— Пусть будет так. Я доверяю тебе.
Та даже и глазом не повела, только привычно скривила рот, как бы давая ему понять, что она и без его доверия как-нибудь да проживет.
— Собирайтесь, — велел нам эльф. — Мы отбываем через полчаса.
И ведь что плохо — «нет» не скажешь. А как?
— Все это скверно попахивает, — изрек Мартин, глядя на меня, собирающего сумку.
— И без тебя ясно, — немедленно вызверилась на него Рози. — «Попахивает». Откровенно смердит.
— Де Фюрьи, не психуй, — попросил ее Фальк. — Ни тебе, ни Эрасту, ни нам от этого пользы не будет.
— Не-нави-жу Грейси! — отчеканила Рози. — Ненавижу! Даже не знаю уже, кого больше убить хочется — тех, ради кого мы во все это ввязались, или ее!
— Карл прав. — Я перекинул сумку через плечо. — Чего понапрасну воздух сотрясать? Мы ее подчиненные, она вправе нас послать туда, куда сочтет нужным. И еще — война есть война, никогда не знаешь, где именно тебя смерть поджидает. Может, вовсе не там, куда мы с этим Эйванном отправляемся. Потом — с нами еще Рангвальд едет, он маг опытный, знающий.
— На него одного и надежда, — Рози уткнулась мне носом в грудь. — Просто непривычно — я здесь, а ты нет. Я отвыкла от этого.
— Ну, это жизнь, — я потрепал ее по довольно коротко остриженным волосам. Наши девочки по требованию Белой Ведьмы недавно были вынуждены расстаться со своими косами и «конскими хвостами». Дескать — война, не время красоваться. Может, оно и правильно, но Эбердин до сих пор по этому поводу грустила. — Не шуми, я быстро, туда и обратно. Вряд ли наши скромные персоны будут нужны Эйванну после того, как он выполнит задуманное.
— Именно после этого его и берегитесь особо, — посоветовал Мартин, сверкнув глазами. — Поверь моему опыту — убивают не до того, как идут на дело, а после. Иногда — чтобы свидетелей не осталось, иногда — чтобы не делиться добычей. Или просто так, потому что есть свои и есть чужие. Этому ушастому вы точно не свои, так что — берегите спины друг друга.
— Услышал, — кивнул я. — Спасибо.
Слова-то разумные, вот только если он прав — как тогда быть? Эйванна этого убьем — сюда не вернемся, подобное нам не простится. Но и горло под нож подставлять я точно не стану.
Ладно, будет день — будет пища.
— Держись фон Рута, он хитрован еще тот, — хлопнул Мартин ладонью по мощной груди Жакоба. — Недаром я его тогда с нами в леса сманивал. До сих пор жалею, что не получилось, много бы дел провернули куда чище. Так что слушай его во всем.
— Ага, — послушно кивнул здоровяк. — Я и сам собирался так поступить.
— О Люсиль позаботьтесь, если что, — попросил я на прощание, беря под уздцы свою лошадь. — Конечно, если кто доберется до того места, где они с Миралиндой сейчас живут.
— Ну началось! — поморщилась Фриша. — Де Фюрьи, тебе сейчас, по всему, надо завыть в голос и ему на шею броситься с криком: «не уезжай!».
— Возьму да и брошусь, — буркнула непривычно насупленная Рози. Нет, так-то она частенько злилась, но тут что-то особенное было, необычное. — Мой Эраст, чего хочу, то и делаю.
— Ты не переживай, я, если что, — того! — пообещал ей Жакоб.
Обычный зритель ничего бы не понял из этой корявой фразы, но присутствующим стало ясно, что он меня, если надо, прикроет и защитит. Причем не верить этому простодушному гиганту поводов не было, все знали — он всегда выполняет то, что пообещал. Жакоб, как и Фальк, не умел врать, не выдали ему боги при рождении такого умения.
Провожать нас я запретил, рассудив, что и так соплей уже достаточно, потому к тому месту, где нас ждал Эйванн и его люди, мы подошли вдвоем. Еще там же обнаружился Рангвальд, которому собраться было еще проще, чем нам. Да и какие пожитки могут быть у тех, кто месяцами кочует по охваченным войной землям?
А свита у эльфа, расположившегося чуть в стороне от лагеря Белой Ведьмы, оказалась не менее примечательна, чем он сам. Сами посудите — при нем, оказывается, имелось два десятка воинов из числа тех, которые входят в так называемую «стражу листвы», отменно умеющую орудовать любым оружием, от короткого кинжала до копья. Видел я их в деле пару раз — очень и очень серьезные противники. Причем, что любопытно, «стража листвы» не подчиняется королю, они все состоят на службе у наиболее знатных семей Медона, но при этом обязаны по первому зову короны выступить на защиту эльфийских земель. Не знаю, почему так повелось, я не интересовался.
Так что Эйванн этот, получается, не просто представитель «старой крови», он очень высокопоставленная персона, возможно, даже старший родич короля. При всей своей двуличности и постоянной готовности к предательству эльфы очень серьезно относятся к вопросам семейственности, это один из столпов, на которых держится их государство. У них все прописано в этой связи, все предусмотрено, в том числе и то, кто кого должен слушать и кто кому подчиняться. Аэль, например, — племянник короля, то есть он обязан почтительно внимать его словам и как подданный, и как младший родственник. Эйванн же, судя по возрасту, может оказаться, например, дядей Меллобара или каким-нибудь двоюродным дедом. Понятно, что повелитель эльфов в данном случае все равно будет сам править Медоном, без оглядки на чье-то мнение, но в каких-то вопросах у Эйванна все равно будет преимущество перед остальными подданными.
А еще он богат и влиятелен настолько, что, помимо нас троих, смог подрядить на дело еще и двух эльфийских магов. Вон они в сторонке ошиваются, в своих чудных балахонах, расшитых золотом. Ну а чего бы им его на одежду не пускать? Знаю я, сколько их услуги стоят, по нашим меркам это немыслимые деньги.
Но главное не в этом. Вся штука в том, что эльфы почти не выпускают своих магов за пределы королевства, нельзя им пересекать Луанну без особого королевского разрешения, и на то есть как минимум два повода. Первый — их не так много. У эльфов отсутствует наставничество в том виде, в каком оно имеет место у людей, то есть когда маг набирает кучу учеников, из которых потом несколько доказывают, что время на них потрачено не зря. Эльфы же придерживаются точки зрения, которая гласит: «Все внимание наставника должно достаться одному ученику. Будущий маг — это неграненый алмаз, и его должен превратить в бриллиант один мастер». Правда, нередки случаи, когда этот самый мастер берет каждый год все новых и новых учеников, потому что старые довольно быстро отправляются в последнее плавание по реке, не пережив тягот учебы, но это уже другой разговор.
Второй повод — магия эльфов и магия людей сильно разнятся, у нас изначально были свои секреты, у них свои. Но если наши секреты со временем перестали таковыми быть, то ряд умений эльфов до сих пор тайна за семью печатями, и ушастые хотят, чтобы оно так и дальше шло. Люди, конечно, не раз пытались добраться до тайных знаний Медона, но успеха большого в этом не достигли. Не сложилось как-то с этим.
Так что Эйванн очень, очень непростой господин. И тут волей-неволей вспомнишь слова Мартина о том, что после дела мы ему будем не нужны. Хотя, если честно, я не до конца понимаю, на кой мы ему и до дела-то понадобились? Три человеческих мага, двое из которых подмастерья, — что в нас за корысть? Особенно если учесть наличие в его рядах вон той парочки в сверкающих под солнечными лучами балахонах.
— Не нравится мне все это, ребятки, — тихонько произнес Рангвальд, которого, похоже, одолевали те же мысли. — Сдается мне, что отдала нас Ведьма на заклание. На нее это похоже.
— Заклание? — всполошился Жакоб. — Нас что, в жертву будут приносить? Я не хочу! Я против! Эраст, делай что-то!
— Да не шуми ты! — шикнул я на него, заметив, как насторожились оба мага. — Месьор Рангвальд не имел в виду, что тебя распнут, а после кровь по капле сцедят во время ритуала. Он в переносном смысле выразился.
— Да кто знает? — возразил мне снежный маг. — От этих красавцев чего угодно можно ждать.
— Ну вот! — заперебирал ногами Жакоб. — А ты говоришь — в переносном!
— Не пугайте мне его, — попросил я Рангвальда. — Жакоб крайне мнителен! И вообще — тихо. Вон, наш наниматель идет.
— Готовы? — подошел к нам Эйванн. — Хорошо. Значит, будет так. Вы беспрекословно подчиняетесь моим приказам и честно сражаетесь тогда, когда это понадобится. При этом никакие ваши возражения и предложения мной не только не принимаются, но и не выслушиваются. Все решаю только я один.
— А если вы погибнете? — простодушно поинтересовался Жакоб. — Тогда как?
Эйванн запнулся, а после непонимающе посмотрел на него. Судя по всему, такой вариант не приходил ему в голову. А еще со стороны магов мне послышался смешок. Судя по всему, их статус позволял посмеяться над этим напыщенным и, несомненно, мстительным господином. Повезло им. А нам — нет. Чую, хлебнем мы по дороге горячего…
— Я не погибну, — заверил он моего соученика. — Но если даже такое случится, то это точно не твоя забота. И сразу — никаких вопросов более с вашей стороны звучать не должно. Ваше дело — выполнять то, что сказано, остальное вас не касается.
— А если вопрос не по делу? — снова влез Жакоб — Ну, простой какой-то? Вроде: «что сегодня на ужин»?
— Он не издевается, — дернув друга за штаны, перебил его я, заметив, как в лазоревых глазах эльфа загорелся огонек гнева. — Поверьте, это на самом деле так. Просто он очень исполнителен, а потому инструкции должны быть максимально точными и понятными.
— Называй все своими словами, человек, — усмехнулся Эйванн, успокаиваясь. — Твой приятель просто глуп. Это я могу понять. Итак — в случае, если вы будете следовать ранее изложенным правилам и проявите достойное рвение, то вам ничего не угрожает ни с моей стороны, ни со стороны моих подчиненных. Когда же мы выполним то, что должно, то вы вернетесь под командование госпожи Белой Ведьмы, к тому же получите недурственную награду от меня лично.
Жакоб дернулся было, но Рангвальд ловко залепил ему рот своей ладонью.
— Я понял, что ты хочешь спросить. — Эйванн снова ухмыльнулся. — Если не выполним — и ваши, и мои тела станут пищей для животных и птиц. То же ждет вас в том случае, если вы нарушите мой приказ или струсите. И если будете чрезмерно докучать.