— Смотри внимательно, Тори. Что творится с их структурой, со структурой мира при взаимодействии с простейшей, но такой изумительной структурой этого пламени! — в голосе учителя просачивалось восхищение. А меня чуть не стошнило от отвращения. Этот ублюдок, как он может так относится к человеческой жизни! Не презрение, не жестокость, просто тупое безразличие! Это ведь перечит его теории о Тьме! Но я послушно смотрела на потоки маэн, стараясь не обращать внимания на искаженные страхом и болью лица. Им так не хотелось умирать.
— Когда темный маг слаб, когда он творит, то что запрещено по всем правилам он заслуживает смерти. Но когда светлый маг предает свою силу, использует ее ради недопустимого зла это куда хуже. Они исказили свою собственную сущность, а вместе с тем и сущность мира. Чтобы эта парочка не натворила, с моими, хм, «злодеяниями» им не сравнится. Но я достоин жить, а они нет. Я настоящий темный маг, а тот глупец решил сыграть в игру не зная правил и попытаться обхитрить саму Тьму.
И никто из наблюдавших за казнью даже не обернулся, не дернулся в ответ на громкую речь Лэйра Сартера. Им действительно было все равно, что он только что признался в преступной магической направленностью. Или просто жители Цейра чувствовали, что ощущать неприятие к моему учителю опасно для жизни. Только та парочка, перед нами тряслась от негодования, бросая на Сартера полные возмущения и непонимания взгляды.
— Эти показательные казни, конечно, дикость, лучше как в Харине — посылать к неугодным убийц, владеющих магией Света. Такая смерть, или как эта — все естественный финал для жизни простого темного мага на севере. Мы редко умираем от старости или в бою. Просто, сильные сами могут управлять своей судьбой.
Я смотрела на обожженные остатки магов, на то, как действительно, красиво происходит реакция при соприкосновении структур. Я почти ничего не чувствовала к казненным людям.
А вот девушка с густыми и блестящими каштановыми волосами передо мной, сдавленно рыдала на плече своего светловолосого спутника в длинном сером плаще. Зачем тогда стоять здесь и смотреть, если это приносит боль? Мазохисты что ли?
— Ты опять слушала меня краем уха, дорогая, — недовольно заметил Лэйр Сартер, так же рассматривая шатенку и блондина.
— Я внимательно слушала каждое твое слово, учитель, — ровным тоном возразила я.
— Слушала, слушала… Только до сих пор ты не желаешь видеть всю картину целиком. Мыслишь непонятно откуда взявшимися стереотипами как туристка из Салетты, — парочка вздрогнула и устремила на Сартера широко распахнутые испуганные глаза.
Учитель, будто бы ничего не замечая, продолжал:
— Я не раз тебе объяснял, ты не раз читала. Темная магия естественная часть мира. Кто‑то должен исцелять, кто‑то подымать мертвецов, кто‑то должен благословлять, кто‑то проклинать. Элементарно, не так ли, разумность такого равновесия легко понять, но вот принять…
Парочка продолжала пялиться, так что я не выдержала:
— Что? — даже бровь попыталась приподнять как учитель. Надеюсь, выражение моего лица получилось не очень смешным.
— Свет! Девочка, как же ты могла стать ученицей темного мага! — прямолинейная шатенка с жалостливой гримасой посмотрела в мою сторону.
Самой интересно, как это я так умудрилась!
— Да ее никто особо и не спрашивал, — фыркнул Лэйр Сартер и улыбнулся. Обаятельно. Парочка бесстрашно перевела все свое внимание на темного мага.
— Это же дикость, — беспомощно прошептал парень, бросая тоскливый взгляд на догорающие тела. — Как можно в шестое тысячелетие действовать как в четвертое! Публичные казни, принуждение в обучении магии. Вы как я понимаю маг образованный, и должны понимать насколько это неправильно…
Плохо парень подслушивал. Или просто не пробиваем со своими убеждениями.
— Как образованный маг я понимаю, насколько это правильно в настоящее время. Вы же сами решили путешествовать, чтобы увидеть мир за стеной Зэйрилии, окунуться в настоящую жизнь, не так ли?
Люди постепенно расходились, кое‑кто недовольно косился в нашу сторону, но помалкивали. Аура, окружающая Лэйра Сартера судя по всему без всякой магии заставляла делать арохе, то что он пожелает.
— Да, но… сжигать арохе за то, что они темные маги?! Магия есть магия. Преступление даже не было названо, а они умерли только, за то кто они есть.
— Только. О темных магах нельзя сказать «только». Или вы считаете разделение на магов светлых и магов темных глупыми предрассудками? — предельно вежливо уточнил Лэйр.
— Нет, конечно! — возмутилась такой интерпретации девушка. — Мы изучали теорию магии, философию, да я, между прочим, сторонница дуалистического таэризма! Свет и Тьма совершенно разные структуры, противоположные, вторичные сущности, составные части Таэрры. Но ведь это не значит, что надо искоренять сторонников одной из них. Вот это есть людская дикость, предрассудки…
— А с чего ты взяла, что казненные были сторонниками Тьмы?
— Но… а, вы имеете в виду, что мужчина погиб, так как не понимал философию Тьмы?
— Ты удивительно точно подметил, мальчик. Он и его подружка застряли между двумя понятиями. Он был связан с Тьмой, она со Светом, нити их связей переплелись и запутались, разбивая наше мироздание при каждом их действии.
— Джето Кортейх. «История шестого неба». Только наоборот, — задумчиво пробормотала девушка. — Значит это не бредовые сказки, а хранилище сущности мира?
— Глупости, — фыркнул Лэйр, — несомненно это бредовые сказки. Просто кое‑что Джето угадал в силу своего сумашествия.
— Это все равно не правильно! — категорически воскликнула шатенка, притопнув ногой.
Учитель на удивление дружелюбно улыбнулся.
— Вы просто ничего не понимаете ни в Тьме, ни в темной магии.
— Я имею кое — какое представление, о том, что такое Тьма, — гневно начал парень, но его подружка перебила:
— Скорее мы сложили из различных источников картину, которая кажется нам наиболее вероятной.
— Различных источников? Разве в Салетте разрешено что‑то корме трудов Артина Торерро и Иолины Клотле?
Девушка покраснела.
— Ну, мы еще читали книги Стефании Мэтс, Грогьера, Кар, немного Лафта..
— Богатый список, — хмыкнул Лэйр.
Из перечисленного только у Сартоира Кара содержание не являлось полной чушью. Не понимаю, почему учитель вообще разговаривает с этой парочкой. Они меня уже достали своим бессмысленным разговором.
— Мы же не собирались изучать темную магию, просто хотим познать мир! — возмутился парень, покраснев при последних словах.
— Похвальное желание. И как успехи? Какое происхождение у озера Лишу на север деревушки Хихорка? Какими заклинаниями поддерживается здание театра в Эрсите? Что за развалины замка недалеко отсюда?
Что это за дурацкие вопросы? Парочка была со мной солидарна. Забавно, они окончательно перестали боятся мага.
— Что за странные вопросы? — шатенка решила демократично возмутится. — Никто не знает всего. Подобные мелочи составляют мир, и весь наш опыт, все наши знания состоят из этих мело…
— Разве я спрашивал о мелочах? Я спрашивал о ярких страницах истории Дестмирии, страны которую вы сейчас изучаете.
Озеро Лишу сотворено из тела Лишу Антоби, ценной жизни спасшей свой родной город. Театр в столице стоит на месте погребения Джона Хос, известнейшего актера 49 века. А развалины на западе — останки загородного особняка богача времен Возвышения.
Парочка смущено заткнулась, не зная, что сказать.
— Э… оу, один дис! Я читал про Лишу Анатоби! Озеро‑то было, но не здесь, а на территории нынешней Салетты, тогда ее восточные земли входили в Дестен, — вдруг победно щелкнул пальцами паренеь.
— Мм, да? Наверное, я вам солгал, — темный маг невозмутимо пожал плечами, невзирая на возмущенные взгляды — Так как ваши имена? Я Лэйр.
— Лена, — после непродолжительной паузы представилась девушка.
— Артин, — не стал отставать ее дружок.
Меня, понятное дело, представлять учитель не стал, а я сама еще не окончательно с ума сошла. Чтобы вмешаться в его разговор.
— Пойдемте в таверну. Вы ведь выпускники Зэйрилийского Университета Культуры и Естествознания.
— Лена — да, а я Культуры и Философии.
— О, директор в ЗУКиФ мой старый знакомый…
На меня внимания никто не обращал. Это было естественно, так как я подкорректировала свою структуру, стараясь оставаться как можно более незаметной — на этих студентов подействовало, а учитель нашел себе более разговорчивых спутников. Я тихонько шла рядом, и удивлялась собственной злости.
Лэйр Сартер завел парочку в уютное здание, похожее на теремок из сказки, в центре города. Внутри, в отличии от «Золотого вепря» было вполне прилично — небольшие круглые столики из дуба, занавески на окнах цвета охры, чистая барная стойка, плюс огромный вазон на полу с какой‑то пальмой. Это выглядело настолько неуместно, что я проверила ее структуры — а вдруг мой глюк или просто иллюзия. Да нет, обыкновенное дерево. Но Лена с Артином тоже косились на пальму с подозрением.
Учитель коротко переговорил с хозяином и усадил студентов за столик у окна, я аккуратно примостилась рядом на краешек стула.
— Э… — Артер видимо не очень понимал, что они тут делают, и отчаянно пытался найти новую тему для разговора, — а вы здесь живете?
— Это тебя не касается, — насмешливо обронил темный маг. — Как вас родители отпустили в такое путешествие?
— Мы уже давно взрослые!
— У вас богатые семьи?
— Ну… — Лена удивлено перекинулась взглядами с Артером. — У меня да…
Учитель засыпал эту парочку вопросами, выуживая сведенья их биографии и мировоззренческие взгляды. Плавно перескакивал с темы архитектуры дома Лены на теории сотворения мира, а с них на известных художников современности.
Я никогда даже предположить не могла, что Лэйр Сартер может быть столь очаровательным собеседником, хотя его догадливость в некоторых вопросах слегка пугала собеседников.
Я то ли ревновала, то ли просто завидовала этим двоим. Прекратив воспринимать смысл их беседы, я расслабленно слушала голос учителя.