Первым ко мне вернулся слух, и это было не очень хорошо. Нет, шум битвы — это очень много звуков, и не самых приятных. Но когда совсем рядом с тобой десятки голосов завывают в ужасе и молят о спасении — это даже для сражения не слишком обычно. Добавим сюда вонь горелой плоти, треск огня и смутно знакомый хохот, и можно делать кое-какие выводы. А именно — похоже, я нашел тех, кого искал. По крайней мере, того, кто расскажет, где найти остальных.
— Ты сумасшедший! — завопил пронзительный голос. — Тебя не просто надо убить, тебя… Остановите его!
Я приподнял голову и судорожно дернулся — именно в этот момент совсем рядом на землю упал обугленный дымящийся труп, а его голова оказалась в аккурат напротив меня. Смотреть в черные пустые глазницы и любоваться раззявленным в немом крике ртом того, кто минуту назад еще дышал, думал, на что-то надеялся, а сейчас представляет собой черный от копоти костяк — так себе удовольствие даже для того, кто и сам сжигал людей живьем.
Люций дель Корд в это время творил что-то невозможное, не укладывающееся в обычную логику. Он один атаковал сразу пятерых магов Светлого Братства! Не отбивался от них, не пытался уйти от заведомо проигрышного боя, как непременно поступил бы я, а, повторюсь, напротив — навязывал им бой!
Отдельно стоит заметить — как в прошлых сражениях, простые солдаты место, где сошлись в поединке маги, огибали, звон мечей теперь звучал в стороне. Снова произошло деление на людей и магов, каждый убивал и умирал в той битве, которая ему ближе.
Люций небрежным жестом перенаправил натравленную на него стайку «зубастых звезд» куда-то в гущу боя, погасил «огненный смерч» столбом воды, а после сам спустил «пса мрака» на одного из магов Братства, причем тот упустил момент, когда его можно было развоплотить. Или, как это называл Ворон, — «укротить». Особо умелые маги вообще могут этого пса на того, кто его вызвал из небытия, обратно натравить. Но если момент упущен — все. Эту тварь теперь ничем не остановишь, остается только от него защищаться и ждать, когда он сам исчезнет. Враг «пес мрака» страшный, но срок его пребывания на нашем пласте реальности крайне недолог. Ставь «щиты света», «доспех прозрачности» на себя наложи, главное — не жди, пока он тебе в глотку вцепится.
Этот маг, похоже, ничегошеньки из этого не знал или просто не очень часто с кем-либо дрался. «Пес мрака» — заклинание не самое распространенное, но и редким его не назовешь, любой из нас сразу бы защиту возводить начал. Но не тут-то было. Этот чудак стоял и смотрел, как черная тварь, ощерив зубастую пасть, прыгает на него.
И ничего не делал! Вообще ничего!
Само собой, через несколько секунд он уже хлюпал кровью, что-то бессвязно мыча, а антрацитово-черная бестия рвала его горло.
Второго противника Люций скормил болотной твари, использовав одно из запретных заклинаний высшего порядка. Даже маги прошлого нечасто открывали порталы на иные пласты реальности, дель Корда же подобные мелочи давно не волновали.
А третьего его врага, который как раз собрался попотчевать прислужника Белой Ведьмы чем-то вроде «песчаной вьюги», убил я, решив, что в данный момент мне выгодней выступить на стороне своих былых союзников. Уж кто-кто, а Люций-то точно знает, где его хозяйка.
«Знак крови» прожег дыру в белом балахоне ровно там, где у людей бьется сердце, маг Братства начал оседать на землю, попробовав, впрочем, развернуться и посмотреть на того, кто ударил его в спину.
— Ага! — радостно крикнул дель Корд, и в тот же миг «призрачная коса» снесла с плеч голову еще одного прислужника архимага. — Семь!
Подсчет убитых магов ведет. Есть у него такая привычка, по прошлым стычкам помню.
— Шесть, — поправил его я, поднимаясь на ноги. — Один мой. Мое почтение, мессир Люций.
Здорово меня все же приложило — кабы не шпага, на которую я опирался, то мог бы и упасть. Хорошо, что я ее так и не выпустил из рук. Голова кружилась, ноги дрожали, земля так и норовила из-под них уйти.
— Фон Рут? — удивленно воскликнул Люций, запустив плотоядного червя в лицо какого-то имперца, который сдуру решил, что может вот так запросто зарубить мага. — Ты же погиб? Ведьма сама про это всем сообщила. И ты, и Рангвальд, и какой-то родственник Меллобара, и остальные тоже. Все пали в неравном бою, не преуспев в порученном королем деле, за что были прокляты и забыты.
— Они пали, мне повезло, — проворчал я, отбив удар набежавшего на меня из загустевшего до невозможности марева эльфа, который, судя по безумному взору, окончательно потерял контроль над собой и теперь воспринимал врагом любого, стоящего на его пути. — Да елки-палки, что же ты живучий такой!
— Я всегда тебе симпатизировал, потому сейчас ничего не видел, — произнес дель Корд равнодушно, глядя на рухнувшее навзничь тело эльфа с выжженными глазницами. — Кстати — хорошая работа.
— Где мои друзья, мессир? — сразу перешел к делу я. — Они вообще здесь?
— Конечно. — Дель Корд пригладил волосы. — Генеральное сражение, здесь решаются наши судьбы, кто же такое пропустит? А твоим приятелям и вовсе особая честь выпала — они на острие атаки стояли, согласно приказу предводительницы. Она пошла в бой первой, они следом за ней. Сзади!
Если бы не он, получил бы я «призрачное копье» в спину, и на этом все бы кончилось. Но я успел увернуться, вернее — упасть ничком на землю, порождение магии со свистом промчалось у меня над головой и ударило в плечо дель Корда, отбросив того на несколько шагов назад.
Ох, как он заорал! То ли от боли, то ли от гнева, уж не знаю точно, от чего именно, но магу Братства, что сейчас готовился бросить следующее заклинание, сильно не поздоровилось. Над его головой из ниоткуда сплелось мерзко-зеленое облако, из которого хлынул дождь того же цвета, под каплями которого кожа сторонника архимага начала стремительно чернеть, а сам он истошно завопил, испытывая сильнейшую боль.
Не знаю, что это за заклятие такое, но не отказался бы его выучить. Очень действенная штука!
— Тварь! — вопил дель Корд, в плече которого зияла идеально круглая сквозная рана. — Ты! Меня! Посмел!
Нет, все-таки с головой у него беда, правильно в свое время Ворон на этот счет высказался. Ему не столь важно, что он ранен, сколь обидно, что кто-то оказался сильнее и проворнее его. Надо уносить ноги, а то он и меня к этому делу приплетет.
Земля под ногами колыхнулась, где-то справа раздался гулкий взрыв, сопровождаемый многоголосыми криками боли, в небеса ударил столб огня, чуть ли не достигнув черных туч, которые, казалось, вот-вот упадут на наши головы.
— Ведьма, — неожиданно спокойно сообщил мне Люций, зажимая рану. — Ее почерк, его ни с чьим другим не спутаешь. Коли хочешь найти своих друзей — спеши, они там, рядом с ней. Если еще живы, разумеется. А я тут немного развлекусь.
Для развлечения он выбрал «завесу огня»: я видел косой пламенный хвост, который хлестнул по тем сражающимся людям и эльфам, которые оказались рядом с магом. Нет, он точно рехнулся, ему главное убивать, причем уже неважно, кого именно.
И снова — грохот, и снова вопли погибающих людей. Чего там такое Аманда творит, что за волшбу? Сил у нее много, это для меня не новость, но не настолько же?
Мертвенно-бледное пламя на мгновение осветило равнину, разогнав стоящую над ней густую хмарь, где-то в небесах рокотнул гром, заставив меня задрать голову вверх.
Жуть какая! Не знаю, что стало причиной увиденного, но я точно разглядел в иссиня-черных тучах нечеловечески прекрасные и вместе с тем грозные лица. Может, это причуды атмосферы, может, у меня воображение разыгралось, а может, и не в этом дело. Может, боги решили посмотреть, до какой степени тем, кто сейчас обитает в Рагеллоне, надоело жить? Ну отчего-то ведь мы уничтожаем друг друга с невероятным упорством который год? Не исключено, что сейчас боги, глядя на происходящее, всерьез задумываются о том, что следует ко всем демонам изничтожить все разумные расы под корень, а после, дав миру отдохнуть, заселить его другими существами, которые, возможно, будут умнее и добрее нас.
И, возможно, это лучший выход из сложившейся ситуации. Люсиль только жалко, она-то тут ни при чем. Не успела она еще нагрешить в этой жизни.
Между прочим, не я один обратил внимание на лица в тучах. И люди, и эльфы тоже их приметили, причем на некоторых из них они произвели такое впечатление, что все мысли о кровопролитии забывались, и воины, повернувшись друг к другу спиной, начинали выбираться с поля боя. Не все, но многие.
И это было замечательно, потому что мне стало куда проще пробираться туда, где мелькали вспышки магического огня, где продолжали сражаться те, кто плевать хотел на божественное недовольство.
Мертвые тела — вот тот последний рубеж, который мне пришлось преодолеть, прежде чем я увидел тех, к кому так рвался все это время. Ошибся Агриппа, Белая Ведьма и не думала сражаться на левом фланге. Все решалось здесь, в самом центре равнины, и чтобы никто не мешал остаткам магов континента выяснять отношения, они расправились с кучей народа, возведя некую преграду, за которую простым воинам соваться не рекомендовалось. Ну, по крайней мере, я это понял так. Не скажу, что это был прямо вал тел, на который пришлось карабкаться, но — впечатляло. Чародеи, как известно, любят действовать с размахом, и сегодня это правило снова подтвердилось. Даже посреди бойни они устроили для себя отгороженную площадку, на которой с относительным комфортом и расположились.
Впрочем, мертвых магов тоже хватало — тут и там валялись тела в белых балахонах и разноцветных одеждах, изломанные как детские игрушки, с оторванными конечностями, безголовые, частично опаленные огнем и изуродованные до неузнаваемости. Сдается мне, что от таких потерь ни Братство, ни мятежное войско Аманды уже не оправится никогда.
За парочкой трупов, лежащих друг на друге, я и затаился, оценивая диспозицию.
Похоже, прибыл я на редкость вовремя, прямиком к финальному акту трагедии. С обеих сторон народу осталось всего ничего, и я знал почти всех участников разворачивающегося действа.