Награды были под стать мероприятию, обычно их учреждал король — зачинщик турнира, и бывали они солидные, чтобы не упасть в грязь лицом перед сопредельными и дальними державами. В этот раз Стивен Третий совсем уж расщедрился, и в качестве наград выступали гигантских размеров золотые кубки, украшенные драгоценными камнями. Мало того — на каждый из них после победы будет нанесено два имени — рыцаря-победителя и короля, которому он служил. Король Стивен обещал, что для этого действа даже придумана специальная церемония, которая будет проведена прямо на поле ристалища сразу после победы.
Впрочем, это была только верхушка айсберга. Помимо основной части, зрителей ждало еще много интересного. Сражения оруженосцев, пусть и не такие зрелищные, как сшибки рыцарей, но все равно увлекательные, потешные шутовские бои, состязания во имя прекрасных дам — да много чего.
Скажу честно, я такого до сих пор не видал, и у меня, да и у остальных возникло желание досмотреть турнир до конца и уже после этого пускаться в дальнейшее путешествие. Ну, в конце концов, у нас вакации или что?
Одно печалило — Гарольда и Робера это все не особо трогало, они подобных забав уже насмотрелись за свою жизнь. Единственное, о чем они обмолвились в связи с происходящим, так это о том, что надо бы разузнать, где остановились представители их королевств, и сходить повидаться с ними. Наверняка там кто-то знакомый есть, хоть новости из дома послушать. А турнир — он и есть турнир. Так что с Гарольда станется, не дожидаясь завершения состязаний, снова двинуться в путь. А то и раньше, если Флик обнаружится не сегодня завтра.
— Стоп! — Король Рой выплеснул в рот вино из кубка, который невесть когда успел снова подхватить со стола. — Монброн, а ты ведь был куда как хорош в упражнениях с копьем? Как ты тогда выбил из седла этого… Как его… Жоффрея ле Сузу из Монтего. Ну, на том турнире, что я давал в честь шестнадцатилетия Мадлен.
— Это моя старшая сестрица, — шепнула мне на ухо Аманда, так и стоящая за мной. — Дура редкостная.
— Было дело, — не стал спорить Гарольд. — Выбил.
— И было тебе тогда лет пятнадцать? — уточнил король.
— Только исполнилось, — подтвердил мой друг, явно почуявший, куда ветер дует. — Дядюшка, я здесь проездом. Я вас очень уважаю, даже где-то люблю…
— Так коли любишь — выручай, — трубно возвестил король, насупив брови. — Или ты допустишь, чтобы твой родич вот так, на глазах всех этих пустозвонов разряженных, в лужу сел?
— Не разрешат, — покачал головой Робер. — Гарольд не состоит в рыцарском королевском отряде, к тому же он дворянин, служащий не вашей короне. Подобное скрывать не резон, если такое потом всплывет, то будет очень большой скандал. Плюс герольды с него доспехи сорвут и в одном исподнем заставят три круга вдоль ристалища бежать. Да вы сами все это знаете.
Если Флоренс и даже, по-моему, Карл явно не понимали, о чем речь, то я как раз был в курсе происходящего, мне про это как-то Агриппа рассказал.
Абы кто назваться рыцарем не мог, это звание еще надо было заслужить. Либо верной службой, отбегав сколько-то лет в оруженосцах, либо совершив подвиг, настолько геройский, что кто-то из высшего рыцарства принимал решение наградить храбреца высоким званием.
Но стать рыцарем — это было полдела. Само по себе звание ничего не давало, рыцарь и рыцарь. Чтобы двигаться дальше, чтобы обрести замок, слуг и золотую цепь на грудь, надо было нести беспорочную службу при одном из королей, который в результате тебе это все и пожалует. То есть проливать за него кровь в битвах и на ристалищах, ненавидеть его врагов и защищать его друзей. А самое главное — войти в его личный рыцарский отряд, опору трона.
Нет, были и те, кто, обретя рыцарское звание, выбирали дорогу одиночки и начинали мотаться туда-сюда по дорогам континента. Они за каким-то лядом защищали униженных и оскорбленных, а также восстанавливали справедливость, но всерьез этих горемык никто не воспринимал. Даже пословица такая была: «Бродячие рыцари — как телега без колеса. Груз в нее положить можно, да отвезти его никак не выйдет». Оно и верно — стоило столько труда тратить на получение звания, если оно тебе ничего не давало, кроме ран и сомнительной благодарности, да и то не каждый раз?
Их ведь даже на турниры вроде того, на который попали мы, не допускали. Биться за честь своего государства в конных поединках могли только представители коронных отрядов. В общих пеших схватках — кто угодно, а вот в джостре и меле — исключительно «клинки трона», как еще называли коронных рыцарей.
Так вот, если кто-то, кто не являлся «клинком трона» или, того хуже, посвященным рыцарем, пытался обманом попасть на ристалище, то ничего хорошего его не ждало.
— А вот ты и не прав! — Рой захохотал. — Как бишь тебя? Де Лакруа? Де Лакруа, ты не прав. Я сам его в рыцари посвятил, после заварушки на Синих Мхах. Сам посуди — как бы я иначе его выпустил на ристалище на своем турнире?
— Запросто, — засмеялась Аманда. — Твой турнир — тебе и решать, кто в нем участвует. Им можешь байки рассказывать про то, что ты стоишь за святость рыцарских традиций, а мне не надо.
— Мало я тебя в детстве драл, — заметил король Рой печально. — Так с отцом разговаривать! Мой старик за такие слова меня бы уже на дыбу отправил.
— Дедушка тебя и так чуть туда не отправил, насколько я знаю, — невозмутимо заметила Аманда. — Мне рассказывали. Что же до Гарольда — это все правда. Монброн — рыцарь коронного отряда Фольдштейна. Больше скажу — мой папа даже написал в Силистрию и испросил разрешения у собрата-монарха на это деяние.
— Так ты рыцарь? — Голубые глаза Флоренс стали совсем огромными, хотя, казалось бы, куда уж еще. — Монброн! Я столько о тебе не знаю!
— Магия титула, — похлопала Гарольда по плечу Аманда и обратилась к отцу: — Па, даже не думай, я его в вашу мясорубку не отпущу. Он нам всем живой нужен. Знаю я это ваше меле, видела не раз, твоим железным лбам хоть бы хны, а Гарольда там мигом из седла вынесут.
— Вот что скверно. — Гарольд тряхнул плечом, сбрасывая руку Аманды. — С тех пор как у нее наметилась грудь, ее сразу стало нельзя бить. А как иногда хочется!
— И мне — тоже, — поддержал его король. — Но нельзя, особенно тебе. Она моя дочь и принцесса, если ты ее поколотишь, мне придется тебя казнить. Но ты не отчаивайся. Она когда-нибудь в кого-нибудь влюбится, мы узнаем в кого и казним ее избранника. Ей — расстройство, нам — повод для хорошей пирушки. Одним махом с ней сочтемся!
Шутить-то он шутил, но его маленькие глазки во время этой речи просто-таки ощупывали наши лица. Права Аманда — ее папаша хоть и играет роль простака, но на самом деле очень умен.
— Ну так что, Монброн. — Король тряхнул Гарольда за грудки. — Поддержишь своего родича? Шут с ним, не в меле, в джостре. Согласен, для меле ты еще молод. Доспех на тебя подберем, не сомневайся. Я и кузнеца с собой привез, он все подгонит по тебе, как надо.
Гарольд явно не рвался на ристалище, и причиной тому был, разумеется, не страх, а исключительно то обстоятельство, что мы задержимся в Форнасионе как минимум до конца турнира. Я давно понял, что мой друг — натура цельная, и если у него есть некое устремление, то он отдает себя ему без остатка. Вот и здесь — предложение для такого забияки, как Гарольд, было, бесспорно, заманчивое, но оно отдаляло его от поставленной цели. При этом и короля он обидеть не хотел.
— Дядюшка, я сам не против встать под ваши знамена, — наконец сказал он. — Почему бы и нет? Но вот как на это посмотрит мой король? Мое имя будут оглашать герольды, да и кто-нибудь из придворных, которых сюда понаехало наверняка немало, меня узнает. Вы же знаете нашего монарха, он может порядком рассердиться на то, что его подданный, тем более из семейства Монбронов Силистрийских, выступает под флагом другого королевства. Не хочется, чтобы у моего отца из-за меня были какие-то проблемы, а его величество Морис Третий умеет их создавать.
Аманда скривилась, но промолчала. Ей явно не понравилось, что Гарольд пошел на поводу у короля Роя. А может, ей не по душе пришлось то, что мы теперь здесь застряли на полнедели, не меньше.
— Разумеется. Все будет по правилам, переговорю я с ним. — Король Рой нахмурил брови и гаркнул: — Слуги! Кравчий! Паразиты эдакие, почему кубки моих гостей пусты?
В шатер снова проникли молодые люди, которые занимались столом, и шустро начали разливать вино по кубкам.
— А вы, молодцы? — Король Рой подошел ко мне и Карлу. — Откуда вы, бишь?
— Папа, не изображай потерю памяти. — Аманда дышала мне в затылок. — Ты прекрасно помнишь, что они из Лесного края.
— Папа не молодеет, — проворчал король. — И потом — по моей голове столько били, что она уже не так быстро соображает. Да и вообще — не забывайся. Я еще не простил тебя, негодница ты эдакая!
А он в самом деле любил Аманду, понял я. Мне было предельно ясно, что король Рой — человек очень жесткий, не сказать — жестокий, и крови пролил немало, как чужой, так и своей. Но младшая дочь, похоже, была для него светлым пятном, может быть, даже единственным в этой жизни.
— Так что? — испытующе уставился он на нас своими глубоко посаженными глазами. — Вы не Монброн, королей у вас в Лесном краю нет, так что обиду никто на вас не затаит. Ну? Помашете за меня мечами? Я вам не родич, как вон тому красавцу, обязательств у вас передо мной нет, но все же и не чужой человек, как-никак отец вашей приятельницы. И к тому же король не самой маленькой державы. Если приглянетесь — предложу место в своей гвардии и чин сержанта, вот так, сразу. Как по мне, так это занятие всяко лучше, чем то, которое вы себе выбрали. Не дело крепким ребятам с благородной кровью в жилах всякой ерундой заниматься да над книгами корпеть! Ну, что думаете по этому поводу?
— Почему нет? — Карл пожал мощными плечами. — Я подраться всегда готов. Да и кровь застоялась, надо бы ее разогнать. Эраст?
— Нет, — мне на плечо опустилась рука Аманды. — Нет, Фальк. Если у тебя есть желание за чужие награды свою голову под сталь подставлять — это твое дело. А ему там делать нечего. Мы и так уже двоих спутников потеряли на этом пути, этого хватит.