защищать своего обидчика, которого стал воспринимать как источник получаемых им благ. Только оглядываясь назад, эта жертва смогла осознать, насколько серьезный вред ему причинил человек, которому он всецело доверял. Даже спустя длительное время этот мальчик не мог избавиться от мысли, что факт обнародования им всей правды об их отношениях является предательством.
Механизм периодического вознаграждения зависимого от тебя ребенка хорошо знаком тем, кто практикует сексуальное доминирование и подчинение. И Дин Корлл, безусловно, тоже использовал его в своих целях. В поисках партнера по своим преступлениям он искал того, кто был готов подчиниться или играть роль «сабмиссива». Как «доминант», Дин Корлл считался бы главным, а «сабмиссив» беспрекословно подчинялся бы ему. Такой тип отношений формировал бы близость, основанную на лояльности. Когда Дин Корлл совершал преступные действия (изнасилования и убийства), его «сабмиссив» приспосабливался к этому, покрывал эти преступления и помогал навести порядок. Дин Корлл смог приучить своих сообщников к этому.
Для подростков, особенно тех, для кого характерна неразвитость чувства идентичности (или самосознания), такая форма компромисса влияет на то, как они видят для себя формирование своей личности. «Доминант» предлагает им то, чего они хотят и не могут получить иным способом, поэтому они сдаются. А как только они окажутся скомпрометированы тем или иным преступлением, их уже бывает несложно убедить передать «доминанту» всю сферу ответственности за себя. Как результат, «доминант» получает над ними практически неограниченный контроль.
Психологический уровень тех, кто играет роль подмастерья в командах убийц, часто бывает достаточно низким. Однако не все сообщники хищников похожи в этом отношении друг на друга. Ниже приведенная типология сможет внести больше ясности в то, как работают такие партнерства.
Принцип равных партнеров предполагает партнерство двух (или более) человек, но такое сообщество было бы неверно называть «командой сообщников» в буквальном смысле этого слова. Эти лица действуют сообща, они оба хотят причинить вред своим жертвам, они расширяют сферу порочных наклонностей друг друга. У них пропадают стимулы, чтобы сдерживать свои порочные побуждения. Каждый из них, зеркально повторяя преступные действия своего партнера, усиливает и свое собственное, и его возбуждение. У них могут быть разные роли, но они полностью согласуют их друг с другом. Зачастую, если правоохранительные органы начинают расследование их деятельности, каждый из них старается возложить основную вину на своего партнера и заключить сделку с правосудием. В таких случаях эти лица склонны утверждать, что являлись просто faux accomplice, то есть мнимыми соучастниками преступления.
Доминирующие и сабмиссивные партнеры одинаково преданы друг другу, однако при этом один из них играет ведущую роль в силу психологических особенностей обоих партнеров.
Уступчивые (послушные, покладистые, сговорчивые) сообщники – это партнеры, которые соглашаются на определяемую им ограниченную роль в совершаемых преступлениях из-за сильной эмоциональной связи с основным преступником. Вне этих отношений они не рассматривали бы возможность участия в том или ином преступлении. Чаще всего такой «уступчивой сообщницей» является женщина, которая в случае уголовного расследования утверждает, что участвовала в преступлении из любви к своему партнеру и (или) страха потерять его. Исследователи описывают «уступчивых сообщников» как людей с низкой самооценкой, которая сложилась у них из-за того, что они длительное время были изолированы от общества и подвергались словесным оскорблениям. Их вовлекали в преступления путем туманных обещаний, заверений в тесных отношениях и (или) угроз. Как правило, они неохотно участвуют в преступлениях, но поддерживают существующие связи даже в том случае, когда у них появляется возможность оборвать их или же совершить то или иное действие, способное положить конец таким отношениям.
Вынужденные сообщники участвуют в преступлениях из-за открытой угрозы причинения им вреда или их убийства. Они не хотят быть вовлеченными в преступную деятельность, но понимают, что у них просто нет выбора.
Прислуга оказывает необходимую помощь основному преступнику до или после совершения преступления. Лица этой категории знают о готовящемся преступлении, но ничего не делают, чтобы предотвратить его или сообщить об этом властям. Их роль может заключаться в приобретении оружия, обеспечении основного преступника транспортом или ложным алиби, ликвидации улик на месте преступления или их сокрытии.
Уэйн Хенли и Дэвид Брукс подпадали под категорию «уступчивых сообщников». Их вовлекли в преступную деятельность обещанием денег и ложным впечатлением, что преступления, к которым их привлекал Дин Корлл, будут незначительными. Ни один из них не хотел никого убивать, поэтому ни один из них не мог считаться равноправным партнером основного преступника.
Сексуальный садизм
Дин Арнольд Корлл хотел все контролировать, однако он жил в мире, где у него было мало власти. Он представлял собой не уверенного в себе одиночку, который обнаружил, что быть геем в Техасе весьма проблематично. Прикосновение мужчин к мужчинам здесь считалось отклонением от нормы. Чтобы скрыть свои тайные гомосексуалистские наклонности, он научился быть симпатичным. Этот облик помог ему позже, когда в его поведении стали проявляться элементы жестокости и у него развилась тяга к убийству. После смерти Дина Корлла полицейские опросили его семью, соседей, коллег, начальников и даже его убийцу, и в результате получился портрет человека, про которого вполне можно было бы сказать: «С виду это вполне нормальный парень!» Но это была только видимость. Да, он делал что-то хорошее для других, но он также совершал по отношению к окружающим и порочные, иногда даже совершенно отвратительные поступки. Если бы его не убили, он бы продолжил свою преступную деятельность. Его сообщники ни разу не видели, чтобы он начал мучиться угрызениями совести. Он делал «свое дело». А им следовало только все уладить и «подчистить» за ним.
Дин Корлл рассказал своим сообщникам о сети секс-торговли в Далласе, с которой он был связан. В результате у Уэйна Хенли сложилось мнение о существовании своего рода «синдиката». Дин Корлл, похоже, знал, как работает это преступное сообщество, включая принцип использования мальчиков в качестве помощников, чтобы заманивать в свои сети других мальчиков. В то время существовали тайные сообщества педофилов, и скрытая жестокость Дина Корлла, судя по всему, подтверждала его принадлежность к одному из них. Сеть этих сообществ пересекалась с преступным миром геев, однако геи не обязательно являлись педофилами. Что же касается Дина Корлла, то он оказался и тем и другим. Его привлекла идея организации секс-бизнеса, которая была связана с его стремлением регулярно получать молодых сексуальных партнеров, которых он мог бы контролировать.
На основе опубликованных информационных бюллетеней и документов, обнародованных на слушаниях в Сенате в 1977 году, появилась возможность составить определенную картину о стратегии действий упомянутых преступных сетей. В зашифрованных сообщениях, которые циркулировали в таких сетях, содержались инструкции, как лица, вожделеющие мальчиков, могут удовлетворить свою похоть, не будучи пойманными. Для них дети выступали лишь средством удовлетворения своих низких потребностей. Они могли маскировать это под любовь, но это была только маскировка, чтобы оправдать преступную деятельность в отношении малолетних жертв.
Стремясь избежать ареста, они вели двойную жизнь: старались быть незаметными или же действовали как лидеры скаутов, которым родители доверяли своих детей, учителя, воспитатели, чиновники в молодежных структурах или просто как приветливые соседи. Соответствующая психологическая обработка окружающих являлась не менее важным фактором, чем психологическая обработка непосредственно жертвы, потому что люди многое прощают тем, кто им нравится. Даже те взрослые в Хьюстон-Хайтс, которым казалось странным, что Дину Корллу нравится тусоваться с мальчиками-подростками, не забили тревогу, потому что мало кто из них мог вообразить себе, чтобы парень с безупречным поведением в общественных местах являлся воплощением зла в частной жизни. В районе Хьюстон-Хайтс, где проживали представители синих воротничков с низкими доходами, царили наркотики. Раньше этот район на северо-западе Хьюстона планировался как «пригород трамваев» для городских рабочих, которые хотели жить рядом со своей работой, не находясь при этом в черте города. На протяжении многих лет он деградировал и превратился в достаточно убогое место. Теперь здесь проживали те, кому было трудно найти нормальную работу. Измученные борьбой с бедностью родители не возражали против знаков проявления внимания со стороны человека, который, казалось, заботился об их детях. Они даже не догадывались, что Дин Корлл ценил их сыновей за их невинность, наивность, стройное телосложение и мальчишеское обаяние.
Многие считают, что хищников, у которых на публике – один облик, а в отношении своей жертвы – другой (как у Дина Корлла), можно сравнить с Джекилом и Хайдом. В романе Роберта Луиса Стивенсона «Странный случай доктора Джекила и мистера Хайда» Хайд является существом, полностью потакающим своим желаниям: «Мгновенно во мне проснулся и забушевал адский дух». Он выступает в качестве скрытой от всех составной части личности респектабельного врача Генри Джекила, который в своем окружении считается вполне нормальным человеком, членом социума. Однако Джекил может стремительно превратиться в персону, игнорирующую законы и потакающую своим звериным инстинктам: «В порыве ликования я терзал неподатливое тело, испытывая наслаждение от каждого удара».
Этот персонаж был основан на реальном человеке середины восемнадцатого века, Уильяме Броуди из Эдинбурга, Шотландия, который днем усердно работал и имел высокую репутацию как глава гильдии краснодеревщиков, а по ночам занимался грабежами. В качестве руководителя своей гильдии он заседал в городском совете, как любящий отец проявлял заботу о своих пятерых детях. Он унаследовал состояние, но проиграл его в азартные игры и решил заняться воровством. В контексте деятельности Дина Корлла представляет интерес тот факт, что у Броуди было три сообщника. Когда их поймали, они обвинили его во всех преступлениях, и Броуди был осужден и повешен. Двойственность личности Броуди подтверждает возможность того, что в психологическом отношении самый обычный с вида человек способен успешно скрывать свои чудовищные поступки.