Секретарь ушёл, оставив задаток.
Я закрыла за ним дверь и бездумно уставилась перед собой.
Никто и никогда не нападал на учеников — просто потому, что это невозможно. А теперь?
И почему я?
Хотят оправдать провал или действительно предоставить шанс на повышение?
Колдун вышел из спальни, небрежно подбрасывая мой кинжал.
— Какая приятная неожиданность, — гадким голосом произнёс он, разворачивая кинжал рукоятью вперёд. — Один удар — и ты мастер гильдии! И не надо никуда ходить, никого искать, верно? Как всё просто… А, может, мне сделать это самому?
— Не говори глупостей. Ты не можешь… — Я хотела сказать, что он не может нанести удара моим оружием, но спохватилась. Реф ведь и держать его не должен был, а держал. Похоже, оружие лучше меня знало, кому доверять, а кому не стоит.
— Почему — не могу? — неправильно понял меня ученик чародея. — Я и не такое сказать могу. И всё понимаю. Ты профессионал, тебе дали задание избавиться от меня. Ты его приняла, вон, даже задаток в руках держишь. Выполняй!
Я только сейчас поняла, что секретарь вручил мне кошелёк и разжала руку. Кошелёк оказался не завязанным, и монеты весело зазвенели по полу.
— Прекрати! — неуверенным голосом потребовала я. — Никто не собирается от тебя… избавляться.
— А что ты собираешься делать? Догнать секретаря и сказать, что передумала? Или выдать меня в руки своих коллег?
— Перестань.
— Тогда почему ты согласилась?
— Не могла же я отказаться. Меня бы тут же исключили из гильдии.
— Если ты не отказалась от денег, не можешь увильнуть и от задания, — резонно сообщил Реф. Я об этом не подумала, при разговоре с секретарём мечтая только выпихнуть того за дверь.
— Знаю! — уныло согласилась я. — И что мы будем делать?
— Мы?
— Мы, — подтвердила я, отметая все доводы здравого смысла. Гильдия может отправляться к демонам, если собирается причинить Рефу хоть какой-нибудь вред.
— Не знаю. Сам бы я прекрасно спрятался в замке учителя, но тебе там не место. А защиты от магического поиска я не знаю.
— Это не единственная вещь, которую мы не знаем, — спохватилась я.
— Что ты имеешь в виду?
— А кому ты так здорово насолил?
Ученик чародея согласно задумался.
В этой истории были одни проблемы и загадки. Ничего хорошего нас впереди не ждало.
Не считая того, что мы сами можем дать друг другу, конечно.
Глава 8. Догадки
— Так что будем делать? — повторила я свой вопрос.
— Раз пока ничего не приходит в голову, предлагаю отправиться спать, — предложил Реф, выразительно кивая на дверь спальни.
— У меня нет второй кровати. Постелить тебе на полу?
— Вообще-то на твоей кровати хватит места нам обоим, — более определённо высказался колдун.
— Исключено, — твёрдо ответила я.
— Лика!
— Нет.
— Не понимаю, что ты имеешь против. Я ведь сказал, что хочу на тебе жениться.
— Не шути так. А то ведь поверю, — пригрозила я.
— Верь, — спокойно посоветовал ученик чародея.
— Чепуха. Ты не можешь на мне жениться.
— Почему же?
— Да отец лишит тебя наследства и выкинет из дома! На что мы будем жить? Ты ещё не доучился, а я ничего полезного не умею, даже вышивать.
— Подамся в фокусники, — беззаботно махнул рукой колдун. — Кстати, как это — не умеешь? Я думал, этому учат всех девочек.
— Наверное, всех, — не стала спорить я. — Но меня вот не научили.
— А чему тебя научили? — заинтересовался Реф. — До того, как ты попала в гильдию?
— Ничему.
— Как, совсем ничему?! — Я кивнула. — Погоди, ваша гильдия, что, отбирает сразу младенцев?
— Почему? — возмутилась я. — Ученики гильдии — нормальные взрослые люди. В крайнем случае — подростки.
Колдун задумался.
— Скажи, — осторожно начал он, — а ты сильно отличаешься от других учеников гильдии?
Я пожала плечами.
— Да не особенно. То есть выгляжу я иначе, у меня другой голос, свой характер, но училась я примерно так же и тому же, если ты об этом.
— А они умеют вышивать?
— Нет.
— Никто?
— Никто.
— Так. Ты что-то скрываешь.
Я ненатурально возмутилась.
— Перестань. Мы уже решили, что будем защищаться ото всех вместе. Зачем эти тайны? — укорил меня Реф.
Я всё ещё колебалась.
— И ты обещала мне всё рассказать.
Я ничего не обещала, только не успела отказаться, но с тех пор случилось слишком многое (стук в дверь, ревность Рефа, секретарь гильдии, заказ и бешенство колдуна по его поводу) и отказ выглядел совсем уже глупо.
— Ладно. Что ты хочешь узнать?
— Всё. Не тяни время! Почему ты и другие ученики ночных призраков ничего не умеют, если вас растила не гильдии? В каком же питомнике вы должны были появляться на свет?
— Да ни в каком. Мы вообще не рождаемся на свет, как другие люди.
— То есть как?
— А так. Когда маг лишается волшебства, мы появляемся посреди улицы. Взрослые или почти взрослые — это зависит от силы чародея. Одетые по погоде. Точно знающие, на каком языке говорим, в какой стране находимся и где искать ближайшего «призрака». Ничего не умеющие и ничему не обученные.
— А дальше?
— Дальше мы начинаем учиться. Сначала узнаём дополнительные сведения о мире, учимся читать и писать. Потом обучаемся специальным обрядам, которые помогут разрушить чужие чары. После этого считаемся подмастерьями и можем понемногу работать самостоятельно. Через некоторое время получаем собственное оружие.
— А дальше?
— Потом нам дают серьёзное задание — не обязательно связанное с лишением волшебства — и, если выполним, присваивают звание мастера гильдии.
— А как вы сами себя называете?
— Что?
— Для нас вы ночные призраки — чудовища, которые принимают человеческий облик, чтобы спрятаться от наших поисков. Вы нападаете в темноте и уходите незамеченными… кстати, как вы это делаете?
Несмотря на серьёзность момента, я рассмеялась.
— Называем себя без затей — «гильдией». А уходим проще простого — пока поймёте, что на вас напали, мы уже далеко.
— А говорила, обычный человек, — упрекнул колдун. — Как будто обычные люди появляются ниоткуда уже взрослыми. Кстати, а вы уверены, что ниоткуда? Может, кто-то память потерял, а потом потерялся?
— Уверена. Мы искали, не пропадал ли где человек — и не раз. Но никогда никто не находился.
— Удивительно… Тогда давай рассказывай про кинжал.
— Нет, ты рассказывай.
— О чём? — не понял колдун.
— Ты упоминал, что кинжал как-то тебе помог меня узнать. Как?
— А-а, ты об этом! Ничего особенного. Ты заносила руку так, словно уверена в попадании, но кидала кинжал совершенно неграмотно.
— Как?
Вместо ответа Реф занёс кинжал и, в точности передав мой жест, кинул кинжал в мою сторону. Я даже не успела уклониться; оружие рассекло воздух и вонзилось в пол у моих ног.
— А вот так — правильно, — сообщил Реф, подбирая кинжал и кидая его в противоположную стену. Не знаю, во что он целился, но разница была заметна. Не будь это волшебный клинок, стена была бы безнадёжно испорчена. — А лучше было бы вообще взять метательный нож, твой кинжал неправильно сбалансировал.
Я раздражённо передёрнула плечами. Вот только мне ещё не хватало возиться со всякими железками! Главное, что летит куда надо, а остальное не имеет значения.
— Ты же мог попасть в меня! — возмутилась я.
— Но ведь не попал? — мирно ответил Реф. — Кстати, а что бывает, если вас ранить вашим же клинком?
— Да ничего не бывает. Разве что если наложено какое-нибудь заклинание, тогда оно снимется, а так — это безвредно.
— Тогда зачем ты ругаешься? Лучше рассказывай. Вы получаете эти кинжалы на посвящении, так? А откуда они берутся в первый раз?
— Я не знаю.
— Это не ответ. Почему я должен из тебя каждое слово вытягивать?
— Ну ладно, ладно, рассказываю уже! Каждый мастер гильдии и подмастерье после посвящения имеет такой клинок. С его помощью мы разрушаем чужую магию. Не всегда это делается одним ударом. Иногда даже мастерам приходится проводить сложные обряды, тогда вместо оружия вызывается весь необходимый инвентарь. Он появляется сам собой, не заботясь о нашем желании — такой, какой надо в данной ситуации. Мы снимаем заклинание — всё равно, каким образом, а на клинке остаётся… память? Не знаю, как назвать. Что-то вроде волшебной силы, но не она. Пусть будет память. Если убить волшебство в человеке, то вся «сила» устремляется на то, чтобы породить нового человека гильдии. А если просто ранить или сломать заклинание — то она накапливается на клинке.
— И что вы с ней делаете, когда накопится много? — жадно спросил колдун. Было непонятно, что его заинтересовало — сами знания или возможность использовать «силу» клинка.
— Да ничего не делаем. Что с ней можно поделать? Когда приходит время посвящения, мастера делятся силой своих клинков, порождая новый. Кто больше вложил — тому и больше почёт. Иногда, когда у кого-то такой силы слишком много, мастер отдаёт её один.
— И вы никогда не пробовали её накопить?
— А зачем? Её ведь нельзя никак использовать, кроме как потратить на чужой клинок. А мастерство зависит только от опыта и умения концентрироваться на цели.
— А после посвящения какие-нибудь обряды над вами проводятся?
— Нет, никакие. Почему ты спрашиваешь?
— Есть у меня одна гипотеза. Только я чего-то не недопонимаю… Вот что — ты говорила про то, что магию можно «ранить». Что ты имела в виду?
— Если нанести удар так, как если бы ты хотел ранить обычным клинком, то маг на некоторое время лишится возможности колдовать, а клинок получит довольно много «силы».
— Ага! Этого мне и не хватало. И много «силы»?
— Не знаю. Но больше, чем от разрушения заклинаний. А зачем?…
— Последний вопрос — поражение как-то похоже на обычное ранение?
— Когда как. Если ударить в руку — ты не сможешь колдовать примерно столько времени, сколько бы лечилась раненая рука. И никакая магия не поможет излечиться раньше. Если уколоть палец — магия никуда не денется, но заклинания будут искажаться. Всё зависит от силы удара. А она — от намерения ударившего.