— Как справился с желанием убивать всех, до кого дотянется твоё копьё, после того как исполнил задуманное? — прищурившись, спросил ведьмак. в этот раз в голосе старшего звучал неподдельный интерес.
— Легко. — ответил я полуправду. На самом деле у меня и близко не возникало желания убивать всех подряд, но ответить придется полуправдой: — Другие не причиняли вреда мне и моим близким.
— А ты не перестаёшь удивлять, матэ. Подобный контроль над хаосом, это большая редкость среди воинов ордена Либеро. — мне показалось, или ведьмак действительно похвалил меня? Странный мир, в котором придется как следует разобраться. — Что ж, придется нам задержаться в селении, следует убедиться, что у раньше времени почившего колодезного толковая преемница.
Под руководством ведьмака Маринэ завершила обучение за несколько часов, и даже успешно сдала экзамен. Не зря я подозревал, что Хамзат набивает себе цену, и вдвойне был рад, узнав, что на Маринэ и Фариду никто теперь не посмеет даже косо взглянуть. Их положение в посёлке в один миг изменилось, бывшие изгои стали самыми уважаемыми людьми.
Пока ко'тан занимался с сестрой, я стал свидетелем, как проходят похороны в этом суровом мире. Охотники и наиболее крепкие мужчины посёлка уложили тела убитых на носилки, и понесли в направлении горной гряды. Всё это время на меня бросали косые взгляды, но большего себе не позволяли. Теперь я ведьмак, а значит неприкосновенен для селян. Лишь староста, вместе с которым мы наблюдали за похоронной процессией, позволил себе поинтересоваться:
— Зачем ты это сделал, Фархат?
— Защитил мать и сестру. — коротко ответил я.
— Но я же дал слово ко'тану, что...
— Твоё слово ничего не значит после гибели Бахрума. — прервал я Тимура. — Закроем эту тему. Лучше скажи, куда понесли тела?
— В пустошь. — глухо ответил староста, и его голос дрогнул. — Внутри защитного круга нет места мёртвым, от этого он ослабевает.
— Их сожгут?
— Нет. — глава поселения всеинулся, взглянув на меня с удивлением. — Зачем тратить ценное топливо на мертвецов? Их оставят у подножия гор, в пересохшем русле реки. Несколько дней на трупный запах будут приходить твари, и у охотников появится много добычи.
Я представил всё, что описал Тимур, и мне от увиденного стало не по себе. Использовать тела своих односельчан в качестве приманки? Воистину, суровый мир, в котором нет места жалости. Только целесообразность и холодный расчёт.
— Я ведь тоже был сыном ведьмака. — внезапно сообщил Тимур, чем сильно меня удивил. — Да, меня точно так же, как и тебя, ненавидели жители посёлка. Увы, но не все дети Либеро становятся полноправными членами ордена. Бывают такие, как я, лишённые силы хаоса.
— Почему ты это рассказываешь мне, староста? — спросил я, продолжая наблюдать за группой селян, удаляющейся от посёлка.
— Раньше не мог, запрет. Теперь ты почти ученик, значит я не нарушу правил. Хочу дать тебе совет. Когда будешь проходить испытание в ученики, не сдавайся, борись до конца. Дашь слабину, и хаос покинет твоё тело, вместе с силой Либеро. И тогда тебе уготована участь простака.
Тимур, не прощаясь, развернулся и, ссутулившись, зашагал к своему жилищу. Мне захотелось окликнуть его, но я сдержался. Испытание? О чём вообще речь? Проверка на силу духа, волю? Впервые стало по-настоящему интересно, что меня ждёт впереди, в недалёком будущем...
Провожать меня и ко'тана вышли все селяне, свободные от работы. Кто-то бросал любопытные взгляды, но большинство недобро смотрели исподлобья. При этом я просто физически ощущал радость, исходящую от жителей. Похоже они считали, что избавились от большинства проблем, избавившись от меня. Наивные, вся их жизнь — сплошной бесконечный страх. Потому и такая сильная ненависть к ведьмакам, способным путешествовать по опасной пустыни. Существование посёлков, а так же селян, напрямую зависит от ордена. Стоит Либеро один раз проигнорировать столб дыма, и всё...
Лишь мать и сестра смотрели мне в след с грустью. Учитывая, сколько раз местные пытались меня убить — я не разделял чувства Фариды и Маринэ. Если бы несколько дней назад у тела Фархата не сменился хозяин, Хамиз убил бы мальчишку, а значит ему было уготована смерть в юном возрасте.
— Матэ, ты слишком спокоен для человека, жизнь которого только что изменилась. — произнёс Александр, когда мы удалились от посёлка на расстояние в несколько сотен метров. — О чём думаешь?
— О том, насколько нас не любят в посёлках. — ответил я первое, что пришло на ум.
— Тут ты прав. Такова природа всех истинных людей — бояться и ненавидеть тех, кто сильнее. Хорошо, что ты осознаёшь это. Впрочем, нам не нужна их любовь, только подчинение. Есть более важные вещи, чем отношение людей к ордену.
— Конмэ, что значит — истинных людей?
— Тех, кто жил в этом мире до катастрофы. Ещё мы их называем простаками. Разбросанные в пустоши посёлки — это жалкие остатки от некогда цветущей планеты.
— Иносы тоже из истинных?
— Рано тебе ещё знать такое. — усмехнулся ведьмак. — Вот станешь полноценным учеником, на лекциях наставники всё расскажут. Так, мы достаточно удалились от посёлка. Я сейчас подзову своего ездового питомца, а ты веди себя спокойно, не дёргайся. Это крупный и опасный зверь, но он безобиден, если ты не станешь угрожать ему.
Ко'тан остановился и громко свистнул. От столь резкого звука меня оглушило на несколько секунд. Только сейчас понял, что жители посёлка не позволяют себе издавать сильный шум. Даже ругаются так, словно разговаривают.
— Это он, конмэ? — чёрную, стремительно приближающуюся точку на горизонте я заметил первым, указав ведьмаку направление.
— Верно. Ты смотри, похоже тебе достался отличный модуль от Либеро — я бы нескоро увидел своего Кухрю.
— Конмэ, что такое модуль? — полюбопытствовал я, желая узнать побольше.
— У каждого члена ордена Либеро в теле формируется вспомогательный модуль — физический, хм, аспект, позволяющий нам с рождения быть сильнее истинных людей. Благодаря этим усилениям мы смогли выдержать первый натиск хаоса. Сейчас этих проявлений больше сотни, и они обычно передаются по наследству, от отца к ребёнку. Но бывает и так, что проявление изменяется, приобретая совершенно иные возможности. Так, замри, Кухра должен обнюхать тебя. Это такой ритуал знакомства. Иначе тебе придется идти пешком, а значит нам не хватит запасов, и придется делать большой крюк. У меня, например, нет желания добираться до форта две недели, вместо одной.
Слушая ведьмака, я не отрываясь, смотрел на приближающегося хищника. Да, этого зверя сложно было назвать ездовым, из-за огромной зубастой пасти, из-за мощных когтей на четырёхпалых лапах, из-за хвоста, увенчанного шипами, и шкуры, покрытой крупной чешуёй. Боевой питомец.
— Кухря, это свой. — громко произнёс Александр, когда зверюге оставалось до нас около десяти метров. Тварь, прошипев протяжно, резко сбавила скорость, и вскоре уже стояла передо мной, на расстоянии вытянутой руки. Повернув голову на бок, питомец разглядывал меня холодным янтарным глазом, имеющим вертикальный зрачок. При этом из глотки зверя раздавался клокочущий рык.
— Протяни ему руку, пусть обнюхает её. — приказал ведьмак. — Кухре нужно запомнить твой запах. Не бойся, не откусит.
Я выполнил требование старшего по званию. Ящер потянулся к моей кисти, его ноздри раздулись, втягивая воздух. Зверюга всхрапнула, резко шагнула вперёд, и стала принюхиваться уже к моему лицу, обдав смрадным дыханием. О боги, да я даже дёрнуться не успею, как меня перекусят надвое. Ты смотри, эта тварь ещё и своим языком решила меня лизнуть. По щеке словно прошлись грубой мочалкой.
— Кухра-а! — взревел ящер, задирая к небу морду. Помотав башкой из стороны в сторону, зверь повторил: — Кухра-а!
— Надо же, ты понравился Кухре. — в голосе ведьмака слышалось неподдельное изумление. — Впервые в жизни ему кто-то пришёлся по нраву. Обычно обхаркает с ног до головы новичка, чтобы тот провонял его запахом. А к тебе, словно к равному отнёсся. Ладно, хватит болтать, пора уже убираться отсюда.
На спине у четвероногого ящера обнаружилась пара кожаных сёдел, в которые мы и взобрались. Поначалу я даже удивился — настолько удобными показались сидения, но когда питомец сорвался с места и быстро начал набирать скорость, пришлось забыть обо всём, кроме одного — как бы не выпасть по дороге.
Взяв короткий разбег, питомец понёсся вперёд большими, по несколько метров, прыжками. Никто им не управлял, во всяком случае никаких дополнительных ремней я не заметил. Впрочем, у ящера скорее всего была ментальная связь с ведьмаком, и тот передавал зверю мысленные команды. Силён Александр, ведь его стихия не разум, а хаос, а значит он использует двух, а то и трёхзвёздную технику. Жаль, я не могу спросить ко'тана об этом, если хочу сохранить язык и зубы. Более того, мне пришлось сощуриться, чтобы сохранить возможность видеть. Встречный поток ветра был настолько сильным, что я был вынужден стиснуть зубы и вдыхать только носом.
Гонка продолжалась около полутора часов. За это время я успел пожалеть, что мы не пошли пешком. От ритмичных монотонных ударов о спину зверя, мой зад в коре закаменел. К счастью, Кухря оказался не двужильным, и постепенно начал сбавлять темп, замедляясь. У меня даже появилась возможность ещё раз ознакомиться с пейзажем.
Всё та же серая, сухая почва, раскинувшаяся во все стороны до горизонта. В дали, справа, виднеется горная цепь. Изредка глаз цепляется за одинокие скалы, или крупные валуны — единственные, кто кроме нас оставляет тень в этом мёртвом мире. Неужели так выглядит вся планета? Мне бы осмотреться по сторонам...
Словно читая мои мысли, ведьмак громко свистнул, и наш ездовой зверь сначала перешёл на медленный шаг, а затем и вовсе остановился.
— Прыгай. — приказал ко'тан, и я тут же соскочил на землю. Меня качнуло, и лишь благодаря копью удалось устоять на ногах. Офицер, спустившийся на землю первым, одобрительно хмыкнул: — Неплохо держишься. Обычно у новичков ноги подкашиваются.