Больше всего он мне сейчас напоминал ядовитого паука, сидящего в центре сплетенной им паутины и сожалеющего, что невозможно съесть всех мух, которые летают вокруг. Но при этом я невольно испытывал восхищение от осознания того, какой титанический труд проделал этот маг, чтобы достигнуть своей цели. Здесь было чему позавидовать и чему поучиться.
И даже тот факт, что я сам являлся лишь маленьким камушком в воздвигнутой им стене, ничего не менял. Когда видишь работу истинного мастера, не можешь ему не завидовать.
— А мне-то что делать? — робко спросил я, когда в комнате снова установилась тишина.
— Живи, — разрешил мастер Гай. — Если понадобишься, я тебя найду. Только вряд ли в тебе теперь необходимость возникнет. Переоценил я своего однокашника. Думал, в нем старые амбиции взыграют, он снова сможет сделать нечто такое, что будет достойно уважения — и ошибся. А если мне не нужен он, то мне не нужен и ты. По-хорошему, конечно, следовало бы тебя прямо здесь удавить, но я не стану этого делать. С таким наставником, как твой, ты все равно раньше или позже придешь к тому же самому итогу.
— Скорее раньше, чем позже, — угрюмо сообщил ему я. — Виталия-то, как вы верно подметили, знает, кто я такой. Как поймет, что ее планы полетели ко всем демонам, так и выложит Ворону всю правду обо мне. Просто из вредности. Представьте себе, что он со мной после этого сделает.
— Может случиться и так, — равнодушно бросил мастер Гай. — Но я бы на твоем месте не сильно по этому поводу печалился. Сказать — не значит доказать. Ворон этой красавице цену хорошо знает, и речам ее тоже. Знай стой на своем, утверждай, что все сказанное Виталией ложь. На суде магов ты бы проиграл, потому что слово известной всему сообществу магессы в любом случае било бы слово безвестного подмастерья. Но твой учитель — не суд магов. И, наконец — Ворон не я. Он может тебя просто изгнать, вместо того чтобы убить. В любом случае, на мою помощь не рассчитывай. И, лучше всего, больше не появляйся в поле моего зрения, это в первую очередь в твоих интересах. Агриппа, проводи его.
Повинуясь очередному тычку в спину, я поклонился мастеру Гаю, и, не распрямляясь, покинул комнату.
— Обошлось, — сообщил мне мой провожатый, когда мы вышли в сад и с удовольствием втянул ноздрями стылый осенний воздух. — Уж думал, все, придется тебя убивать.
— И убил бы? — неожиданно для себя самого спросил я.
Агриппа не ответил, только в бороду ухмыльнулся. Так и не понял я — то ли «да», то ли «нет».
Впрочем, что за ерунда? Конечно — да. Он при мастере Гае заместо цепного пса, а те не спрашивают у себя самих, надо ли рвать на куски ту цель, на которую указал хозяин.
— Вот что, Эраст, — очень тихо, почти шепотом, сказал мне Агриппа. — Ты давай, не лезь в самое пекло. А лучше всего, уехать бы тебе в Лесной Край. Благо, есть куда. Если вдруг Ворон тебя выбросит на улицу, то так и поступи. И сиди там тихо, не высовываясь, пока все не кончится.
— Ты сейчас о чем? — не понял я. — Какое пекло? Что «все»?
— Прав хозяин, — вздохнул Агриппа. — Ты редкий идиот. Ты правда не видишь, что творится вокруг? Не замечаешь знаков?
Я потряс головой и непонимающе уставился на наемника.
Глава восьмая
— Мир трещит по швам, парень. Так, что даже мне страшно становится.
— Ты про эльфов, которые на границе с Фольдштейном безобразничают? — уточнил я. — Или про что другое?
— «Безобразничают», — передразнил меня Агриппа. — Проверяют ее на прочность. Толковые вояки всегда так делают, а эльфы, поверь мне, в подобном знают толк.
— Мне рассказывали, что они и как воины не ахти, да и вообще… — возразил я.
— Кто рассказывал? — презрительно спросил наемник. — Те, кто с ними никогда в бою не сталкивался? Если эти ушастые три сотни лет просидели за рекой, никак о себе не напоминая людям, совершенно не значит, что они слабаки. Просто повода у них не было нам кровь пускать. Даже, скорее, не повода, а желания.
— А сейчас и то, и другое появилось?
— Золото, парень. — Агриппа невесть откуда достал монету, блеснувшую в осенней тьме, ловко крутанул ее пальцами, подбросил вверх, поймал и снова куда-то убрал. — Золото нужно всем. Ну и еще кое-какие мелочи.
— Погоди, — насторожился я. — Так их что, кто-то специально нанимает?
— Хвала богам, сообразил. — Агриппа повертел головой, словно желая убедиться, что нас никто не подслушивает. — Нанимают-нанимают, причем не в первый раз. Только не спрашивай меня кто, хорошо? Сам подумай — и поймешь. Задачка эта несложная. А когда ее решишь, то, глядишь, и до остального додумаешься. Но только эльфы — это так, часть общей картины. Есть и другие предзнаменования, от которых отчетливо тянет дымком близкой войны. Или, того хуже, очередной переделки мира. Например, ты знаешь о том, что Халифаты в прошлом месяце закрыли свои границы для всех кораблей и караванов, следующих из Центральных Королевств? С Асторгом, Пантом и Силистрией они еще кое-как торгуют, а, например, с Айронтом — ни в какую. Даже простых путешественников оттуда и то разворачивают восвояси. А если на море им не подчинишься — то могут и корабль утопить, коли он курс не сменит.
Ну вот, накрылись котелком планы Эль Гракха. Хотя он пантариец, может, и получится у него через границу перейти.
— А почему? — спросил я. — В чем причина?
— Орден Истины, — коротко ответил Агриппа. — Эти ребята попробовали сделать там то же, что и у нас, то есть — запалить пару костерков под ногами местных магов. Кончилось все плохо. Пролилась кровь, а чернецов, что уцелели в резне, вышибли из Халифатов пинком под зад. И, как по мне, они легко отделались.
— Ого! — впечатлился я. — Лихо.
— Не то слово, — подтвердил Агриппа. — Сафар, падишах падишахов Халифатов, очень не любит, когда кто-то пробует устанавливать свои порядки в его стране.
— Представляю себе, как были злы патриархи Ордена, — покачал головой я. — Небось, рвали и метали.
— Не то слово, — ухмыльнулся наемник. — Хозяин мне говорил, они просто на дерьмо исходили, так их это проняло. А потом успокоились, подумали и решили кое-что изменить в существующем порядке вещей.
— Что именно? — жадно спросил я.
Агриппа молчал. Мне показалось, что он колеблется, не зная — отвечать мне или нет.
— Извини, но не скажу, — наконец снова заговорил он. — Есть тайны, которые разглашению не подлежат. Дело не в моей чести, которая не позволит их открыть, оно в другом. Просто не могу — и все. Но вот тебе одна интересная деталь, над которой можешь подумать. До сегодняшнего дня ни один представитель Ордена Истины не бывал на церемониях магических конклавов. Они вообще всегда были против подобных мероприятий. В принципе против. Следить за ними следили, как же, но чтобы участвовать — это нет. Нынче же… Ты сам все видел. И слышал.
А ведь мелькала у меня такая мысль. Но потом я рассудил, что подобное, скорее всего, в порядке вещей.
И да — тут есть, о чем поразмышлять. И лучше всего — не в одиночку. А еще интереснее было бы узнать, что на этот счет думает Ворон.
— Есть еще кое-что, — голос Агриппы мне показался откровенно зловещим. — Хозяин собрал на это торжество очень много народу. Причем добрая половина, кабы не больше, присутствующих никогда не состояла в конклаве «Сила Жизни». И не планирует туда вступать. Да их никто и не возьмет, чего уж.
— Так традиции, — возразил ему я. — Мне говорили, что так положено?
— Кем положено? — Агриппа саркастически хмыкнул. — Это внутренний ритуал. Понимаешь, внутренний. Каждый сторонний присутствующий на нем отдельно согласовывается со старшими магами конклава. А тут прямо ярмарка какая-то вышла, с песнями и плясками.
Еще одна новость. Нет, положительно, я так скоро с ума сойду. Слишком много информации для одного вечера.
А самое главное — я окончательно запутался во всем, что узнал и увидел за последние два дня. И где найти кончик нити, тот, благодаря которому появится возможность размотать весь клубок, совершенно непонятно.
То ли смекалки у меня не хватало, то ли опыта в интригах, того, в котором поднаторели и опытные маги, и служители Ордена, и иные царедворцы.
— Что замер? — осведомился у меня Агриппа. — Перевариваешь услышанное?
— Скорее, пытаюсь сообразить, что дальше делать, — не стал врать я.
— Послушать моего совета и побыстрее отбыть в Лесной Край. — заявил он. — Возможно, что и там со временем станет небезопасно, но не так, как здесь, это уж точно. Да и потом — тамошние дебри никому не интересны. Бароны слишком бедны, чтобы кто-то позарился на их добро. И при этом еще очень независимы, что гарантирует любому, кто посягнет на их земли и права, массу неприятностей. А если вспомнить о том, как лихо они умеют воевать, особенно в своих лесных дебрях…
«На землю и права». То есть — если кто-то захочет их завоевать. А кто может захотеть подобного?
Линдус Восьмой. Собиратель земель, благородный освободитель всех, кто и так свободен.
И, пожалуй, самый богатый из королей.
— А золотишко в карманы эльфам, часом, не из Айронта течет? — с невинным видом осведомился я у Агриппы.
— Заметь — я тебе ничего такого не говорил, — блеснули глаза наемника. — Ты сам до всего дотумкал.
Значит — оттуда. Вот ведь!
— Агриппа! — озарило вдруг меня. — Слушай, а вот те воины, ну что нордлигам помогали во время зимней войны, они часом не…
— Сообразил — и молодец, — зажал мне рот воин. — Орать про это не надо на весь сад. Я никого не вижу и не слышу, но кто знает? Сейчас каждый, кто хоть что-то умеет читать по тайным знакам войны и мира, только и делает, что подслушивает и подглядывает. А после кому-то об этом докладывает.
Сдается мне, что нордлигам за их кровь и смерть тоже заплатили. Ведь еще тогда все ломали голову — что их понесло вглубь континента-то? Всегда грабили побережье, а тут — нате вам, экспансию затеяли. И воевали не так, как всегда, тактика у них была новая. И всегда точно знали, где им будет нанесен очередной удар.