Подростки также очень подвержены влиянию сверстников, особенно когда речь идет о чем-то опасном, бунтарском, вредоносном или незаконном. Они ощущают острую потребность принадлежать к какой-то группе, чтобы иметь социальную идентичность. Они не хотят стоять в стороне. Исследования со сканированием мозга показывают, что влияние сверстников усиливает выброс дофамина в лимбическую систему, одновременно подавляя деятельность фронтальной коры: дети меньше думают и острее чувствуют. Что еще важнее, они тянутся к драматическим событиям, провоцирующим эмоции. Отложенное вознаграждение их не привлекает.
«У взрослого, – пишет Сапольски, – фронтальная кора регулирует деятельность лимбической системы, части мозга, отвечающей за эмоции; у подростка же лимбическая система уже работает на полную мощность, в то время как фронтальная кора все еще пытается разобраться с инструкцией по сборке». Он добавляет, что деятельность фронтальной коры ослабляется, когда лимбическая система «полностью включена и затоплена дофамином, а мозг раскачивается на волнах половых гормонов».
После того как юридическая система приняла данную информацию от когнитивной психологии и нейропсихологии, были введены возрастные пороги для разных степеней ответственности. Теперь суды признают, что когда подростки принимают поспешные решения, особенно в эмоциональных ситуациях, они действуют под влиянием кратковременного импульса. По этой причине, в соответствии со многими приговорами, вынесенными Верховным судом США с 2005 года, подростков больше не казнят за тяжкие преступления, включая убийство (дело «Ропер против Симмонса»), не приговаривают к пожизненному заключению за преступления, не повлекшие смерти человека (дело «Грэм против штата Флорида»), или к последовательным пожизненным приговорам без возможности условно-досрочного освобождения («Миллер против штата Алабама»), если только суд не признает их неисправимыми. Однако оценка «неисправимости» вряд ли может считаться точной с учетом того, как сильно человек меняется за свою жизнь; к тому же судьи и присяжные недостаточно сведущи в детской психологии.
«Подростки другие, – пишет криминальный психолог Джеймс Гарбарино, автор «Детей Миллера: почему важно давать подросткам-убийцам второй шанс», – а травмированные подростки – совсем другие». Основываясь на собственных беседах с подростками-убийцами, Гарбарино утверждает, что «подростки-убийцы находятся в слабой позиции, когда доходит до принятия решений и управления эмоциями… но многие из них еще и в особенно слабой позиции из-за последствий тяжелых жизненных условий». Среди таких тяжелых условий – бедность, семейное насилие, плохое обращение, употребление запрещенных веществ членами семьи, развод, эпизоды депрессии в семье и тюремное заключение родных. Около 40 % подростков-убийц столкнулись по меньшей мере с пятью из этих факторов – по сравнению с 10 % детей в обычной среде. (У Хенли их было пять.)
В деле «Миллер против штата Алабама» было выделено пять научных оснований для отказа от пожизненного приговора без возможности УДО для подростков.
1. Принятие решений: слабая способность оценивать будущие последствия импульсивного поведения.
2. Зависимость: домашняя среда, от которой дети не могут отстраниться.
3. Контекст: истинная роль подростка в криминальных действиях.
4. Компетентность: отсутствие умения общаться с полицией и адвокатами.
5. Будущее изменение поведения: потенциал для перевоспитания.
Подростки обычно чувствуют себя неуязвимыми. Кроме того, те, кто становится покорным пособником в криминальной группе, зачастую являются жертвами насилия в семье, поэтому привыкают к угрозам и имеют сформировавшиеся паттерны управления стрессом. Они умеют приспосабливаться. Иногда у них есть предварительная история мелких правонарушений. Они легче идут на моральный компромисс, если нуждаются в чем-то или хотят того, что партнер может им предложить. Они даже не замечают, как выходят за свои моральные рамки.
Психиатр Дороти Отноу Льюис и ее коллеги изучили девять мужчин, которым проводилась в детстве психологическая оценка и которые позднее совершили убийство. Их сравнивали с группой из двадцати четырех преступников, отбывших тюремный срок, которые не вернулись к насильственным преступлениям за шесть лет после освобождения. Целью было выявить факторы, общие для всех девяти, которые отличали бы их от группы, более не склонной к насилию, и разработать стратегии лечения. Общим фактором оказалась семейная травма. У большинства обнаружилось параноидное мышление на грани психотического. Насилие со стороны родителей позднее проявилось в жестокости преступлений.
Не так давно социологи Шарлин Коул и Сьюзан Андерсон провели количественное исследование со студентами, пятью юношами и тремя девушками, проявлявшими агрессивные антисоциальные тенденции. У всех оказались агрессивные родители, из чего исследователи сделали вывод, что семья («первый институт социализации») играет центральную роль в том, каким образом ребенок впоследствии взаимодействует с окружающими. Отсутствие связи между отцом и сыном, особенно когда отец жесток или вообще не участвует в жизни ребенка, оказывает на сына значительное влияние, как и ригидное, доминирующее отношение любого из родителей. Дети с антисоциальными тенденциями берут пример с ближайшего образчика, усваивая от него авторитарно-агрессивный стиль общения.
В метаанализе тридцати исследований, посвященных корреляции детской привязанности ко взрослому и взрослой криминальности, доктор Клер Огилви с коллегами выявили значительную взаимозависимость между нарушением родительско-детских связей и взрослой криминальности. Слабая связь между родителем и ребенком чаще наблюдалась у тех, кто совершил насильственные преступления, по сравнению с совершившими ненасильственные. В детстве им не хватало родительской заботы.
Достаточно вспомнить случай братьев Рейнс из Каламазу, Мичиган, родившихся с разницей в полтора года. Оба стали серийными убийцами вне зависимости друг от друга. Их отец-алкоголик заставлял мальчиков драться друг с другом за пригоршню мелких монет. Он давал им алкоголь. Когда Ларри было девять, а Дэнни одиннадцать, отец бросил их. Они начали совершать мелкие правонарушения – вроде угона машин. В девятнадцать лет Ларри арестовали: он убил человека за несколько долларов и пару ботинок. Он признался в еще четырех убийствах. Дэнни стал сексуальным преступником и обзавелся сообщником, пятнадцатилетним Б. К. Это произошло в 1972-м – в тот же год, когда Корлл вовлек пятнадцатилетнего Хенли в свои преступления. Иными словами, Б. К. и Хенли пережили схожий опыт с агрессивным взрослым хищником, искавшим покорного ученика.
Дэнни Рейнсу было двадцать восемь лет. Он только вышел из тюрьмы Мичигана, где сидел за нападение. Он изнасиловал и смертельно ранил ножом молодую мать, Патрисию Хоук, на глазах у ее маленького сына. Ребенка преступник бросил на улице. Вскоре после этого ему попался беспризорный подросток, Б. К. Мать мальчика страдала шизофренией, а отец был алкоголиком. Ранее Б. К. совершал квартирные кражи и угонял машины. Рейнс постарался подружиться с ним в надежде обзавестись сообщником. Он нашел Б. К. жилье и пристроил в автосервис, где сам работал. Б. К. относился к нему как к старшему брату. Однажды Рейнс отвел Б. К. на парковку и описал ему нападение на Патрисию Хоук. Он хотел, чтобы мальчик сделал что-то подобное с ним вместе.
Б. К. согласился попробовать, поэтому они вместе подготовились к преступлению. 5 июня Рейнс с Б. К. были в автосервисе на Спринкл-роуд, куда около 13:30 подъехали Линда Кларк и Клаудиа Бидструп – им надо было заправить машину. Пока Б. К. заливал бензин, Рейнс заглянул под капот их «Опеля Кадет» и сбросил один провод со свечей, отчего мотор начал тарахтеть. Рейнс сказал девушкам загнать машину в бокс. Пока они были внутри, Рейнс велел им сидеть тихо – тогда никто не пострадает. Потом он достал нож и скомандовал пересаживаться на заднее сиденье. Он изнасиловал их обеих и приказал Б. К. убить Клаудию. Б. К. попытался задушить ее веревкой, но не сумел. Рейнс придержал ее, и вместе они убили девушку. Линду Б. К. убил самостоятельно. Обеих они оставили на заднем сиденье, накрыв одеялом, и Б. К. отогнал машину в лес. Он полил салон бензином и положил на пол зажженную сигарету. Б. К. уехал, не убедившись, что сигарета подожгла бензин и что тела сгорели. Когда он вернулся, Рейнс показал ему деньги, два кольца и пару сережек, а также несколько фотографий, которые украл у жертв.
Около двух недель спустя, 17 июля, байкеры наткнулись на «Опель Кадет» с разлагающимися трупами. Девушек опознали. Полный бак указывал на то, что с убийцей они столкнулись где-то поблизости. Расследование уже шло, когда Рейнс и Б. К. нанесли новый удар.
Пятого августа они похитили восемнадцатилетнюю Патрисию Фирноу. Б. К. затащил ее, связанную, в кузов фургона, накрыл спальным мешком и лежал с ней рядом, а Рейнс сидел за рулем. Шесть часов они насиловали ее; потом Б. К. надел ей на голову полиэтиленовый пакет и задушил. Тело они выбросили в лесу.
Рейнс велел Б. К. молчать об их преступлениях, но тот кому-то проболтался, и этот человек сообщил в полицию. Б. К. и Рейнса арестовали за двойное убийство, совершенное в июле. Общественный защитник Б. К., Джеймс Хилл, пообещал ему сделку с правосудием, если Б. К. расскажет обо всем, что произошло. Б. К. согласился и показал, где они выбросили тело Фирноу. Он сказал, что инициатором преступлений был Рейнс. Вскоре после этого убийства он порвал с Рейнсом, потому что тот велел ему угнать машину и ехать во Флориду. Б. К. боялся, что Рейнс собирается убить и его. Он также сообщил детективам, что Рейнс признался ему в убийстве Патрисии Хоук. Рейнса обвинили в четырех убийствах и приговорили к нескольким пожизненным срокам.
Б. К. также получил пожизненный срок; он не мог объяснить, почему участвовал в жестоких изнасилованиях и убийствах, но, сидя в тюрьме, получил юридическое образование и принимал участие в программах реабилитации.