– Шри Гуру сказал, что ты здесь, – сказала она Бабаджи, – и я решила повидать этого молодого человека. А сейчас я должна идти.
Она уплыла так же, как и пришла, и мы оба поклонились.
«Это поистине редкое явление, – сказал Бабаджи. – Это была Шри Деви, сестра Шри Гуру Бабаджи, высоко развитое существо, которое обычно живет очень личной жизнью. Тебе повезло!»
– Ваши благословения, Бабаджи, – сказал я и пошел спать.
Размышляя над этим необычным опытом и о том, поверит ли мне кто-то дома, если я расскажу об этом инциденте, я заснул.
На следующий день мы покинули пещеру и отправились в Дварахат. Перед уходом Бабаджи предложил мне зайти в ашрам Адвайта, установленный Свами Вивеканандой в районе Майявати Питоргарх, а затем посетить ашрам Уттара Бриндаван в Михмртоле и встретиться с главой ашрама Шри Мадавом Ашишем.
Также я побывал в Каяанчи между Раникхетом и Альморой и видел авадута Ним Кароли Бабу Махараджа, затем – в Бенаресе, где остановился в ашраме Рамакришны перед отъездом в Калькутту в Белур Матт.
Из Дварахата до Лохагата я ехал на автобусе, и затем на попутном джипе в Майявати. В Майявати я встретился с главным Свамиджи, чье имя сейчас не помню. Он был редактором «Прабуддха Бхарата». Свами объяснил мне, что, как правило, здесь никому не разрешено оставаться без предварительного запроса. Но в виде исключения он позволил мне остаться на два дня.
Это был один из самых красивых гималайских ашрамов, где я когда-либо останавливался. Ашрам Адвайта был специально создан Свами Вивеканандой для тех, кто любит образ жизни Веданты и не склонен к идолопоклонству. Здесь нет храма, посвященного Шри Рамакришне, и, следовательно, не было никаких служб. Я был взволнован, увидев комнату, которую использовал Свамиджи. В ашраме Адвайта в Майявати я встретил Свами Деватмананду, иракского врача, который стал монахом ордена Рамакришны. Мы стали хорошими друзьями, и когда я сказал ему, что собираюсь в Бенарес, он передал мне письмо главе ашрама Рамакришны, сообщив, что он также будет там через несколько дней.
Из Майявати я поехал в Михиртолу в Уттара Бриндаван в ашрам Шри Кришнапрем, известный его ближайшим соратником Гопалом Да, скончавшимся в 1965 году. Я должен был встретиться с его учеником и наследником Шри Мадхавом Ашишем.
Ашрам в Михиртоле находится в тридцати пяти километрах от Алмора с прекрасным небольшим храмом Кришны, основанным святой бенгальской женщиной Яшодой Май, дочерью судьи Верховного Чакраварти из Калькутты. Она имела честь и возможность пройти практику поклонения символу Божественной Матери под названием Кумари Пуджа у самого великого Свами Вивекананды, когда ей было около семи лет. Судья Чакраварти был близким соратником Анни Безант из Теософского общества и, будучи сам теософом, верил в существование нестареющих гималайских Мастеров.
Однако Яшода Май была ортодоксальным садхаком вайшнавом, и Бог Кришна был для нее всем. До нее там был Кришнапрем, отрекшийся от мира бывший британский профессор Рональд Никсон, талантливый выпускник Кембриджа, преподающий английскую литературу в университете Лакхнау и в Бенаресе. Он был ученым санскрита и пали и бегло говорил на бенгали и хинди. Все это я узнал от Шри Мадхава Ашиша, который тоже был британцем.
Этот ашрам был основан в уединенном месте в окружении соснового леса, покрывающего горы и глубокие долины. Оказавшись за воротами внутри ашрама, я чувствовал себя как в заколдованном саду. Повсюду росли в изобилии яркие цветы и зелень, но прежде всего трогала тишина. Серый купол храма утопал в зелени. Поднявшись по лестнице и сняв свою обувь на пороге храма, я вошел внутрь. Это был традиционный вайшнавский храм с красивыми изображениями Радхи и Кришны, все было сделано в вайшнавском стиле. Все ритуалы, в том числе и ежедневная церемония с огнем Арти, звон колоколов и звучание гонга проводились очень тщательно. Во второй половине дня практиковалась церемония «Бхог», подношение пищи со звуками из священных раковин. Фактически весь ашрам вращался вокруг храма, и, как и в культе Гауда-вайшнавов, за божествами Радха и Расбихари Кришна присматривали как за живыми существами, укладывая их спать, пробуждая и так далее.
Наступило вечернее время Арти в храме. Человек с Запада в типичной вайшнавской одежде, в шафрановом дхоти в комплекте с кастовой вайшнавской отметкой на лбу и пучком волос на голове посмотрел на меня и пошел прямо к алтарю. Сложная пуджа была профессионально проведена этим высоким человеком. Ни одна деталь не была упущена. В храме было только два или три человека, включая меня. После пуджи он подошел ко мне. Я поклонился, коснувшись его ног.
– Мадхава Ашиш, – сказал он на королевском английском, – скромный ученик Яшода Май и Шри Кришнапрема. Вы только что пришли?
– Да, Махарадж, – ответил я, – я путешествовал в Гималаях, и мой Гуру сказал мне, что я должен посетить этот ашрам. Могу ли я остаться здесь на один день?
– Чувствуйте себя как дома, молодой человек, – ответил он, – я покажу Вам номер. К счастью, на данный момент посетителей немного.
Поздно вечером после вкусного вегетарианского ужина Шри Мадхава Ашиш пригласил меня в свою резиденцию для беседы.
– У меня есть привычка курить, если Вы не против, я закурю? – спросил он и зажег курительную трубку «бриар». Под запах табака, заполняющего всю комнату, мы проговорили до поздней ночи.
– Хорошо, – говорил он, – каждому свое, и, как я уже сказал, мы здесь – ортодоксальные вайшнавы. Следуйте указаниям Вашего Гуру, это лучше для Вас. Я вижу что-то прекрасное в Ваших глазах. Ваш Бабаджи случайно не дал Вам мантру Вайшнавов?
– Да, – ответил я. – В токар-крийе мы должны повторять «Ом Намо Багавате Васудевайа».
– Хари! Хари! – воскликнул он с большим волнением. – Джай Шри Кришна. У нас есть основания верить в существование великих мастеров, которые живут в Гималаях. Возможно, у Вас есть связь с нами. Теперь уже поздно. Вы пора идти спать!
На этом мы закончили наш разговор.
Много лет спустя доктор Каран Сингх из Кашмира рассказал мне, что Ашиш Дa, как называл себя Шри Мадхава Ашиш, скончался после продолжительной болезни. Рак не пощадил даже эту святую душу. Я прочитал две замечательные книги «Йога Бхагавад Гита» и «Йога Катха-Упанишада», написанные Гопалом Да. Они действительно глубоки и полезны для серьезных духовных искателей.
На следующий день я попрощался с Шри Мадхавой Ашишем и продолжил путешествие к Каяанчи, чтобы при возможности встретиться с великим Нимом Кароли Бабой.
Мне очень повезло. В Каяанчи мне сообщили, что Ним Кароли Баба прибыл накануне и должен пробыть здесь в течение нескольких дней. В ашраме, как и в большинстве мест, где Ним Кароли Баба проводил время, был установлен гигантский идол Бога-обезьяны Ханумана. Также Хануман известен как сын Бога ветра и своей необыкновенной силой и мастерством, он был очень дорог принцу Айодхьи Раме. Недалеко был храм Богини-Матери.
В аудитории, где Баба восседал на возвышении на веранде, было более ста человек, сидящих ровными рядами на полу. Я заметил, что передние ряды были заняты в основном западными иностранцами. Ним Кароли Баба был похож на идеальный пример безумного мудреца. Он был большим и довольно толстым с коротко остриженными седыми волосами. Серые, как у моржа усы, украшали верхнюю губу его пухлого лица. Он был с обнаженным торсом, его жирный живот был обернут одеялом с красными, белыми и черными галочками. Позже я узнал, что это был его стандартный наряд, и в дождь, и в жару. Он громко смеялся, дико жестикулируя руками, а иногда сотрясая тело, как будто наслаждаясь каким-то секретным счастьем. Отвечая на вопросы, как правило, несколькими ломаными фразами, он громко повторял: «Рам! Рам!» Кто-то поклонился ему, и он ударил его сильно по спине, произнеся на хинди: «Где ты ищешь его? Он везде. Скажи Рам Рам». А затем продолжил на английском языке: «Очень хорошо, Рам Рам».
Наблюдая издалека эту сцену, я подумал, что он даже не заметит какого-то вновь прибывшего незначительного человека, как я, и оказался не прав. Вдруг он вытянул шею и посмотрел на меня. Его глаза расширились. Я почувствовал что-то вроде электрического тока, прошедшего по шее к голове.
– Бабаджи ка бачча, – крикнул он, указывал на меня, – иди сюда, ты, ты.
– Иди, иди, он зовет тебя, – шепнул кто-то мне.
Я пошел вперед.
– Упор аао, – приказал он.
Я поднялся по ступенькам и встал рядом с ним, почувствовав запах ладана. Он протянул руку и рывком подтянул меня, я упал на колени.
– Хорошо, хорошо, – сказал он и затем полез в складки одеяла, взяв гнилое яблоко и вложив его мне в руки, сказал. – Ешь.
Сидя на коленях, я думал, что мне делать с этим яблоком. Оно выглядело гнилым и грязным, но тогда я понял, что у меня не было выбора. Откусив от него, я быстро его съел. И как ни странно, у него не было вкуса.
– Передавай привет Бабаджи. Скажи ему Рам Рам, – сказал он, – теперь можешь идти.
Он толкнул меня, и когда я упал с коленей, он нанес мне сильный удар по моей заднице. Поднявшись, я поклонился и пошел на последний ряд, где сидел раньше. В ту ночь я остался в ашраме, где мне любезно предоставили еду и проживание. Тем не менее я не мог спать всю ночь. Я был в глубокой медитации. Утром после поклона Ниму Кароли Бабе на расстоянии я покинул ашрам. Моя блаженная медитация продолжалась.
Накануне перед обедом я слышал много замечательных историй о Бабе, но больше всего меня действительно впечатлила и позабавила история, связанная с ЛСД. Это были дни хиппи и цветочных детей, многие из которых были привлечены к Ниму Кароли Бабе, благодаря Ричарду Альперту, позже изменившего свое имя на Рам Дасс.
Однажды Баба увидел западного иностранца, спрятавшего маленькую бутылку в карман, и спросил его:
– Что это?
– Бутылка, – ответил хиппи.
– Что внутри?
– Лекарство.
– Какое лекарство?
– ЛСД, Баба.
– Отдай его мне.
– Но Баба, это сильное лекарство…