Я приложил руку козырьком к голове, пытаясь разглядеть это нечто в лучах зари.
Долго мне всматриваться не пришлось. Скоро перед нами затормозила и перекувыркнулась костяная гончая — посыльная с запечатанным свитком в зубах.
Она подошла к учителю, понюхала его, и лишь тогда разжала зубы уронив свиток на дорогу.
— Опа… — проговорил учитель наклоняясь и беря сверток. — Посланьице от цеха.
Я тоже одновременно и обрадовался и расстроился.
Обрадовался потому, что может нас ждет более интересное задание, не в такой глуши как эта, а расстроился потому что могли послать в еще большую глушь. Этого никогда не знаешь заранее.
Собственно, именно прошлое послание — задание и заставило нас отправиться обследовать три десятка деревенек вроде той, что мы сейчас покидали, и скитаться выискивая и выкорчевывая семена зла.
— Ну наконец. — прокряхтел он дочитывая послание. — Думал не дождусь.
И сплюнул в дорожную пыль.
— Куда теперь?
— В Баймейл.
Я мысленно присвистнул. Наконец- то нас отправили пусть и приграничный, но крупный город. А чем крупнее город — тем больше награда за выполненное задание цеха, и тем оно сложнее. Впрочем, на самом деле сложных дел для моего учителя просто не существовало. Он давно мог сидеть в столице и сам раздавать указания но…тогда это был бы не он.
Остановиться на одном месте, — это было не про него, ему хотелось тащить свое дряхлое тело по всей стране и чувствовать себя живым.
Так что эта новость воодушевила меня, от радости я несильно пнул нашу старую клячу чтобы она побыстрее трогалась в путь.
Гончая же тем временем рассыпалась горсткой желтой костяной пыли, словно ее тут никогда и не было.
Заночевали в лесу. Я еле сумел втащить нашу повозку в сторону от дороги, на опушку леса. Три раза наши клячи застревали с повозкой в грунтовой дороге. Пришлось даже толкать повозку что было сил. А еще и учитель со своими противными стонами.
— Ох…
— Ах…
Я ненавидел это оханье и аханье учителя издаваемое на каждом ушибе и толчке. От этого и так раздражающая дорога становилась еще более невыносимой. Однако, всё это я держал в себе.
Когда стали стоянкой, я пошел собирать хворост, разводить костер, и добыть какую — то дичь. Камни для этого годились вполне, их я с детства метал неплохо. Достаточно было маленькой частицы некро энергии и от касания такого камешка зверек тут же падал обессиленным, — ну а там дальше делов — пустяк. Подбежал, — Удар, — и дело кончено., когда странствуешь от одной глухой деревеньки к другой хочешь — не хочешь научишься охотиться, чтобы прокормить и себя и старика.
Когда я все приготовил, мы как следует отужинали. После я проследил, чтобы учитель выпил мою настойку, он же в свою очередь проследил чтобы я выпил свою. Такой вот обоюдный ежедневный ритуал, только вот поскольку готовил обе настойки я сам, то знал ингредиенты обоих и совсем не волновался о том что учитель чего напутает во время приготовления. Впрочем, парочку раз учитель таки сболтнул лишнего забыл что я его новый ученик, — он перепутал меня с кем — то из своих старых. Речь шла о парочке любопытнейших ритуалов, естественно я тут же втихую записал эту информации. Увы, последнее время кроме краткого утреннего забытья, память старика была весьма устойчивой, я уже начал подумывать о том что либо ингредиенты выдохлись и негодны, либо старик уже привык к настойке и приобрел какую — то устойчивость к ней.
Размышления мои прервало появления довольно шумного человека. Один взгляд на него, и становилось понятно почему он путешествует в одиночку. Здоровенный детина в легкой кожаной броне, парочкой кинжалов за поясом и боевым топором наперес. По сравнению с ним я выглядел как щупленький паренек, да, собственно, им я и был. Такой мог раздавить меня одной рукой и не напрячься.
— Добрейший вечерок. — поприветствовал я, чем его удивил. С такими людьми неожиданность и первый ход всегда работают. Но не спасают от последствий.
Кровожадная ухмылка сошла с его лица.
— Не желаете присесть, — указал я на костер, — погреться, перекусить?
Еды оставалось достаточно. Даже при всем желании целого кролика учитель съесть не мог.
Наступила небольшая пауза, фоном которой служил заливистый храп учителя. Теперь его и буря не разбудит. Когда он поел, сон его крепче гномьего железа.
Почти послушно воин, вернее разбойник, — никем иным быть он не мог, — сел к костру и скинул свой меховой плащ. Отличный плащ надо сказать. Мне он сразу понравился. Надо будет забрать. Потом.
— Куда направляетесь? — спросил он указывая на повозку и на храпящего учителя.
— Да едем в соседнюю деревушку за семенами. — не моргнув глазом соврал я.
Решил выдать нас за обычных крестьян если вдруг он продолжит расспросы. Вся некромантская одежда и антураж после выезда были спрятаны внутрь, в повозку. Так что мы напоминали обычных небогатых путников, узнать в нас некромантов при всем желании было нельзя. Нечистому на помыслы разбойник, мы наверное, казались лакомой и простой добычей.
Кролик хрустел и дробился его мощными челюстями и крепкими зубами.
Он плотоядно смотрел на меня, как поглядывают на сочную служаночку которую хотят стиснуть в объятиях и подмять под себя, и кося глазом поглядывал на старика. Либо я что — то неверно понял, либо желания этого отброса общества выходили за пределы простого грабежа. Неужели…Мелькнула мысль.
Моя красивая внешность не всегда играла мне на пользу. Да, со служанками это прекрасно работает, но увы, большинство людей не воспринимали серьезно смазливенького белобрысого безбородго юнца. А у кого то это вызывали нечестивые желания.
— Выпить есть?.
Я был рад что он плюнул на расспросы и ограничился одним, и то формальным. Ведь когда хочется жрать и пить, как — то не до расспросов. А он был голоден страшно, — от кролика не осталось ни шкурочки, ни костей. Пушистый бедолага.
Я кинул ему флягу со спиртным. Конечно имелось у меня и такое, как раз для таких случае. Внутри было подмешано сильнодействующее снотворное зелье.
Он одним глотком выпил с полбутылки.
— Ух….- выдохнул он довольно. — Забористая дрянь.
Потом отложил флягу в сторону и двинулся ко мне облизываясь.
— Знаешь, — сказал он, — ты ж почти как девчонка. Даже покраше многих будешь.
Ну это то я и так знал.
А что я еще знал, так что в темном лесу и темной ночью, ни к маленьким девочкам, ни к смазливым паренькам лучше не подходить. Чревато.
Только он сделал шаг ко мне, как настойка начала действовать.
— Что…. - запнулся он.
От такой дозы он должен был бы уже свалиться, но все еще стоял, слегка пошатываясь в ногах. Но это был вопрос лишь пары мгновений, прежде чем он уткнеться лицом в листву. Слишком много глотнул он спиртного за раз. Я даже и не рассчитывал на такое.
— Что там… — начал было он, и рухнул как подрубленный дуб.
Я улыбнулся вставая. Потом наклонился, быстро обшарил все возможные места, и наконец нашел искомое, — пухленький кошелек набитый серебряными монетами. Но, самое сложное было впереди. Коротким, ритуальным кинжалом проткнул ему сердце, — он умер во сне, так и не приходя в сознание. Нет, самое сложное, было вовсе не убить, — самое сложное оттащить тяжеленное мертвое тело. Мои мышцы, — если таковые и имелись, вовсе не предназначены к поднятию тяжести. Сегодня же им предстояло совершить подвиг, — перетащить здоровенного, вооруженного воина. Мелькнула мысль расчленить его его же оружием и перетащить по частям, но…крови было бы слишком много. И работы слишком много.
Учитель продолжал храпеть. Костер поблескивал, только я сомневался что сегодня у меня еще будут посетители. Вообще странно что разбойник забыл в этом нищем краю. Подумал о том, чтобы оставить его оружие и броню, потом прогнал эту глупую мысль, — ни к чему мне броня. Жадный взор остановился только на том самом меховом плаще. Вот уж вещь что надо, особенно темными одинокими холодными ночами под открытым небом.
В общем, оставил только плащ.
Неделя скучного пути и мы немного выбрались из глуши. Появились небольшие города, однако переходы между ними все равно были слишком долгими, и ночи приходилось проводить под звездным небом. Плащ теперь приходился особенно кстати.
Вечером, под потрескивание и свет костра, я углублялся в чтение тех из книг, которые учитель позволял брать. Мне была доступна парочка небольших некромантских пособий с базовыми знаниями, книги побольше, с действительно сложными ритуалами он держал в своей сумке, подальше от меня, при себе. Конечно, я уже давно осторожно с ними ознакомился. Всё-таки, когда ты всё детство был уличным воришкой, стащить из сумки учителя книгу не представляет трудностей.
Из старика собеседник был так себе, и потому приходилось от скуки раз за разом перелистывать эти пособия. В такие унылые моменты, даже рецепт самого заурядного слабительного зелья кажется увлекательнейшим чтением.
Собственно в один из таких вечеров, я, листая книгу из сумки учителя, которую незаметно для него позаимствовал, заметил довольно странную вещь. В ней осторожно, почти незаметно, были вырезаны десятки страниц, если не присматриваться к швам и соединениям, и не увидишь. Оставалось лишь удивляться тому, как я этого раньше не заметил.
Что это? Слишком важные ритуалы? Или…или он доверяет мне гораздо меньше, чем я себе представлял. Или, попросту говоря, — не доверяет вообще. Если даже в книгах которые он и так держит при себе, он вырезал все ценное или опасное, поди пойми.
На страницах была описательная статья, к примеру о костяных драконах, но уже самого ритуала, или подробностей призыва существа не было. И так почти во всех случаях.
Чуть больше информации было о гомункулах, но даже о таком, казалось бы безобидном создании, её было недостаточно.
Кстати именно эти искусственные существа — помощники меня интересовали больше всего. Подобную тварь я хотел создать сам. Даже не раз спрашивал учителя о них. Но он либо отмалчивался, либо отвечал тем же, что было написано в книгах.