бросили разбитого самозванца в Путивле и двинулись осаждать Кромы. Крепкий городок не сдавался, осада затянулась до весны 1605 г., и войско Бориса, утомленное трудным зимним походом, пришло в расстройство. В это время, в апреле 1605 г., неожиданно умер царь Борис.
На Москве воцарился сын Бориса, совсем еще юный Федор Борисович. Сильная личность Бориса держала в повиновении ему Москву и государство. Когда же вместо него на престоле оказался неопытный мальчик, а влияние на дела присвоила себе его мать, царица Мария Григорьевна (никем нелюбимая дочь опричника Малюты Скуратова), — тогда бояре дали ход своей вражде к Годуновым. Шуйские с Голицыными и другими боярами задумали изменить Годуновым и свергнуть их во имя царя Дмитрия; затем они рассчитывали самого Дмитрия не пустить на престол, так как они в него не верили, и избрать царя по своему усмотрению. Так бояре и поступили. Они передались самозванцу под Кремами, привели к присяге ему все войско и послали за ним в Путивль. В то же время в Москве боярин князь Василий Ив. Шуйский, который производил следствие о смерти царевича в Угличе, стал говорить, что в Угличе царевича не убили, а спасли, и что он теперь сам идет к Москве. Москвичи возмутились против Годуновых, свергли царя Федора Борисовича, убили его с матерью, заточили в монастырь его сестру Ксению и стали ждать «истинного» царя Дмитрия. Он приехал в Москву в июне 1605 г.
Таковы были успехи Лжедмитрия. Его подготовили, по всей вероятности, некоторые из московских бояр, ненавидевших Годунова и не желавших ему подчиняться. Вывезенный в Польшу, Лжедмитрий получил там поддержку от короля и духовенства. Король надеялся, дав помощь самозванцу, возбудить междоусобие во враждебной ему Москве и тем ее ослабить. Католическое духовенство, обратив самозванца в католичество, думало через него достичь подчинения папе и всего Московского государства. Для того при самозванце всегда находились иезуиты; они сопровождали его до самой Москвы. Лжедмитрий нашел сочувствие и в некоторой части польского панства и шляхты. Шляхтичи шли в его войско, надеясь получить славу и добычу при завоевании Москвы. На то же рассчитывали и паны, вроде пана Мнишка, который прочил в жены самозванцу свою дочь Марину. Но главным образом создали успех самозванцу русские люди с южной окраины Московского государства, как казаки, так и служилые люди вновь построенных городов. Все они были выходцами из центральных областей государства, где страдали от опричнины и от крепостной зависимости. Все они поэтому ненавидели московские порядки и поднялись против Бориса, надеясь, что «истинный» царь Дмитрий улучшит их положение и усмирит «лихих бояр», угнетавших простой народ. Когда Лжедмитрий, пользуясь такою разнообразной поддержкою, внес тяжелую смуту в Московское государство, бояре решились воспользоваться ею, чтобы избавиться от ненавистных Годуновых, а потом и от самого Лжедмитрия. Годуновых им удалось истребить; но когда князь Василий Ив. Шуйский стал, вопреки прежним своим речам, говорить против Лжедмитрия, убеждая народ не пускать его в Москву, то ему уже не поверили и арестовали его, а народ устроил самозванцу торжественную встречу и принял его как истинного царевича.
§ 68. Царствование и смерть самозванца
Вступив в Москву, Лжедмитрий вместо патриарха Иова сделал патриархом Рязанского архиепископа грека Игнатия и венчался на царство. Он выписал из ссылки мать царевича Дмитрия, инокиню Марфу, и встретил ее как свою родную мать: сама Марфа при всем народе относилась к нему как к истинному своему сыну. Ради царского венчания были возвращены из ссылки пострадавшие от Бориса Годунова, и на первом месте Нагие и Романовы. Несмотря на то, что самозванец принял в Польше католичество и надавал папе и королю много обещаний, он держал себя в Москве независимо от папы и короля. О католичестве не было и речи; Лжедмитрий сам показывал себя православным и не собирался вводить католичество на Русь. Обещанных королю земельных уступок он не сделал. Он помнил только, что обещал в союзе с поляками воевать турок и татар, и делал приготовления к походу на Крым. Но это не удовлетворяло его бывших друзей и покровителей. Как бывшие при самозванце иезуиты, так и польские дипломаты были очень недовольны царем Дмитрием. Внимателен был Лжедмитрий только к семье Мнишков и с нетерпением ожидал приезда в Москву панны Марины Мнишек, за которую посватался. В надежде, что католичка Марина окажет известное влияние на супруга, польское правительство содействовало этому браку, и Марина с отцом отправилась в Москву.
Если самозванец вызвал неудовольствие в Польше, то не нравился он и в Москве. Некоторые из бывших в Москве при царе Дмитрии иностранцев рассказывали, что царь отличался необыкновенным умом и деловитостью, чем будто бы удивлял бояр. Но русские современники молчат об этом; они говорят, что царь удивлял москвичей другим. Он мало был похож не только на государя, но и просто на благовоспитанного человека: не был богомолен, не держал постов, кутил и пьянствовал, был слишком близок к полякам, пришедшим с ним в Москву. Он жил не по царскому чину: не почивал после обеда, сам объезжал коней, без свиты гулял по городу и рынку, словом, не умел сохранять своего достоинства так, как бы это было нужно по московским понятиям. Кроме того, управлял он с помощью немногих любимцев, отстранив от влияния на дела знатнейших бояр. Лучшим и способнейшим из его приближенных был Петр Федор. Басманов; остальные были ничтожные дьяки или польско-литовские шляхтичи. Все это обижало москвичей и озлобляло их против Лжедмитрия. Окончательно же восстановила народ против него его свадьба. На эту свадьбу с Мнишками из Польши приехало множество гостей и было поселено, за отсутствием гостиниц, по частным дворам. Иноверные и иноземные гости держали себя, как господа, и очень обижали и раздражали москвичей. А между тем только эти гости да придворные служилые люди были допущены на царскую свадьбу; прочее же московское население не пустили в этот день даже в Кремль. Обиженный народ был смущен еще тем, что новая царица не приняла православия и что самая свадьба совершена, против обычая, накануне праздника (8 мая).
Народным неудовольствием против самозванца и поляков воспользовались бояре. Еще до прибытия Лжедмитрия в Москву князь Василий Иванович Шуйский называл его обманщиком и поднимал на него народ; тогда он был судим и сослан, но скоро помилован. Теперь Шуйский с братьями и другие бояре снова начали действовать против своего царя и составили такой план: ударить в набат и поднять народ против ненавистных поляков; когда же начнется в городе погром, то проникнуть во дворец и свергнуть самозванца. План удался. Рано утром 17 мая 1606 г. заговорщики ударили в набат в Китай-городе (часть Москвы рядом с Кремлем); с криком, что «паны режут бояр», они устремили чернь на дома, занятые поляками, а сами бросились во дворец. Там они убили П.Ф. Басманова, затем настигли Лжедмитрия на одном из дворов дворца и также убили его, а затем арестовали царицу Марину и ее приближенных. Исполнив это, бояре постарались остановить избиение поляков и грабеж в городе и с трудом водворили в Москве порядок после того, как было убито более 2000 иноземцев.
§ 69. Воцарение князя Василия Ивановича Шуйского
Царь Василий Шуйский
Два дня продолжались беспорядки в Москве. На третий день, 19 мая, без земского собора, одним криком толпы на Красной площади в Китай-городе, был провозглашен царем князь Василий Иванович Шуйский, главный руководитель заговора против самозванца. Принимая власть, царь Василий поцеловал крест на том, что он никого не будет казнить, «не осудя истинным судом с бояры своими», ни на кого не будет налагать опалы безвинно и не будет слушать бездоказательных доносов. Иначе говоря, он обещал править государством не так, как правил Грозный и за ним правил Годунов и самозванец, при которых казни и опалы совершались без суда, по доносам. Такое обещание от Шуйского, по общему мнению, было взято боярами, ограничившими его власть. Но оно осталось только на словах, потому что на деле Шуйский был очень самовластен и мстителен и совсем не держал своей клятвы.
Положение нового государя было чрезвычайно трудно. Москва знала, за что свергнут был царь Дмитрий, а другие города не знали еще ничего. Надо было объяснить всей стране законность убиения самозванца и избрания нового государя. Сверх того, царю Василию необходимо было избрать патриарха (взамен устраненного вместе с самозванцем Игнатия) и с его содействием венчаться на царство. Царь Василий Шуйский предназначил в патриархи Казанского митрополита Гермогена, но не дождался его приезда в Москву и спешно короновался 1 июня 1606 г. А через два дня после этого, 3 июня, в Москву было принесено из Углича нетленное тело царевича Дмитрия, за которым был послан митрополит Ростовский Филарет (прежний боярин Федор Никитич Романов). Таким образом, в столице был уже венчанный государь, и были мощи нового страстотерпца — подлинного царевича. В города и пошли после этого подробные грамоты, которые объясняли всему народу от имени государя и от имени инокини Марфы Нагой происшедшие в Москве события: самозванство и еретичество низвергнутого Дмитрия, его тайные сношения с Польшею и папою, его свержение, воцарение Шуйского, который по своему «отечеству» был старше даже прежних московских царей, и, наконец, обретение мощей царевича Дмитрия, которого Бог прославил нетлением и чудесами за неповинное заклание от Бориса Годунова. Царь Василий думал, что после таких объяснений невозможна никакая смута и никакое самозванство.
§ 70. Смута при царе Василии
Грамоты царя Василия не имели, однако, желаемого действия. Во многих местах государства не поверили им. Шли слухи, что царь Дмитрий спасся от бояр, убежал из Москвы и скоро обнаружит себя. На южной украине, где год или два перед тем кипело восстание в пользу Дмитрия, народ снова зашевелился и снова стал собираться за Дмитрия на злых его изменников-бояр. Как во время борьбы самозванца с Борисом Путивль был главным местом, где засел сам самозванец, так и теперь при царе Василии каменная Путивльская крепость стала центром восстания; толькo взамен самого Дмитрия там занимал первое место воевода князь Григорий Шаховский. К украинным людям пристали дворяне тульские и рязанские. Поднялась мордва на нижней Оке; восстала Астрахань. Словом, почти половина государства перестала повиноваться Москве и двинулась на царя Василия. С осени 1606 г. в государстве открылась кровавая смута, в которой приняли участие все сословия московского общества, восстав одно на другое. В ходе этой смуты при царе Василии были три главных эпизода: 1) движение Болотникова, 2) движение второго самозванца и 3) вмешательство иностранцев в московские дела.