— Там, — показала Гелла на здание магистрата. — Уверена, он будет рад вас видеть.
— Кто-то еще из уцелевших уже пришел? — отпив пива и оживая на глазах, осведомился маг. — Не может быть, чтобы никто, кроме меня, не узнал, что Ворон здесь и призывает тех, кто хочет поквитаться за смерть и разорение.
— Извините? — вкрадчиво уточнила Рози.
— После бегства из Раймонда я отсиживался в глухой деревеньке близ горы Иршван, — пояснил маг. — Жуткое захолустье, но это было то, что мне нужно. До сих пор не понимаю, как удалось уйти от преследования. Орден — это ладно, они просто фанатики, поглощенные своими идиотскими идеями. От них не так сложно улизнуть, если умело путать следы и особо нигде не задерживаться. Но клевреты архимага — совсем другое дело. Они такие же, как мы, а потому знают, как и где искать себе подобных. Проклятый Гай! Я целитель, мое дело — лечить людей, а не убивать, но с каким бы наслаждением я вырезал его сердце! Если бы не братство, то из города в тот день, когда грянул гром, удалось бы улизнуть не только мне. И Жанна осталась бы жива, и Фроим, и Элиза. Все они сейчас сидели бы тут. А эти цепные псы Туллия! Ненавижу!
Сколько боли слышалось в его голосе. И сколько злобы!
— Я затаился в деревне, жители которой отплатили мне добром за добро. Лет десять тому назад я избавил их от сонуши. — В голосе мага проскользнули наставнические нотки. — Знаете, о ком я веду речь?
— Мертвячка, которая поставила себе целью извести всех жителей того места, где она жила до того момента, пока не умерла. Как правило — насильственной смертью, — как по учебнику отбарабанила Миралинда. — Причина — личная неприязнь ко всем и каждому.
— Верно, — похвалил ее Крету. — Хм… Извините. Так вот, они дали мне приют и еду. Но не вечно же мне там быть, верно? Да и не привык я существовать вот так, на добровольные пожертвования. Опять же, награды за головы магов объявили. Рано или поздно кто-то из жителей деревеньки на нее бы соблазнился, это был вопрос времени. Вот только определиться долго не мог, куда именно мне податься, — на Восток или на Запад. А тут один из селян, ездивший накануне на ярмарку в соседний город, рассказал мне о том, что в Асторге объявился некий маг по имени то ли Сокол, то ли Ворон. И этот самый маг заявил, что «будет, значица, резать глотки усем, кто обидел его сродственников, до той поры, пока или сам не помреть, или вражин всех не перебьеть».
Михель так забавно передразнил сельский говорок, что мы не удержались от хохота.
— Вот я и направился в эти края, — продолжил Крету свой рассказ. — Тяжкий путь, что скрывать. Зарабатывать привычным ремеслом нельзя, воровать не приучен, побираться… Лучше умереть, чем с протянутой рукой стоять. Да еще от каждой тени шарахался, нашего брата сейчас в империи все кому не лень ищут — стража и охотники за наградами. Всем подзаработать охота. Как-то в поле ночевал, живот от голода подвело, так меня смех разобрал. Может, думаю, пойти к чернецам, пару пальцев с ног им продать, а после еды на вырученные деньги купить. Если я целиком тысячу золотых стою, то пальцы, полагаю, на пару десятков монет потянут?
— Ужас какой, — смахнула слезинки с глаз Магдалена. — Всю жизнь творить добро и вот такую награду за это получить.
— Так чаще всего и случается, — мягко произнес маг. — Такова людская натура. Другое страшно. Сколько еще наших собратьев прячется, страдает от холода и голода? И, самое обидное, они даже не знают, что уже есть такое место, где их ждут.
— Досточтимый мастер Михель, прошу секунду вашего внимания. — Гелла, которая, оказывается, втихаря успела улизнуть из-за стола, сбегать в магистрат и вернуться обратно, изобразила нечто похожее на церемонный поклон. — Мессир Герхард Шварц, также именуемый Вороном, ожидает вас для беседы.
— А в компании с ним меня ждут не менее чем два кувшина вина, — тяжело вздохнул Крету, поднимаясь из-за стола. — Вряд ли Герхард сильно изменился с нашей последней встречи. Хорошо хоть немного перекусить успел, не сразу захмелею. Благодарю вас, господа и дамы, за приятную компанию и столь редкое в наше время дружелюбие. Наставник может гордиться вами. Собственно, я и сам сейчас ему про это скажу.
Он уже почти отошел от нас, как Рози громко спросила:
— Мастер Крету, можно еще вопрос?
— Разумеется, — повернулся к ней маг.
— Вы сказали, что выбирали между Востоком и Западом. Восток — это Халифаты, тут все ясно. Но Запад?
— Фольдштейн, — коротко ответил Михель, чуть понизив голос и оглядевшись по сторонам. — Новые эльфийские владения. Король Меллобар с некоторого времени охотно берет на службу людских магов.
— Так он вроде и раньше их услугами не брезговал? — удивился Монброн. — Это не новость.
— Раньше он никогда не использовал услуги людей в войне с им подобными, — пояснил маг. — По крайней мере в открытую. Да и отваживались на подобное только отбросы, на которых клеймо ставить негде. Имеются среди нас такие, что скрывать. Те, что грудных детей крали, чтобы жир из их тел вытапливать, или вскрывали захоронения магов прошлого, которые еще до Великой смуты запечатали. В самом деле, зачем думать о том, какое зло в мир из них выползет? Главное — золото мертвых. Вы ведь, поди, и не знаете, что Гробницы пяти магов, те, что за морем находятся, еще пару столетий назад были красивейшим некрополем. И совершенно безопасным что днем, что ночью. А потом три идиота залезли туда, куда не следует, и… Ну, не важно. Короче — последнее дело было служить эльфам. Хуже некуда. А теперь все изменилось. Меллобар сказал: «Вам нужна защита от тех, кто хочет вашей смерти? Я ее вам дам». Кое-кто ему поверил и встал под зеленые знамена эльфов. Пока немногие, но это только вопрос времени. Да и кого теперь стесняться? Своры Гая Петрониуса? Смешно! Ладно, потом еще поговорим, если у вас будет такое желание. А теперь мне пора.
И Крету, сопровождаемый Геллой, вышел из харчевни.
— Любопытно, а зачем из тел грудных детей жир вытапливать? — почесав подбородок, произнес Фальк.
— Карл, тебя только это заинтересовало? — изумилась Рози.
— Ну-у-у… Да.
— Этот жир можно использовать для заклятия левитации, — пояснил я. — Причем ребенок должен быть не старше полугода. Отвратно звучит, но заклятие интересное.
— Если не секрет, ты откуда эдакой пакости набрался? — даже открыла рот от удивления Эбердин.
— Некоторые не клинок полируют без конца, а книжки читают, — съязвил я. — Там много разных интересных вещей написано, в том числе и на такие темы, что даже с нашей колокольни кажутся невозможными для использования. Некромантия — это не самое дно магических наук. Есть кое-что похуже.
— Иногда я его боюсь, — вроде бы в шутку произнесла Магдалена. — Видели бы вы Эраста, когда мы с флотом империи воевали. Он выглядел как демон смерти, особенно когда «Серые тени» на один из кораблей напустил. Я чуть в обморок не грохнулась со страху.
— А меня рассказ мастера Михеля на другие мысли навел, — задумчиво произнес Гарольд. — Эльфы охотно принимают людей-магов. Может?..
— Аманда? — уточнила Рози. — Вряд ли. Грейси сначала делает, а потом думает. Про возможность же того, что она сначала решит с кем-то дело миром, даже и упоминать не стоит. Увы, Монброн, но твоя кузина почти наверняка мертва. Да и потом, то, о чем говорил Крету, — веяние последних времен, а она отправилась домой тогда, когда последние бои за королевство только-только отгремели.
— Наверное, ты права, — признал Гарольд. — И это очень печально.
— Три, — сообщила Гелла, входя в харчевню и подходя к нам.
— Что «три»? — заинтересовалась Фриша.
— Три кувшина вина, — объяснила фаворитка Ворона.
— Бедный мастер Михель, — вздохнула Магдалена.
— Бедный… — проворчал Карл. — Счастливый. Там вино знаешь какое подают? Не такую кислятину, как тут! Эй, любезный! Еще выпивки подай! Да той, что получше!
— Первая пташка прилетела, — негромко проговорила Рози. — Но не последняя. Кто тут упоминал повод для войны? Вот и он.
— Де Фюрьи, почему ты никогда не говоришь так, чтобы всем стало понятно? — пробасил Жакоб. — Сколько лет тебя знаю, люблю как сестру, но всякий раз в такой момент хочется по голове тебя ударить! Очень уж она у тебя умная!
— Прости. — Рози перегнулась через стол и погладила великана-простолюдина по руке. — Прости. Все просто, Жакобушка. Мессир Шварц теперь не просто маг или наш наставник. Он, как и было сказано ранее, стал символом. Даже, пожалуй, знаменем. И под знамя это собираются все те, кто ненавидит империю, орден и братство. В открытую ненавидят, не скрывая этого. Линдус не может не отреагировать на подобное вольнодумство и предложит королю Асторга выдать ему всех, кто злоумышляет против его государства. Тот откажется, мотивируя данный шаг… Ну не знаю… Не тем положением звезд на небе или отсутствием дождей. И вот здесь у императора выбора особо и не останется, ибо стерпи он подобное оскорбление своего величия, как сразу найдутся те, кто решит, что власть стала слабой. Например, один юный принц, с которым многие из нас знакомы, точно воспримет подобный жест как руководство к действию.
— Так и будет, — криво улыбнулся Монброн. — Все верно сказано.
— И очень хорошо, — потянулся Эль Гракх. — Засиделись мы на месте, того и гляди мхом порастем, как деревья в Лесном углу.
— Краю, — проворчал Фальк, наполняя очередной бокал.
— Скоро. — Рози отпила остывшего вина. — Скоро, мальчики. Ждать осталось недолго.
ГЛАВА 9
В правоте Рози нам довелось убедиться уже в ближайшее время. Мессир Крету оказался только первой ласточкой, следом за ним в Реторг помаленьку, потихоньку начали подтягиваться и другие маги, выжившие в той мясорубке, которую им устроили орден Истины и Светлое братство.
Серые от дорожной пыли, голодные, уставшие, прячущие лица под капюшонами плащей, они один за другим приходили в город через западные ворота. Что примечательно — как правило, после заката солнца, уповая на темноту как на свою защитницу. А еще у многих из них в глазах был особый, яростный блеск, который свойственен людям, махнувшим рукой на свою жизнь и помышляющим только о мести.