Он повернулся ко мне и сказал:
– Вам повезло, что Вы нашли такого Гуру, как Баба.
Они разожгли Дуни и оставили еды.
– Баба, пожалуйста, приходите завтра в деревню, – попросили они, уходя.
– Хорошо, – ответил Бабаджи.
Оставшись одни, мы медитировали перед Дуни. Пламя радостно танцевало, согревая наши тела и неся мир в наши умы. Затем мы поели рамдан, картофель карри и роти с диким медом. На следующий день нас ждал долгий путь, и Бабаджи сказал, что пора идти спать.
Раннее утро было волшебным: река, горы, вокруг бархатцы. Мы искупались в реке и, обсохнув, отправились к одной из красивейших долин в районе Гарвал, вскоре оказавшись в небольшой деревушке Деваграм. Вся деревня во главе со старостой вышли поприветствовать нас. В скромном жилище старосты сначала женщины омыли нам ноги, а затем заставили нас сесть на роскошные подушки. Любопытные дети, хихикая, показывали на нас.
Бабаджи разговаривал с жителями деревни. Казалось, они давно знали его. «Частый гость», – подумал я. Не желая нас отпускать, но примерно через час нас собрали в дорогу и дали с собой два мешка еды и бутылку меда. «Когда Вы встретитесь в Рудранатхе с Джоги Махараджем, пожалуйста, передайте ему наши поклоны», – попросил староста, прощаясь с нами.
В зеленой долине Ургум нас сопровождал дождь и приветствовала полная радуга. В течение двух часов мы шли, практически не разговаривая. Бабаджи, как обычно, шел впереди очень быстро и легко, как горный козел, а его ученик следовал за ним сзади, стараясь подражать движениям мастера.
Неожиданно тишину нарушили человеческие голоса. Спустившись в сосновую долину, мы вошли в небольшую деревню Думак. Дети с криком и смехом выбежали навстречу. Старший сын старосты поприветствовал Бабаджи и рассказал ему печальную новость, что со времени последнего визита Бабаджи его отец скончался. Нас сопроводили в дом старосты и угостили ироти, далом и картофелем.
Деревня Думак находилась в райском уголке рядом с голубым озером и с несколькими ручьями, текущими вниз по наклонной долине. Я отхлебнул пресной воды, которая, как утверждали жители, обладала целебными свойствами. Вокруг села возвышались гигантские сосны. Бабаджи взял меня с собой в горы и далеко на горизонте показал ряд пиков Дронагири.
Попрощавшись с местными жителями, мы продолжили свое путешествие и после долгого энергичного подъема к сумеркам достигли селения Панара.
– Недалеко отсюда есть озеро Какбусунди, – сказал Бабаджи, – но мы не можем пойти туда сейчас. Утром, если будет чистое небо, мы увидим пик Нанда Деви. Нам придется провести ночь недалеко в небольшой натуральной пещере. Здесь однажды останавливались мы с моим Мастером. Эти места – любимые места великого Мастера.
Мое сердце трепетало в надежде, что великий Шри Гуру Бабаджи придет и благословит нас. По узкой долине мы быстро спустились к входу большой пещеры. Уже стемнело, и я был удивлен свету из пещеры и дрожал от волнения. Мои молитвы услышаны? Великий Гуру…
– Быстро входи, – сказал Бабаджи, – надвигается шторм, и скоро пойдет снег.
Когда мы вошли в пещеру, даже обычно невозмутимый, Бабаджи был застигнут врасплох.
– Ой! – воскликнул он.
Теплый Дуни горел в центре довольно просторной пещеры. Перед огнем сидел темноволосый небольшого роста пухлый человек с густой бородой и длинными черными волосами, спадающими на плечи. Он так же, как и Бабаджи, был только в белой набедренной повязке.
– Ага! – крикнул он и вскочил, увидев нас. – Я поймал большого Махешварнатха врасплох. Вы думали, что я в Рудранатхе. А я вот, в Панаре.
Бабаджи попытался коснуться его стоп, но он не позволил ему этого.
– Махеш, Вы не должны этого делать, – произнес он, положил руки мне на плечи и посмотрел мне в глаза. – Так у Шри Гуру есть планы на этого молодого человека. Великий Гуру рассказал мне о тебе, Маду. Приготовься к серьезной жизни, мой дорогой. Я уверен, что Махеш – лучший гид, которого ты мог получить.
– Это старший Гуру Тенкаси Сиддхар, – сказал Бабаджи, – в течение многих лет он жил около водопадов Тенкаси, но Шри Гуру Бабаджи поручил ему переехать в Гималаи. Он говорит на языках тамил и малаялам.
Сиддхар повернулся ко мне и заговорил на тамильском языке:
– Конечно, Вы знаете, тамильский. Тривандрам является пограничной зоной. Многие понимают тамильский так или иначе, не так ли?
– Да, Сиддхарае, – ответил я на тамильском языке. – Я могу хорошо говорить на тамильском языке. У меня было много друзей, говорящих на нем.
– Это хорошо. Ты, наверно, желаешь покушать, не так ли? Посмотри, я приготовил рис и твой любимый самбар, а также прекрасное горячее молоко Паясам, – сказал Сиддхар, указывая на некоторые грязные котлы рядом с Дуни. – Проходи и покушай.
После пения мантры «Ом» мы насладились ужином. Я блаженствовал. После этого Сиддхар долго беседовал со мной, Бабаджи предпочел слушать. Сиддхар рассказал мне, как сопровождал своего мастера на юг помедитировать в Агастья Кута недалеко от пляжа Ковалам, в то время когда Бабаджи искал меня в Тривандраме. Также он изложил мне суть учения линии Тамил Сиддха и предложил прочитать большую Тиру Мантирам мудреца Тирумулара, ученика Агастьи, и объяснил связь между Тамил-сиддхами, Натх Пантом, кашмирским шиваизмом и Шри Гуру Бабаджи. Когда я спросил, почему некоторые люди называют Шри Гуру – Махаватаром Бабаджи, он ответил, что слово «махаватар» было придумано гораздо позже восторженными писателями, которые не были его прямыми учениками.
– Для всех нас он Шри Гуру, и для его почитания мы используем мантру: «Шри Гурубьё Намаха». Любой, кто повторяет ее с вниманием и смирением, немедленно благословляется Шри Гуру Бабаджи. Сейчас иди спать. Завтра у тебя длинный подъем к Рудранатху, а я еще побуду здесь некоторое время, ожидая кое-кого.
Закутавшись в свои одеяла, я выбрал угол поближе к огню. Бабаджи и Сиддхар продолжали обсуждать некоторые вопросы. Под пение «Шри Гурубьё Намаха», мечтая о том, как Шри Гуру Бабаджи несет меня на руках, я уснул.
Утром, попрощавшись с великим Сиддхаром, мы отправились в Рудранатх. Ночной снегопад покрыл снегом все горы и все вокруг. Дул холодный ветер, голубое небо было чистым. Когда из-за дальних холмов поднялось солнце, их вершины казались ослепительно золотисто-желтыми.
Энергично двигаясь, отдохнув только несколько минут в полдень, чтобы съесть горсть чанны и выпить воды из близлежащего ручья, к вечеру мы пришли в Рудранатх. Недалеко четко виднелся полностью заснеженный пик Нанда Деви. Немного правее возвышались горы Дронагири.
Рудранатх, как и Калпешвар, не имеет храмов, лишь крошечные кирпичные святилища с божествами для поклонения. Рудранатх находится на склоне горы на уровне чуть более 8200 метров над уровнем моря с видом на заснеженные горы Нанда Деви. Мы провели ночь в маленькой хижине, прилегающей к святилищу, предназначенной для священников, но, к счастью, они ушли в Горешвар. Со слов помощника священника они должны вернуться только завтра. А мы на следующий день планировали отправиться в Тунганатх.
28Кедарнатх: открытие каналов
Мы побывали в Тунганатхе и Мадмахешваре и через Гуптакаши и Сонапраяг прибыли в Кедарнатх. За это время ничего существенного не произошло, за исключением двух случаев с кабаргами.
Мое желание встретиться с Шри Гуру Бабаджи осталось неисполненным. Когда я упомянул о моей надежде на встречу с ним в Кедарнатхе, мой Мастер сказал мне, что цель Крийя-йоги и духовных практик – это не встреча с Бабаджи Махараджем, а постепенное развитие и превращение в духовное существо. Если Шри Гуру посчитает, что это необходимо, он сам даст о себе знать. Но я все еще надеялся, что великий Гуру когда-нибудь и где-нибудь предоставит мне шанс на встречу.
Пересекая мост через реку Мандакини и идя по узкой улице, ведущей к храму, можно увидеть слева несколько небольших кутиров, построенных высоко в горах. В основном это обжитые природные пещеры, где йоги находятся в одиночестве. Один из этих кутиров любил Бабаджи. Его построил индийский бизнесмен с Севера, любивший часто посещать Кедарнатх во время ежегодного паломнического сезона. Он был одним из немногих учеников Бабаджи, которых я знал и встречал пару раз. В 1983 году он скончался в Нью-Дели.
К нашему прибытию в Кедарнатх кутир был чист и готов к проживанию. В углу были приготовлены дрова для Дуни, их было достаточно на неделю. Хозяин дал указание своему повару каждый день приносить нам в пещеру по два блюда и кипяченое молоко. Вид из пещеры был фантастическим. Пики Кедара, одетые в снега, покрасневшие от заходящего солнца, возвышались над храмом, в котором размещался линга, простой символ неизмеримого, уменьшенный в размере для поклонения, как эмоционально выраженная форма Рудры великого йога Господа Шивы. Вокруг стояли товарищи Кедара, также одетые в ледяные белые одежды. Несмотря на сильные морозы, там я провел с Бабаджи много счастливых дней.
Каждое утро мы ходили в храм, чтобы посмотреть на лингама. Старший священник храма из Южной Индии всегда относился к Бабаджи с большим уважением, и нам разрешали сидеть внутри, сколько мы захотим. Ощутимая энергия пронизывала это святое место. Я чувствовал, что могу погрузиться в глубокую медитацию без особых усилий.
Однажды мы поднялись в горы Бхаирав. От видов с гор захватывало дух. Мы провели много часов, сидя в медитации, в основном с открытыми глазами. Рядом на горе был установлен образ Бхаиравнатх и построены два маленьких коттеджа. Один был занят Удаси садху со спутанными волосами, а другой Нага-садху, курящим гянджу. Оба вышли поклониться Бабаджи и принять его благословение.
К полудню мы вернулись в пещеру и отведали еду, приготовленную поваром. Иногда бизнесмен из Дели приезжал за благословением к Бабаджи, чтобы очистить свои сомнения. По вечерам мы оставались в пещере, и Бабаджи учил меня токар-крийе, другим Крийям и асанам йоги. Если у меня были какие-либо вопросы, он терпеливо отвечал на них. В ночное время после легкого перекуса мы в течение длительного времени медитировали перед Дуни. Затем я шел спать, но Бабаджи, как обычно, неподвижно, как статуя, сидел лицом к Дуни. Так прошло шесть счастли