, что помочь, как вы учите, может только диалог, прямой разговор. Но зная определенную резкость ее характера, предполагаю, что может возникнуть когнитивный диссонанс. Как быть? Может быть, какой-то прием применить, убедить?
Я понимаю. Давайте попробуем. Я думаю, что нужно, исходя из того, что ребенок может быть эмоциональным, резким, попросить дочь в начале разговора быть максимально спокойной. Каким образом это обосновать? Просто честно ей сказать: «Доченька, я даю тебе честное слово, что мы не приняли никакого решения. Но это тот случай, когда мы можем вместе сесть и сообща его принять. Для того чтобы прийти к чему-нибудь, мы все должны быть абсолютно спокойны. Потому что я хочу одного, мама — другого, ты — третьего. Давай мы с тобой попробуем как на серьезном заседании разложить все по полочкам». Вы лучше знаете свою дочь, хорошо понимаете культуру своей семьи — может, вам надо бумажки и ручки положить перед каждым, может, надо что-то рисовать, а может, высказываться по очереди или, наоборот, кричать и валить все в кучу. Я не знаю, как вам удобнее, но самое главное — нужно зафиксировать в ее голове мысль о том, что решение не принято. Отчего она говорит маме: «Ты все уже решила, ты меня предаешь»? Потому что она не верит. Не оттого, что мама плохая, поверьте мне. Она киношки смотрит, других детей слушает, «наверняка взрослые уже все решили» — вот так она думает. Поэтому самый главный прием — начать так: «Мы ничего не решили, даем тебе честное слово. Мы не отдаем предпочтения чему-то одному. У тебя есть право выбора, давай решать вместе». Далее расскажите ей о том, что сказал завуч. Это честно и очень важно. Вообще, это не простой вопрос. Вот если бы вы позвонили мне и спросили: «А что ты, Дима, посоветуешь?», я не знаю, что я бы посоветовал. Потому что есть аргументы и за, и против. С одной стороны, подружка, с которой хочется быть все время, а с другой — хороший уровень образования.
Английский — это святое!
Ирина из Воронежа, здравствуйте!
Здравствуйте, Дима! Моему сыну двенадцать лет. Он не умеет отстаивать свое мнение и часто попадает под чье-то влияние, он не может сказать: «Нет, я так не хочу», или «Это огорчило бы мою маму», или «У меня совершенно другой взгляд на эту ситуацию». Как до него доступно донести, что не всегда те, кто рядом, могут положительно на него повлиять? Что они могут втянуть его в какую-то историю? Это обсуждалось неоднократно, но как-то до него не доходит, что это…
Ирина, а что не так-то? Приведите пример.
Ну, допустим, недавно сбежал с урока английского языка вместе с мальчиком. Никогда такого не было. Первый раз случилось.
Все всегда бывает в первый раз. Все в порядке.
Да.
И что не так?
Меня смущает, что на вопрос: «Почему ты сбежал?» он ответил: «Ну, он сбежал, и я сбежал». Я говорю: «Надо было исправлять оценку. Вместо этого ты еще и отношения с учительницей испортил».
Учительница впечатлительная попалась, да?
Ну, просто я очень трепетно к ней отношусь. Она меня знает, я ее знаю.
Подождите, Ирин, я не могу ухватить суть проблемы, поскольку то, что он убежал с другим мальчиком и, возможно, опасается в силу ряда причин сказать вам, что он также был инициатором, это какая-то другая тема. Ну, убежал и убежал. Хорошо, что не один, хорошо, что с кем-то. Им было веселее бегать, наверное. Так в чем суть проблемы?
Мне кажется, что он не умеет говорить «нет».
То есть не имеет своей точки зрения.
Давайте начнем с простого: вам он может сказать «нет»?
Мне он всегда говорит «нет».
Приведите пример. Я не случайно прошу примеры. Они нужны для того, чтобы понять точно, о чем вы говорите. Давайте.
Допустим: «Надень куртку» — «Нет, я не хочу». Идет дождь — ребенок выходит в футболочке.
Прикольно.
Понимаете? Когда он со мной, то у него есть свое мнение и оно выражается в полном несогласии.
А откуда вы знаете, что с другими не так? Может, вам не нравится то, что он делает, но кто вам сказал, что он не высказывает своего мнения?
Ну, высказывает, может быть. Но мне кажется, что оно не совсем зрелое. И я боюсь, что из-за этого он попадет в какую-нибудь неприятную историю. Понимаете?
Поскольку у нас с вами нет ничего конкретного, я могу ответить только в общих чертах. Высказывать свое мнение человек учится дома. Двенадцать лет — возраст непростой, как мы с вами понимаем, но в тринадцать будет еще сложнее, так что вас ждут нелегкие времена. Не надо его пилить на эту тему, потому что если ваше предположение верно и он на самом деле попадает под чье-то влияние, то каждое ваше упоминание об этом будет ему неприятно. Если вы не правы и он умеет настоять на своем, то это, так или иначе, создает некоторый антагонизм между вами. Значит нам с вами остается разговаривать с ним дома. Наверняка вы с ним говорите о жизни, о фильмах. Пусть у него будет возможность говорить о своем, пусть будет возможность обосновывать свое мнение.
Он ушел с английского — почему, как вам кажется?
Потому что была компания. Вот если бы он ушел один, я бы не поняла, а поскольку их было двое…
Ирина, должен вам сказать, что не могу с вами согласиться. Сколько у него в классе человек?
Тридцать.
Отлично. Двадцать восемь — компания больше, чем один, да? Он мог бы остаться в классе. Значит, он не попадает под влияние, понимаете какая штука? Если он выбирает одного…
Это его лучший друг.
Ну и хорошо, что лучший. Значит, он умеет дружить. Не может ли случайно такого быть — проверьте мою догадку, — что вы просто очень расстроились по поводу того, что он сбежал с этого самого английского? Он понял, что вы расстроились, не захотел усугублять ситуацию и побоялся сказать правду: «Мам, я не понимаю, что я делаю на английском. В это время на улице весна, птички поют, чудесная погода». По той или иной причине он не стал вам этого говорить, но я гарантирую, что он ушел из-за этого, а вовсе не потому, что на него друг повлиял. А вот как сделать так, чтобы.
Потом был рецидив — они сбежали с музыки.
Рецидив, Ира! Рецидив! Что за слово! У него чудесный возраст познания жизни, я бы пожелал вам, чтобы он мог прийти к вам домой и сказать: «Мам, на улице лучше, чем на английском». Это мое мнение. Вот если бы он так сказал, что бы вы ему ответили? Говорите правду, он нас не слышит.
Я все прекрасно понимаю, но английский — это святое. Он знает, что для мамы английский очень важен.
Следовательно, Ира, он не может сказать вам правду и высказать свое мнение, потому что у мамы свои очень странные святые, своя странная религия. Эта религия говорит ей, что английский — святое. Не весна, не друг или кто-нибудь еще, а английский. Ну а теперь скажите мне: может он вам сказать правду в этой ситуации?
Ну да, потому что у меня достаточно доверительные отношения с ребенком…
Доверительные? Для вас английский — это святое. В чем смысл этой правды?
Это моя профессия, я ее люблю, он знает, что я трепетно к ней отношусь.
А он-то тут при чем? Ему-то что делать, если он не полюбил английский всего один раз, а может быть, и не один?
Просто понимаете, я боюсь, что в дальнейшем такое поведение отразится и на других предметах: ОБЖ ему будет неинтересно, рисование или что-нибудь еще.
Ирина, а вы не бойтесь. Точно так и будет. Вы что, на полном серьезе считаете, что в двенадцать или тринадцать лет школа — это самое интересное? Школа должна работать очень профессионально, чтобы быть самым интересным местом. Школа — это самое скучное.
Относительно его собственного мнения: мне кажется, оно у него есть. Но по той или иной причине он не может его высказать. Не расстраивайтесь, но это правда. Подумайте об этом. Ведь так прикольно, когда он приходит и говорит: «Мам, мне было здорово на улице». И мама обсуждает вместе с ним, как он провел время, а не говорит: «Ты что, английский — это святое, как ты мог!» Он и так понимает, что из школы уходить не стоит, но разок можно, другой можно. Кто, если не вы? Разве зависит его поход на английский от того, кем он будет работать? Вы говорите, это ваша профессия. Вы преподаете английский?
Ну, имею отношение, я изучала английский.
Давайте я вам скажу как училка? Не правда ли, у нас в школах учат иностранный язык, чтобы дети на нем не говорили?