Символ Вечной Женственности – жена, «облеченная в Солнце, под ногами ее луна и на голове ее венец из двенадцати звезд».[91]
Этому символу много раз пытались дать астрологическую трактовку, но средний астролог настолько затруднен в своей работе отсутствием знаний о тайных планетах и их влияниях, что ему доступно лишь ограниченное представление о величии и важности этого символа как целого. Вечная женственность – Великая Мать – воплощаемая на земном плане Астартой и Изидой древних, Девой Марией христианской эпохи и, в определенной степени, каждый воплощенной женщиной, родившей ребенка, есть в действительности «облеченная в Солнце» – Отца, как Мария была «осенена Святым Духом» – духом Божества, духом Отца. Луна, женский символ, находится «под ногами жены» по той причине, что Луна олицетворяет низший аспект, муки деторождения и злые силы, что обманывают, отравляют и причиняют великие страдания женственности – негативный аспект жизни. При накоплении достаточного количества духовной мощи женщина будет способна подчинять себе и трансмутировать силы, которые до сих пор держали ее в повиновении, таким образом «попирая их пятой», причем эта пята символизирует Понимание.
Двенадцать звезд обозначают двенадцать правящих жизненных сил вселенной, обретение контроля над которыми – использование их для увенчания своих усилий – будет плодом трудов женщины; и так будет восстановлено действие закона воздаяния за прежние страдания.
Последующие события, подробно изложенные в той же главе, столь же широки, глубоки и таинственны, как и приведенный выше пример, но для интерпретации их всех потребовались бы многие тома трудов, а я намеревался лишь проиллюстрировать свое первое утверждение. Если бы хотя бы слабое представление о важности этих космических символов, данных в видениях тем, кто для них подготовлен, могло проникнуть в разум других, которые с таким презрением отвергают возможность взаимодействия между различными планами бытия, последние стали бы неизмеримо богаче в знании своем, ибо подобное отвержение захлопывает перед ними те двери, которые в противном случае могли бы открыться ради их просвещения. Намного лучше было бы для такого человека на время смириться с ложными воззрениями, чем сделать невозможным проявление истины для более совершенного ее понимания.
Короткая горизонтальная черта, очертания молодого месяца с указывающими вверх рогами под этой чертой, маленькая пятиконечная звезда с цифрой двенадцать под ней, помещенная над чертой, и небольшая сфера золотистого цвета над этим всем указали бы человеку просветленному на все, что содержится в вышеупомянутом космическом символе, если выразить его словами. Цвета, которыми изображены различные черты этих символов, указали бы на сферы действия, в которых должно свершиться проявление пророчества.
Плотный слой невежества и неверия подавляющего большинства во все, имеющее отношение к символизму, препятствует миру в обретении желаемого знания и силы. Все науки, на доведение которых до высших уровней множество исследователей тратит свои жизни, средства и усилия, ясно очерчены в таких символических образах. Те же самые науки изучались и доводились до совершенства в прошедшие эпохи и облекались в символическую форму, становясь наследством для тех, кто должен был прийти позже; но, как правило, человек не использует в свою эпоху те средства просвещения, которые использовались в предыдущие эпохи древними мудрецами. Соответственно, эти символы не получают объяснения, являются объектами насмешек и презрения или их попросту избегают.
Есть весьма уязвимые места в аргументах, используемых для разрушения веры неподготовленных в возможность наблюдения видимых и слышимых феноменов, связанных с внутренними планами бытия. В то время как органы чувств, как известно, представляют собой наименее надежных поставщиков фактов, они же являются единственными средствами наблюдения для большинства людей. И когда какой-нибудь человек уверяет, что видел или слышал нечто доселе неизвестное или таинственное, а в другой раз уверения или клятвы этого же человека безусловно принимаются на свидетельской кафедре или на скамье присяжных, где жизнь хотя бы одного, а то и десятка человеческих существ зависит от достоверности и честности его свидетельства, то кажется абсурдным принижением справедливости отвергать и отрицать возможность правильности его наблюдений в первом примере – и принимать и утверждать во втором, особенно когда единственное средство определения истины – это более высокое развитие органов чувств того, кто принимает в суде решения.
Тот несчастный, который в личных материальных интересах намеренно играет на тонких свойствах человеческой природы, в действительности находится точно на том же уровне развития, на котором стоит человек, портящий продукты или сообщающий ложные сведения о пище, от которой зависят жизни других человеческих существ, ради своей личной материальной выгоды. Любое из этих преступлений ничуть не лучше другого. Неправедность в обоих примерах является злоупотреблением, злостным оскорблением жизненной сущности Христа, ибо ядро всякой организованной или неорганизованной формы энергии – физической, ментальной или духовной – есть покров, проводник сущности Христа. Злоупотребление им является грехом, какую бы форму это злоупотребление ни приняло, поскольку названная сущность столь же активна в ядре пшеницы или ржи, как и в клетке, которая помогает формировать орган в физическом теле человека.
ПУТЬ Урок 73
«Никто не приходит к Отцу, как только через меня».[92] Странные, непонятные слова для всех, кроме тех, кто уже прошел или идет путем Христовым и поэтому имеет некоторое представление о конечной цели – об Отце.
Человек стремится запечатлеть в своем мышлении некий род рабочей гипотезы относительно неосязаемого, вездесущего, непостижимо таинственного Божества, в котором «мы живем, и движемся, и имеем бытие». Но он бессилен представить удовлетворительный идеал бесформенного, безусловного, беспредельного существования, в котором все вещи и существа потенциально или действительно живы. И поэтому, пока не достигнет определенной стадии развития, более всего он может приблизиться к истине, создав вечно ускользающий идеал, который из-за своей неосязаемости и изменчивости удовлетворяет его всего лишь на небольшое время. Он не осознает, что сама его неудовлетворенность таким идеалом указывает на то, что он развивается гораздо лучше, чем развивался прежде, придерживаясь менее изменчивых идеалов. Именно в чрезмерных попытках сохранить какое-то ограниченное представление о Божестве, подобных тем, что делались в прошлом и делаются сейчас в ортодоксии и некоторых направлениях того, что мы называем движением «Новой мысли» – в попытках ограничить безграничное, – ищущей душе наносится величайший вред. Прискорбным тормозом для человека являются его жадные попытки ухватиться и настойчиво держаться за изношенный или отживший свое идеал Бога в жалком страхе, что он утратит Бога или отпадет от него, если не будет сохранять этот прежний идеал, в то время как в действительности великий Отец-Мать, обитающий в душе его, просит о более совершенном выражении.
Человек начинает ограничивать Бога из страха. Когда им повелевает страх, а не любовь, он создает персональный объект поклонения или ужаса, который будет действовать как шоры на очах его собственного разума и понимания. Мы с готовностью создаем ограниченный идеал великой реальности, насколько он пребывает или действует внутри наших собственных индивидуальных форм, нашей собственной среды или нашей маленькой планеты; но когда мы пытаемся соединить два или несколько подобных полей действия, мы теряем связь между ними (сам по себе пустой космос немыслим) и не можем понять, что в созданной таким образом пропасти Божество столь же активно, как и в видимых формах, а возможно – даже более. Поэтому оказывается, что мы способны сохранить лишь ряд расколотых отражений вместо одного цельного, одной Божественной реальности, осознание и принятие которой дали бы нам некоторое слабое представление об истине и лучшее понимание того факта, что различные боги, которых большая часть человеческого рода с удовольствием почитает или отчаянно боится, являются всего лишь такими раздробленными отражениями.
Некоторым из вас полезно вспомнить, что в любой момент жизни и в любой точке пространства, где наше сознание – божественная мысль – пребывает, находится для нас центр вселенной, и что наше высшее «я» там пребывает ныне, всегда пребывало и всегда пребудет. Под такой точкой или центром я подразумеваю тот центр в любом самосознании – сознании бытия как индивидуализированной жизни – который пробудился в тройственной деятельности Желания, Воли и Разума (божественных сил), иными словами – душу. Индивидуум, который обрел способность приводить в действие вышеупомянутые божественные силы в равновесии, становится Спасителем – Сыном Божиим – частью Пути.
Для вас может оказаться полезным, если в ходе медитации вы сохраните осознание того, что в каждой крупинке земли, в каждой капле воды, в каждой молекуле огня или воздуха, пусть даже невидимая для вас, действует определенная частица Христа, и что внешние оболочки или проводники действия этих центров принимают и излучают этот великий жизненный принцип или энергию в соответствии со степенью их роста и развития. И что, хотя формы и степени энергии, действующей в них, непрерывно меняются, сами по себе центры неизменны и вечны – то есть являются в действительности субстанцией «Пути» – самим Путем.
Попытайтесь представить вечно расширяющийся, бесконечный, вечно усиливающийся и возрастающий (в мощи и блеске) сферический излучатель света, который объединяет все прежде упомянутые центры – в том числе среди всех прочих и ваш центр; который не имеет ни начала, ни конца; и излучениями которого являются Любовь, Мудрость, Сила и Истина – то есть Путь к Богу.