— Это радостно. — Я почесал затылок. — Но лучше бы ты мне это тогда еще сказал, в Кранненхерсте. С Амандой-то мне теперь как быть?
— Просто. — Агриппа откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. — Вернетесь обратно, скажешь ей: «Время было проведено здорово, но все кончилось. Если можешь — прости, не можешь — не прощай». И все.
Ага, советовать легко. А ты поди сделай. Да и не хочу я, чтобы все кончалось. Рози — она… Рози. А Аманда… Да чтоб вам, что же я такой косноязычный!
— Эй. — Ладонь Агриппы впечаталась в мою щеку. — Ты уснул, что ли?
— Задумался. — Я потер место удара, рука у него была тяжелая. — Я попробую сделать так, как ты…
— Не попробуешь, сынок. — Лицо Агриппы оказалось напротив моего. — Сделаешь. Это не просьба, понимаешь? Ни я, ни тем более мастер Гай тебя никогда ни о чем просить не будем. Мы будем отдавать тебе приказы и команды, а ты — их выполнять. Объясняю тебе это в последний раз, ясно? Потом начну это в твою голову вбивать, если ты слов не понимаешь. Кулак — он очень хорошо понятливость и память развивает.
— Понятно, — покладисто ответил я. — Рози так Рози. Надо ее того — буду того.
— Я скажу тебе так, парень. — Агриппа цапнул мое лицо ладонями. — Ты не лучший из людей, что я видел. Ты упрям, нахален и себе на уме — и это самая хорошая характеристика для того, кто сидит на крючке у мага. Мне надо было бы хозяину рассказывать все, что я вижу и слышу, но я этого не делаю. И не делаю я это по одной причине — ты мне по сердцу. У тебя есть то, что было и у меня в твоем возрасте, — нахальство и желание выжить любой ценой. И я хочу, чтобы ты дотянул хотя бы до моих лет. Нет, мою судьбу я тебе повторить не желаю, не дай боги, у тебя должен быть свой путь. Но ты должен играть по правилам, чтобы его пройти, понятно? А потому заканчивай из себя идиота строить. Все, забавы кончились. Совсем кончились.
— Понятно, — уже без шутовства ответил я, немало удивленный услышанным.
— Надеюсь, — вздохнув, Агриппа отпустил меня. — Да, что до Магдалены — о ней можешь забыть.
— В смысле? — не понял я.
— Она мертва, — пояснил мне он. — Однокашников твоих сдуру в Нифлейские болота занесло, в результате двое там остались, упыри болотные их порвали, одна из них — как раз она. Чудо то, что вообще оттуда кто-то выбрался, везучие у тебя приятели. Место там даже не гиблое, тут другое какое-то слово надо использовать, но вот так с ходу я его не подберу.
Магдалена мертва. Я вспомнил, как увидел ее в первый раз, в замковом дворе, как она сидела, уткнувшись в книгу. А потом она и Гелла все время держались у меня за спиной, уж не знаю почему.
Нас стало еще меньше.
При этом печаль смешивалась с чувством облегчения — мне не придется ее убивать. К тому же я точно знал, что не смог бы этого сделать, а значит, нарушил бы все то, о чем мне только что говорил Агриппа.
— Ну да. — Слуга мага внимательно следил за моим лицом, как видно, читая по нему то, что было у меня в голове. — Отпустило? Я знал, что тебе ее прикончить не под силу, и собрался тебе даже помочь, да тоже не пришлось.
— В смысле? — У меня мелькнула догадка: а не он ли их в болота эти самые завел?
— Да прирезать ее хотел и тем самым снять вопрос, — пояснил Агриппа. — Но их лидер, дурак такой, за меня сам все сделал. Каким надо быть идиотом, чтобы решить сократить путь через Нифлеи? Даже знающие маги из темных — и те только по краешку болот ходят, травки собирают, а в топь не суются. А этот попер, как лось во время гона.
— А кто второй? — глухо спросил я. — Или вторая?
— Да откуда мне знать имена твоих приятелей? — Агриппа цапнул со стола кисть винограда, которая лежала в глубокой вазе, наполненной фруктами. — Девка какая-то, вроде из простых, не из благородных.
— Это все их потери? — спросил я, помолчав.
— На тот момент — да, — подтвердил он. — А потом — не знаю. Прислужница Эвангелин мертва, а остальное меня не волнует.
Наверное, мне надо было сказать ему спасибо, он ведь заботился обо мне, но почему-то мне совсем не хотелось этого делать. Зато непонятно с чего у меня запершило в горле, чего раньше никогда не случалось.
— Ладно. — Агриппа не щипал виноград по ягодке, он просто объедал гроздь, откусывая от нее так, будто та была куском мяса. — Вот еще что. В Гробницах этих, куда вы путь держите, помни одно: пока вы не дадите мертвым магам власти над собой, они ничего вам сделать не смогут. Они стражи Гробниц, есть такое, но упокоили их по традиции, не по ритуалу.
— А в чем разница? — сразу уточнил я.
— Понятия не имею, — признался Агриппа. — Это не мои слова, а мастера Гая. Я так думал, что ты видишь между этими вещами разницу. Кто из нас ученик мага?
— Подмастерье, — поправил его я. — Но Ворон нам такие вещи еще не объяснял.
— Ну извини, — пожал плечами Агриппа. — Что велено было сказать, сказал. Но, как по мне, тут то же самое, что в обычном поединке. Пока ты сам для себя не решил, что побежден, тебя никто не победит, даже смерть. Вот и тут — дайте понять этим дохлым стражам, что вы в своем праве и что в обиду себя не дадите. В конце концов, кто из нас маг?
— Я, — пришлось признать мне его правоту.
— То-то и оно! — сурово произнес Агриппа. — Хоть что-то ты за год ведь выучил? Так, ладно, что еще? А, вот! Мастер сказал: маги, даже мертвые, симпатизируют тем, кто тянется к знаниям, потому не пытайтесь книгу украсть. Попробуйте ее попросить — это может быть куда более результативным. С учетом того, что этот фолиант не имеет никакой ценности, может, получится его у призраков просто выклянчить.
— То есть как никакой ценности не имеет? — даже открыл рот я.
— Так сказал мастер, — безразлично ответил Агриппа. — Да ты сам подумай — откуда в этих Гробницах может быть что-то серьезное? Куча народа, от магов до могильных воров, знает про то, что где-то там, в песках, с незапамятных времен лежит артефакт силы немалой, но никто туда не суется, то ли боясь призраков, то ли по какой другой причине. Зато группа недоучек идет и добывает некое диво дивное. Не находишь, что это звучит как бред?
Я почувствовал себя дважды идиотом. Первый раз — потому что я, как и все остальные, верил в то, что мы идем за действительно стоящей штукой, второй — по причине того, что раньше не додумался до такой простой, по сути, вещи.
— Ворон вас просто натаскивает, — пояснил негромко Агриппа. — Меня и моих приятелей мой наставник когда-то тоже вот так отправлял в самые опасные места славного города Лефрона. Нам надо было не заплатить в таверне или нахамить какому-нибудь бретеру из королевской гвардии. Кто выжил, тот учился мастерству боя дальше. Кто нет — того закапывали на городском кладбище и забывали быстрее, чем покидали погост. Книга эта, конечно, хлам никому не нужный, но дорога-то к ней настоящая. Вы ведь не просто по ней идете, вы учитесь. Выживать учитесь, вместе работать. Мир узнаете не из книг, не по рассказам, а на деле. Можно сто раз прочесть про то, какая дорога ведет к Эйзенриху, а можно один раз ее увидеть. Тот, кто читал, запросто в горах заплутает потом, а ты — нет. Ты там уже был. Ворон этот твой — он, понятное дело, чокнутый, но дело свое знает, правильно вас воспитывает.
Дикое дело — Агриппа меня утешал. С ума сойти можно.
— Так, что еще? — Он пощелкал пальцами. — Вот. Анджан. Вы ведь корабль собираетесь фрахтовать?
— Есть такое, — подтвердил я.
— Это правильно, — одобрил Агриппа. — Значит, смотри. В порту найдешь баркентину «Луноликая Лейла», она ходит под флагом Семи Халифатов. Да, вот такое забавное название, так зовут любимую жену ее капитана.
— Хорошее название, — даже не улыбнулся я. — Красивое.
— Да и Лейла эта тоже ничего, — осклабился Агриппа. — Видал я ее. Но не в этом дело. Так вот, капитана зовут Равах-ага, попросишь к нему провести, назовешь свое имя и покажешь тот амулет, что я тебе подарил. Не потерял его еще?
— Свое нынешнее или свое старое? — уточнил у него я, расстегивая ворот и демонстрируя серебряную безделушку, которую не снимал с себя даже в терме.
— Дружище, у тебя только одно имя, то, на которое ты откликаешься сейчас и будешь откликаться в обозримом будущем, если до него доживешь, — пояснил мне Агриппа и продолжил: — Этот капитан — мой друг, он доставит вас в Анджан. Не бесплатно, понятное дело, но зато спать будете спокойно. Знаешь, в Южном океане, особенно близ Халифатов, разное бывает, случается и такое, что на борт корабля пассажиры всходят, а вот в то место, куда направлялись, не прибывают.
— Спасибо, — снова поблагодарил его я. — Знаешь, если бы не твоя помощь…
— Это не помощь, — оборвал меня Агриппа. — Ты делаешь то, что нужно моему хозяину, и твои успехи приносят ему пользу. Все это — не для тебя, а для него. Ты нужен ему живым и рядом с Вороном, а значит, должен уцелеть в этом путешествии. Для того я тебе и встречу эту назначил — посмотреть, как ты, и помочь чем-то, если выйдет.
— Но ты же говорил мне… — Я помахал руками, напоминая ему его слова, услышанные только что.
— Тебе я помогаю словом и тумаками, — пояснил Агриппа. — А делом — только хозяину. Таков мой обет, и по-другому не будет.
Он сузил глаза, и я понял, что эту тему лучше не развивать. И даже говорить о том, что тумаки — это тоже дело, в каком-то смысле.
— Еще вина? — Дверь скрипнула, и в помещение вплыла щекастая подружка Агриппы с кувшином в руках.
— И не только, — плотоядно глянул на нее Агриппа и, встав с кресла, хлопнул меня по плечу. — Сынок, не тушуйся. Глянь, какая красота, не то что твои худышки. Здесь есть за что подержаться.
Прелестница уперла одну руку в немаленькое бедро, другой приставила кувшин к круглому плечу и игриво мне подмигнула.
— Не-а, — встал на ноги и я. — Пойду я, отец. Меня друзья ждут.
— Дурак ты, — беззлобно сообщил мне Агриппа. — В жизни мало радостей, надо брать их все, пока это возможно. Но своего ума я тебе в голову не вложу, так что живи тем, что у тебя уже есть. И помни, что я тебе сказал. И про подземелья, и про твою подружку, что сейчас далеко отсюда. Она — самое важное.