Влияние снайпера на противника на поле боя
Было бы преувеличением утверждать, что действия снайперов могут определить исход целого сражения, однако они нередко оказывали серьезнейшее влияние на эффективность действий войск одной из сторон. Во время Гражданской войны в США, во время Геттисбергского сражения в 1863 году, двое снайперов-конфедератов, работавших с высоты Литтл-Раундтоп, убили двух генералов Союза, тяжело ранили третьего, после чего застрелили полковника и до четырех других старших офицеров. В результате в лагере Союза воцарился ужас, была вызвана артиллерия, но ее действия по подавлению снайперов успехом не увенчались, и этот пример подчеркивает важность двух задач, стоящих перед пехотой. Первая – найти снайпера, вторая – с ним разобраться. В этом случае как нельзя более кстати подходит старая пословица: «Клин клином вышибают». Противоснайперская борьба – обнаружение и уничтожение снайперов противника – стала самой первоочередной задачей во всех армиях мира. Подавив снайперов противника, можно было сосредоточиться на выявлении конкретных целей и заняться такими нужными делами, как наблюдение и сбор разведывательной информации, которые стали одними из основных обязанностей
снайпера. Почему же пехота так сильно боялась снайперов и столько времени и сил тратила на их ликвидацию? Ответ следует искать в непростой психологии человека на войне, где пехотинец относится к возможности ранения или смерти с определенным фатализмом – что бы там ни было, все это капризы слепого случая. Считается, что человек сам повлиять на это не может, и у большинства людей вырабатывается психическая защита в форме убежденности в том, что «со мной этого не случится». Разумеется, товарищи его погибают и получают ранения, когда им не везет, однако мало кто из солдат способен примириться с тем, что следующей жертвой может стать он сам, поскольку каждый уверен в том, что его шансы на спасение более или менее высоки. Появление снайпера меняет все в одно мгновение. Мишенями вдруг становятся все, и война угрожает уже лично каждому. Солдат это пугает, обессиливает, им трудно принять такое положение вещей. Когда пули летят неведомо откуда и поражают с бесстрастной точностью, это чрезвычайно сильно действует на нервы. Солдат беседует с другом, и вдруг, секунду спустя, друг падает на землю. Что еще хуже, так это то, что бой при этом идет где-то вдали и можно считать себя в относительной безопасности. Большинство солдат, попадая под снайперский огонь, совершенно лишались воли и сил. Ветеран боев на Фолклендах Кен Луковяк ярко описал, как впервые ощутил себя мишенью:
– Мы пересекли очередное поле и приблизились к живой изгороди. Дойдя до нее, мы свернули влево и направились вдоль нее к углу поля. У меня перед лицом просвистела пуля. Она пролетела так близко, что я ощутил это просто физически. Мы все автоматически попадали на землю и поползли в укрытие, в кусты. Кто-то крикнул: «Откуда стреляли?» Медленно, друг за другом мы начали выглядывать из-за изгороди. Никто ничего не заметил – одно только ровное поле и еще одно незасеянное поле за ним. Раздался еще один выстрел, Тони вскрикнул и свалился на землю. От страха я начал лихорадочно думать. Он сидел за изгородью, но это его не спасло, и я в таком же положении. Куда попадет пуля? В голову? В грудь? Я вдруг понял, что сам себя вгоняю в панику, и решил уговорить себя не волноваться. Чему быть, того не миновать, ничего не поделаешь. Кто-то крикнул: «Снайпер, мать его!»
Потрясение от неожиданного осознания себя мишенью приводило солдат в ни с чем не сравнимый ужас. Это оказывало деморализующее воздействие не только на солдат: они прятались по окопам и траншеям, не желая подчиняться никаким приказам, согласно которым им пришлось бы вылезать под меткие выстрелы невидимого противника, и от этого страдали субординация и дисциплина. Поэтому врядли стоит удивляться тому, что захваченный снайпер повсеместно рассматривался как лицо вне закона.
Роль снайпера в истории
Философы, историки и политологи давно спорят о роли личности в истории. Но оценил ли кто-нибудь роль в истории меткого стрелка – снайпера?
За тысячи лет существования человеческого общества от смертоносных стрел и пуль погибли миллионы людей, чьи имена уже давно забыты потомками. Однако история хранит память о метких стрелках, которые смогли повлиять на ее ход (и зачастую весьма радикально) благодаря зоркому глазу, твердой руке и верному выбору мишени. Но кроме заслуженной славы, нередко им доставались и тернии.
Меткий «выстрел» камнем маленького Давида в лоб огромному Голиафу – хрестоматийный пример, иллюстрирующий данную тему. Но мы не будем удаляться в седую древность, а начнем со Средних веков. В 1199 году знаменитому английскому королю Ричарду Львиное Сердце исполнилось 42 года. Он был бодр, полон сил и стремился возглавить новый Крестовый поход на Восток, чтобы отбить у сарацин Сирию и Палестину. Но для начала похода нужно было много денег, и Ричард вместе с союзными баронами французской провинции Анжу отправился собирать дань с землевладельцев соседней Аквитании. В апреле войска Ричарда осадили богатый замок Шайон, в гарнизоне которого служил простым арбалетчиком некий Бертран де Гудрун. Пущенная им со стены замка стрела пронзила Ричарду плечо и вызвала гангрену, от которой тот скончался в муках через две недели. За это время замок был взят, а Гудрун пленен. Благородный Ричард велел отпустить его, но после кончины короля бароны вновь схватили Гудруна и повесили, предварительно содрав с него кожу…
Более счастливая судьба была уготована жившему в XIV веке в Швейцарии легендарному Вильгельму Теллю. Этот простой охотник и рыбак был славен своей меткой стрельбой из лука и гордым нравом. Его родная деревня Бюрглен в кантоне Ури находилась тогда под властью австрийских монархов Габсбургов, наместником которых был некий Геслер. Чтобы сильнее унизить подданных, он установил в Бюрглене шест со своей парадной шапкой и распорядился, чтобы каждый прохожий снимал перед шестом свой головной убор в знак покорности австрийцам.
Однако Телль не подчинился приказу и сбил шапку Геслера с шеста стрелой. Вскоре по доносу он был схвачен и доставлен к наместнику. Геслер, зная о стрелковом таланте Телля, предложил ему жизнь и свободу при условии, что тот собьет стрелой яблоко с головы своего маленького сына. Телль побледнел, но принял вызов, приготовив две стрелы. Первая из них пробила насквозь яблоко, не задев головы Телля-младшего. И тогда лучник сказал в лицо австрийцу: «Если бы первая стрела задела моего сына, то вторая пронзила бы твое сердце». Взбешенный Геслер в нарушение клятвы велел бросить Телля в темницу. Но по дороге тот вырвался из рук стражи и скрылся в лесу. А через несколько дней на узкой дороге между скалами Телль подстерег Геслера и уложил его одним выстрелом из лука, как и обещал… Эта новость подняла окрестных жителей на борьбу с чужеземцами. И вскоре надменные Габсбурги были вынуждены признать независимость большинства земель нынешней Швейцарии…
С конца XV века Франция в союзе с городами Италии вела затяжную войну против Испании, стремившейся завладеть богатыми итальянскими землями. Долгое время война шла с переменным успехом, пока в 1523 году на сторону испанцев не перебежал главнокомандующий французской армией герцог Шарль Бурбон. В 1525 году он разгромил при Павии своего бывшего властителя короля Франции Франциска I и взял его в плен. А в начале 1527 года руководимые Бурбоном полчища испанцев, усиленные наемниками из Германии и Австрии, вторглись на север Италии и пошли на Рим. Город был взят в кольцо, началась изнурительная осада.
Среди защитников Рима был мало кому известный в то время 27-летний скульптор и ювелир Бенвенуто Челлини. Учитывая его познания в механике и баллистике, ему поручили управлять огнем крепостной артиллерии. А в промежутках между пушечной пальбой Челлини в одиночку охотился на офицеров вражеской армии с помощью длинноствольного и дальнобойного ружья-кулеврины собственного изготовления. Утром 6 мая 1527 года он взял на мушку всадника в ярких латах на арабском скакуне в богатой упряжи… Пуля, пущенная Челлини с расстояния в полкилометра, насмерть сразила Бурбона. Его наемникам еще удалось взять Рим, но, лишившись полководца, они летом того же года были изгнаны французами с севера Италии и подписали мирный договор… А у Челлини впереди была долгая жизнь и вечная слава архитектора, скульптора и ювелира, чьи шедевры до сих пор украшают залы лучших музеев мира. А была у него еще и малоизвестная ныне слава снайпера…
В 1572 году политику Франции и судьбы французов определяли лидеры трех враждовавших между собой партий. Католическую знать, защищавшую старую веру и дворянские вольности, возглавлял герцог Генрих де Гиз. Его напору на слабовольного короля Карла IX противостояла вдовствующая королева-мать Екатерина Медичи, которая опасалась самовластия дворянства, но гораздо сильнее ненавидела реформаторское движение протестантов-гугенотов, отвергавших власть церкви и сословные привилегии священников. Их признанным лидером был адмирал Гаспар де Колиньи, стремившийся укрепить перемирие между католиками и гугенотами браком своего воспитанника принца Генриха Наваррского с сестрой короля Карла IX принцессой Маргаритой.
В августе 1572 года на свадьбу Генриха и Маргариты в Париж съехались все вожди гугенотов. Через несколько дней после венчания, вечером 22 августа, Колиньи по дороге домой после аудиенции у короля в Лувре был смертельно ранен пулей, выпущенной из окна дома королевского исповедника Пьера Пиля на улице Сен-Жермен. С расстояния в 150 шагов адмирала сразил некий Морвель, который позже был удостоен королевской награды. А гугеноты, со смертью вождя лишившиеся возможности организовать сопротивление католикам, всего через два дня, в ночь с 24 на 25 августа, стали жертвами кровавой резни, вошедшей в историю под названием Варфоломеевской ночи…
Первые случаи использования спортивных ружей в боевых условиях были зафиксированы во время Гражданской войны в Англии (1642–1648 гг.), когда стрелки с дальнего расстояния уничтожали офицеров армии противника. Самым известным инцидентом стало убийство командира армии парламента лорда Брука во время осады города Личфилда в марте 1643 года. Солдат-роялист Джон Дайот (John Dyott), дежуривший на крыше кафедрального собора, был вооружен длинным охотничьим ружьем. Он выстрелил в лорда, когда тот высунулся из укрытия. Дайот попал Бруку в левый глаз. По меркам того времени, подобный выстрел, произведенный из длинного гладкоствольного мушкета с расстояния 150 ярдов (137,2 метра), считался незаурядным.
Два метких выстрела определили судьбу правившего в Швеции в начале XVIII века короля Карла XII. В ночь на 27 июня 1709 года, в канун Полтавской битвы с армией Петра I, отчаянный Карл в одиночку отправился в объезд поля предстоявшего боя и в темноте нарвался на дозорный разъезд казаков. Выстрелом из пистолета Карл уложил одного из них и обратился в бегство, но пущенная вслед ему меткая пуля из русского кавалерийского карабина ранила короля в ногу. Всю битву Карл провел, страдая от раны, на носилках и был лишен возможности держать под неослабным контролем весь ход боя, закончившегося победой русских войск, разгромом и бегством шведской армии.
Карл нашел убежище в союзной Турции, откуда весной 1714 года перебрался домой, в Швецию. Осенью 1718 года он вторгся в Норвегию, принадлежавшую тогда Дании, и осадил горную крепость Фредрихсгальд. В ночь на 30 ноября он в сопровождении малой свиты обходил осадные траншеи и внезапно упал, сраженный пулей. До сих пор историки спорят, был смертоносный выстрел по 35-летнему Карлу сделан из вражеской крепости или он прозвучал из шведской траншеи по приказу сестры короля, претендовавшей на шведский престол… В любом случае эта пуля поставила точку в жизни короля-воина, при котором России вряд ли удалось бы заключить со Швецией прочный и долгий мир.
Утром 21 октября 1805 года 31 корабль британского флота под командованием адмирала лорда Горацио Нельсона вступил под Трафальгаром в жестокое морское сражение с 40 кораблями франко-испанской эскадры адмирала Вильнева, посланной Наполеоном Бонапартом уничтожить английские морские силы и расчистить путь для высадки наполеоновской армии в
Англии. Нельсон на борту флагманского корабля «Виктория» отдал своим морякам приказ первыми атаковать численно превосходившего противника. Через два часа жестокого боя 20 французских судов (50 %!) были потоплены или захвачены, а адмирал Вильнев взят англичанами в плен.
В этот момент из порохового дыма возник французский фрегат «Грозный». В наблюдательном гнезде на вершине его мачты сидел матрос Роберт Жиллемард. Прицелившись в фигуру в адмиральском сюртуке, он плавно спустил курок своего мушкета. Так в час своего величайшего триумфа национальный герой Англии Нельсон пал жертвой умелого снайпера.
Схожая судьба была уготована другому адмиралу – победителю турецкого флота при Синопе и руководителю обороны Севастополя в 1854–1855 годах Павлу Степановичу Нахимову. После безуспешных попыток взять город-порт морским десантом и штурмом с суши, осаждавшие его с октября 1854 года объединенные силы Англии, Франции и Турции приступили к осаде, сопровождавшейся артиллерийскими налетами и снайперской войной. Ее жертвой и стал Нахимов, смертельно раненный меткой пулей из нарезного британского штуцера 28 июня 1855 года, когда адмирал обходил русские укрепления на Малаховом кургане. Нахимов умер от раны через два дня, а принявший командование обороной Севастополя генерал князь М.Д. Горчаков, не имевший воинского таланта Нахимова, ровно через два месяца распорядился оставить город.
Историк Томас Флеминг (Thomas Fleming), автор книги «Свобода: Американская Революция» (Liberty: The American Revolution), приводит потрясающий пример, который показывает, как снайперы могут изменить ход истории. В 1777 году известный британский стрелок (егерь) Патрик Фергюсон (Paspanick Ferguson) находился в дозоре и на лесной дороге столкнулся с небольшой группой кавалеристов армии североамериканских колонистов. Фергюсон нацелил свое ружье на человека, скакавшего впереди, но не выстрелил, какой объяснил, «потому, что у всадника было смелое и благородное лицо». (Подругой версии, всадник повернулся к стрелку спиной, а по законам чести того времени выстрел в спину считался подлостью, недостойной настоящего джентльмена. Это удержало палец егеря на спусковом крючке.) Колонисты ускакали. Впоследствии выяснилось, что снайпер пощадил командующего американской армией и будущего первого президента США генерала Джорджа Вашингтона (George Washington). Если бы Фергюсон выстрелил, то Вашингтон, скорее всего, был бы убит. Флеминг утверждает, что место Вашингтона занял бы генерал, долгое время бывший тайным агентом британцев. Следовательно, предполагает историк, один выстрел был способен предотвратить образование нового государства – Соединенных Штатов Америки.
В январе 1908 года на тогдашних задворках Европы, в королевстве Португалия, представители левых партий выступили под лозунгом низвержения короля Карлуша I и замены конституционной монархии республикой. Их выступления были разогнаны, а лидеры оппозиции арестованы. Королевская семья, пересидевшая волнения в замке Вилла Висоза, решила вернуться в столицу 1 февраля. К вечеру открытая карета с королевской семьей под небольшой охраной въехала в Лиссабон. Кроме Карлуша, там находилась его жена королева Амелия и два их сына – принцы Луиш и Мануэл.
На людной площади возле королевского дворца карету поджидал некий Фелипе Майориш – отставной инструктор по стрельбе португальской армии, а затем владелец частного тира. Выхватив из-под плаща карабин, он навскидку сразил с 50 метров старшего королевского сына и наследника престола принца Луиша. Поднялась паника, в разгар которой сообщник Майориша с револьвером в руке вспрыгнул на подножку королевского ландо и в упор расстрелял Карлуша I. Обоих убийц тут же на месте прикончила охрана. Покушение достигло своей цели. Уцелевший 4-летний принц Мануэл по конституции не мог претендовать на царствование до достижения 18 лет. А всего через полтора года после гибели отца и брата, осенью 1910 года, он в разгар новой волны народных волнений бежал из Португалии, которая с тех пор является республикой…
XX век оказался особенно богат на удачные и неудачные покушения на сильных мира сего, попадающих в прицел искусных стрелков, вооруженных все более точным и убойным оружием. Их жертвами стали наследник престола Австро-Венгрии Франц-Фердинанд и король Югославии Александр, президенты США Мак-Кинли и Роберт Кеннеди, президент Египта Анвар Садат, многие премьер-министры – Индира Ганди в Индии, Улоф Пальме в Швеции, Ицхак Рабин в Израиле, отставной диктатор Никарагуа Сомоса… Всякий раз многочисленная охрана оказывалась бессильной перед мастерством снайперов, чьи выстрелы отзывались эхом по всему миру…
И это только удачные покушения, каждое из которых оказало огромное влияние, часто переломное и необратимое, на историю современной нам цивилизации. А сколько было покушений неудачных? Удайся они, и в каком бы мире мы сейчас бы жили? Неизвестно…