— Что ты говоришь? — заинтересовался я. — Потом расскажешь?
— Эраст, ты сказочно глуп, — рассердилась Аманда. — Повторяю — будь осторожен. Стоит только ему заподозрить, что между нами что-то есть, — и тебе несдобровать!
— А между нами что-то есть? — ехидно спросил у нее я, по ее виду понял, что перегнул палку, и немедленно поправился: — Не волнуйся, я буду осторожен.
— Хотелось бы верить, — вздохнула Аманда и шагнула в сторону двери.
Глава 11
Самое забавное в том, что Аманда была права. Ухо следовало держать востро, причем с самого начала.
— Олухи! — встретил нас на входе королевский рык, и Гарольд, вошедший в огромный шатер (его величество Рой Шестой отказался от предложенных ему покоев в одном из самых красивых зданий Форнасиона и предпочел обосноваться рядом со своими рыцарями, за стенами города), едва успел отбить в сторону летящий прямо ему в голову кувшин вина. — Всех повешу!
Отец Аманды явно был не в духе, он топал ногами, сквернословил и угрожал всеми мыслимыми и немыслимыми карами понурившемуся воину, даже не обращая внимания на то, что вино из отбитого Гарольдом кувшина залило полотно шатра. Впрочем, и сам Монброн по этому поводу явно не переживал, надо полагать, это было обычным делом, и славный король Рой все время выкидывал что-то подобное.
— Что значит — «он сломал ногу»? — вопрошал его величество, переворачивая стол и убеждая меня в правильности выводов относительно его привычек. — Что значит — «бывает»? Не бывает такого! Он воин! Он либо сражается, либо мертв!
— Лошадь! — не выдержал его собеседник. — Лошади, бывает, сбрасывают седоков! Даже самых лучших! Она испугалась шутих, которые запускали недавно с городских стен. Лошадь понесла, и Седрик не удержался в седле, он как раз собирался с нее слезать и вынул вторую ногу из стремени. Хорошо, что вообще шею себе не свернул!
— Да лучше бы свернул! — пророкотал король. — Позора меньше! Сказали бы, что в учебном поединке его зарубили! Один из лучших поединщиков королевства — и сломал ногу, упав с лошади!
— Ему явно не до нас, — подала голос Аманда, вошедшая в шатер последней. — Идемте отсюда.
— А, это вы! — В этот момент король обратил внимание на нас. — Видали, какие тут у меня дела творятся?
— Все как всегда. — Гарольд пожал плечами. — Не припоминаю я таких турниров, где все бы шло так, как следует. Дядюшка, стоит ли так печалиться? У вас полно рыцарей, и все они один лучше другого.
— Как бы не так! — Король покрутил головой и заорал: — Слуги, собаки такие! Почему в шатре такой бардак! Где вино? Быстро все убрать и принести!
Приказ был не вполне внятный, как по мне, но пара шустрых малых, одетых в колеты с гербом Фольдштейна на груди, все поняли так, как надо. Они тенями скользнули в шатер и очень ловко начали собирать еду, валяющуюся на полу, в холщовый мешок. Следом за ними в шатре оказалось еще двое юношей, которые вернули стол на место и сноровисто принялись расставлять на нем тарелки, блюда с закусками и кувшины с вином.
— Так вот, мой дорогой племянник. — Рой подошел к Гарольду и приобнял его за плечи. — Все не так просто. Ты, верно, не знаешь, что в последнее время на границе с Медоном не все спокойно?
Я навострил уши — тема была интересная.
Речь шла о Медоне — Восточном королевстве эльфов, закрытом от людей. Никому не было известно, что творится в его пределах. Даже мастер Гай, а после и Ворон ничего путного не могли про него рассказать. То есть все знали, что там есть города, знали даже их названия, но никто из живущих не мог похвастаться, что бывал там. Дальше специально отведенных торговых территорий эльфы людей не пускали. Хотя сами были не дураки прогуляться по землям людей. Лет пятьдесят назад разгорелся большой скандал из-за банды эльфов, которая здорово пошалила в одном из королевств, перебив кучу народа и неплохо поживившись на этом. Правда, уйти на свою территорию они не успели, их прихватили неподалеку от границы как раз гвардейцы Фольдштейна, король же эльфов на справедливые претензии людей заявил, что эти негодяи у него в землях тоже здорово насвинячили и были изгнаны из своих кланов. А потому он за них ответственности не несет и будет очень рад, если люди этих поганцев вздернут. Ну и формальные извинения принес.
Никто не сомневался, что он врет, но доказать обратное было невозможно. В результате эльфов-налетчиков колесовали, так и не добившись от них признания в том, что они действовали по наущению престола Медона, а королю эльфов сообщили, что отныне все его подданные, находящиеся на землях людей, обязаны иметь при себе грамоту, подписанную собственноручно им, причем еще и с большой круглой королевской печатью. Если при эльфе, который находится на территории людей, такой бумаги не окажется, то он сразу же будет записан в преступники и отношение к нему будет соответствующее.
Мера была суровая, но вынужденная, поскольку жестокость эльфов, равно как и их корыстолюбие, давно вошли в пословицы и поговорки. Если их не осадить, то они очень быстро на голову людям сядут. И ножки свесят.
Отдельно надо заметить, этот закон соблюдался по сей день, причем тщательнейшим образом. Мало того — за триста лет, прошедших с Века смуты, это был единственный закон, который подписали все государи Рагеллона без споров и склок.
— Да вы что? — Гарольд тоже проникся словами короля Роя. — Пошаливают остроухие?
— Не то слово! — прорычал король. — Ползают по нашим землям, ровно вши по бродяге. И главное, не охотники какие-нибудь, которые браконьерствовать намереваются, Луанну перейдя, а настоящие бойцы. Не поверишь — ни одного живым не взяли. Дерутся до последнего, а если не успевают перебраться на свои земли, глотают яд. Знают, паскуды, что легкой смерти им не видать. А у Меллобара, короля их, на все один ответ: «Это изгои, они сами к вам полезли, мы ничего знать не знаем». Оно и понятно — за двести лет, что он правит Медоном, врать-то навострился, паскуда такая.
— Луанна — пограничная река между землями людей и эльфов, — пояснила нам Аманда, поймала взгляд отца и удивилась: — Что? Не все знают географию нашего прекрасного королевства!
— И всем безразлично, что творится на наших границах! — громыхнул король Рой. — Всем! У меня туда стянуты лучшие люди, все на заставах сидят, на турнир с собой взять некого. А остальным и дела до этого нет! Два часа назад был на приеме у Стивена, пытался объяснить им всем, что неспроста подобное происходит, что есть у эльфов какая-то пакость на уме, причем серьезная, и они нашу оборону на крепость проверяют. Слушать не хотят!
Король зло глянул на молодых людей, которые уже почти закончили уборку, после чего один из них немедленно набулькал из кувшина в золотой кубок, отделанный драгоценными камнями, вина и протянул его королю.
Тот, сопя, осушил его и продолжил:
— «Ах, оставьте, что за интерес у эльфов на нашей территории?» — Он явно кого-то пародировал. — «Они сидят у себя в королевстве, и им нет дела до нас». Провели бы с месяцок на моих заставах — и поняли бы, есть им дело до нас или нет! А что у них недавно делали корабельщики из Халифатов? Что они там забыли? И почему после этого визита халифатцы сразу же сцепились с корабельщиками Западных королевств?
— Халифатцы были в Медоне? — Аманда присвистнула. — Новости. Па, а ты про это остальным государям сказал?
— Попробовал. — Рой поставил кубок на стол. — Не поверили. А я ведь это наверняка знаю. Не важно откуда, но знаю. А теперь вот Седрик ногу сломал. Где я еще одного поединщика для конных сшибок возьму? Я привез с собой восемь конных поединщиков, теперь, стало быть, их осталось семь. Всего восемь бойцов для меле[9], а! Когда такое было?
— Это да, — признала Аманда, но отец ее даже не слушал.
— По условиям, бои идут пять на пять, — продолжал он раздраженно басить о своих горестях. — А потом ведь еще джостра[10] будет, им в ней тоже выступать. Это значит, что шансы на получение кубка здорово уменьшились, поскольку без потерь в меле не обойдется. Три бойца в резерве — это нормально, а два — уже куда как хуже. А Седрик вообще был капитан. Без него не знаю, что теперь и делать. Впору хоть самому на коня садись.
Про структуру турнира нам Гарольд все по дороге рассказал. Точнее, мне, Карлу и отчасти Флоренс, остальные и так все знали. Фло на турнирах присутствовала, но на таком большом, как этот, ей бывать не приходилось, так что она тоже о многом не ведала. Что до нас с Карлом — тут стыдиться было нечего. Бароны Лесного края в подобных состязаниях никогда не участвовали, как-то так с давних времен повелось, им своих междоусобиц хватало. Да и потом — если уж баронская рука бралась за меч или боевой топор, то только для того, чтобы убить. А вот так, потешно драться — это все несерьезно.
Рыцарские турниры бывали двух видов — малые и большие. Малые проводились повсеместно, участвовали в них обычно рыцари одного королевства, ну, иногда могли приехать соседи, если вдруг узнавали. Как правило, подобные мероприятия длились один день, проводились там несколько конных рыцарских поединков да соревнования лучников. Ну и призы были соответствующие — какая-нибудь золотая безделушка, вроде шпор, а то и просто свиток с королевской печатью, в котором было написано, что предъявитель сего и в самом деле выиграл турнир. Там даже имя победителя не значилось, свитки заготавливали заранее.
Другое дело — большие турниры, вроде нынешнего. На них съезжались венценосцы со всего Рагеллона, привозя с собой лучших своих бойцов. Длились состязания три-четыре дня, и соревновались здесь всерьез — на кону стояли не просто награды, а репутация королевства.
Основным зрелищем были конные поединки — одиночные, которые носили имя джостра, и групповые, которые назывались меле. Еще проводились одиночные бои мечников, состязания лучников, ну и, разумеется, общие пешие схватки, как без них. Причем они тоже делились на две категории — командные, где один отряд сражался с другим, и волчарни, в которых каждый был сам за себя. Волчарни считались самыми опасными, поскольку смертность в таких схватках, как правило, зашкаливала.