И этому у меня есть только одно объяснение.
Правда, добравшись до Павильона Наград, зашёл я издалека. И мысль о ванне лечебных травы оказалась как никогда кстати.
Послушник Павильона Наград, причём послушник немалой силы, сильней всех моих соучеников Павильона Меча, пришедших из Школы, внимательно меня выслушал и предложил:
— Уважаемый ученик Римило, вы у нас первый раз, поэтому я не могу по своему желанию назначить для вас набор отваров, нужно, чтобы вас осмотрел глава Павильона и дал мне указания, — заметив мой взгляд, пояснил. — Так результат будет лучше, ведь каждый из идущих в чём-то уникален, хотя бы в ранах и меридианах.
Послушник передо мной с красными прядями в волосах. Понятно, что ему нужен совет лекаря. Переспросил:
— Именно глава? Не служитель Изара?
— Нет, уважаемый ученик Римило, первый осмотр всегда делает глава.
Я, который как раз и думал, как напроситься на встречу с главой Павильона наград, довольно кивнул:
— Отлично, — спохватившись, уточнил. — Эти ванны ведь не алхимия Возвышения?
— Нет, что вы. Некоторые отвары требуют участия алхимика высокого ранга, но лишь для того, чтобы сохранить все полезные свойства небесного растения. Многие наши ученики беспокоятся о побочных эффектах зелий Возвышения. Лечебные ванны полностью безопасны. Тело идущего впитывает отвары, отдавая взамен через поры грязь и шлаки. Эта процедура положительно сказывается на мышцах, костях и меридианах. Я вообще рекомендую использовать её самое редкое раз в неделю, — взгляд послушника скользнул по моему разбитому плечу. — Особенно, если ученик интенсивно погружается в тренировки. Даже невзирая на её цену.
Я хмыкнул, шагнул вслед за послушником. Он недолго вёл меня по коридорам павильона. Замерев у очередной двери, негромко произнёс:
— Старший, новый ученик на осмотр.
— Да, входите.
Послушник толкнул дверь, коротким движением руки предложил входить первым.
Я так и сделал, а пройдя пять шагов, склонился в приветствии идущих:
— Старший.
За столом, обложенный десятками книг и свитков, с кистью в руке сидел пожилой идущий. В красном халате. Да ещё и Возвышением не меньше, чем пятая или даже шестая звезда. Ведь глубина его силы была мне видна. Ну, какой бы он ни был силы, не дело простому ученику обращаться к третьему рангу в Ордене на равных. Пусть даже между нами всего ранг разницы. Так было в Ордене Морозной Гряды, так есть в Ордене Небесного Меча.
Попечитель отложил кисть на особую подставку, откинулся, оглядывая меня, я ответил тем же самым.
Он не носил усов или бороды, на вид я бы дал ему лет шестьдесят. И тёмные волосы с зеленью стихии, и брови его уже седы. Бледные губы сжаты в ровную линию, но вместе с чуть оплывшими чертами лица создавалось ощущение лёгкой, всё понимающей и всепрощающей улыбки. Может быть, улыбку я видел в его серых, выцветших глазах?
Спустя пару вдохов он довольно прищурился:
— Ах, какое наслаждение видеть в рядах учеников новые лица. Да ещё и с таким хорошим талантом. Осмотр значит? Верное решение, Римило. Разве может лекарь назначить верное лечение, если даже не видел пациента?
Я, который не раз слышал подобное из уст Рейки, вечно клянущей мою торопливость и желание решить всё просто голой силой и техникой посильней, улыбнулся. Но с трудом. Уж слишком тяжело отказываться от вещей, которые уже словно вросли в саму мою суть.
Слишком много тайн скрывает в себе моё тело.
Но и с этими тайнами я уже не раз обжигался.
Орден же уже много мне дал. Большая площадка медитаций, где собирались по утрам и вечерам ученики всех Павильонов, была разделена на пять секторов. В каждом из них сложена целая гора ядер нужной стихии.
Спустя две недели после прибытия в Академию нас проверили на артефактах Возвышения, который показал, что я Мастер четвёртой звезды.
Всего за две недели медитаций, как завистливо шептал за спиной в тот день наглый Митай, мой собрат по стихии.
Наверное, он думал, что если бы у меня была четвёртая звезда до поступления, то я бы не преминул всем об этом говорить. Интересно, что бы он шептал, если бы знал, что я и не думал проверять, сколько там у меня звёзд?
У меня был свой способ проверки успехов.
И главным достижением этих двух недель медитации я считал то, что сумел провести стихию по шестидесяти одному узлу Единения. И моя татуировка стала в два раза больше. Теперь она делала меня ещё сильней и быстрей, но при этом стала ощутимо поглощать нити стихии.
А ещё, освоив второе созвездие этой Формы, я научился отменять её действие и гасить узор татуировки на теле. Потому сегодня и не опасался взгляда Ираи на моё плечо.
Но что с остальным? С тьмой в моей голове, со сгустком силы Виостия?
С возрастом моего тела, который вполне может определить хороший лекарь, даже не погружаясь в меня духовным зрением?
Так что да, мне предстоит сделать сейчас очень опасный шаг, и я…
Попечитель вскинул ладони перед собой, коротко хохотнул:
— Оу-оу, полегче, Римило. Меня сейчас в спину так резануло сталью, что я вспомнил горячие деньки молодости.
Позади раздалось сдавленное проклятие. Обернувшись, я встретился глазами с послушником, в руке которого уже блестел обнажённый меч. Попечитель тут же рявкнул, едва не заставив меня схватиться за кисет:
— Замерли! Все замерли! — уже спокойней добавил. — Иритим, спрячь меч. Благодарю тебя, что привёл нашего ученика. Думаю, Римило ещё не привык быть одним из нас, а потому горяч. Оставь нас, я всё решу.
У послушника дёрнулся уголок рта, словно он хотел что-то сказать, но сдержался. Спустя вдох он с поклоном закрыл за собой дверь, оставив нас в комнате вдвоём.
Я же тоже постарался вернуть на губы улыбку. Что это я? Неужели и впрямь в моих мыслях мелькнула идея ударить Когтём попечителя, если он что-то поймёт обо мне? Что-то я слишком расслабился за этот месяц в Академии. Хорош бы я был, если бы всем направо и налево в мыслях угрожал.
Тем более, в стенах Академии, где собираюсь исправно и усердно учиться.
Попечитель тем временем негромко произнёс:
— В наши стены приходят самые разные люди. У них за спиной может быть совершенно удивительное прошлое. Иногда смешное, иногда страшное, — мгновением позже попечитель повторил слова, которые я уже слышал от попечителя Ксилима. — Но стены Ордена открыты для всех, кроме преступников, которых разыскивают в Поясе. А ты не преступник, Римило. Даже не знаю, что послужило причиной твоего намерения. Моё желание осмотреть тебя?
Я решил, что хватит молчать, чуть склонил голову, сложил руки в приветствии идущих:
— Старший. Вы всё верно сказали, но, кроме смешного или страшного прошлого, есть прошлое, которое просто хочется оставить позади. Или просто не хочется оглашать. Старший, прошу простить меня за наглость, которая толкнула меня представить в мыслях схватку с вами. Но вы правы, я предпочёл бы обойтись без осмотра.
И снова это ощущение. Попечитель просто смотрел на меня, но мне казалось, что улыбка его стала лишь шире и печальней, словно он готов подняться из-за стола и начать меня утешать. Что за дарсово наваждение? Да его губы даже не дрогнули…
Дрогнули. Попечитель вздохнул и заговорил:
— Юноша, ты пробыл в стенах Ордена всего ничего, позволь мне объяснить. Орден — это семья. А любая семья держится на единстве и доверии. Семья принимает своих членов такими, какие они есть. С их достоинствами и недостатками. С их тайнами и странностями. Оглянись. Ты в самом сердце нашего Ордена, в месте, которое и дало ему название, на горе, откуда начал свой путь основатель Ордена Дарен и его последователи, наши предки, которые и создали нашу семью. Чего ты опасаешься? Того, что твоя тайна так страшна, что мы выбросим тебя за стены Академии?
Поняв, что попечитель ждёт ответа, я солгал:
— Нет, не боюсь.
Про себя же добавил, что ни в чём не виновен. Даже больше. Если я был тем камешком, что стронул лавину Бедствия на земли Саул, то помощью Нарашу в сражении с Предводителем Воинов, а главное, добычей того Поглотителя Душ я бы заслужил прощение, даже если бы лично спёр эту дарсову печать Врат.
Попечитель кивнул, правда, я так и не понял, мог ли он ощущать ложь или я зря опасался и перечислял про себя доводы.
— Никто бы и не стал этого делать. Ты ведь не какой-то там внешний ученик или послушник, что едва ли не просил принять его в Орден. Ты будущая основа Ордена, талант, которых во всех окрестных землях набралось в этом году едва сорок человек.
Слушая его, я невольно хмыкнул в мыслях. Да, не просил. Только во сне. А ещё поправил про себя попечителя: «Сорок два. И речь, скорее, про земли самого Ордена, да двух беглецов, которые, по совпадению, в этом году все с очень далёких земель.»
Попечитель тем временем повёл рукой:
— Это в других местах ты мог скрывать какие-то тайны тела, здесь в этом нет нужды. Орден примет тебя таким, какой ты есть. Он не позарится на твои тайны, ему это ни к чему. Он не какая-то худородная семья, всё богатство которой это три поколения удачи и выкупленные на аукционах техники. Орден добровольно пришёл из Четвёртого пояса и наше наследие богаче, чем у кого бы то ни было во Втором поясе. Техники, Формы, знания.
Попечитель вздохнул и спросил:
— Не убедил?
Я невольно хмыкнул:
— И что вы хотите, чтобы я вам ответил, старший? Старший, давайте вы…
Он вскинул руку с поднятым пальцем, заставляя меня замолчать:
— Конечно, ничего из этого Орден не даст просто так. То, что просто достаётся, не ценится. Да и сам Орден должен понять, что его новый член желает остаться в Ордене, желает делать Орден сильней. Но это работает в обе стороны. То, что мы даём в награду ученикам Академии, делает их настолько сильными, что они и не думают покидать Орден. Пойми, — попечитель развёл руки в стороны, изобразив из себя весы, а затем одновременно начав поднимать ладони вверх. — Чем сильней ты, тем сильней Орден. Но ты должен хоть в чём-то доверять нам. Давай начнём с малого, Римило. Ты ведь пришёл в Орден из чужих земель? Орден щедро платит за неизвестные ему техники. Даже если они всего лишь самые простые. Давай попробуем оценить твои техники?