— Тоже мне новость, — засмеялась Аманда. — Мы давно знаем, что ты таков.
— Тогда чего мы так тащимся? — проорал Фальк. — Меня заждался свиной окорок! Эгей!
И он пришпорил коня.
А еще через несколько дней мы, отоспавшиеся и отъевшиеся, узрели и саму столицу королевства. На крепостных стенах, окружавших ее, развевались флаги с гербами почти всех королевских фамилий Рагеллона. А еще в главные ворота города, близ которых мы остановились, размеренно въезжала кавалькада рыцарей в блестящих доспехах.
— А что тут происходит? — немного нервно спросила Аманда, обозрев все это.
— Турнир! — радостно взвизгнула Луиза. — Ну конечно! Его величеству королю Форнасиона Стивену Третьему Молчаливому тридцать лет исполнилось в этом году! Он всегда свои дни рождения, кратные пяти, сопровождает большими турнирами. А кратные двум — маскарадами и праздничными шествиями. Так что турнир! Большой и рыцарский. Я прошлый помню — очень здорово было. И конные поединки были, и пешие! И бугурты! Вот мы вовремя приехали! Папка наверняка нам места на лучшей трибуне добудет. Ребята, вам надо на это посмотреть. Ну, хорошо… Вам, может, и не надо, вы такое видели. Но нам, девочкам, обязательно надо! Это так красиво!
Флоренс и даже Фриша закивали так живо, что нам стало ясно — им надо. Вот кровь из носа — надо.
— Турнир… — мрачно процедила Аманда, единственная из наших девчонок, кто не проявил к этой новости интереса. Впрочем, тут же хмурое выражение ее лица сменилось лучезарным, и она весело затараторила: — Ребята, Луиза правильно сказала — вам это зачем? И зачем идти у нее на поводу? Часики-то — тик-так, а дорога еще дальняя! Может, ну его? Закупимся продуктами — и в путь?
— Грейси, ты в себе? — покрутила пальцем у виска Флоренс. — Турнир! Красавчики-рыцари в доспехах и на лошадках!
— Термы и пирожные! — добавила Луиза.
— Много свинины и пива! — вставил свое слово Карл. — И девки! Извиняюсь — достопримечательности Форнасиона. Я ведь жутко любознателен. Турнир мне и даром не нужен, а вот осмотреть эти… как их… Ну, вы поняли!
— Флика надо найти, — встряла Фриша.
— Попомнишь ты у меня, — злорадно подытожил Гарольд.
Я ничего говорить не стал. Мне, по сути, было все равно. Хотя против терм, свинины и девок я тоже ничего не имел. Правда, насчет последнего следовало поразмыслить. Рози, конечно, змеюка, но кто знает? Не хотелось мне стать виновником ее несчастий, а то и чего похуже. Такие штуки могли мне выйти боком.
— О нет! — простонала Аманда, уставившись на группу всадников, которые следовали за отрядом рыцарей, уже почти полностью скрывшимся в воротах. В центре ее находился высоченный и плечистый рыцарь в дорогущем, несомненно, гномьей работы, доспехе. Это был либо очень высокопоставленный вельможа, либо даже венценосец, вон какая вокруг него орава — и вельможи, и охрана. Разве что придворных дам не хватает. — Только не это!
Она поспешно нагнулась к шее своей лошади.
— Вот уж нет! — Гарольд злорадно засмеялся. — Это тебе за «казарменный юмор» и все остальное. Монброны всегда платят долги и держат свое слово!
Он направил коня к этой группе всадников, а приблизившись, громко заорал:
— Дядюшка Рой! Дядюшка Ро-о-ой! Мое вам почтение!
И еще рукой замахал.
Здоровяк в центре повертел головой, на которой, на удачу Гарольда, не было шлема, увидел кричавшего, улыбнулся в бороду, остановил охранников, которые уже было собрались рубить моего друга в капусту, исполняя свой долг, и радостно гаркнул, да так, что даже мы его услышали:
— Племянник? Гарольд? Ты, что ли? Вот же! А мою егозу не видел? Она вроде как туда же, куда и ты, сбежала!
— Как не видеть! — надсаживая горло, ответил ему Монброн. — Еще как видел!
— Сволочь ты, братец, — печально сказала Аманда, выпрямляясь. — Ух, берегись!
Мужчина в дорогом доспехе тем временем повернул своего коня, растолкал свиту и направился к нам.
— Господа, всем спешиться, — приказал Гарольд, который вернулся к нам. — Это же не просто рыцарь какой-то, это король Фольдштейна, крупнейшего королевства Восточного Рагеллона, Рой Шестой Отважный. Так что — из седел господа, из седел. И преклоняем колени.
Глава 9
Карл присвистнул, спрыгивая с коня, я последовал его примеру, пытаясь разобраться в собственных чувствах.
Впрочем, в той или иной мере были поражены все, кроме, само собой, Гарольда, который ехидно улыбался, глядя на Аманду.
— Однако! — Луиза покачала головой, осуждающе сдвинув брови. — А зачем ты скрывала от нас, что в тебе течет королевская кровь?
— Не хотела говорить — и не сказала, — буркнула Аманда. — Да какая теперь разница?
— Погоди. — Де Лакруа потряс головой. — Ты Грейси, а король Фольдштейна, насколько я помню из уроков геральдики, — из ветви Маркусов, чуть ли не тех, что до Века смуты правили. Ты незаконнорожденная, да? Прости, если мой вопрос тебя обидел, но у нас к бастардам нормально относятся. Без предубеждения.
— Мама моя — урожденная Грейси, — раздраженно проговорила Аманда. — А я — Аманда Маркус, третья дочь короля Роя Шестого. Но на время учебы я предпочла назваться материнской фамилией, вот такая причуда у меня возникла. Вопросы еще есть?
— Чтобы до конца все прояснить — моя мама тоже из семейства Грейси, — подал голос Гарольд. — Она двоюродная сестра Франчески Грейси, матушки Аманды. Так что мы с ней родня.
— Вопросов все равно осталось много, но сейчас не до них, — быстро произнес де Лакруа, спешно спрыгивая с коня, вставая на одно колено и прижимая сжатую в кулак правую руку к сердцу.
Мы с Карлом повторили его движение, поскольку к нам приблизился король Рой — огромный как гора и, судя по выражению лица, здорово злой. И конь у него был такой же — здоровенный, черный и нехорошо косящий лиловым глазом.
Король Фольдштейна был очень крепок телом. Причем это был не жир, как у многих высокопоставленных господ, Рой Шестой, несомненно, находился в отличной физической форме. И это при том, что был он уже немолод, за сороковник ему перевалило точно. Доспехи монарха сияли на солнце, грива черных, с проседью, волос развевалась на ветру. Правая рука лежала на рукояти меча.
Я до этого только одного короля своими глазами видел, того, который моим родным Форсхейдом управлял. Их величество в светлый праздник начала путины всегда подданным свой лик являл и медные деньги в толпу метал, я как-то даже сам монетку поймал. Но наш Эгиберт Пятый против отца Аманды сильно проигрывал — и в росте, и в величественности.
У меня неприятно заныло в животе. Аманда — королевская дочь. Страшно подумать, что будет со мной, если всплывут события недельной давности, ну, когда мы проснулись в одной постели. Не станет этот венценосный верзила разбираться, было у нас чего или не было. Просто рубанет разок — и все. И нет меня.
Одно хорошо — король Рой явно умеет пользоваться мечом, который висит у него на поясе, и со своей силой он сразу меня на две части разрубит. Это быстро и не больно. А если не сам казнить надумает? Если палачу отдаст?
Лучше бы меня тогда Агриппа прибил в сарае, честное слово.
— Дочь! — рыкнул король Рой, не обращая на нас внимания. Покинул седло и поманил Аманду указательным пальцем, закованным в сталь кольчужной перчатки. — Сюда иди!
— И почему я в другую группу не попала? — адресовала та вопрос к небесам вместо ответа отцу. — Сейчас была бы отсюда далеко-далеко.
Но при этом все же спрыгнула на землю со своей лошадки и подошла к королю Рою.
— Чего? — без положенного смирения и почтения обратилась она к нему.
— Много разных слов я тебе хотел сказать, — проревел король, свирепо встопорщив бороду. — И сказал бы, коли сразу бы нашел. Но слова как казнокрады — всегда норовят от меня улизнуть. Потому говорить ничего не буду, сразу к делу перейду.
Он ловко стянул с руки ту самую перчатку и неуловимым движением ухватил Аманду за ухо.
— Сбежала? — гремел голос короля, сопровождаемый писком Аманды. — От меня сбежала! От отца! Меня мать твоя с прошлого лета пилит, изругала всего! Я даже на охоту по-человечески съездить не могу, она и туда за мной таскается. Нудит и нудит, нудит и нудит, прямо как комар какой-то! И все из-за тебя! Ведь ты даже записки нам не оставила!
— Ты читаешь плохо! — взвизгнула Аманда. — Какой… Ой! Ой!
— Может, сказать ему, чтобы заканчивал ухо-то ей крутить? — прошептал я Роберу, который в таких вопросах разбирался получше Карла и уж, понятное дело, меня. — Оторвет ведь!
— Он отец, имеет право, — так же шепотом ответил мне он. — Да это ладно. Вот если мой родитель меня поймает, я такой мелочью, как оторванное ухо, не отделаюсь. Вся надежда на матушку, может, заступится. Я же тоже без спросу из дома сбежал.
— У меня при дворе умников полно, которые читать умеют. — Рой Шестой Отважный продолжал экзекуцию непутевой дочери, заставив ту пританцовывать. — Зря я их кормлю, что ли? Не шипи, как змея, терпи! И главное — куда сбежала-то? Ладно бы по любовным делам, с ухарем каким смазливым, это хоть как-то понять можно. Нет, тоже позор — но объяснимый. Я бы, может, даже обрадовался, подумал бы, что ты наконец за ум взялась, с людьми общаться начала, а не только с книгами. Но к магу в ученицы?
— Ну, Монброн, ну… — скрежетнула зубами Аманда — Конец тебе!
— Я-то тут при чем? — возмутился Гарольд. — Нет, насолить тебе — это то, от чего я никогда не откажусь, но чтобы выдать твою тайну — никогда. Вон, никто даже не знал, что мы с тобой родня и кто ты есть на самом деле. Даже не догадывались.
— Не догадывались, — подтвердила Флоренс, болезненно скривив лицо. Ей тоже было жалко Аманду.
— Не он это. — Король наконец отпустил ухо дочери. — Нашлись добрые люди и без него, отыскали тебя. Эх, сейчас еще бы портки с тебя спустить да розгами по заду нахлестать, для ума. Но нельзя, не дело свите голый зад принцессы видеть. Позорить тебя не хочу.
Свита осталась поодаль, к нам не приближалась, но смотрела на происходящее с интересом. И лица у них были подозрительно довольные, как видно, при дворе Роя Шестого Аманду не любили.