тел донести людям. Вам в частности. А потом он просто выстроил логическую цепочку, и вы увидели эту запись.
— Не слишком ли гениальный план?
— А разве Хойту такое не под силу? — Это была еще одна стрела, выпущенная с целью прорвать ее оборону, заставить признать очевидное. — Он провел за решеткой целый год. И все это время жил фантазиями, — сказал Дин. — Фантазиями о вас.
— Нет, он всегда хотел Кэтрин Корделл. Ему нужна была Корделл…
— О'Доннелл он сказал совсем другое.
— Значит, он лжет.
— Зачем?
— Чтобы достать меня. Разозлить…
— Выходит, вы все-таки согласны с тем, что эта пленка предназначалась вам. Это послание, адресованное именно вам.
Риццоли уставилась на пустой экран телевизора. Ей казалось, будто призрак Хойта все еще смотрит на нее. Все, что он делал, было направлено на то, чтобы разрушить ее мир, подорвать ее психику. То же самое он проделал с Корделл, прежде чем приступил к убийству. Он запугивал свои жертвы, доводил их до крайнего морального истощения и наносил удар, когда они уже были истерзаны страхом. И отрицать это было глупо.
Дин сел к столу и посмотрел на нее.
— Я считаю, что вам нужно отойти от этого расследования, — тихо произнес он.
— Отойти? — опешив, прошептала она.
— Оно приобретает оттенок личного.
— Между мной и преступником всегда присутствует личное. Сведение счетов.
— Но не до такой степени. Он хочет, чтобы вы вели расследование, ему нравится играть в эти игры. Нравится быть в курсе всего, что происходит в вашей жизни. Как детектив, возглавляющий следствие, вы всегда на виду и уязвимы. Вы находитесь в самой гуще событий. А теперь он начинает выстраивать сцены преступления с вашим участием. Начинает общаться с вами.
— И это лишний раз доказывает, что мне нужно остаться.
— Нет. Как раз наоборот — что вам нужно отойти в сторону, дистанцироваться от Хойта.
— Я никогда и ни от чего не отступаюсь, агент Дин, — выпалила она в ответ.
После паузы он сухо произнес:
— Не сомневаюсь.
Теперь настала ее очередь перейти в наступление. Перегнувшись через стол, Риццоли бросила:
— В чем вы видите проблему со мной? Вы с самого начала были настроены против меня. Шептались с Маркеттом за моей спиной. Высказывали сомнения насчет меня…
— Я никогда не ставил под сомнение ваш профессионализм.
— Тогда в чем проблема?
На ее гневную тираду он ответил спокойно и рассудительно:
— Подумайте, с кем мы имеем дело. С человеком, которого вы однажды загнали в угол. Который считает вас виновной в том, что его поймали. И он до сих пор мечтает о расправе. А вы, в свою очередь, весь этот год пытались забыть, что он сделал с вами. Он жаждет сыграть второй акт, Джейн. Закладывает фундамент, направляет вас туда, куда ему нужно. Это опасная игра.
— Вас в самом деле беспокоит исключительно моя безопасность?
— Вы намекаете на то, что есть другие соображения? — спросил Дин.
— Не знаю. Я еще не вычислила.
Он встал и подошел к видеомагнитофону. Вытащил кассету и убрал ее обратно в конверт. Он явно тянул время, пытаясь придумать правдоподобный ответ. Потом вернулся к столу и сел.
— По правде говоря, — сказал он, — я вас тоже еще до конца не вычислил.
Она рассмеялась.
— Меня? Да я вся на виду.
— Вы позволяете видеть в себе лишь полицейского. А как насчет Джейн Риццоли, женщины?
— Это одно и то же.
— Вы сами знаете, что это неправда. Вы никому не разрешаете заглядывать за «корочку».
— А что я должна показать? Что у меня отсутствует пресловутая хромосома Y? Мое служебное удостоверение — единственное, что я хочу показывать.
Он наклонился к ней, и его лицо оказалось в пугающей близости.
— Это к вопросу о вашей незащищенности. Есть преступник, который знает ваши слабые места. И однажды ему уже удалось подобраться к вам слишком близко. Так, что вы этого даже не заметили.
— В следующий раз я буду начеку.
— Откуда такая уверенность?
Они уставились друг на друга, и их лица почти соприкасались, как будто они были влюбленной парой. Прилив сексуального желания был настолько сильным и неожиданным, что Риццоли испытала одновременно и боль, и наслаждение. Она резко встала, чувствуя, как пылает лицо, но даже на безопасном расстоянии испытывала смущение. Она не умела скрывать свои эмоции, а потому была безнадежно отсталой во всем, что касалось флирта и прочих нюансов в отношениях между мужчиной и женщиной. Она отчаянно пыталась сохранить невозмутимое выражение лица, но поймала себя на том, что под его пристальным взглядом чувствует себя раздетой.
— Вы ведь понимаете, что следующий раз обязательно наступит, — сказал он. — Но теперь Хойт будет не один. Их двое. И не пытайтесь убедить меня в том, что это вас не пугает.
Риццоли бросила взгляд на конверт с видеокассетой, которую прислал ей Хойт. Игра только начиналась, Хойт вел в счете, и… да, она боялась.
В молчании она собрала свои бумаги.
— Джейн!
— Я выслушала все, что вы хотели сказать.
— И все равно не хотите прислушаться, не так ли?
Она посмотрела на него.
— Знаете что? На улице меня может сбить автобус. Или я могу умереть от сердечного приступа за рабочим столом. Но я не думаю о таких вещах. Я не могу допустить, чтобы подобные мысли мешали мне жить. Знаете, я чуть было не поддалась. Ночные кошмары, не скрою, здорово подкосили меня. Но сейчас я чувствую, что у меня открылось второе дыхание. А может, я просто привыкла к боли и уже не ощущаю ее. Поэтому единственный выход для меня — это двигаться вперед. Только так я смогу преодолеть это — не останавливаясь. Впрочем, как и любой из нас.
С явным облегчением она услышала сигнал своего пейджера. Это позволило ей отвести взгляд, сосредоточив его на цифровой панели. Риццоли чувствовала, что Дин наблюдает за ней, пока она шла к телефонному аппарату и набирала номер.
— Лаборатория. Волчко слушает, — ответил голос.
— Риццоли. Мне звонили на пейджер.
— Это насчет тех зеленых нейлоновых волокон, которые мы сняли с кожи Гейл Йигер. Аналогичные волокна мы обнаружили и на коже Каренны Гент.
— Значит, он заворачивает все трупы в одну и ту же ткань. В общем, никаких сюрпризов.
— Но один маленький сюрприз у меня для тебя все-таки найдется.
— Какой?
— Я знаю, какую ткань он использовал.
Эрин кивнула на микроскоп.
— Я уже приготовила вам все образцы. Смотрите.
Риццоли и Дин устроились друг против друга, уставившись в окуляры двойного микроскопа. Они рассматривали один и тот же препарат: два волокна, выложенные рядом для сравнения.
— Волокно слева было снято с Гейл Йигер, правое — с Каренны Гент, — пояснила Эрин. — Что вы думаете?
— Они выглядят идентичными, — сказала Риццоли.
— Так и есть. Оба волокна — нейлон фирмы «Дюпон», тип шесть и шесть, темно-зеленый. Нити чрезвычайно тонкие. — Эрин раскрыла папку и достала две диаграммы, которые выложила на рабочий стол. — Здесь спектральный анализ. Номер один — Йигер, номер два — Гент. — Она взглянула на Дина. — Вы знакомы с техникой полного внутреннего отражения, агент Дин?
— Это инфракрасный метод, не так ли?
— Совершенно верно. Мы используем его, чтобы распознать характер обработки самого волокна; определить, какие химикаты были нанесены на волокно после плетения.
— И что обнаружили?
— Да, силиконовую резину. На прошлой неделе мы с детективом Риццоли прикидывали, с какой целью могла быть произведена такая обработка. Мы не знали, для чего предназначалась такая ткань. Но нам было точно известно, что эти волокна жаро- и светоустойчивы. И нити настолько тонкие, что ткань получается водонепроницаемой.
— Мы подумали, что это могла быть ткань для палаток или брезент, — пояснила Риццоли.
— А какие свойства придает силикон?
— Антистатические, — сказала Эрин. — Износостойкость, прочность. Кроме того, как выясняется, он практически до нуля сокращает проницаемость ткани. Другими словами, она не пропускает даже воздух. — Эрин взглянула на Риццоли. — Никаких догадок?
— Ты же сказала, что уже знаешь ответ.
— Ну, мне немножко помогли. Лаборатория полицейского управления Коннектикута. — Эрин выложила на стол третью спектрограмму. — Вот, прислали сегодня днем. — Это спектрограмма волокон, собранных на месте убийства в сельском районе Коннектикута. Волокна были сняты с перчаток подозреваемого и с куртки из овечьей шерсти. Сравните с волокнами Каренны Гент.
Риццоли вгляделась в разложенные перед ними спектрограммы.
— Спектры сходятся. Волокна идентичны.
— Совершенно верно. Только цвет разный. Волокна с наших двух убийств темно-зеленого цвета. А волокна с коннектикутского убийства двух цветов: одни — неонового оранжевого, другие — ярко-зеленого.
— Ты шутишь.
— Ярковато, правда? Но если не считать цвета, коннектикутские волокна в точности совпадают с нашими. Тот же нейлон марки «Дюпон», тип шесть и шесть, нити тридцатого сечения, обработка силиконовой резиной.
— Расскажите нам о коннектикутском деле, — попросил Дин.
— Несчастный случай с парашютистом. Парашют жертвы не раскрылся. Только когда на одежде подозреваемого были обнаружены эти ярко-оранжевые и зеленые волокна, несчастный случай переквалифицировали в убийство.
Риццоли уставилась на спектрограмму.
— Так это парашют!
— Точно. Подозреваемый накануне прыжка повредил парашют жертвы. Эта спектрограмма характерна для парашютной ткани. Она и прочная, и водонепроницаемая. Легко собирается и складывается для хранения. Вот во что ваш неизвестный заворачивает трупы.
Риццоли взглянула на Эрин.
— Парашют, — сказала она. — Идеальный саван.
19
Бумаги были повсюду, стол был завален раскрытыми папками, между ними поблескивали фотографии с мест происшествия. Ручки строчили в желтых служебных блокнотах. Хотя век был компьютерный и на столе сверкали экранами включенные лаптопы, полицейские по-прежнему больше доверяли бумаге. Риццоли оставила свой лаптоп на рабочем столе, также предпочитая делать пометки в блокноте. Страница уже была испещрена малопонятными словами, стрелками и кружочками, обозначавшими важные детали. В этом видимом беспорядке была своя логика, а чернила обеспечивали сохранность записей. Она перевернула страницу и попыталась сосредоточиться на том, что говорил доктор Цукер своим приглушенным голосом, больше похожим на шепот. Попыталась не отвлекаться на Габриэля Дина, который сидел рядом и тоже что-то записывал, но гораздо более аккуратным почерком. Время от времени она все-таки косилась на его руку, замечая и вздувшиеся на ней вены, и идеально белые манжеты рубашки, торчавшие из рукавов серого пиджака. Он пришел на совещание позже и выбрал место рядом с ней. Что бы это значило?